скачать книгу бесплатно
– Ты предлагаешь мне уехать из города?
– А почему бы и нет? Причем туда, где тебя невозможно будет найти.
– На Луну? – смело предположил Джек.
– Нет, можно и поближе. Представь себе, до сих пор сохранились места, куда ещё не протянула все свои щупальца наша цивилизация. Если надумаешь, у меня есть на примете такое местечко. Порыбачишь, поплаваешь, расслабишься, глядишь – просветление в мозгах наступит. Сценарий закончишь…
– Так ты преследуешь корыстные цели? – Джек рассмеялся.
– Конечно, я же акула-продюсер, – Пол тоже улыбнулся.
– Пол, спасибо, я всегда знал, что у меня есть настоящий друг. Я обещаю, что подумаю над твоим предложением.
Мужчины пожали друг другу руки, попрощались и, через несколько минут, Джек уже ехал к себе в Беверли-Хиллз.
***
Санкт-Петербург
– Элли, тебе сегодня нужно побывать у врача. Ты помнишь доктора Крапивина? – Элли и Альберт сидели на скамейке в парке недалеко от дома.
– Доктора Крапивина? Нет… Я вообще не очень хорошо помню больницу. – Элли поёжилась. Ей явно не хотелось вспоминать о том дне, который в мгновение ока из счастливого стал роковым, круто изменив её жизнь.
– Я уверен, он тебе понравится. Мне кажется, доктор Крапивин очень хороший специалист. – Альберт внимательно смотрел на дочь, следя за выражением её лица.
– Папа, а можно мне туда не ездить? Можно сделать так, чтобы врач приходил к нам домой?
– Нет, милая, так нельзя: в больнице есть специальное оборудование, которое может потребоваться при осмотре.
Элли сникла. В последнее время она стала плакать меньше, но была всё такой же бледной и молчаливой. Её скрипка, её любимая скрипка, с которой она провела большую часть своей жизни, лежала на своём месте, в футляре. Иногда с помощью Нины или отца, Элли открывала футляр, протирала скрипку мягкой бархоткой – и опять закрывала её в кожаном плену.
После случая с браслетами Альберт старался следить за тем, чтобы Елена как можно реже общалась с дочерью. Поэтому в спешном порядке, но под благовидным предлогом, он отправил её путешествовать по Европе, заявив, что ей необходимо получить новые, приятные впечатления.
Елена собралась со скоростью мысли – ещё бы, из-за Элли она пережила такой стресс! Конечно, ей необходимо развеяться. Так что, пока отец вёз дочь в больницу, её мать наслаждалась жизнью, посещая модные европейские магазины.
Похоже, это было к лучшему – её отъезд дал отдых всем домашним. Особенно Элли.
Сегодня Альберт впервые после травмы вёз дочь в больницу на осмотр. И он вёз её туда специально, он не раз вспоминал слова доктора о том, что Элли должна почувствовать, что с переломом руки жизнь не закончилась. Альберт Данилевский, генетик, человек научного склада ума, размышлял над тем, как можно подвести Элли к этой мысли, и сделать это естественным образом, так, как если бы она сама к этому подошла.
И, как ему показалось, он нашёл способ сделать это. Именно поэтому он вёз Элли в больницу.
Когда они приехали, Альберт оставил дочь в больничном холле, а сам пошел к доктору Крапивину.
Элли сидела тихо, она смирилась с тем, что сейчас ей будет нужно перенести осмотр. Она полностью погрузилась в свои грустные мысли, и почти не замечала происходящего, пока её не вывел из задумчивости громкий, протяжный стон.
Элли обернулась. Недалеко от неё, в ожидании приема сидела женщина лет сорока-сорока пяти. Она раскачивалась из стороны в сторону, как маятник, и беспрерывно что-то бормотала.
Когда за ней пришла медсестра, чтобы отвести её в кабинет к врачу, женщина с трудом поднялась и Элли увидела, что её живот обмотан марлевой повязкой, пропитанной какой-то мазью.
Медленно, не переставая бормотать, еле передвигая ноги, опираясь на руку медсестры, женщина шла по коридору. Вдруг она закричала, схватилась за голову, упала на колени, зарыдала и стала биться головой об пол. Вокруг неё засуетились медсёстры, ей быстро сделали успокаивающий укол, подняли на кресло-каталку и отвезли в палату. Сцена была очень тяжелая. Элли, съёжившись на своём стуле, расширенными глазами наблюдала за происходящим.
К Элли подошла медсестра, и спросила, как она себя чувствует – девушка побледнела, как мел.
– Всё в порядке, мне ничего не нужно, я просто жду, когда меня позовут на осмотр. Спасибо.
– Хорошо, но если тебе что-то будет нужно…
– Скажите, пожалуйста… – Элли запнулась, сглотнула и всё-таки решила спросить. – Что с этой женщиной? Она очень больна?
– А, это Полина Маркова. С ней случилась настоящая трагедия. У неё страшный ожог на всём животе – она опрокинула на себя кастрюлю с кипящим маслом.
– Какой ужас, – Элли представила себе эту картину и вздрогнула. – Ей, наверное, очень больно.
– Да, ей очень больно. Она готовила обед, и собиралась сделать картофель фри, как любил её сын. Она поставила кастрюлю с маслом на огонь, и оно закипело. Когда она собиралась положить туда картофель, ей позвонили из полиции, и сообщили, что её семнадцатилетнего сына только что сбила машина. Водитель скрылся, а парень скончался на месте, не приходя в сознание. Женщина упала в обморок, зацепила кастрюлю, и всё кипящее масло вылилось прямо на неё.
– Кто же за ней ухаживает? – Элли с трудом осознавала то, что ей рассказала медсестра.
– У неё никого нет. Некоторое время она провела в больнице. А теперь соседи по очереди приводят её к нам на процедуры. Хорошо, хоть с соседями ей повезло – они и с похоронами сына ей помогли. – У медсестры пропищал телефон. – А вот и доктор Крапивин тебя вызывает. Пойдём, я тебя провожу.
Элли была потрясена этой историей. За несколько минут рассказа у неё произошла переоценка произошедшего с ней – матрица перезагрузилась. До этого момента ей казалось, что с переломом руки её жизнь закончилась. А теперь, у неё словно глаза открылись и то, что произошло с ней, Элли показалось незначительным. Она шла по длинному больничному коридору за медсестрой, и другими глазами смотрела вокруг.
Вот мальчишка в инвалидном кресле, который уже никогда не сможет ходить – но он с увлечением стучал по клавишам нетбука, лежащего у него на коленях, и его глаза счастливо блестели.
А вот пожилая женщина в больничном халате, вышла в коридор, катя за собой капельницу – к ней пришли дети и внуки, принесли ей цветы и фрукты, и она весело смеялась.
Молодая пара сидела в укромном уголке – парень с загипсованной ногой, держал в одной руке костыль, другой рукой обнимал свою подругу и что-то шептал ей на ухо, что-то такое, от чего у неё порозовели щеки.
Это была больница. Повсюду были травмы, несчастья, болезни. И повсюду была жизнь. Элли почувствовала это всей душой. И решила, что будет бороться, и будет жить.
Когда Элли вошла в кабинет доктора Крапивина, её синие глаза сверкали – такого давно уже не было. Альберт встрепенулся и обрадовался – он надеялся, что это хороший знак, ведь то, что он оставил Элли в холле, было продуманным шагом. Он надеялся, что Элли, глядя на происходящее вокруг, поймет, что перелом руки не самое страшное в жизни, и, похоже, что его план удался.
– Всё в порядке, Элли, – доктор Крапивин был доволен. – Повязка наложена хорошо, и сейчас главное покой для твоей руки, и приятные впечатления для твоей души.
На обратном пути Элли всю дорогу молчала, но Альберт чувствовал, что это молчание другое – Элли явно что-то обдумывала. И отец был этому рад.
– Как ты думаешь, Элли, может быть после того, как тебе снимут гипс, мы найдем хорошего физиотерапевта?
– Возможно, папа, посмотрим, как рука будет заживать. Возможно.
Альберт довольно улыбнулся. У него появилась надежда, что всё будет хорошо.
***
Беверли-Хиллз, дом Джека Гамильтона
Джек лениво плавал в бассейне. Плавал – громко сказано: он сделал пару кругов и – устал. Джек медленно вылез из воды, прошлёпал босыми ногами к шезлонгу и плюхнулся на него, пытаясь отдышаться и протирая мокрые волосы полотенцем. Он был недоволен собой.
Раньше купание в бассейне было бы последним делом. Джек предпочитал океан, простор, кураж и радость, которую испытывало его тело, наслаждаясь благодатью солёных волн.
Он не плавал в океане очень давно. И теперь разница между тем, что он помнил о себе, и тем, что произошло сейчас, поразила его. Джек налил себе апельсинового сока и залпом выпил целый стакан – в последнее время он часто испытывал жажду.
Гамильтон сидел у бассейна и вспоминал последний разговор с Хаггардом. Да, во многом его друг был прав. У него действительно появилась одышка и слабость, регулярно бывали головокружения, мышцы обвисли, появилась нездоровая бледность. И ни о чём не хотелось думать.
Джек стал часто забывать свои мысли. Он начинал писать предложение, и не мог вспомнить, как он хотел его закончить. Или начинал что-то рассказывать, и забывал – о чём.
Единственная, о ком о всегда помнил, и единственное, что его всегда волновало – это Бриджит и её желания.
Джек улыбнулся, вспоминая, как горячо Пол вчера рассуждал о его возлюбленной, особенно обращая его внимание на её возраст. Кто бы мог подумать – Пол провел расследование! Пол – балагур и весельчак, душа компании, самый доверчивый и жизнерадостный из всех, кого он знает – следил за Бриджит!
Да, он действительно удивился, узнав, сколько ей лет, но его это не взволновало: Бриджит выглядела очень молодо и привлекательно. Наверное, она делала пластику за границей, поэтому Полу ничего не удалось выяснить. К тому же Титуба – служанка Бриджит, знала какие-то тайные рецепты красоты, и готовила для хозяйки специальные маски и отвары.
Бриджит была родом из Салема, свою красивую чернокожую служанку привезла оттуда же и никогда с ней не расставалась. Титуба отправлялась с ней на съемки, в поездки по городам, в рекламные туры, на отдых, и всегда у неё наготове были нужные травы и другие средства, необходимые для поддержания красоты.
Джек ещё выпил сока и прошёл в дом. Он долго стоял перед зеркалом, рассматривая себя. Да, действительно, выглядел он не лучшим образом. И Джек решил, что пора собой заняться – он не хотел, чтобы Бриджит его разлюбила.
День клонился к закату, когда рядом с домом послышался звук приближающегося автомобиля, хлопнула дверь и через минуту в комнату вошла улыбающаяся Бриджит, Её изумрудные глаза сверкали, рыжие волосы растрепались от быстрой езды – летом она ездила на машине с открытым верхом, наслаждаясь порывами тёплого ветра.
– Ой, а кто это тут у нас проснулся, – Бриджит звонко чмокнула Джека в щёку. – Ты так поздно вчера приехал, что я не хотела тебя утром будить. Засиделся с Полом?
– Да, дорогая, мы обсуждали новый фильм. Пол отчитал меня за то, что я никак не закончу сценарий. А как ты провела сегодняшний день?
– Я поняла, что спать ты будешь долго, и развлеклась по полной программе. Прошлась по Родео-драйв, купила пару мелочей, а потом встретилась с агентом. Мне нужно будет уехать дня на три, утрясти кое-какие дела. Ты не против? У тебя ведь никаких планов не было на этот уик-энд?
– Это, конечно, огорчительно – но, если надо, так надо.
– Может, в моё отсутствие, над сценарием поработаешь, так что, мой отъезд будет и тебе на пользу, – заметила Бриджит и начала раздеваться.
Джек с удовольствием смотрел, как грациозно двигается Бриджит по комнате, поочередно снимая с себя всё, что на ней было надето.
Сначала на пол полетел топ цвета тусклого золота, затем Бриджит расстегнула молнию на белых широких брюках, вышла из них, и оставила их лежать на полу рядом с топом. Кружевные трусики спланировали на кресло, а бюстгальтер она летом не носила.
Бриджит, не догадываясь, что повторяет недавнее действие Джека, подошла к зеркалу – но в отличие от любовника, она своё тело рассматривала с удовольствием. Молочно белая кожа светилась перламутром в полумраке спальни, рыжие волосы упали на спину и касались поясницы, алые губы призывно раскрылись. Она была великолепна и прекрасно это знала.
Джек подошел к ней сзади, обнял, прижавшись к её упругому, волнующему телу…
Бриджит почувствовала его желание, повернулась к нему лицом и прижалась губами к его губам. Поцелуй становился всё более страстным.
Когда она почувствовала, что Джек потерял голову, и страсть его захлестнула, Бриджит неожиданно со смехом отстранилась, нагишом выбежала из дома к бассейну и с разбега нырнула в прозрачную воду. Джек вышел за ней.
Бриджит плавала, и было видно, что это доставляет ей удовольствие. Джек дошел до крайней точки кипения – вид совершенного, обнаженного женского тела, плавно скользящего в голубой воде бассейна, сводил его с ума.
Джек прыгнул в бассейн, поймал Бриджит и стал целовать.
– Милый, давай не будем давать возможности папарацци заработать на нас состояние. Пойдем в дом. – Бриджит тоже задыхалась от возбуждения.
Джек еле оторвался от неё, помог выйти из бассейна и понёс на руках в дом. В спальне было уже прибрано – никаких разбросанных вещей, на прикроватном столике стоял хрустальный кувшин с апельсиновым соком, минеральная вода и охлаждённое шампанское – Титуба, эта незримая тень, успела всё сделать за несколько минут, и снова исчезнуть. Иногда эта её способность – быть осязаемой, но невидимой – пугала Джека, но только не сейчас.
Сейчас существовала только Бриджит и её наслаждение…
Он отдавал ей все свои силы, и после близости у него совсем их не оставалось, очень часто он выкладывался так, что сразу же засыпал и спал долгим тяжелым сном. Вот и сегодня он настолько устал, что даже пройти два-три шага до столика и налить шампанского казалось ему непосильной задачей. Бриджит сама налила два фужера и принесла их в постель.
– Джек, так ты не возражаешь, если я уеду на несколько дней? Возможно, у меня будет возможность обсудить новую роль. Титуба поедет со мной.
– Конечно, дорогая. – Джек с наслаждением осушил бокал прохладного шампанского. – Какую роль тебе предлагают на этот раз? Я не слышал, чтобы сейчас кто-то из хороших режиссеров начинал снимать фильм…
– Ну, я не буду пока ничего рассказывать. Вдруг не сложится. – Бриджит отставила бокал и, как кошка, довольно потянулась.
Джек не стал настаивать. Захочет – сама расскажет, он знал актёрское суеверие – молчи, а то сглазишь. Сейчас его интересовал другой вопрос.
– Бриджит, я хочу тебя спросить уже в десятый раз. Ты выйдешь за меня? – Джек внимательно смотрел красавице в глаза, он действительно, делал ей это предложение много раз, и каждый раз она отвечала, что нужно подождать.
– Дорогой, нам ведь и так хорошо! Зачем торопиться? – Бриджит прижалась к нему своим горячим телом.
Джек немного отодвинулся – он хотел видеть её глаза.
– Знаешь, мне кажется естественным, когда люди любят друг друга, то они хотят жить вместе.
– А разве мы не живём вместе?
– Да, мы живём в одном доме. Но мы не семья, у нас нет детей. А я бы очень хотел…
– Детей? Ты хочешь детей? Ты? – Бриджит расхохоталась, перекатилась на другой край бесконечно широкой кровати, легла на живот, оперлась подбородком на руки и насмешливо посмотрела на любовника.
– Бриджит, я говорю серьёзно. Да, я хочу детей. И мне иногда кажется, что на самом деле ты меня не любишь.
– Джек, любимый, ну что ты говоришь. – Бриджит перестала улыбаться. – Почему ты так решил?
– Иногда мне кажется, что для тебя наши отношения это всего-навсего ещё одна очередная роль. А актриса ты великолепная…
– Ты хочешь меня обидеть? – Бриджит надула губки.
– Я говорю то, что думаю, то, что у меня на сердце. – Джек был очень серьезён. – И я считаю, что, если женщина не хочет выйти замуж за мужчину и иметь от него детей – она его не любит. А значит, её слова о любви, только притворство.
Бриджит молчала какое-то время, она что-то обдумывала, и пришла к решению.
– Джек, – она повернула к нему лицо и нежно посмотрела на него. – Давай мы обсудим этот вопрос после моего возвращения. Пока меня не будет, подумай над тем, что у женщины могут быть и другие причины. Хорошо? – и она улыбнулась ему самой обольстительно улыбкой.
На следующий день Гамильтон проснулся очень поздно. Его голова раскалывалась, словно накануне он очень много выпил. Бриджит рядом не было, на подушке лежала записка, извещающая его о том, что она уехала, как и предупреждала, и пожелание хорошо провести время.
– Да, хорошо провести время, – сам себе сказал Джек, попытался встать, и поморщился от резкой боли – в голове словно мозги встряхнуло.
Джек пошарил рукой в прикроватной тумбочке, там должны были лежать таблетки от головной боли.
– Не хватало ещё уподобиться утончённым дамам с их мигренями, – пошутил он сам над собой.
Наконец он нащупал пузырёк, поставил его на тумбочку и потянулся за минеральной водой. Пузырёк соскользнул с полированной поверхности, упал и закатился под кровать.
Морщась и чертыхаясь, Джек опустился рядом с кроватью на колени, запустил под неё руку и попытался нащупать аспирин.
