скачать книгу бесплатно
На Сингхе была униформа, какую здесь носили все слуги: красное пальто, подвязанное поясом, и кремовый тюрбан. Этот наряд живо напомнил Персис о швейцарах в популярных ночных клубах вроде «Голубого Нила», «Мандарина» или «Али-Бабы». В подобных заведениях любили брать на работу больших и сильных сикхов, чтобы внутрь не мог проникнуть кто попало.
– Можете отвечать, – дозволил Лал.
– Да, – произнес Сингх, все еще не глядя на Персис.
– Да, мэм, – не удержалась она.
Сингх опустил на нее взгляд, и Персис встретила его, не дрогнув. Попутно она отметила, что лицо у Сингха красивое, широкое, с точеными скулами, свирепыми глазами и аккуратно подстриженной бородой.
– Когда вы обнаружили тело?
– В час десять, мэм.
– И как вы поступили после этого?
– Убедился, что он мертв…
– Вы прикасались к телу? – встрял в разговор Блэкфинч.
– Я только взял его за руку и проверил пульс, и все. Он был и вправду мертв, – произнес Сингх так бесстрастно, словно речь шла о матче в крикет и об отбивающем игроке, пропустившем мяч.
– Как давно вы работаете на Хэрриота?
– Я служил у него весь последний месяц.
– Ну и что вы скажете?
Сингх наморщил лоб.
– Что вы имеете в виду?
– Я о сэре Джеймсе. Каким он вам показался?
– Он был моим нанимателем. Как он должен был мне показываться?
– Но он вам нравился?
– Он меня нанял не за тем, чтобы мне нравиться или не нравиться. Он меня нанял, чтобы я исполнял его приказания.
– А что это были за приказания? Кем вы здесь работали?
– Слугой.
– Вот как? Но по вам этого не скажешь.
– Что вы имеете в виду? – сверкнул глазами Сингх.
– Вы, с вашим ростом и силой…
Персис просто не могла представить этого человека разливающим чай или разносящим надушенные письма на серебряных подносах.
Сингх кивнул, показывая, что понял ее.
– Еще я был водителем и телохранителем сэра Джеймса, – сказал он и поморщился. – И я его подвел. Я не выполнил свой долг. Теперь я должен жить с этим позором.
– Вашей вины тут нет, Сингх, – заверил его Лал, но детина оставался безутешен.
– Вы брали что-нибудь из этой комнаты? – спросила Персис.
Сингх помрачнел.
– Вы обвиняете меня в воровстве?
– Нет. Но штаны сэра Джеймса исчезли. И, вероятно, пропало еще несколько вещей из его сейфа.
– О сейфе мне ничего не известно, – взгляд Сингха был таким тяжелым, что мог бы свалить с ног целую лошадь. И Персис прекрасно понимала почему. Обвинить сикха в воровстве значило нанести ему смертельное оскорбление. Предположи она, что он надел платье и сплясал канкан, он бы и то меньше обиделся.
– И последний вопрос: когда вы обнаружили тело, в камине горел огонь?
Сингх нахмурился и проследил за ее взглядом в сторону камина.
– Нет. Огонь не горел.
– Прекрасно. Можете идти.
Он неуклюже проковылял к двери и с шумом захлопнул ее за собой.
– Я должен извиниться за него, – сказал Лал. – Он человек непростой.
Персис покосилась на Блэкфинча. Тот был занят сбором отпечатков пальцев с помощью флуоресцирующего порошка. Весь остальной мир для него как будто перестал существовать. Персис заметила, что он также вынул из сумки фотоаппарат и установил на штатив – вероятно, чтобы сделать снимок места преступления. Поразмыслив немного, не вызвать ли ей команду экспертов-криминалистов, она в конце концов решила, что англичанин лучше разберется во всем, что ему нужно, и гораздо легче сумеет этим распорядиться.
Персис снова повернулась к Лалу.
– Сейчас я хочу поговорить с персоналом и гостями.
Лал кивнул.
– Идемте.
Гости Хэрриота – состоятельные пары и несколько холостяков – разбрелись по залам и гостиным. Все они дымили, как паровозы, опустошали один за другим бокалы и неуверенно жались по углам, одновременно подавленные и зараженные общим нервным возбуждением. Персис поняла, что шило в мешке утаить не получилось: они узнали о кончине Хэрриота. Вакханалия завершилась ужасно, но незабываемо.
Персис собрала их всех в бальном зале и коротко подтвердила: хозяин действительно мертв. Все это время гости хранили молчание и начали что-то мямлить, только когда Персис сообщила, что намерена допросить их всех по очереди. Многие расценили это как обвинение и отреагировали так, как и следовало ожидать от богатых и влиятельных особ. Раскрасневшаяся Персис молча выслушала все клятвы, угрозы, проклятия и протесты, а затем вновь озвучила свои намерения, подчеркнув, что просто пытается собрать информацию по горячим следам. Следующие несколько часов она обстоятельно допрашивала юристов, банкиров, сотрудников разных управляющих агентств, бизнесменов, политиков среднего ранга и их похожих на кукол жен. Каждого из гостей также подвергли обыску, что вызвало еще одну волну яростного протеста.
Но Персис была непреклонна. Орудие убийства наверняка было где-то в доме.
На середине допроса Лал отозвал ее в сторону.
– Боюсь, это займет слишком много времени. Оставшиеся гости взбунтуются, если им не позволят уйти.
– Им нельзя уходить, – возразила Персис. – Идет полицейское расследование.
– Но как же вы их остановите? Многие из них на «ты» с комиссаром.
Персис сдержала свой гнев. Лал был прав. Ей нечем было надавить, чтобы заставить их остаться.
– Хорошо. Они могут уйти, но при соблюдении двух условий. Во-первых, их сейчас обыщут. Во-вторых, они должны согласиться встретиться и поговорить в ближайшие дни.
Лал кивнул и ушел передать это известие оставшимся.
В конечном счете Персис смогла взять показания только у двадцати двух гостей из сорока восьми. Довольно быстро стало очевидно: ничего особенно ценного ей выяснить не удастся.
Хэрриота все как один называли «чертовски славным малым». Никто о нем и слова плохого не сказал. Что же касается вечера – все помнили, как болтали с хозяином и в какой он был отличной форме. Но ни у кого не отложился в памяти момент, когда Хэрриот скрылся наверху.
Разобравшись с гостями, Персис перешла к слугам и музыкантам.
И снова ничего особенного не вскрылось. Эти люди – не считая, разумеется, тех, кто работал тут постоянно, – мало знали Хэрриота и не могли сообщить ничего важного о его передвижениях той ночью.
Одной из тех, кого больше всего взволновала – и даже ошеломила – внезапная кончина хозяина, была экономка, вдова по имени Лалита Гупта, элегантная и сдержанная женщина, одетая в темно-бордовое сари. Ей было лет тридцать, но в ее волосах уже начала пробиваться седина. Голос у Гупты был нежным, а произношение – безукоризненным. Она работала у Хэрриота последние четыре года и занимала комнату на первом этаже особняка. От нее Персис узнала, что сэр Джеймс большую часть утра провел вне дома и вернулся ближе к вечеру – проверить, как идут приготовления к празднику. Но ничего необычного в его поведении в тот день Гупта не заметила.
Наконец Персис вызвала охранников, стерегущих главные ворота.
Один признался, что выпил пару кружек пива; другой, набожный мусульманин, весь день оставался трезвым как стеклышко. И оба они готовы были поклясться всеми святыми, что в ту ночь мимо них не проскользнул ни один незваный гость.
Попутно Персис принялась за обыск помещения. Чтобы упростить себе задачу, она позвонила в ближайший полицейский участок и после препирательств с дежурным идиотом добилась того, чтобы ей прислали отряд хавильдаров. С ними тоже пришлось повозиться: большинство этих клоунов даже представить себе не могли женщину-следователя, что уж говорить о подчинении ее приказам. То, что они всякий раз, как она давала им указания, начинали коситься в сторону Блэкфинча, ситуацию только усугубляло.
В шкафу в спальне Хэрриота Персис нашла корешок билета, завалявшийся в кармане габардиновой дорожной куртки. На корешке стоял номер 77183 и серийный код 12, а также подпись: «Сохраните эту часть билета». Персис поняла, что это билет на междугородний поезд, но верхняя его часть, к сожалению, отсутствовала. Очевидно, ее забрал контролер. А ведь именно на верхней части обычно проставляют дату и пункты отправления и прибытия. В другом кармане обнаружился рваный листок бумаги, явно выдранный из блокнота. Прямо под надорванным краем было напечатано: «Шестьдесят восьмая святыня, что стоит у водоема с нектаром».
Дальше было небрежно нацарапано имя «Бакши», а ниже – какой-то несуразный набор букв и цифр: УЧК41/85АКРЖ11.
Персис пристально рассмотрела бумажку, но все равно не смогла ничего понять.
Завершив обыск и так и не обнаружив ни орудия убийства, ни пропавших штанов Хэрриота, она отвела Лала в сторону и спросила у него про найденную записку. Но Лалу записка тоже ни о чем не говорила, и ни о каком Бакши он и слыхом не слыхивал.
– Мне понадобится список встреч сэра Джеймса за последние несколько недель. Нужно отследить его передвижения вплоть до дня смерти.
– Хорошо, я предоставлю вам список.
– И еще кое-что. Как вы думаете, почему его убили?
– О чем это вы?
– О мотивах, – пояснила Персис. – Какой мотив мог быть у убийцы?
Лал вздохнул.
– Я задаюсь тем же самым вопросом. Сэр Джеймс был человек общительный, все его любили и уважали. Да, он мог быть резким, если надо, но он также был искусным дипломатом и умел выходить сухим из мутных вод как британской, так и индийской политики. Помню, несколько лет назад мы с ним встречались с Ганди – естественно, задолго до его смерти, за год до того, как британцы окончательно сдались. Сэр Джеймс отвел его в сторону и сказал, что тот победил и что британское правительство утратило всякое рвение к борьбе. «Вас чертовски много, – заявил он. – И каждый из вас доставляет столько же хлопот, сколько залетевшая на пикник оса». Ганди это очень развеселило, – Лал улыбнулся своим воспоминаниям.
– А вас, похоже, не слишком-то расстроила его смерть.
Лал застыл как вкопанный.
Тактичность никогда не была сильной стороной Персис, и тетя Нусси все время отчитывала ее за прямоту. Женщина, твердила она, должна быть скромной, очаровательной, изящной и милой. Все эти качества Персис проявляла крайне редко.
– Он был не просто моим работодателем, инспектор. Сэр Джеймс был мне другом. Впервые мы встретились много лет назад, в Университетском колледже Лондона. Родители отправили меня за границу продолжать учебу. Хэрриот был в этом колледже попечителем. В тот год он прочел лекцию о Дизраэли и подробно проанализировал положение дел в Индии. На тот момент он уже провел в этой стране большую часть десятилетия. Он был одним из немногих англичан, которые верили в автономию Индии и имели достаточно смелости сообщить об этом широкой публике. Это была одна из причин, по которой мы попросили его остаться после Раздела, – он снова вздохнул. – Я повидал немало смертей на войне. Не сказать, что я к ним привык, но какой-никакой иммунитет выработал. Так что я скорблю по Джеймсу как умею.
Последнее, что сделала Персис этой ночью, – доставила тело в морг.
Дождавшись приезда скорой помощи, она проследила, как труп Хэрриота подняли на носилки и накрыли белой простыней. Затем санитары спустились по лестнице и скрылись в ночи – словно пигмеи, несущие хоронить умершего вождя.
Домой она отправилась, когда оставался всего час до рассвета. В голове ее вертелась одна-единственная мысль: почему из всех полицейских участков Лал решил позвонить именно в Малабар-хаус? В конце концов, пускай даже власть имущие никогда этого не признают вслух, их подразделение составляли сплошь неудачники, которых сочли непригодными для более достойного назначения и только поэтому собрали вместе.
Эта мысль продолжила преследовать Персис даже во сне.
3
3 января 1950 года
Не прошло и трех часов, как Персис проснулась и увидела, что рядом лежит Акбар и беззаботно глядит на нее ослепительными зелеными глазами, которые в свое время и покорили ее сердце. Он потянулся мордочкой к ее лицу, явно желая приласкаться, и Персис, поморщившись, подняла руку, чтобы его отогнать.
– Ну уж нет.
Обиженный кот смерил хозяйку холодным взглядом, затем отвернулся и улегся на мягком пуховом матрасе поудобнее.
Персис села, потянулась и, оставив серого обжору дуться, отправилась в ванную.
Угольный нагреватель снова не работал, и от бодрящего холодного душа руки Персис сразу покрылись гусиной кожей. Она быстро натянула униформу цвета хаки, собрала волосы в привычный пучок, сунула под мышку фуражку, проверила состояние револьвера, вернула его на место в кобуру и отправилась в гостиную.
Тетя Нусси вовсю суетилась на кухне.
– Присаживайся, милая, – пропела она. – Все почти готово.
Отец Персис, Сэм Вадиа, даже не потрудился оторваться от шахмат. Он был поглощен игрой со своим постоянным спарринг-партнером, доктором Азизом Шаукатом, известным в своих кругах специалистом по почечным заболеваниям.
Когда вошла Персис, доктор как раз говорил ее отцу:
– Не налегай так на виски. Побереги себя, иначе твоя печень однажды раздуется, как воздушный шар.
– И замечательно, – отозвался Сэм, подхватывая ладью и воинственно передвигая ее по полю. – Значит, там появится больше места для виски.
– Зря стараетесь, дядя Азиз, – сказала Персис, наклоняясь и нежно целуя отца в щеку. – С Новым годом.
– Сколько можно просить не называть меня дядей? Я, между прочим, фланер и бонвиван в самом расцвете сил!
Тетя Нусси поставила на стол дымящиеся тарелки с пряным рыбным кеджери. У Персис сразу потекли слюнки. Она и не помнила, когда ела в последний раз.
– Не стоило так утруждаться, тетя Нусси.
– Что может быть лучшим началом нового года, чем домашний завтрак для единственной племянницы?
