скачать книгу бесплатно
Несмотря на лёгкую полноту, её зад всё ещё сохранил прелести молодой девичьей архитектуры.
– Нормально, – Джедай оценивающе кивнул головой. – И сколько ты просишь за свои услуги?
– На сайте цена указана, 2 500 тысячи.
– На сайте другая девушка указана. Поэтому давай я дам тебе 1 500 тысячи.
– Нееет, – тоном не терпящим возражений ответила цыганка, – 2 500.
– Слышь, не надо клиентов вводить в заблуждение, тогда и вопросы с ценой не будут камнем преткновения. Поэтому давай 1 500, и у нас будет полная любовь и согласие.
– Нет, – твёрдо стояла на своём проститутка.
Это веселило Джедая.
– Окей, детка, а что ты можешь мне предложить за 2 500 тысячи?
– Оральный и классический секс.
– Так тупо, – ухмыльнулся Джедай.
– Есть ещё дополнительные услуги, – продолжила проститутка, чувствуя, что клиент срывается. – Но они за дополнительную плату.
– Да ну, не смеши меня, детка, – Джедай наигранно засмеялся. – Ещё и дополнительная плата! Ваще наглость! Давай лучше сделаем так: пусть выйдут все девчонки, которые попрятались в других комнатах, и я выберу ту, которая мне понравится больше.
– Я одна здесь, – ответила проститутка.
– Не обманывай.
– Зачем мне обманывать?
– Знаю я такие квартиры: 3 комнаты, в двух сидят 10 девушек, а в третьей трахается клиент с той, что ему понравилась.
– Говорю тебе ещё раз, я здесь одна, – настаивала проститутка.
Интуиция подсказывала Джедаю, что она говорит правду, но он решил лучше всё проверить самому.
– А ты не возражаешь, если я лично посмотрю?
Девушка вопросительно уставилась на него.
– Ты не думай ничего такого, я тебе верю, просто я не могу заниматься сексом при людях, даже если они находятся в соседних комнатах.
– Странный ты какой-то, – насторожилась проститутка.
– Это я-то странный? – наигранно удивился Джедай. – Это не я обманываю людей, вывешивая не свои фотографии на сайтах. Откуда мне знать, что в этой квартире кроме тебя не сидят какие-нибудь нимфоманки, предпочитающие жёсткий садомазохизм. – Проститутка улыбнулась, а Джедай продолжал убалтывать свою жертву. – Вот будет сюрпризом, когда в комнату, где мы с тобой будем заниматься сексом, ворвутся сто килограммовые пышечки обтянутые кожей, со шлёпалками и кнутами в руках!
Проститутка засмеялась.
– Ну, пройди, посмотри, если мне не веришь.
Джедай снял обувь и, продолжая вешать ей лапшу на уши, начал осматривать блат-хату. Это была двухкомнатная квартира новой планировки с раздельным сан-узлом. Минимализм мягкой и жёсткой мебели, а также бытовых приборов, говорил о том, что, скорее всего, хата была съёмной. В зале располагался широкий разложенный диван, на котором девушки продавали любовь. Напротив стояла большая стенка с компактным телевизором внутри. Во второй комнате располагались 2 кровати и 2 тумбочки с четырьмя ящичками каждая. «Деньги, скорее всего, хранятся там, или где-нибудь в складках кроватей», подумал Джедай, осматривая эту комнату.
– Слушай, а как тебя зовут-то? – спросил он у проститутки.
– Карина.
– Как девушку с фото?
Проститутка улыбнулась, но промолчала.
– Ладно, Карин, давай за то, что ты меня обманула, я тебе даю 2 тысячи, и мы приступаем к делу.
– Две с половиной, я не могу.
– Ну, хорошо, а какие дополнительные услуги ты можешь предоставить?
– Массаж, стриптиз, минет без резинки.
– А в тузик?
– Чего? – не поняла проститутка Карина.
– Анальный секс.
– Анал – 2 тысячи дополнительно.
– Ого, ты загнула?! А массаж сколько?
– Всё остальное за тысячу.
– Хорош, наглеть, Карин. Итак, уже обманула.
Проститутка молчала. Джедай достал лопатник, вытащил 2 купюры по тысяче рублей и положил их на тумбочку под зеркалом.
– Вот, держи, 2 штуки, давай без анала, массажа и прочего.
Проститутка поморщилась:
– Я не могу, две с половиной надо.
– Чё ты заладила, две с половиной, две с половиной! Вот держи ещё пятихатку, – Джедай достал купюру в 500 рублей и положил её к первым двум, – но за это минет без резинки.
Карина мялась. Джедай подошёл к ней и обхватил её за задницу.
– Давай уже, Карин, начнём танец любви, бери деньги.
Проститутка отстранилась от него и сказала:
– Мне надо позвонить.
– Давай, – безучастно ответил Джедай и пошёл в комнату, где располагался огромный диван и телевизор.
Проститутка убежала на кухню. Через пару минут она вернулась. Сказав «Хорошо», взяла деньги с тумбочки и скрылась в другой комнате. «Точно, деньги там» – убедился в своей догадке Джедай. Уже через пару минут она отсасывала ему член. Делала она это хорошо, вводя ствол пениса себе в рот так глубоко, что губы касались лобка парня. Ещё через пару минут Чел кончил, тихонько хрипя от удовольствия. Проститутка успела убрать лицо, и сперма Чела брызнула по сторонам. Она лежала на животе, опираясь на локти, и смотрела на него, хлопая глазами. Вдруг он взял её за волосы и грубо перевернул на спину. Сел на неё сверху и ударил её по лицу. На губах девушки показалась кровь, она издала крик, наполненный болью, но Джедай сразу зажал рукой её рот.
– Будешь орать, сука, и я тебя убью, поняла?
Проститутка смотрела на него испуганными глазами. Он ударил её ещё раз и начал душить.
– Поняла, мразь?!! – он ослабил хватку, чтобы девушка могла набрать в лёгкие воздуха.
– Да-да-да, только не убивай меня!
–Где лежат деньги?
– В другой комнате, в тумбочке.
Джедай затолкал ей в рот её же трусы, развернул на живот и связал ей за спиной руки, используя вместо верёвки сорочку проститутки. После этого он встал с дивана, стянул с него простынь и разорвал её на несколько лоскутов. С помощью них он перевязал проститутке ноги, ещё раз перетянул руки и рот, чтобы, она не смогла выплюнуть трусы. По глазам девушки текли слёзы, грудь её быстро и глубоко поднималась и опускалась, по животу и заднице бежали судороги.
Джедай быстро оделся, и пошёл в соседнюю комнату. В тумбочке, среди пачек презервативов, таблеток и косметики, он нашёл деньги. Сунув их в карман, он выбежал в коридор и надел обувь. Проверив, хорошо ли связана девушка, он вышел из квартиры и растворился в темноте ночи.
Глава 7. Проблема воспитания
Павел и Виктор сидели за кухонным столом. Кружки с китайским чаем были пусты. Мягкий свет освещал уютную комнату. Виктор водил ногой по паркету и смотрел на его причудливый узор. Его головной мозг вёл активную работу, обрабатывая услышанные от Павла слова. Наконец, Виктор сказал:
– Если трахать всех подряд, то надобность в семье исчезает.
– В привычном для людей понимании этого слова, да, семья не нужна, – ответил Пашка.
– Но как же так! Как дети будут расти без отца?
– А зачем им вообще отец?
– А кто их кормить будет? Растить? Воспитывать?
– Питаться он будет самостоятельно; оберегать, пока он маленький, его будет мать; а воспитывать его будет общество.
– Как так? Твоего ребёнка будет воспитывать Общество? А ты тогда на хрен нужен? – Виктор уставился на Пашку.
– Я понимаю твои чувства, Витяй. Это чувство собственности, чувство настоящего мужчины, который говорит себе и окружающим: «ЭТО МОЁ! Я ЭТОМУ ХОЗЯИН! ЧТО ХОЧУ, ТО И ДЕЛАЮ С ЭТИМ».
– Именно, братан, именно! – победно заявил Виктор. – И дело даже не в том, что я собственник, дело в том, что это твой ребёнок, твоя кровь и плоть. Кто его сможет воспитать лучше родного отца? Никто, а ты говоришь общество! Какое нахер общество! Тётя с дядей на улице? Во! – и Виктор вытянул перед собой фигу.
– Я понимаю, о чём ты говоришь, – продолжал он, – сейчас об этом твердят с каждого телеканала. Ювенальная юстиция – так они это называют! Приходят к тебе в дом и говорят: «Вы не умеете воспитывать ребёнка!». А кто они такие, чтобы такое заявлять! Мой ребёнок, я его кормил, одевал, обувал, а воспитать не смог! Хуй им на рыло, этим всем тётям и дядям! Если я дал подзатыльник сыну, то это за дело, а не из-за того что я злостный нарушитель общечеловеческих прав и ничего не понимаю в моральных ценностях! Меня так отец воспитывал, и я так буду воспитывать сына, и пусть они со своим уставом в наш огород не лезут! Дело воспитания – дело семейное! Мать, отец – и никаких тёть и дядь!
Паша внимательно слушал эмоциональную речь друга, изредка потягиваясь на стуле. Последние фразы Виктора прозвучали слегка угрожающе, поэтому Пашка доброжелательно улыбнулся, и сказал:
– Ок, Витяй! Я не один из этих ювенальщиков. Мне твои дети не нужны, – Пашка засмеялся, и Виктор тоже улыбнулся в ответ, осознав, что в пылу своей речи увлёкся. – Я не о том маленько говорил сейчас, хотя нет дыма без огня. Ювенальная система – элемент эволюции человечества, ещё один шаг на пути построения нового социума, с новыми взглядами, новыми идеями и новыми взаимоотношениями между людьми. Древний инстинкт самца протестует в каждом из мужчин, когда кто-то пытается отобрать у них кусок мяса, который они добыли на охоте. Но давай попробуем поставить вопрос так: а сколько времени ты уделяешь воспитанию своего ребёнка в день?
– Что это ты имеешь в виду?
– А то, что если каждый из родителей оглянется и проанализирует свой день, то он увидит, как мало времени он посвящает воспитанию ребёнка. И это объективная реальность, от которой можно мысленно отбрыкиваться, но избежать которую невозможно! Современные папы и мамы вынуждены целыми днями проводить время на работе, чтобы в конце месяца получить за это деньги, на которые можно будет содержать семью. На работе они окружены телефонами, компьютерами, станками, машинами и огромным количеством других людей. И все эти механизмы постоянно вибрируют, шумят, гремят, излучают вредные для организма волны. А люди, с которыми приходится пересекаться на работе, словно пауки, высасывающие из мухи кровь, высасывают из них жизненную энергию. В результате, когда папа и мама возвращаются домой, у них просто не остаётся сил на собственного ребёнка. Они кушают, умываются, отдыхают. Воспитание своего ребёнка в рабочие дни таких пап и мам сводится к получению от него отчёта, как он провёл день. Потом наступают выходные, которые превращаются в решение различных бытовых проблем, с которыми необходимо покончить, чтобы прожить следующую неделю. Ты сам мне рассказал недавно, как сегодня прошёл твой выходной субботний день. Было дело? – Пашка вопросительно посмотрел на Виктора.
– Ну, – ответил тот.
Было видно, как он внимательно слушал друга. Мозг его продолжал работать.
– Тогда о каком воспитании идёт речь? Что такое воспитание вообще? И что подразумевают современные родители, говоря фразу «Я САМ ВОСПИТЫВАЮ СВОЕГО РЕБЁНКА». В чём заключается воспитание? В получении от ребёнка отчётов, как прошёл день?
– Ну, это один из элементов воспитания, – вставил Виктор.
– Нет, братан, это не элемент воспитания. Тут даже близко не пахнет воспитанием. Смотри, как это происходит. Только прошу тебя: абстрагируйся на секунду от собственной семьи, и ни в коем случае не думай, что я пытаюсь со своим уставом лезть в жизнь твоей семьи, хорошо?
– Лады, – деловым тоном ответил Виктор.
– Ребёнка ставят на ковёр, точно так же как несколько часов назад, начальство ставило родителей на ковёр перед собой. Далее начинается допрос, как по полицейскому протоколу, как прошёл день. Если ребёнок отвечает так, что родителям нравится, как он поступил в том или ином случае, то они его хвалят. Молодец! Если не нравится, то они его ругают! Негодяй! Хорошо, если кто-то при этом даёт советы, объясняет некоторые вещи, говорит, что в этой ситуации надо было поступить так, а не вот этак. Ведь в большинстве случаев родители просто говорят либо «Какая ты умница! Поступай всегда так!», либо «Какой плохой поступок! Так делать нехорошо! Этого делать нельзя!». Но ведь это не воспитание! Ладно, если кто-то даст ребёнку ремнём по жопе за скверный поступок, или угостит чем-нибудь вкусненьким за доброе дело! Но!.. – Пашка вытянул указательный палец, останавливая Виктора, который хотел было вставить слово в его длинную разъяснительную речь. – Но! Это тоже не воспитание. Попытка, но не воспитание! Воспитывает ребёнка жизнь, которая окружает его 16 часов в день, сначала в детском саду, потом в школе, потом в институте. А ещё есть друзья и подруги, которые оказывают на ребёнка значительно большее влияние, чем того бы хотелось папе и маме. А ещё есть улица, которая окружает ребёнка, законы улицы идут в разрез с жалкими попытками воспитания родителей.
– От улицы можно оградить! – запротестовал Виктор.
– Можно, – согласился Пашка, – но каким образом? Опять же заняв ребёнка каким-нибудь делом. Как правило, это спортивная секция, музыкальная или художественная школа, где руководитель или тренер становятся для ребёнка вторым папой или мамой.
– Но ведь это и есть воспитание, – возразил Виктор, – когда ты направляешь ребёнка по нужному руслу. Не наблюдаешь безучастно, как он болтается целыми днями по улице, а следишь за тем, как проходят его занятия в той же спортивной секции, поддерживаешь его на соревнованиях, радуешься вместе с ним его победам!
– Нет, Витяй! Это не воспитание, – снова возразил Пашка, – это контроль! В бизнесе это называется термином «делегирование полномочий». Ты контролируешь воспитание ребёнка, делегируя функцию воспитания какому-либо общественному институту.
Виктор задумался. Вроде всё с Пашкиных слов было гладко, ни к чему не придерёшься. Он постучал по столу пальцами словно по кнопкам клавиатуры, и сказал:
– Ну, допустим, ты прав. Но опять же, для того чтобы отдать ребёнка в спортивную секцию, или устроить в садик необходимы деньги. Содержание ребёнка дело затратное. Женщина одна не в состоянии это потянуть. Нужен мужчина, который будет зарабатывать деньги, на которые можно будет вести ребёнка по жизни.
–Вот! – Пашка поднял вверх указательный палец. – Это и есть краеугольный камень нашего разговора о воспитании. В современном обществе отец это источник дохода, а не воспитатель. Жена воспринимает его как ходячий кошелёк. И дети, когда подрастают, начинают воспринимать его точно так же. Ибо уважение человек испытывает к тем людям, которые наградили его знаниями, пригодными для жизни, что и является по сути воспитанием. А человек, который спонсировал это, лишается этого уважения, ибо он фактически откупался деньгами от своих прямых обязанностей, связанных с воспитанием. И дети как никто другой чувствуют это, они цветы жизни, они безгрешны, они воспринимают мир как женщины сердцем, их не обманешь. Они могут испытывать благодарность к своим отцам, но не уважение! Уважение они подарят своим учителям, которые сопровождали их по жизни.
Виктор молчал. Его мозг продолжал всё активнее переваривать услышанное. Роль мужчины, обычного спонсора своих детей, его оскорбляла. Он хотел быть воспитателем, а получалось так, что он был обыкновенным донором. Но ведь это и есть жизнь. Неужели современный мужчина это только денежная сумка своей семьи?
– Паш, с твоих слов получается, что мы мужчины обычные лохи, которых доят по жизни жена и дети? – задал он вопрос после некоторого молчания, повисшего в воздухе.
Пашка медленно встал и подошёл к чайнику. Он вылил остатки воды в раковину и наполнил его новой водой из крана. Потом он поставил чайник на газовую плиту и снова зажёг огонь.
– Нет, Витяй, я этого не говорил, этот вывод сделал ты сам, но этот вывод неверный. Современный мужчина это не воспитатель, а человек, который содержит своих детей и жену. Он добытчик, а не лох. Корова, которую ежедневно доят, выполняет свою важную и полезную по жизни функцию: приносить молоко. Современные папы в основной своей массе это те же коровы, только в отличие от коров они аккумулируют в себе не молоко, а деньги, на которые можно будет поддерживать быт своего семейства. И в этом нет ничего зазорного, но если, осознав это, ты начинаешь чувствовать дискомфорт, значит твоя функция по жизни другая.
– Какая? – живо заинтересовался Виктор.
– Ну, с этим ты сам должен определится. Мы мужчины по жизни являемся либо завоевателями, либо осеменителями, либо кормильцами. На уровне популяций это выглядит так. Есть некая общность людей – племя, которая существует на определённой территории. На этой территории племя питается и размножается. Некая часть мужчин является носителями самых лучших и самых сильных генов. Они передают эти гены будущим поколениям. Это осеменители. Другая группа мужчин помогает потомству племени расти. Они поддерживают женщин и их детей, защищают их и помогают им добывать пищу. Это кормильцы. И есть мужчины, которые завоёвывают для племени новые территории, расширяя границы владений племени. Так происходило до сегодняшнего дня на историческом отрезке времени. Племена перерастали в народности, народности в народы, народы в нации. Сегодня человечество находится на новом витке эволюции, когда нации перерастают в союзы, объединяя в себе культурные и экономические достижения своих предков. В скором времени наши потомки станут свидетелями таких глобальных изменений, каких ещё не видело человечество за всю свою мировую историю!
– Каких? – Виктор широко раскрыл глаза и как загипнотизированный слушал то, что говорил Пашка.
Пашка быстро отметил живой интерес друга к своим речам, улыбнулся и в очередной раз похлопал друга по плечу:
– Да это я отвлёкся, чувак, не думай об этом. Конечно, приятно ощутить себя частью процесса мирового движения народов и пофилософствовать об этом за чашечкой «навороченного» чая. – Пашка подмигнул Виктору, и тот понимающе улыбнулся. – Но у нас тут с тобой разговор более мелкого масштаба: семья и место мужчины в этой ячейке общества.
