banner banner banner
Проклятые. Долго не живут
Проклятые. Долго не живут
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Проклятые. Долго не живут

скачать книгу бесплатно


Шаги на лестнице заставили ее подчиниться. Едва девушка успела отскочить к стене, как дверь открылась. Пришли двое, в ярком свете из коридора не рассмотреть. Заглянув к соседу и выразительно покачав резиновой полицейской дубинкой, он прошел дальше и остановился у ног девушки.

– Если будешь кричать, придется использовать кляп, – прогудел он сверху, демонстрируя грязную тряпку. – Если вырываться – проучить, – покачал дубинкой. – Ты все поняла?

Даже если бы она придумала, что ответить, пересохшее горло не позволило. Руки-ноги задрожали, мышцы превратились в кисель. Девушка кивнула.

– Встань, руки за спину и не поворачивайся, пока я не скажу.

С трудом поднявшись на ватных ногах, она сделала как было сказано, вздрагивая от каждого звука за спиной. Руки стянули пластмассовой стяжкой. Открыв замок, сняли ошейник. Наблюдая, Зоя тихо выдохнула отметив, что похититель вроде не заметил надкусанного ошейника.

– Головой не крутишь, взгляд в пол, идешь, куда скажут, – сказал здоровяк.

Выходя из комнаты, она бросила взгляд на соседа. Выглядел он так же ужасно, как и звучал. Из грязного угла на нее посмотрел болезненно худой человек с запавшими глазами. Покойников в фильмах симпатичнее рисуют. Не стоило туда смотреть.

Резко отвернувшись, Зоя попыталась унять дыхание и придушить панику, но ничего не выходило. К горлу подступил комок. Стараясь не крутить головой, она ощупывала пространство взглядом, ища лазейку. Крохотный шанс, иного и не нужно. Возможность, а уж она-то ее не упустит.

Смотреть особо не на что. Дом выглядел давно брошенным, запущенным и разграбленным. Стены и полы изрядно потрепало время, доски посерели, покрылись плесенью. Пахло сыростью и мышами.

Поднявшись по лестнице, вышли в узкий коридор. На первом этаже межкомнатных дверей не осталось. Возможно, новые жильцы пустили их на растопку. По углам мусор и паутина.

Ее завели в комнату, что могла служить гостиной. В центре среди мишуры, знаков и удерживающих кругов лежали кости. Едва их увидев, Зоя забыла об ободранных обоях, потеках в углах и погрызенной мебели. Кости почернели, местами крошились и трескались. От макушки до фаланг пальцев на ногах кости расписаны удерживающими и гасящими магию знаками. Крупные части скреплены между собой тонкой медной проволокой.

Толчком в спину девушку усадили на колени в ногах скелета. Стяжку зацепили за высокий крюк за спиной.

В комнату вошла высокая статная женщина и встала за спиной девушки. Поверх летнего сарафана осенний плащ, волосы закрыты платком, на глазах крупные темные очки. Занесла руку над головой Зои.

Сердце громко забилось в груди, дыхание сбилось. Следя за рукой, девушка уже знала, что будет дальше. С одной стороны, ее изъян отравит магичку, может, даже покалечит. С другой, когда насильно отбирают энергию, не препятствовать этому так же просто, как чихать с открытыми глазами.

– Умничка, не надо сопротивляться, – тихим певучим голосом произнесла женщина. – Будет почти не больно.

Наманикюренные пальцы коснулись лба девушки. Чувствуя, как холод проникает под кожу, Зоя задержала дыхание и зажмурилась. Рывок не сорвал ее с места, только благодаря хомуту на руках, что держался за крюк в полу. Грудь сжало, не вздохнуть. Мышцы напряглись до боли, во рту появился металлический привкус.

В момент, когда в панике она подумала, что задохнется, все закончилось. Согнувшись, девушка коснулась грязного пола лбом, пытаясь прийти в себя. Захлебываясь воздухом, она ощутила вибрацию. Кости без мышц и связок трястись не могли, но дух, заключенный в них, метался в агонии.

Дождавшись, когда дух успокоится, женщина подняла руку и повторила процедуру.

3. Пансионат

О пансионатах говорили разное, сходились на мнении, что польза их методов превышает ущерб. Туда отдавали сирот, туда попадали ранние мистики. Самое главное, туда бесплатно брали проклятых и снимали с них это бремя. Порой истории, произошедшие за высокими стенами пансионата, выходили наружу, поднимали шум. Но пансионат – последняя ниточка к Черновой.

Когда Захаров решил туда съездить, Кристина напросилась с ним. Нужно преодолевать страхи, ведь так?

Всего двадцать пять километров, чтобы собрать по закоулкам храбрость. Ехали молча. Тасуя колоду карт, она порой вылавливала одну и, заглянув в нее, не находила ничего обнадеживающего.

– Все хорошо? – неожиданно спросил Захаров.

Вздрогнув от неожиданности, она повернулась.

– Ты сегодня тихая.

– Все нормально, – негромко откликнулась она, вытащила карту. Луна. Опасная тайна.

Повернувшись к дороге, Кирилл больше ничего не спрашивал. За это он ей и нравился. Едва переехав в новый город, она столкнулась с любопытством местных. Сначала это было даже приятно. Едва выяснив, что ей больше тридцати и нет ни мужа, ни детей, как участливая вежливость превратилась в настырные нравоучения. Приятельницы в миг обратились в истекающих ядом гадюк, что с притворной жалостью рассказывали, какая она несчастная и как нужно жить. Общение с ними пришлось разорвать, за что те пустили с десяток дурно пахнущих слухов о Кристине. Маленький город, чтоб его.

С Захаровым Кириллом Андреевичем она познакомилась неслучайно. О нем так же поползли мерзкие слухи, настолько бредовые, что сомневаться в том, что он интересный человек, не приходилось. Как приглашенный специалист она познакомилась с ним и получила возможность понаблюдать. Въедливый, упрямый, педантичный, говорит только по делу, не лезет в чужую жизнь. Друзей он не искал, понравиться коллегам и начальству не пытался. Оттого его окружало зубоскальство и тихая ненависть окружающих. Как такой мог не понравиться?

Человек – животное социальное, и они быстро нашли общий язык. Ничего, кроме дружеского участия, Кристина предложить ему не могла, но этого оказалось достаточно.

– Обычно ты заменяешь в машине радио, – улыбнулся он краем губ. – Сегодня нет сигнала?

Продолжая тасовать колоду, она усмехнулась. Растянула карты веером.

– Выбери карту.

– Не нравятся мне эти магические заморочки, – поморщился он.

– Обещаю, они тебя не укусят. Тяни карту.

Не отрывая взгляда от дороги, он вытащил карту. Рыцарь мечей. Улыбнувшись, девушка покосилась на спутника.

– И что это значит? – покосившись, спросил он.

– Это часть мозаики, – продолжая тасовать карты, ответила она. – Избегайте конфликта, но сохраняйте ясную голову.

– Последний раз, когда я видел тебя с картами, мы искали убийцу бабушек, – заметил Захаров. – Ими можно нагадать, живы ли похищенные?

– Дома раскладывала, были живы, но, я бы сказала, не стабильны. Не здоровы. Угасающие.

Кивнув, он сосредоточился на дороге.

– Зачем тогда карты?

– Не люблю пансионаты, а карты меня успокаивают, – произнесла Кристина и замерла.

Хаять вслух пансионаты не принято, но Захаров никак на это не отреагировал.

– По личным причинам?

– Угу.

Выспрашивать он не стал, а Кристина вытащила еще одну карту. Башня. Неожиданные перемены.

– В свое время довелось расследовать инцидент в пансионате, – он постучал пальцами по рулю. – Мерзкое место. Чуть не захлебнулись в дерьме, что хлынуло оттуда.

– Подробности?

– Не слишком приятные.

– Я занимаюсь социальной адаптацией выходцев из пансионатов, да и сама провела там несколько лет. Едва ли тебе удастся меня удивить, – с деланным равнодушием ответила она.

Помолчав, выдал кратко:

– Группа детей затравила мальчишку, и он, выследив их одного за другим, убил.

– Хм.

– Не просто убил, вызвал демона, и тот изувечил тела, так что с трудом опознали.

– Оу.

– Ковен пытался это скрыть, за что и поплатился.

– Если бы у меня была возможность стать чародеем, раскатала бы все пансионаты, – призналась она. – Камня на камне там не оставила.

Умолкнув, она чувствовала, как сердце ускорило бег. Кирилл продолжил рассуждать, словно не заметив выпада:

– Ковены часто принимают в свои ряды выпускников своих пансионатов. Но только после получения статуса колдуна, то есть после вуза. Значит, должны иметь возможность поддерживать с ними связь, особенно с перспективными выпускниками.

– Если мы допускаем, что все эти похищения и пропажи связаны, то есть вероятность, что ковен в этом замешан, – осторожно, как бы невзначай обронила она, занятая колодой.

– Не будем кидаться обвинениями раньше времени, но у ковена есть информация о Черновой. Быть может, она все бросила и уехала по какой-нибудь надуманной причине. Дети, что провели всю жизнь в четырех стенах, имеют привычку впадать в крайности и пробовать новое. Быть может, у нее не было денег платить за квартиру, и она сбежала к родственникам.

Кивнув, Кристина протянула ему колоду.

– Что ты хочешь узнать? – с сомнением отозвался он, но все же вытащил карту.

Перевернутый Отшельник – идти на контакт, даже если он вызывает отрицательные эмоции, вылезти из скорлупы.

– Карты меня успокаивают. Дают ощущение, будто я понимаю и могу контролировать ситуацию.

Единственное хорошее, что было в этом городе, – это лес за его пределами. Проезжая березняк, Кристина позволила себе забыть страхи и просто любоваться. Белоснежная стена, так и манила остановиться и прогуляться. Она представила себе влажную траву, прохладный воздух, полный запахов. Уже почти слыша шуршание листвы, дернулась, когда перед глазами возник пансионат.

Старый санаторий, перестроенный, отремонтированный, но сохранивший колорит советских построек. Покой и расслабление как рукой сняло. Здание огорожено высокой стеной, за ним широкое поле. С окончанием березняка начались защитные идолы.

Проезжая мимо, Кристина обменялась улыбками с оскаленной мордой демона, вырезанного на деревянном столбе. Тот в ответ обдал ее холодом. Пока Захаров не видит, она показала идолу неприличный жест: «Больше вы не имеете надо мной власти, деревянные болваны».

Механические ворота медленно распахнулись перед машиной. Зашуршал гравий под колесами, а Кристина слышала шепот заклятий. Разобрать их не составило труда, такое она слышала много раз в пансионате, в котором училась. Не выпускать, сдерживать.

На широком крыльце под колоннами их ждала женщина. Невысокая, с коротко стриженными черными волосами, в строгом темном костюме. Встретившись с ней взглядом, Кристина заставила себя не отвести глаз. Знакомое лицо. После переезда она была первой колдуньей, встретившейся Кристине. Приходила разведать почву, рассказать, как здорово состоять в ковене. Кристина заботы не оценила и рассталась с ней не слишком вежливо, о чем впоследствии пожалела. Нарышкина Маргарита Степановна имела связи по всему городу, отчего поиск работы затянулся.

Поздоровавшись, женщина провела их в просторный высокий холл. Стук каблуков разнесся по холодному пустому пространству. Рассматривая мозаичную плитку на полу, Кристина старательно игнорировала давящую атмосферу. Эхо доносило менторский тон кого-то из преподавателей. Проходящая мимо молодая преподавательница, несмотря на каблуки-шпильки, шла беззвучно. Внимательно ощупав гостей взглядом, двинулась дальше, все так же беззвучно.

К ним вышел директор. Красивый представительный мужчина, воздух вокруг которого дрожал, заряженный энергией. Еще немного условностей, знакомство и расшаркивание. Наконец кабинет директора. Много книг, дерева, тяжелой мебели, огромный стол, хрустальная люстра под потолком. Словно в музей попала.

– Нас интересует ваша выпускница Чернова Зоя Сергеевна, – игнорируя условности и пустую болтовню, сказал Захаров.

Еще до того, как директор успел что-то сделать, экран и клавиатура выдвинулись из столешницы.

– А что случилось? Надеюсь, с Зоей все в порядке? – участливо поинтересовался он.

Захотелось зашипеть на него, обвинить в лицемерии и лживости. Разумных причин для этого не было, не могут все директора всех пансионатов быть одинаковыми. Прохаживаясь вдоль стены, она остановилась у фотографий выпускников. Подростки, выстроившись в три ряда, в одинаково унылой серой форме смотрели в камеру. Остановившись, она всматривалась в лица, пытаясь угадать среди них искомую девушку. Как они все одинаковы – прически, выражения лиц. Ни заколок с бантиками у младших классов, ни сережек у девушек постарше. Все мальчишки подстрижены под машинку, все девочки заплетены.

– Она пропала.

Директор поохал и произнес причитающиеся случаю пустые слова.

– Расскажите, были ли с Черновой проблемы во время учебы? Конфликты с одноклассниками или учителями?

– Нет, Зоечка была образцовой ученицей, – сказал директор, глянув в компьютер, и тут же скорректировал свою речь. – Училась она не слишком хорошо, но отличалась образцовым поведением. Ее все очень любили.

Даже не видя, как тот неотрывно следит за реакцией Захарова, как касается носа и подбородка во время разговора, Кристина сделала вывод: врет. Врет и не краснеет. В каждом классе по сорок человек, параллельно обучается до четырех классов. Директор, судя по информации на сайте, не преподаватель, по образованию менеджер. Если он действительно хорошо знаком с девочкой, то стоит насторожиться.

– Есть ли у вас информация о ее родственниках?

Директор уткнулся в экран, прежде чем ответить:

– Была бабушка, но давно умерла. Зоя тогда училась в начальных классах. Стая отправила девочку к нам.

– Ее бабушка была оборотнем? – спросила Кристина, поворачиваясь.

– Этого мне, к сожалению, не известно. Вроде как перевертышем.

– А сама девочка?

– Чистый маг, иных склонностей замечено не было.

– Не подскажете, где на фотографии Чернова? – набрасывая на себя любопытствующий вид, попросила Кристина, смягчив просьбу улыбкой.

Бросив взгляд на экран, директор поднялся и, как ей показалось, начал вглядываться в фотографии еще у стола. Приблизившись, несколько секунд скользил взглядом по лицам детей и с довольной улыбкой указал на девушку, сидящую в нижнем ряду в самом краю. Быстро окинув взглядом остальных детей, Кристина спросила:

– Почему она носит шарф?

Уже отвернувшийся директор был вынужден вернуться. Его взгляд вновь сосредоточился на фотографии. На секунду поджав губы и нахмурив брови, он выдал свое недовольство вопросом.

– Почему бы ей не носить шарф, – окинув ее взглядом, спросил он. – Мы позволяем легкие отхождение от формы. Детям важно давать возможность проявлять индивидуальность.

– Весьма похвально.

Отчего Чернова решила не повязать шарфик, как остальные, а намотать на шею? Никто бы не позволил ей испортить выпускную фотографию подобной выходкой.

Захаров продолжил расспросы, директор отвечал общими фразами. После, поняв бесплодность попыток, попросил личное дело и возможность встретиться с классным руководителем.

Преподавательница явилась и не сразу поняла, о ком они говорят. Наблюдая за ней, Кристина видела, с каким трудом та достает информацию о Черной из памяти, оттого быстро скатилась к общим фразам, которыми потчевал их директор.

Провели по учебным помещениям, показали спальни, столовую, учебные классы. Все до скрежета в зубах серое и однообразное. От взора Кристины не укрылось, как шарахнулся ученик, когда учительница подняла руку, чтобы указать на что-то.

– Как-то это все… – едва заговорил Захаров, пока шли в архив, как Кристина его перебила.

– Ш-ш-ш!