скачать книгу бесплатно
Даже боль немного притупилась, но жажда вернулась с прежней силой. Сердечный приступ, что радовало, кажется миновал, теперь главное – не нагнетать, а тихоходом двигаться к комнате.
Кресло приняло моё несчастное, мокрое тело в свои объятия.
Так, позвонить в скорую. Вот номер Люси, сегодня её смена.
В телефоне тишина, гудков нет. Ещё раз набрал, приложил трубку к уху – глухо. Ни звука. Уставился на дисплей непонимающим взглядом: значка антенки нет. Глаза ещё больше увеличились.
– Мдя, дела, однако. – Прицокнув языком полез пятернёй чесать черепную коробку. Мыслей было много, но дельной – ни одной.
Положил телефон на столик, откинулся на спинку, пытаясь максимально расслабиться и обдумать сложившуюся ситуацию: света нет, воды нет, связи нет… Ох, и смутные у меня такие подозрения закрадываются, сродни безумию. Ещё и это странное, отвратительное самочувствие, в придачу к неуёмной жажде… Не! Не может этого быть! Бред! Слегка потряхивает, голова пульсирует, мутит, словно после похмелья. Я просто отравился, или скакнуло давление, или ещё чего, то, что можно объяснить, то, что реально и логично. Но мысли всё равно выдавали безумный вариант произошедшего, давя логикой.
– Ну да, ну да, все признаки спорового голодания и съехавшей крыши заодно в придачу. Дочитался Витя до белочки – Хи-хи. Ой, мамочки, не могу! – Хи-хи-хи! Стикс, ну, да, – зашёлся мелким, истерическим смешком.
– Грибы меньше жрать надо, трёхдневной давности! – трясущейся рукой утёр выступившую слезу.
Смех смехом, но что-то явно происходит, и что – надо узнать. Мало ли, вдруг авария какая серьёзная, и эвакуируют уже всех, а я тут валяюсь. Да переодеться надо, пока не простыл, это не Стикс, где никакие болезни не страшны.
Глава 2
Подумал и осторожно выглянул на улицу.
Вижу: бегут двое в камуфляже, с огнестрельным оружием. Один сильно хромает, припадая на правую ногу, придерживая рукой правый же бок. Похоже, сильно ранен.
Военные? Террористы? Кто они?
Бежавший впереди остановился, развернулся и, наведясь на раненого, выстрелил. Но не в него, а куда-то тому за спину – в того, кого не вижу – ракурс неудобный. Двигаться опасаюсь: могут заметить с улицы.
Стреляющий что-то проорал, явно поторапливая раненого, и сменил магазин автомата.
В доме напротив, на втором этаже, разлетелось окно, и огромное тёмное существо выпрыгнуло оттуда прямо на голову только что стрелявшего парня.
Мои глаза полезли на лоб. Кажется, я даже забыл, как дышать.
Это реактивное нечто чем-то напоминало двухметровую гориллу, претерпевшую мутацию. Она была тёмного цвета, без шерсти, вся кривая и сильно накаченная, но при этом очень быстрая и пластичная. Массивные, бугристые от мышц плечи переходили в уродливую голову с огромной пастью. Шеи не было вообще.
– Ну и зубищи!
Даже с моего четвёртого этажа была видна эта гигантская челюсть.
Гипертрофированные мышцы огромных ног, с вывернутыми назад, как у кузнечика, коленными суставами, длинные руки с огромными когтями. Пальцев, кажется, не пять, а то ли три, то ли четыре, сама кисть сильно деформирована. Существо на редкость вёрткое – хватило одного удара такой лапой, и человек отлетел, как изломанная кукла, разорванный практически надвое.
Раненый вскинул автомат и открыл огонь по горилле-переростку, которая уже развернулась в его сторону утробно заурчав. Моя спина покрылась холодным, липким потом от этого звука. Кажется, пули не причиняли особого вреда чудовищу. Оно только плечом повело от попадания, пригнулось, изготовившись к прыжку.
Раненый бросил оружие, завозился с чем-то на разгрузке. Чудовище прыгнуло, подмяв его под себя, и в ту же секунду грохнул взрыв. Облачко дыма стелилось по кровавому асфальту дорожки, не спеша поднимаясь и рассеиваясь. Дымились и тела.
Монстр ещё шевелился, скребя лапами тротуар, пытался уползти прочь. Брюхо разорвано, кишечник волочился следом, оставляя чёрную, кривую полосу на асфальте. Нижняя челюсть, кажется, отсутствовала, и не было правой, передней лапы. Она валялась рядом с останками человека. Кушать мутанту, судя по всему, перехотелось.
– ЧЁРТ! ЧЁРТ! ЧЁРТ! Что это такое?! – Я схватился за голову, вцепившись в волосы, медленно сползая по стене на пол. То ли стон, то ли хрип вырвался из моего горла.
– Это безумие….
Меня вновь вырвало.
Стою на карачках в спальне и блюю на собственный пол…
Отблевавшись, утёрся краем покрывала с кровати, отвалился к стене. Руки дрожат, челюсть отбивает дробь, по всему телу озноб. На ватных ногах поднялся к окну, выглянул в щёлочку.
Тела никуда не делись, лежат себе так же, как и пять минут назад, только лужа крови растеклась под первым стрелком. Второй почти целиком лежал на газоне, под кустом. Мутант далеко не уполз, затих бездвижно. Сдох, наверное. Надеюсь.
Снова сполз на пол.
– Так-так-так, если это не бред, и я не спятил, то это – Стикс, и это только что у моего дома матёрый мутант порвал рейдеров. Кусач? Топтун? Рубер? Нет, для Рубера, вроде, маловат…
Глянул на лужу блевотины, перевёл взгляд на свои трясущиеся руки.
– Споровое голодание? Если это так, то нельзя терять время – дальше будет только хуже – загнусь и сдохну. Надо идти вниз.
Стало страшно, по-настоящему страшно.
– Нет, это не может быть правдой! – подавлено произнёс сам себе.
– Я сейчас спущусь – а там ничего не будет, потому что всё это – галлюцинации от грибов, помноженные на обильное чтиво про зомби-апокалипсис, – успокаивал я себя. Пытался успокоить, хотя, в глубине души, почему-то, надеялся, что это именно так, именно Стикс.
С трудом поднялся на ватных, подкашивающихся ногах, держась за стену. Надо глянуть, что на той стороне дома происходит, всё же проезжая часть улицы.
Добрёл, шатаясь, до балкона, но выходить не стал. Выглянул точно так же, из-за угла, очень осторожно.
– Твою же мать!
Разум отказывался верить в увиденное. На улице было практически пусто. Проезжающих машин нет, только две брошенные торчат. Первая – посреди трассы с открытой водительской дверью. Вторая – чуть дальше, съехала на тротуар, открыта задняя пассажирская с левой стороны. Кажется, там какая-то возня на переднем сидении. Плохо видно, не разглядеть: далеко. По улице бродят зомби. Да, именно зомби.
Я достаточно насмотрелся на них в фильмах. Одни стоят, покачиваясь на ветру, другие бродят, бесцельно так, хаотично. На остановке видны лужи крови и разбросанные ошмётки чьего-то тела, не доеденного.
Молодой парень в джинсах и чёрной футболке добрёл до останков. Остановился, замер ненадолго, нагнулся, что-то подобрал и сунул в рот. Постоял вот так, раком, ещё немного, видимо, пережёвывая, после чего опустился на колени, приступив к еде более основательно. На эти телодвижения обратила внимание девица в ярком лимонном платье, почему-то босиком бредущая неподалёку. Она резко сменила траекторию и довольно-таки бодренько двинулась к парню, тут же припала на колени, приступив к обеду за компанию с ним.
Да, кажется, уже время обеда, или больше? Достал телефон, тыкнул кнопку. Реакции – ноль, сдох, значит. Ладно, пока это не столь важно.
Жажда продолжала мучить с неистовой силой. Губы запеклись и потрескались, то и дело смачиваясь каплями крови. Добрался до графина. Стуча зубами о стеклянный край, практически, полностью его опустошил.
– Уфф! – выдохнул, поставив сосуд на место. Розовая капля скатилась по стеклу растворившись в остатках воды. Я пощупал губы. Болят.
Пить уже некуда, а жажда не проходит. Может, чуть меньше стала, да пожар в кишках утих. Сел на диван, упершись локтями в колени, обхватил голову ладонями. Мыслитель, блин.
– Мда… дочитался ты, дружище…
Я сейчас спущусь, вскрою череп тому уроду, и, если обнаружу спораны, то наверняка, это – Стикс. А если нет…? Но монстры-то есть? Есть. И зомби есть. Значит, это просто зомби-катастрофа мирового масштаба, как говорил Иваныч:
– Дохимичат они там когда-нибудь! Вот, видимо, и дохимичили…
Во всяком случае, хватит сидеть, надо шевелиться, пока ещё могу. С этими мыслями направился в спальню, к старому шифоньеру. Там хранился тревожный рюкзак – тот самый, один из трёх. Этот основной, здоровый такой, литров на сто. Походный. Другие два гораздо меньше, в них только оружие, консервы, вода, аптечка, спирт, скотч. Всё основное – тут, и на даче ещё немалый хомяковый запас параноика.
Открыл дверцу, вытянул на свет вещи и обувь. Отличный комплект защиты заядлого мотоциклиста.
Мотоцикла у меня нет. Я на нём ездил всего пару раз ещё в юности, но вот комплектик из плотной ткани прикупил, блага зарплата позволяет, да и тратить-то её особо некуда и не на кого. И вообще, что может быть ценнее жизни? А защита хороша, от укусов спасёт и не только. Медляки не прокусят – кожа жёсткая плюс местами обшита пластинами, а шустрикам погрызть придётся. При падении защитит и нож не всякий её возьмёт. Пару секунд, как известно, иногда жизнь спасает свежакам. Выжить в этом мире сложно, так что такая дорогая покупка не блажь, а необходимость. Вот и пригодилось, значит не зря купил. Следом вынул четыре коробки с патронами к пистолету ТТ, три обоймы, сам пистолет и глушитель к нему же.
Этот пистолет мне достался совершенно неожиданно, в подарок от друга – соседа-пенсионера, покинувшего меня в прошлом году. Инфаркт, блин.
А тому, в свою очередь, в наследство от погибшего сына, оставившего после себя родителям разбитые сердца, внушительную сумму денег и немалый арсенал. Деньги они отправили в детский дом.
Иваныч говорил:
– Это плохие деньги! Не жди добра от них, а так – хоть детям польза.
А оружие припрятал. Их семью я знал давно, с детства. Простые, общительные. Светлана Николаевна меня всё выпечкой подкармливала.
– Ты, Витенька, худенький такой, аж светишься, кабы я мать твою не знала, то подумала б, шо тебя голодом морють. Феденька мой глянь какой! Во! – сжала кулак, потрясая им в воздухе. – Кровь с молоком! А ты – кожа да кости…
И всё за щеку ухватить норовила, да не было у меня их, действительно, как и сейчас нет. Комплекция такая, «гончая». Феденька и впрямь был, как бычок племенной: рослый, щекастый парень. После армии совсем, как шкаф стал, спортом занялся, бизнесом каким-то, машину быстро купил.
Я тогда ещё сопляком был. Помню, мать его гордилась всё: какой сын у неё молодец, а потом схоронили сына, неожиданно так. Моя мать сказала, что застрелили Федю случайно плохие люди.
С тех пор много воды утекло. Лет десять назад схоронили Светлану Николаевну, остался Иваныч один. Это потом уже я узнал, что он детдомовский и вся его родня – сын да жена.
* * *
Вздохнул, проверил оружие, зарядил, прикрутил глушитель на ствол, отложил его в сторону.
После гибели моей матери и младшего брата, Иваныч – единственный, кто помог с похоронными хлопотами. Постоянно интересовался состоянием отца, искренне переживая. После мы частенько засиживались допоздна, беседовали. Было о чём. Интересный человек с богатым прошлым, тяжёлым. Бывало, выпивали, но не часто – возраст же.
Вот в один из таких вечеров, за бутылочкой хорошего коньяка, я Иванычу поведал о своих причудах. Заодно похвастал свежим разрешением на оружие, полученным накануне. Даже немного о зомби рассказал, как о вероятном будущем, но совсем вскользь, боялся, что поднимет на смех. Однако, нет, Иваныч выслушал откровения мои серьёзно.
– Да-а-а, Вить, вполне возможно, – сказал он. – Эти ведь, там, – многозначительно указал пальцем в потолок, – в советское время химичили разное, а сейчас так и подавно. Вон, овец клонировали ещё когда, наверно, людей уже давно печатают, как на заводе, да молчат паразиты. Ох, и дохимичатся они когда-нибудь, точно.
А мне, в свою очередь, поведал об истинной причине гибели сына, о деньгах, детдоме и оружии, припрятанном на даче. Напились тогда мы изрядно. После, через пару дней, у нас состоялся ещё один разговор, в котором я узнал, что стал единственным наследником всего имущества Иваныча и хозяином внушительного арсенала.
Вот так, за воспоминаниями и не заметил, как собрался. Стою, весь такой в чёрном байкерском костюме, в руке спортивная сумка для трофеев, платок на морде повязан, в стиле а-ля гангстер, на глазах – пластиковые защитные очки, широкие и прозрачные, почти как подводная маска. Мало ли, вдруг кровь заразна, одна капля в рот или на слизистую – и я покойник. Видел я такой момент в фильме «28 дней спустя».
В другой руке ствол с глушителем, на поясе – нож внушительного размера, охотничий.
Глянул в зеркало, висевшее на открытой двери шифоньера:
– Хм, ну, прям, киллер из кино, чтоб его!
Приложился к графину, допив остатки воды, выдохнул.
– Ну, надеюсь, не сожрут мутанты.
Прежде, чем выйти, проверил обстановку с обеих сторон дома.
С наружной – почти ничего не изменилось: недоеденное доели и побрели дальше, по своим зомбячьим делам. Медляков этих шлялось тут штук пять всего. Серьёзных мутантов не видно. А вот во дворе ситуация изменилась и не в лучшую сторону. На первой жертве мутанта кормилось четверо: дамочка, в цветастом халате и красной тапке, явно где-то по соседству живёт… жила, но я её не узнаю со спины. Пацан с третьего подъезда, кстати, один из тех вечерних певцов с детской площадки. Вот тебе и «вся жизнь впереди». Грустно как-то… и немного обидно.
Этого мужика в синей футболке, с задумчивым видом жующего руку, тоже знаю, не помню, как зовут, но при встрече здоровались. Наши гаражи рядом. Четвёртый тоже спиной ко мне, не пойму кто. Светло-голубая рубашка сильно испачкана кровью, будто его валяли. Может, и валяли, кто знает.
На втором рейдере кормятся двое и орудуют поактивней, нежели та четвёрка. Наверно, уже бегуны, или около того. Как они раздельно устроились, интересно, иерархия? А рожи-то какие! Все в крови по самые уши, как и руки по локти – похоже, кишки тянут из жертв, торопливо запихивая их себе в пасть, чуть ли не головой в утробу заныривают выгрызая там что-то. У одного из них зад голый, штанов нет, значит это джампер, как минимум, но, скорее всего, уже спидер – последняя ступень низшего заражённого перед началом серьёзных мутаций.
Ком подкатил к горлу. Я начал сомневаться в своих силах, всей душой желая остаться в такой безопасной и тихой квартире.
Подорванный мутант остался не востребован – наверное, невкусный.
– Мммда, и мне туда сейчас идти…
Попытался сглотнуть, но во рту всё пересохло. В горле першило, глаза слезились и горели. Нет, отсидеться точно не получится, как бы я ни хотел. Идти надо и чем скорее, тем лучше, пока более серьёзные твари не нагрянули «на огонёк». Первыми надо валить эту парочку, с остальными разберусь по ходу дела.
Всё, пошёл. В дверной глазок таращился пару минут. Никого не увидел: пусто и тихо.
Сердце колотится почему-то в районе кадыка, руки мелко дрожат. Медленно вдохнул-выдохнул, поправил ремень сумки на плече, крепче сжал рукоять пистолета. Страшно, очень страшно. Это не книжки читать под коньячок, жуя что-нибудь попутно.
Аккуратно повернул ключ. Звук оказался оглушительно громким. Показалось, что я известил всех страждущих о “готовности” себя в качестве еды, словно микроволновая печь. Сердце рухнуло куда-то в пятки, отозвавшись эхом в ушах.
Схватился за дверную ручку, притянув на себя в ожидании, что сейчас её потянут обратно с площадки. Припал к глазку: нет, никого не видно.
Вдохнул поглубже пару раз, открыл дверь, вышел на площадку. Глянул вверх, вниз. Пусто, тишина, только птички на улице щебечут. Прикрыл дверь и пошёл вниз, стараясь ступать как можно тише. Остановился на разворотной площадке, заглянул на нижний этаж. Пусто. Двинул дальше. Спустился до первого этажа удачно, никого не встретив.
Стою, гляжу на железную дверь подъезда. Открыть и выйти… выйти в новый мир, столкнуться с ним в реальности… Блажен не ведающий, а я – очень даже знающий, что там не только медленные полутрупы, но и очень шустрые мутанты водятся.
– Так, не дрейфь, ты вооружён и защищён! Решающий шаг, тихонько нажимаем кнопку
– Стоп!
Там же кодовый замок. Защёлкнет, и писец. Оповестит всех о моём появлении – это раз. При возврате в квартиру время займёт – это два. Тыкать неудобно будет – это три. Плюс ко всему, он не всегда с первого раза срабатывает. Заедает, зараза!
Зашарил по полу глазами – надо чем-то подпереть створку.
– О, кирпич!
Не знаю, зачем его тут оставили, но спасибо за это огромное.
Положил его на пол, рядом с дверью. Нажал кнопку, жаль, глазка нет. Приоткрыл щёлку, глянул. Поблизости никого. Открыл дверь уже нормально, тихонько подпихнув кирпичик в проём. Вышел, аккуратно прикрыв её за собой. По бокам – лавочки для посиделок старушек и высокие кустарники какого-то растения.
Меня не видно, но и мне ничего не видно. В поле моего зрения никого нет, весь бомонд собрался левее. Выглянул из-за стеблей кустарника.
– Ага, вот они, жрут, падлы…
И что мне теперь делать? Эх, хотел же в армию пойти, нет же: «учись сынок, голова светлая», и что я им теперь с этой головой предложить-то могу, трепанацию добровольную? Всё, Витя, не нервничай! Разделить их нужно, разделить. Толпой кинутся – не отстреляюсь. Руки-то дрожат, не успею.
Огляделся по сторонам. Детская площадка. Заборчик высотой по пояс, это хорошо. Турникеты, домики, залезть быстро успею, вдруг чего, да и заборчик придержит немного, даст шанс попасть в цель, надеюсь.
Ещё раз огляделся, скользнул глазами по окнам. Непривычно так, будто вымерли все. Скорее всего, сидят по квартирам зомбанутые, доедают родственников… Как эти-то умудрились выбраться? Видимо, сообразили на остатках разлагающегося мозга. Лишь бы ещё кровожадных умников не нашлось.
