скачать книгу бесплатно
– А если горсть замолотить? Чтобы проспать до самой базы? Можете меня даже спящего разминировать. И вообще… Не хочу без Маши жить! Я лучше ее во сне представлю. И мы там будем вместе… Как в сети! Только круче.
– Больше суток нельзя под ними… Мозг взорвется! А с ним и галактика… Так что глотай два колеса и не спорь! А то добрая тетя Сакура станет злой. И по мозгам получишь… Любимый мой, родной.
– Ну ладно… Два, так два.
Я беру у Сакуры с ладони две капсулы черного цвета. Принимаю их и представляю сон, в котором я хочу остаться навсегда. Весь мир вокруг теряет очертания и тает. Я проваливаюсь в глубокую черную бездну…
И открываю глаза. По комнате гуляет мягкий полумрак. Перед распахнутым окном в уютном кресле с книгой… Ты… Я подхожу и трогаю тебя за плечи. Ты вздыхаешь… Твои руки тянутся ко мне. Твой запах проникает в душу. Он пьянит, как лунная свежесть ночи. Сводит с ума, как забытый в детских снах осколок тишины. В глубине твоего сердца я ловлю отражение своей мечты. На дне твоих глаз мерцает звездная пыль далеких миров. Легкие пряди твоих волос ласкает ветер пустоты. Губы тонут в поцелуе. Пальцы скользят по складкам одежды в трепетном танце, листая их, как страницы недочитанной, потерянной в детстве книги. Твое дыхание греет меня. Твое сердце бьется на ладони. Твоя любовь делает меня живым… Пустота. И трепет… Ты встаешь. Легкий поворот плеча. Неуловимое движение руки. Шелковое платье падает к ногам. Я смотрю на него, не в силах поднять глаза. Так как знаю, что тут же ослепну. Или сердце разорвется… От счастья…
Я просыпаюсь. Сквозь открытые жалюзи иллюминатора пробиваются солнечные лучи… Они оставляют на полу, на стенах, на потолке длинные смеющиеся полоски света.
«Доброе утро, Дима! Я скучала. Все ждала. Ждала, когда же ты проснешься.»
«Маша… Это ты? Я все-таки сошел с ума? И голос твой звучит во мне. Ты говоришь со мной… Мы снова вместе!»
«Ты не сумасшедший! Ну если только чуть-чуть… Это Сакура все замутила. Она отсканировала мой мозг и слила данные в биоком. Который имплантировала тебе, пока ты спал… Я теперь часть тебя!»
«Правда? Боже мой… Вот это круть! Я даже не знал, что такое возможно… Маша… Ты вернулась.»
«Ты рад? Я очень… Я живу в тебе… О боже, Димка! Я видела твой сон. Извини, не удержалась… Так клево! Ты такой поэт.»
«Да конечно, милая… Смотри мои сны! Мне будет только приятно… Маша, ты во мне. Супер! Это что-то с чем-то. Какой сегодня счастливый день!»
8
Вот и стала ты, Машенька, виртуальной девочкой! Ну и как себя чувствуешь? Странно… Как стрелялка-экшен от первого лица. Там, где вид «из глаз». И пушка сбоку болтается… Словно я сижу за компом. И вроде понимаю, что меня в этом мире нет… Но верится с трудом. Я словно играю за Вечера… В его жизнь. Я не могу управлять! Но могу усилить потоки крови и ускорить метаболизм. Я могу повысить содержание углекислого газа в его клетках… И тогда он захочет спать! Или усилить концентрацию адреналина в крови и довести его, скажем… До оргазма? Или до предела бешенства.
Дима отправился по запутанным переходам корабля на поиски Сакуры. Мы хотели подбить ее сгонять на экскурсию в Санкт-Петербург. Все равно мы собирались улетать с Земли. И неизвестно, когда еще вернемся? А Питер… Это Питер! От поездки в Северную Венецию Сакура отказалась наотрез.
– Да ты что, Вечер? Это же опасно! Гребаные космические сатанисты обложили все вокруг. Судя по тому, сколько их было в Красноярске, они взялись за дело всерьез… Это же психи.
– Неужели все так плохо?
– Хуже, Вечер! Гораздо хуже… Этот город, как музей под открытым небом. Здесь туристов море… Если начнется заваруха, тут такой международный скандал вспыхнет! Просто не смогут разобраться какую отрезанную ногу, руку или голову в какое посольство нести.
– Маша так мечтала увидеть Питер.
– Ах, вот в чем дело! Как обычно: «шер ше ля фам», да? Ну, блин… Даже не знаю… Я вот тоже все хочу в Туманность Андромеды слетать, попробовать их скотча с барракотами… И тоже никак не вырвусь. То один гамма-мальчик, то другой всплывает на горизонте.
– А может, ночью?… Давай попробуем?… После двенадцати, когда метро закроют, народу мало будет в центре.
– Ну ладно-ладно! Так и быть… Иди отдыхай… Сбор в ангаре для челноков. Скажем, в час ночи по-местному.
«Клево, Димка! Мы с тобой погуляем по Питеру! Как мы всегда мечтали… Ой, не могу уже! Просто сгораю от нетерпения. Скорей бы ночь настала!»
«Только Питер, ночь и мы… Ну Сакура свой человек, так что все нормуль!»
И вот этот час настал! Космический челнок летит низко, у самой воды. Ветер швыряет в лицо холодные брызги питерской ночи… Мы с Димкой и Сакурой несемся по каналам. Ныряем под мостами. Фонари вырастают из полумрака и исчезают позади… Петропавловская крепость. Елагин остров. Фонтанка. Канал Грибоедова. Набережная Мойки. Васильевский остров. Медный всадник. О-о-о!… Все, о чем я так мечтала. Все перед глазами… Вот он, Питер! Боже мой… Исаакиевская площадь. «Англетер». Летний сад. Спас на Крови. Невский проспект. Казанский собор. Дворцовая… Эх, мать.
Челнок бесшумно опустился рядом с Эрмитажем… В этот поздний час Дворцовая площадь была почти безлюдной… Только в центре у Александрийского столба на ступеньках маячили два силуэта. Видно опоздали на метро и решили скоротать ночь за бутылочкой пива в окружении блистательной архитектуры старого Петербурга.
– Ну что, Вечер?… Доволен?… Красивый, кстати, город у вас. Умели ваши предки строить. Как-то так все величаво у них вышло. И романтично…
С этими словами Сакура перепрыгнула через борт и прошлась по брусчатке, разминая ноги.
– А ничего, что там какие-то парни у колонны?… Космический корабль опустился с неба. Вышли двое… Не странно-ли для обычной питерской ночи?
– Ой, да ладно, Дим! Не переживай… Все равно им никто не поверит. Да и сами они, скорее всего, решат, что это кислотный глюк. Или пиво паленое попалось. С неизвестным науке секретным ингридиентом.
Димка тоже спрыгнул на камни, расправил плечи и вдохнул полной грудью прозрачный, как последние слезы девственицы, питерский воздух. Ночной ветерок трепал его длинные распущенные волосы. И мне так захотелось посмотреть на него со стороны… Жаль, что настоящие мачо не носят с собой зеркальца. Ну как же? Ведь это против правил!… Мачизма.
Около Александрийской колонны наметилось какое-то движение… Сидящие там парни о чем-то оживленно спорили. Ветер иногда доносил до нас обрывки фраз… «Он это, он!» «Да нет же, просто опять намешали бренди с шампанским, вот и глючит.» «Говорю же тебе… Он это!» «Ну сходи, проверь! Люлей дадут – не унесешь. По всему видать, глюк серьезный… На ракете… С неба!» Один из парней поднялся со ступенек и направился к нам. На середине пути остановился… Это был юноша лет двадцати пяти. Светловолосый с короткой стрижкой. Высокий… Неплохо сложенный… Довольно поддатый, если судить по легкой дрожи в коленках. Пристальным взглядом он окинул корабль, Сакуру, Димку…
– Вечер?… Ты что ли?… Мать-перемать.
– Костыль?… Здорово, братуха! А это не Паха ли там притаился?… Как всегда, тылы прикрывает.
– Да он, родимый… Паштет, дуй сюда! Это Димка Вечер.
Белокурый великан полез обниматься. В лицо пахнуло перегаром. Да-а… Принятие алкоголя в таких количествах невольно внушает уважение! Это я, как ценитель, могу утверждать…
– Блин, Димас… Не думал тебя еще когда-нибудь увидеть в этой жизни.
– Почему? Мне вроде еще рано на покой.
– По телику передали, что какие-то маньяки жестоко вырезали всю твою группу. Всех «Шлюх Преисподней»… Тебя среди останков не было. Потом у тебя дома нашли гору трупов. И восемь голов в тарелках на столе… Я сразу понял – это не ты! Потому что не твой стиль. Ты бы просто закрыл их снаружи и спалил всю квартиру! Сколько раз ты мне про эту свою мечту рассказывал. Но менты так не считают… Ты в федеральном розыске, Димон! Поздравляю.
Нетвердой походкой подошел второй паренек. Чуть постарше Костыля. Колоритный… Живая иллюстрация к лозунгу: «Хорошего человека должно быть много!» Он был довольно полным. Но когда я заглянула ему в лицо… Открытое и добродушное. Освещенное милой улыбкой… В его добрые смеющиеся глаза… Мне сразу стало ясно, что это очень хороший и очаровательный молодой человек. Наверняка, душа компании! Он пожал димкину руку.
– Привет, Димон! Надеюсь, что по телику нагнали про тебя. И ты нас не порежешь в лоскуты. Не хотелось бы… В такой прекрасный летний вечер… Не режь нас… Милый дядя Вечер! Прямо стихи… Ик…
– Здорово, Паха! Познакомьтесь, это Сакура, агент Службы Галактического Надзора. Она прилетела за мной, чтобы забрать на космическую базу и обезвредить. Типа я оказался человеком-бомбой. И в ближайшее время могу уничтожить всю галактику! А это – Костя и Паша. Басист и барабанщик одной очень хорошей питерской группы. С очень подходящим к данной ситуации названием: «Задний Космос».
– Я Паша!… Ик… В тусовке числюсь, как Паштет.
– А я Костя… Или тупо – Костыль.
– Хай, мальчики! У вас тут очень уютный городок.
– Спасибо, мэм. Вот не знаю, как Паштет… А я верю, что вы из космоса! Утром бы не поверил. Но сейчас… После двух литров бренди и пяти бутылок шампанского на двоих… Верю! Ну а то, что Димас оказался бомбой… Тоже не удивительно! Он всегда был не такой, как все. Мы-то все похожие. А Димас… Он ни на кого не похожий! Он какой-то… Свой. Особенный… Правда, Паштет?
– Полностью поддерживаю… Ик… Предыдущего оратора.
9
Димкины друзья оказались галантными кавалерами. Мне сразу предложили свежеоткупоренную бутылку прохладного питерского пива. Это был мой первый фуршет с местным населением. Мы сидели прямо на брусчатке, прислонившись спинами к челноку, вкушали алкоголь, любовались Эрмитажем и мило беседовали. Как представитель внеземной цивилизации я вызывала у друзей Вечера повышенный интерес.
– А скажите, Сакура… У вас там, в мега-внешнем мире, какие группы рулят? И что слушают по-настоящему продвинутые звездные челы?
– Ребят… Давайте уж на «ты»! Я знаю, у вас так принято, когда все уже «косые» и друг друга «в натуре уважают». А насчет музыки… У нас нет ее в привычном для вас понимании этого слова. Мы торчим под «мыслеволны». Они распространяются свободно в виде капсул. Димка уже попробовал одну разновидность. Но те были для сна… А есть не такие сильные, но более узко направленные. Они заменяют желаемыми образами реальность не полностью, а частично. Например, ты идешь по обычной улице. Принимаешь колесо, загадываешь образ… И оказываешься, скажем, в открытом море! И ноги твои ступают по волнам. Соленые брызги оседают на коже… Крики чаек… Взгляд упирается в линию горизонта… Можно намечтать себе любые звуки, цвета… Ну и музыку, конечно. При этом ты контролируешь истинную реальность, видишь тротуары, светофоры, прохожих. С таким же успехом можно представить себя в открытом космосе. И ходить по звездам… Два мира, настоящий и придуманный тобой, накладываются друг на друга и существуют в сознании параллельно. Это сложно передать словами. Это надо чувствовать… Похоже на эффект от ваших галлюциногенных наркотиков. Только безвредно для здоровья и переживается гораздо более реалистично.
– Круто! Прикинь, Костыль? Вот бы нам так.
– А есть еще такие команды энтузиастов, которые разрабатывают мыслеволны с уже заданным набором образов. Они соревнуются друг с другом, у кого круче получатся «глюки». У них даже есть свои рейтинговые таблицы. Очень похожие на ваши хит-парады. Люди так же прутся по своим любимцам. Покупают только их капсулы. И ходят только на их «концерты».
– Вот это да! А мы с тобой, Димон, терзаем доисторические гитары… Паштет долбит в барабаны, как абориген в свои там-тамы. А в мире вона че творится… Вот бы этих колес навернуть! Или сходить на «концерт» к рейтинговым мысле-пацанам… Правда, Паха?
– Точно! Я бы ради такого даже на консерваторию забил. Достали эти детишки тупые. Учишь их, учишь… А они альт от тома только с третьей попытки отличают… С третьей!
– У меня есть немного капсул… Обычных. Когда самому надо образ лепить. Могу отсыпать на пару дозняков.
– О-о-о! Жесть… Межзвездные колеса! Не зря мы сегодня, Паштет, метро протупили… Все, как нарочно, складывалось для этой меговстречи! Вот моя ладонь… Сыпь, родная, не скупись.
– Ну держите… По капсуле вам хватит. Вечер, будешь? Полетаешь с Машей. Я не буду, наверное… Ибо на службе! Надо кому-то и руль вертеть. Только осторожней представляйте! С непривычки можно перемудрить с посылом… И тогда поймаете «передоз». Улетите в мыслеобраз совсем. Потом голова будет болеть, как с похмелья.
«Да-а… Сакура. Настоящий хренов звездный пушер! Почем галактический опиум для народа? Такие юные неокрепшие души… И такое циничное втягивание их в систему! Даже не сказала паренькам, что на половине планет галактики эти капсулы под запретом.»
«Да ладно тебе, Кибыч! На второй-то половине они вполне легальны. Да и не думаю, что их бы это остановило. Скорее, наоборот…»
Парни прихлебывали пиво и рассматривали черные блестящие таблетки.
– Димас, а ты что представлять будешь? Если, конечно, не секрет.
– Я-то? Что мы с Машей ангелы… И тусуем в Раю!
– О-о-о! Жесть… А кто это: Маша?
– Девушка одна, очень хорошая. Она сейчас доступна… Только мне.
– Понятно… На засекреченной мобиле! Бывает… А ты, Паха?
– Ну я… Как будто меня взяли на место Джона Бонэма, барабанщиком в «Лед Зеппелин». И у нас концерт… На лондонском стадионе Уэмбли… И мы играем свой козырный хит! «Лестницу в небо», если кто еще не понял.
– Тоже не фигово! Ну а я… Как обычно. В разгар мирового турне. В номере «люкс» голливудского отеля. Атакован толпой длинноногих фанаток из модельного агентства! Спасенья… Нет. Ну что, пацаны? Погнали!
– Стойте… Я с вами!
– Давай, Сакура. Жми на газ!
И мы закидываемся… Все четверо. Каждый думает о своем. А я хочу попасть… Домой. Ведь не всегда меня звали Сакурой! Было время, когда ко мне обращались исключительно как «Ваше Величество Королева Anamorphosee». Я по статусу являюсь единственной законной правительницей Anamorphosee 21. Небольшой, но очень живописной планеты из звездной системы YT-56. Горные ландшафты там перемежаются с очаровательными долинами. Вокруг прозрачных озер и рек шумят густыми кронами величественные древние леса. Все жители занимаются исключительно разведением летающих ящеров или, по-земному, «драконов». Наши драконы вырабатывают особое вещество анаморин. Мы добываем анаморин прямо из драконьих желез без вреда для животных. Это вещество используется для выращивания модулей искусственного интеллекта. Спрос на анаморин растет, и планета процветает.
Мои родители погибли, когда мне было четырнадцать лет. Я осталась одна… И все руководство индустрией добычи анаморина легло на мои хрупкие плечи. Два года я честно правила… Потом меня все достало! Я сдала управление канцлеру и сбежала на планету Элион, столицу Галактического Альянса. Там я поступила в Академию Надзора и стала Сакурой… Жизнь звездного рейнджера, человека без родины, меня вполне устраивает. Дома все идет окей… Канцлер правит хорошо! И возвращаться нет причин. Да и желания тоже… Но иногда какая-то сила тянет меня домой. Я вдруг начинаю безумно скучать по замку, по старым друзьям, по горным пастбищам драконов. Бывает, что я закидываюсь мыслекапсулами и представляю это все… И так становится легко и хорошо! Вот и сейчас мне хочется тепла родного очага. И воздуха родного дома… Летний вечер на Anamorphosee 21. Я седлаю любимого мраморного дракона. Которого нашла детенышем в горах… Он вырос вместе со мной. Я назвала его Горный Принц…
Порыв ночного ветра опрокидывает пачку сигарет. Сладкие палочки смерти рассыпаются на камни… Я вскакиваю на дракона. Издаю губами цокающий звук. Верный друг расправляет перепончатые крылья и взмывает в небо. Накрывает… Я сижу на Дворцовой с недопитой бутылкой пива в руке. И одновременно я уже в полете! Горный Принц негромко рычит подо мной. В его пасти клокочет пламя… Он выпускает струю огня в багровый сумрак ночи… Голубая лента реки несется под нами. Огромные кожистые крылья вспарывают воздух. Горный Принц чувствует где-то внизу под деревьями логово дикой самки дракона. Он издает надрывный мужественный рык. И самка откликается с земли, пронзая тишину призывным плачем.
– Боже… Я в Раю. Реально, пацаны! Я парю над райскими садами. Крылья бьются за моей спиной… В моих ладонях руки любимой женщины… Как она прекрасна… Как нежна! Ее глаза… Ее белые лебединые крылья.
– Море… Море народу! Стадион заполнен до отказа… Все поднялись с мест в едином порыве. Джимми Пейдж заканчивает на гитаре финальное соло. Я врываюсь в него своими фантастическими брэйками и неземными сбивками! Мои палочки творят волшебство… На центральной трибуне фанаты разворачивают огромное полотнище. На нем золотые буквы: «Спасибо, Паштет! Ты лучший барабанщик мира!»
– Фанатки… О, боже! Они сбрасывают с себя одежду! Их пять… Восемь… Десять… Дверь голливудского «люкса» открывается и закрывается, впуская все новых и новых моих поклонниц. Они приближаются ко мне… В их глазах немое обожание и щенячий восторг… Ах, оставьте! Ах, я не достоин… Ах нет! Достоин!… Достоин!… Я бог!… Я реинкарнация Пасториуса! О, боже…
«Сакура! Очнись… У нас проблемы! Нас окружают менты. Со всех строн подтягиваются тачки с мигалками… По наши души. Стопудов!»
«А-а?… Что-о?… Ой, блиин… Как же я запала… Черт! Ты прав. Менты… Бабоны… Как же они нас нашли?… А-а! Понятно… Программа по борьбе с терроризмом. Камеры на каждом шагу… Вечера срисовали на „раз-два-три“… Вот, блин… И уйти-то не проблема! В обычном состоянии… А сейчас нас всех безбожно прет. И каждого на свой манер. Ну попали…»
«Закидывай парней в челнок, и рвем отсюда!»
– Дмитрий Вечер! Сдавайтесь… Сопротивление бесполезно! Площадь окружена. Поднимите руки вверх, чтобы мы их видели! Если вы держите остальных людей в заложниках, отпустите их. И вам это зачтется.
«Ну вот… Началось! Допрыгалась… Тигрица.»
– Ребята, дуйте в космолет! Нас федералы пропасли… Пора делать ноги!
– Эх, мать твою за ногу! Меня фанатки только стали раздевать. А можно их с собой взять?
– Смешной ты, Костя… Ты просто не сможешь их с собой не взять.
Парни вскакивают на ноги… Они с трудом вернулись в этот мир. Костыль и Паштет прыгают в челнок. Вечер за ними… Прозрачная крыша гиперлета опускается. Одновременно с этим Киб включает защитное поле. Я откидываюсь в кресле. Сжимаю в ладонях подлокотники… И натягиваю поводья Горного Принца, закладывая очередной вираж… Посыл на взлет! Челнок взмывает в небо. Менты остаются далеко внизу. Горный Принц выпускает из пасти столб огня… Пока все идет хорошо.
«Сакура, взгляни на радар! С севера подходят вертолеты!»
Алое солнце моей планеты садится в ветвистые кроны деревьев. Величественный полет дракона продолжается. Скалистые хребты вырастают на пути. Принц начинает лавировать в просветах между скалами. Горные вершины с шапками снега завораживают безмолвной красотой. Погоня над ночным Питером принимает серьезный оборот. Вертолеты окружили наш челнок со всех сторон. Один пристроился сверху. Нас пытаются прижать к земле. Верхний вертолет почти ложится на челонок своим тяжелым брюхом… И тут происходит необъяснимое! Границы между реальностью и миром Anamorphosee 21 начинают расплываться. Еще чуть-чуть… И мы прыгнем из питерской ночи прямо в родной скалистый сумрак моего детства! Я схожу с ума.
«Я тоже это вижу, Сакура! Побочные эффекты мыслекапсул малоизучены. И это, скорее всего, один из них. Твой тренированный мозг взорвал реальность, пространство и время. Еще один маленький скачок… И мы вынырнем на Anamorphosee 21, твоей родной планете, до которой полтора года пилить на самой мощной гипертяге!»
«Ну что ж… Тогда попутного ветра нам. И семь футов под килем!»
«Йо-хо-хо, подружка! Сделай это… Покажи аборигенам настоящее чудо!»
Нечеловеческим напряжением мысли я делаю посыл в биоком корабля. Мозги взрывают всполохи зеленых молний. Реальность плавится и тает, как часы на картинах Дали! Питер исчезает… Наш челнок врывается в ночное небо Anamorphosee 21.
10
Глубокой ночью Сакура на последних остатках топлива дотянула до фамильного замка, представила нас канцлеру и обессиленная рухнула на руки придворных. Они отнесли ее в покои… А мне и в конец обалдевшей от алкоголя, колес и событий бурной ночи ритм-секции группы «Задний Космос» выделили роскошные аппартаменты. Каждому отдельные… Правда Костыль потом перебрался к Паштету. Он сказал, что боится спать один на незнакомой планете… Так они и уснули рядышком на огромной, как футбольное поле, кровати под роскошным балдахином с золотыми кистями и вензелями королевского дома Anamorphosee. Утром нас всех пригласили на завтрак, отведать местных блюд и обсудить дальнейшие планы.
В банкетном зале с высоченными колоннами и затейливыми витражами звучала тихая музыка. Настоящий живой оркестр наигрывал приятные мотивы. Свет струился через разноцветные стекла и расписывал окружающую обстановку и лица людей всеми цветами радуги. Мои друзья уже сидели за столом. Я поздоровался со всеми и устроился в кресле рядом с Сакурой. Она выглядела вполне здоровой и отдохнувшей. В этот раз на ней, вместо привычного белого комбинезона, оказалась мантия свободного покроя, расшитая золотом и великолепными драгоценными камнями. Эти камни складывались в фантастические узоры. Воистину, Ее Величество Королева Anamorphosee была обворожительна и прекрасна! Сакура общалась с нами на русском языке. А с придворными на своем родном. Но я понимал каждое слово. У Маши был встроенный лингво-центр, поэтому, как только иностранная фраза слетала у кого-то с языка, я тут же улавливал смысл. И даже сам мог легко общаться на языке планеты Anamorphosee 21. Стол ломился от невиданных экзотических блюд. Непроизносимость их названий вполне компенсировались отменным и необычным вкусом. Костыль с Паштетом объедались что есть мочи и стонали от восторга.
– Зеленое мясо, Паха! Это не глюк. А вкус… Ну это вообще – удар ломом между глаз в солнечный весенний день! Умереть и забиться в экстазе. Даже и сравнивать не с чем… Таких вкусов на Земле просто нет априори. Видишь… Я тоже умный. Такое слово знаю! А-при-ори… Только попробуй теперь сказать, что басисты тупые! Зеленое мясо… Отпад.
– А вот эта полосатая в крапинку хрень с шевелящимися отростками – просто чудо! Димас, накладывай себе, какое хочешь, блюдо. Башню унесет от любого из них… Гарантирую! Я тут уже все попробовал.
– Спасибо, Паштет. Сейчас посмотрим… Положите-ка мне вот этих разбегающихся волосатых макарон! Благодарствую… О-о-о! Действительно отменный вкус.
– Ешьте, парни, пейте! Ни в чем себе не отказывайте. Как Королева Anamorphosee, объявляю вас почетными гостями нашей планеты. Любое ваше желание будет исполнено. В разумных пределах, конечно! Особенно это касается Костыля. Не забывай, что твое мировое турне уже закончилось.
– Да ладно тебе, Сакура! Хорош подкалывать. Лучше вели принести еще пару блюд зеленого мясца. И черно-белых огурцов… Или что это там у вас такое было обалденное?
– Еще зеленого мяса Костылю! И все, что он попросит… Из еды.
