скачать книгу бесплатно
– Этот мох, на самом деле, не мох, а хищник нотти, – пояснил Михаил. – Нотти похож на обычный мох, но только на первый взгляд. На самом деле, это ядовитое существо. Как оно появляется на земле и как распространяется, мне неизвестно. Я бы держался подальше от него! Но Хоун вот использует его как ловушку.
Печальная участь постигла и стадо полосатых кабанчиков, и пару ланей, и забавного дикообраза. Охотники громко и возбужденно вели счет добыче. Покрываемый бьющимися телами, нотти бурел и расширялся, точь-в-точь надувной матрас.
Последними на нотти ступили два особенно крупных зверя. У каждого голова покачивалась на длинной жирафьей шее, а крепкое туловище прочно опиралось на три пары тумбообразных ног. «Отличные нараоты!» – прокатилось по веренице охотников. Обнаружив западню, могучие звери повернули назад. Они освободились бы от хватки нотти, но навстречу им на противоположный Моэнолу край просеки выскочил десяток охотников, сопровождаемых громадными псами-георами из Итер, внушающими ужас животными, клыкастыми и закованным природой в панцири из черных пластин. Это подоспели охотники и псы, осуществляющие гон зверей. Георы с жутким воем запрыгали у обочины леса, демонстрируя готовность разодрать в клочки всех, кто сойдет с бурой полосы. Загудевшие нараоты заметались и снова повернули к отряду Воломора, что находился впереди и вел себя тише.
Алина с содроганием ожидала падения нараотов. Однако нотти оказался слабоват для лесных силачей. Упрямо мычащие нараоты медленно, но неуклонно удалялись от неистовствующих георов. И тогда бурое покрытие просеки угрожающе зашевелилось, словно закипающая мутная вода. На поверхности возникли такие большие пузыри, что мелкие трупики заскользили по ним, как по горкам. Разбухая наподобие теста, грязная масса жадно поползла вверх по ускользающим столпам-ногам. И вот более слабый нараот бессильно рухнул посреди бушующей хищной плоти. Его выносливый товарищ, упрямо гудя, прокладывал путь вперед. По команде Моэнола и Хоуна охотники принялись без устали натягивать тетивы луков. Множество стрел застряло в теле храброго нараота. Поникнув и застонав, поверженный зверь с шумом рухнул в губительный «мох».
Все охотники подобрались поближе к бурой полосе, чтобы поглазеть на агонию барахтающихся нараотов и прочих тварей. Позвав свирепых георов, гонщики зверей умчались куда-то в сторону, видимо, в объезд нотти с целью объединения с отрядом Моэнола. Немного спустя люди отошли от хищного мха, и рядом с ним остался только Синагар. Отвязав от пояса какой-то пузырек, он выплеснул его содержимое на бурую массу. «Это какое-то химическое соединение, так называемое эликсир удачи. Моэнол и Хоун часто используют его при охоте», – шепотом объяснил Алине Михаил. Нотти притих, а потом внезапно заходил ходуном, как штормовое море. Охотники отшатнулись подальше, а «мох» почернел и сжался, также отодвинувшись от них. Под воздействием странного «эликсира удачи» нотти сжался до узкой полоски, освободив и оставив добычу. Набросившись на зверей, люди принялись с остервенением добивать их. Рьяно орудовала Гемола, и Моэнол также не опускал охотничий меч. Шаллон и Карилан трудились не менее упорно, и от них не отставали Виларон и Синагар. От слаженных людских усилий почва пропиталась свежей кровью. В итоге множество туш было оттащено к лесу и лучшие из них подготовлены, чтобы забрать их с собой.
Подустав, охотники устроили привал. Алина присела на ствол дерева рядом с Моэнолом, как некогда с Лонером. Подле расположились веселые приближенные Воломора. Люди бурно переговаривались и жадно пили воду из фляг.
В эти минуты отдыха Алина едва ли не впервые стала свидетельницей временного перемирия между заклятыми врагами: тисанцами советником Каруаном Вилароном и военачальником Жуэрадом Кариланом и итерцами первосвященником Соалином Синагаром и хранителем Роотебом Шаллоном. Сидя бок о бок, забыв свои распри, они горячо обсуждали охотничий успех. Каруан и Соалин увлеченно беседовали о разных ловушках. Гемола снисходительно согласилась с тем, что меч Роотеба не уступает ее собственному оружию. Жуэрад с интересом расспрашивал итерца, командира отряда гонщиков зверья. Юные оруженосцы наперебой предлагали господам вяленое мясо и фрукты. Моэнол ел с аппетитом и охотно принимал участие в общем разговоре. Когда его голубые глаза останавливались на «госпоже Арвинор», она, замирая от удовольствия, опускала ресницы. Эти заинтересованные, внимательные взгляды знатного красавца постоянно очаровывали ее. Башмаки охотников приминали нежную травку и первые цветочки. Вечная чаща хладнокровно взирала на суету у своих корней.
Отбросив тонкие белесые волосы от разгоряченного лица, Гемола резко подозвала проходящего мимо Хоуна, и немолодой охотник затоптался перед нею. Его лоб прорезало несколько глубоких морщин, и он постарел на глазах:
– Слушаю Вас, моя госпожа…
– Эй, ты! Почему, хочу я спросить, среди добычи нет ни одного эминиола?!
– Ужасно не повезло, моя госпожа Гемола! – медленно, огорченно проговорил тисанец. – Все это происки злобного дьявола Онино! Загонщики сообщили мне, что нашли одного эминиола. Но гадина так брызнула ядом на недотепу Лиора, что он повалился на землю. Пока другие пытались откачать его, эминиол удрал. Чтобы пропасть этой пакости. Она провела остолопов! А Лиора даже пришлось повезти в город. Все произошло из-за этого…
– Да мне наплевать, из-за чего! Какое мне дело до этого дурака и вообще до чего-либо, кроме моей добычи!
Хоун сдержанно ответил:
– Госпожа Виларон, у меня осталась еще одна метка. Недалеко от заброшенного монашеского поселения Ниири. Давайте попробуем ее.
– Посмотрим, – проворчала Гемола. – Но ты же помнишь, милейший, что у нас при дворе существует обычай: охотник, пообещавший найти эминиола, но не нашедший его, должен отдать свою жизнь?
– Помню, госпожа, – тихо признал тисанец.
Сплюнув, как верблюд, Роотеб рыкнул:
– Послушайте, Каруан! Несколько лет назад я вручил Вам Гемолу, ту девочку, которую воспитывал и за которой следил, пока она жила в тюрьме. Уходя к Вам, она была милым ребенком. Сейчас… просто Онино в юбке. У нее не закрывается рот!
На этой фразе перемирие сразу закончилось, и Моэнол с Каруаном насупились.
– Замолкни сам, ублюдок Шаллон! – проскрипела Гемола.
– Ну, вот что, малышка Гем! Твой брат и твой муж могут возиться с тобой, как им угодно, но я поступлю по-другому! – силач-итерец показал плеть.
– Хватит тебе, Роот, – проворчал Моэнол.
– Она пожалеет, если скажет мне еще хоть что-нибудь!
Госпожа Виларон побагровела от злости, но поняла, что Шаллон, не сморгнув, сдержит угрозу, и прикусила язык.
Не желая присутствовать при вспыхнувшей перепалке, Алина поднялась и удалилась в сторону, чтобы прогуляться близ места привала, немного углубившись в тисанский лес. Чаща поражала величием и красотой. Восхищенно пройдясь и решив вернуться, девушка задумчиво обогнула столетнее дерево, и вдруг перед ней оказался крепкий мужчина. Это был Каруан. Он молча протянул руку к ее груди, сорвал с ее платья брошь в виде цветка и спрятал ее в складках своей одежды. Ахнув, «госпожа Арвинор» с трудом перевела дыхание, огляделась и укоризненно прошептала:
– Не надо, Каруан! Отдайте!! Такое ведет к беде. Даже если никто не заметит этого. Есть одна легенда…
– Знаю. Ортев Рэгини нашел украшение Аснии Латери, потерял разум, пошел против своего господина Нолена Тонели, лишился его доверия, а после – своей головы. Вилароны – родня Рэгини. Но я не боюсь! И Вы не бойтесь. Доверьтесь мне!
– Нет. Безумец! Верните безделушку!
– Вы не получите ее.
– Ладно. Никому не показывайте ее. Вы нас убьете. Мы не можем оставаться здесь. Проводите меня к остальным.
– Пойдемте, – согласился Виларон.
Алина и Каруан не прошли вместе и нескольких шагов, как навстречу им выступил Моэнол:
– Каруан, что ты делаешь здесь, возле моей невесты?
– Я провожаю ее, Моэнол. Мы встретились случайно.
– Не нужно. Я сам провожу ее. Оставь нас!
– Конечно, – не возразил Виларон и ушел вперед.
Дальше «госпожа Арвинор» двинулась вместе с Воломором.
– Мне угодно, чтобы вы не ходили по лесу без меня, – недовольно приказал он.
– Как скажете, – согласилась «дама Арвинор».
Смутная тревога коснулась ее души, словно грозовое облако промчалось по небесам.
После полудня охотничий отряд продолжил путь. Отягощенные добычей и набравшиеся впечатлений охотники двигались более лениво. Постепенно Моадирский лес опять изменился: деревья стали толще и реже. Могучие стволы состояли из нескольких сросшихся частей. Крепкие ветви далеко отодвигали соседей. На почву попадало больше солнца, что позволило густо разрастись папоротникам и траве. За одним поворотом на просеке ярко и жизнерадостно блеснул водоем. На его поверхности колыхались изумрудно-серебристые побеги каких-то водных растений. По просьбам дам услужливые мужчины принялись копьями подтягивать к берегу ближайшие гирлянды. Одну из них Воломор, как воплощение куртуазности, учтиво вручил благодарной «госпоже Арвинор».
Восторги Алины еще не иссякли, когда к ней и Моэнолу приблизилась Гемола и тревожно сказала старшему брату:
– Моэн, милый! Эта лужа совсем недалеко от Долины арионебов и замка Риоб. Еще пара шагов – и начнутся заповедные земли. Зачем мы охотимся здесь?
– Эй, Хоун! – зевнув, позвал Воломор. – Где это там твоя хваленая метка? Долго ли тиоролам сбивать копыта?
– Скоро будем у цели, – последовал терпеливый ответ.
– Несносный старый пень! – пробормотала сестра риогера. – Пора закончить охоту и снять ему голову!
– А Вы как считаете, нам стоит на сегодня закончить охоту, госпожа Арвинор? Устали? – учтиво обратился к Алине Моэнол.
– Нет! Вы так любезны и милосердны, мой господин, что я не чувствую усталости. Я бы еще проехалась по лесу, вместе с Вами, куда предлагает Хоун.
– Прекрасно! Едем!
– Тьфу! – госпожа Виларон в раздражении отъехала к дороге, по которой предполагался дальнейший путь.
Следом за Хоуном отряд подъехал к группе высоких деревьев, называемых аоритами. Несколько респектабельных великанов с необъятными темными стволами и серебристыми шарообразными кронами важно разместились на почтительных расстояниях друг от друга. На стволах имелись желтые метки. Центральный аорит ощерился зевом просторного дупла, где вполне мог скрываться эминиол. Охотники оживились, и миопы и георы засновали из стороны в сторону, как при приближении добычи. Совместно подобравшись к дереву, Шаллон и Карилан принялись поочередно засовывать в дупло длинные копья. Дыра была тщательно исследована, но тщетно: если эминиол и прятался в этом убежище, то давно, и уже простыл его след.
– Почему же миопы по-прежнему неспокойны? – сохраняя присутствие духа, пробормотал главный охотник.
Тут помощник Хоуна, молодой веол с дерзким взглядом по имени Коен бросился ниц перед неподвижно восседающим в седле Моэнолом:
– Мой драгоценный господин! – возопил он. – Хоун не нашел сегодня эминиола, но Ваш покорный слуга Коен сумеет найти его для Вас и госпожи Гемолы!
Взбешенный подобной наглостью своего подчиненного главный охотник направил тиорола к выскочке, но Воломор неспешным жестом остановил его.
– Коен еще может пригодиться нам. После. Сейчас поедем в наш охотничий лагерь в Моадирском лесу, Доррен, – обронил молодой правитель.
Вокруг раздались возгласы разочарования, и, размеренно покачиваясь в седле тиорола, маленький по сравнению с большим животным, черноокий и чернокудрый метис Синагар вкрадчиво подлил масла в огонь:
– Скверный, однако, знак по тисанским приметам не добыть эминиола в День охоты! Хи-хи-хи! Это вина Хоуна!!
– О, давайте все поедем в Доррен и там разберемся, – попытался смягчить ситуацию Каруан.
Яростная Гемола судорожно развернула своего подвижного гнедого тиорола так, что Моэнол и его свита оказались прямо напротив нее.
– Дьявол! Мне ждать до Доррена?! Благородные господа! То, что произошло с нами сегодня – ужасный позор! Незачем забирать Хоуна в Доррен! Пусть прямо сейчас отдаст свою кровь!
– Уймись, сестра, – поморщился Воломор.
– Моэнол! Ты всегда раньше соглашался со мною! Почему теперь отказываешь мне в справедливом суде?!
– Эх! Пойми: у меня нет желания разговаривать с тобой сейчас, Гемола! Хоун – мой слуга. Я сам буду решать его судьбу по моему усмотрению. Советую тебе замолчать!
Шаллон удовлетворенно кивнул, сплюнул и растер грязное пятно на своем видавшем виды меховом жилете.
– Не волнуйся, моя драгоценная госпожа, – успокаивающе двинулся к супруге Виларон.
– Отстань!! Ненавижу!! – дернув тиорола, разъяренная Гемола, подобно лесной фурии в зеленом плаще, рванулась к злополучному дереву и злобно метнула в него короткое копье.
Оружие молнией влетело в крону, и внезапно из нее на землю брызнула струя бесцветной жидкости, чудом не задев сестру риогера. Подобные струи ядовитого вещества изрыгали только эминиолы. Сразу опомнившись, неистовая амазонка опрометью отлетела в сторону.
– Шельма эминиол! – торжествующе взревел Шаллон, и это заветное слово было радостно подхвачено остальными охотниками.
Миопы и георы принялись рвать сдерживающие их цепи, заходясь в душераздирающем свисте и вое.
У Моэнола в охотничьем азарте засверкали глаза.
– Долгожданный эминиол! Бог Рионеб – за тебя, мой Хоун! –объявил Воломор, обратившись к просветлевшему и поднявшему голову главному веолу. – Твоя последняя метка поставлена с умом! Вот удача! Только как бы нам добыть этого эминиола?! У нас, конечно, еще остались корни реоны, но они вряд ли помогут… Эминиол засел слишком высоко, чтобы мы смогли легко одурманить его дымом. Он может даже напасть на нас.
– И поэтому нельзя медлить ни минуты, – веско ответил Хоун. – Когда эминиол сидит в таком сложном месте, с ним можно справиться только при помощи Песни внимания. Лучше всех это сделает… Коен. Я не держу на него зла.
– Хорошо. Сейчас же прикажи ему, Хоун! – распорядился Воломор.
Пристыженный успехом Хоуна молодой Коен вытащил из-за пояса розоватую дудочку с множеством отверстий и дунул в нее. В ответ на получившийся гнусавый звук от дерева раздался такой же. Из густой серебристой кроны свесился какой-то предмет: то была круглая оранжевая голова эминиола с черными шариками глаз. Она зачарованно вслушалась в череду последовавших тягучих и отрывистых звуков дудки. Медленно подступив к аориту, Коен опустился на корточки, и в свою очередь задвигался эминиол. Благодаря усилиям цепких когтей, по дереву спустились пять метров гибкого тела, покрытого длинным, ровным и пушистым рыжим мехом. Настоящий удав на двух десятках крепких ног, эминиол доверчиво обвернулся несколькими кольцами вокруг музыканта. Хвост зверя принялся мечтательно поглаживать тисанца, а лапы эминиола под ритмичные и заунывные звуки двинулись по кругу. Яркое продолговатое тело стало волнообразно изгибаться, оранжевый цвет зверя сменился на золотой. Охотники и их спутницы зачарованно следили за диковинным танцем удивительного животного, шестого чуда Тисаны. Не дремал только Шаллон, с тесаком в волосатых руках подкравшийся к дуэту Коена и эминиола. Один удар – и монстр задергался в конвульсиях под победные возгласы людей. Звук дудочки оборвался, и помощник главного охотника отряхнулся и встал.
Охота была закончена и ознаменовалась желанной и богатой добычей. Забрав с собой вожделенного эминиола, веолы дружной гурьбой последовали в лесной лагерь Доррен. Дорога заняла не менее двух часов, и к ее окончанию Алина измучилась, но забыла об усталости, когда цель пути открылась перед ней. Лесное становище находилось на просторной поляне и представляло собой мини-деревню из домиков-срубов, окруженных решетчатой металлической полусферой, сверху частично прикрытой кронами деревьев.
– Откуда такое защитное сооружение? – изумленно спросила Алина Моэнола.
– Не знаю точно. Это сделано в старые времена.
– Волшебно! Эта вещь не менее поразительна, чем та, что имеется в Воломорсте, Моэнол. Что ж, надо полагать, у меня будет свой домик?
– Можно бы поселить вместе вас с Гемолой, ведь вы так славно уживаетесь. Да уж ладно, будет каждой по домику, – показал белые зубы Воломор.
Получив для себя отдельное пристанище, Алина закрылась в покрытой шкурами комнатушке и под охраной Михаила и Виктора безмятежно проспала несколько часов. К вечеру ее разбудили громким стуком в дверь. Через узкое земляное окно доносились оживленный шум и пленительные запахи жареного мяса. На людском островке посреди лесного моря начиналось веселое празднование Дня охоты.
Все мужчины и женщины, заполнившие Доррен, собрались на земляной «центральной площади» лагеря под самым куполом ограждающей его решетки. Там, в трех больших костровых ямах резво играл и потрескивал огонь, отгоняя от лагеря сгущающиеся темноту и прохладу и подрумянивая аппетитные вертела. Готовое мясо и приправы слуги выкладывали на низкие столы. Рядом красовались заранее привезенные в лагерь винные бочки. Вокруг всего этого великолепия были расставлены и разложены всевозможные сиденья и подстилки, на которых отдыхали те, кто не принимал участия в процессе готовки. Тут и там свободно перемещающиеся миопы и георы в изобилии получали сырое мясо. Всюду шла раздача кусочков кожи и волосков эминиола «на счастье», царили розыгрыши, шутки и смех.
Моэнол и его приближенные: Жуэрад и Хоун, Каруан и Гемола, Роотеб и Соалин – восседали недалеко от самого большого костра. Всеобщая атмосфера праздника подействовала на них: все снова казались безмятежны и веселы. Моэнол предложил Алине сесть по правую руку от него. Слева от риогера удобно устроилась его сестра, в сине-зеленом платье, терзающая короткими пальцами еще не увядший водный цветок. За спиной Воломора благодушно улыбался дородный господин, представленный как паронос Доррена Орилеон. Этот управляющий лез из кожи вон, чтобы поддержать и сохранить благодушную атмосферу.
Все приближенные Моэнола, самого могущественного господина вокруг моря Гер, постарались выглядеть нарядно, но никто не мог соперничать с ним самим. Длинные белокурые кудри Воломора выделялись на пышной алой рубашке. Блики огня скользили по тонкому голубоглазому лицу, наполняя его мистической красотой. Господин Тисаны восседал, наслаждаясь покоем, свесив с подлокотников изящные кисти рук. Все вокруг с неприкрытым восхищением и даже обожанием смотрели на него. Забыв о Викторе и Михаиле, «госпожа Арвинор» парила на крыльях любви.
С виду примирившиеся Хоун и Коен первыми поднесли господам румяные вертела и амиен, задав начало пиру. Опустившись рядом с Моэнолом, Алина прикрыла красивую юбку вышитым полотном. Впору зажаренное мясо нараота имело приятный насыщенный вкус. Хмельной амиен оказался настолько хорош, что мог примирить со всеми неприятностями на свете.
Окончательно развеселившись, Алина взяла в руки нимовил, чтобы развлечь игрой и песней тисанских господ:
Подруги доблесть с красотою
Решили спорить как-то раз:
Кому из нас владеть землею,
Кто лучше и нужней из нас?
Друзья спросили ум холодный,
И ум ответил не спеша:
Дам голос доблести природной,
Хоть красота и хороша.
А красота спросила сердце,
И сердце молвило, горя:
Я б красоте открыло дверцу,
Она как нежность и заря.
Раз спор остался без ответа,
В любви вблизи и далеко,
