скачать книгу бесплатно
Дядя, Коля вытащил из кармана несколько бумажных купюр, и показал нам.
На его руках еще остались не смытые следы от гипса.
– Буду, хранить, как память о великом человеке, и бережно положил деньги в кошелек.
На улице Ленина мы разбрелись в разные стороны.
Встреча 10 октября1930 году Саши Карпова с К.Э. Циолковским, была толчком к исполнению его мечты, стать летчиком, а может быть и космонавтом. И если бы не война, в которой он героически защищал свою Родину, не жалея свою жизнь, может быть и стал космонавтом. Вечная память герою жила и будет жить в сердцах людей нашей Родины.
Начало взрослой жизни.
В этот день «Рабочий» (поезд) шел не спеша, с ровной скоростью, тяжело пыхтел на подъемах. Как всегда, был переполнен трудовым людом калужских заводов, колхозниками, жителями деревень и поселков, прилегающих к железной дороге.
Молодежь сбилась у выхода в тамбур вагона, там, в середине тамбура среди них стоял «филеневский» парень. Среди шумных, бойких, веселых друзей, которые ехали на учебу, он выглядел посерьезнее. Не заметно пролетели годы в семилетней школе им. Циолковского, учеба с 1933 по 1935г на слесаря – инструментальщика в фабрично заводской школе ученичества . (Ныне ФЗУ – Калужский технологический техникум им. А.Т.Карпова ул. Ленина 23).
И вот уже сегодня его первый рабочий день, на Калужском Машиностроительном заводе Наркомата путей сообщения в качестве дипломированного слесаря-инструментальщика.
Как его встретит рабочий коллектив. Где у него будет рабочее место, все это его волновало. Волновало, несмотря на то что, он уже однажды проходил практику на заводе, но другое дело работа. Ответственность.
– О чем задумался! Уже Сельню проехали – окликнул кто- то из товарищей, пора выходить!.
За речкой Сельней перестук поезда замедлился, едва полз на подъеме «рабочий».
Александр протиснулся к выходу, встал на самую нижнюю подножку, устремил свой взгляд вперед на линию железнодорожной насыпи, за тем приспустил левую ногу, и не доезжая до Красной будки, ловко соскочил с подножки и побежал по ходу поезда, как бы соревнуясь с ним и маша руками товарищам, которые тоже махали ему.
Вагоны бежали быстрее, Александр уже не «догонял» их, как было вначале, а быстро шагал по тропке, проложенной путейцами у самой бровки водоотводной канавы к проходной завода.
Так в 1935 году Саша переступил порог заводской проходной Калужского Машиностроительного завода Наркомата путей сообщения. Это был другой, более ответственный жизненный экзамен: выпускник училища, слесарь- инструментальщик.
Мастер 5-го инструментального цеха, пожилой, строгий, как показалось Саше, по дороге спросил о директоре Астахове Андрее Ивановиче, потом подвел его к рабочему месту у окна. И сказал:
– Слесарь-инструментальщик – это человек осуществляющий работы, которые невозможно выполнить на самом точном и технологичном оборудовании. В нашем цехе слесарей – инструментальщиков 35%, теперь и ты один из них. Тебе предстоит очень трудоемкая и разнохарактерная работа, предстоит отвечать: за сборку режущих и измерительных инструментов, аппаратов, штампов, приборов, делать слесарную обработку, производить финишную отделку самых чистых и мелких поверхностей. Ты готов?
– Готов! – Саша одобрительно качнул головой.
– А теперь я тебя познакомлю с бригадой.
– Александр Карпов- слесарь инструментальщик, только что закончил ФЗУ.
Прощу любить и жаловать!
Рабочие, чуть старше его, по очереди протягивали мозолистые руки рыжему, невысокого роста пареньку, разглядывали и представлялись: Алексей, Петя, Ваня! …
– Вот бумага, получишь по ней, все необходимое для работы на складе у Марии Ивановны. – Снова вступил в разговор мастер и перед тем, как отдать бумаги, он еще раз важно посмотрел в нее, и, протягивая, серьезным голосом добавил:
– Да, и вакуум для протирки инструментов не забудь спросить, а то я в накладную забыл записать – уходя, добавил он.
Ребята стоящие рядом, как показалось Саше, как-то лукаво и подозрительно переглянулись, отвернулись и затихли.
– Михал Михалыч, – окликнул Саша быстро удаляющего мастера – А может быть все- таки керосин, а не вакуум?
– А ты, смотрю, парень смекалистый, – усмехнулся Михалыч – Конечно, керосин!
Ребята тоже усмехнулись – наш парень! На мякине не проведешь!
Он был старательным, усердным пареньком и очень скоро, хорошо освоил работу, активно участвовал в комсомольских субботниках, защищал спортивную честь завода в соревнованиях по тяжелой атлетике и по бегу, боксу. Так, незаметно, завод для Саши стал дорогим, любимым, как родной дом. Товарищи по работе полюбили его.
Иногда в выходной Сашу Карпова можно было видеть на железнодорожной станции Желябужская в клубе – единственное кирпичное невзрачное здание на поселке, стоящее позади вокзала.
Здание это для солидности молодежь называли клубом, хотя это был обыкновенный барак, в котором железнодорожники по утрам получали наряды на работу. Вечером там нарядов никто никому не давал, и барак уже не использовался по назначению. Пока шел ремонт настоящего клуба, барак не пустовал. Он действительно превращался в клуб, где веселилась желябужские парни и девушки.
Вот и в этот осенний вечер Саша заглянул в клуб. В черном, как осенняя ночь, помещении было тесно, но тепло и сухо. Гармонист старательно наигрывал краковяк, полячку. При свете керосиновой лампы самозабвенно танцевали пары. Порою задорные шутки, частушки раздавались там, рассекая общий шум гулянья. В сторонке стояла Маша Бормотова. Увидев его, она оживилась, и помахала рукой.
Саша, лавируя между танцующих пар, поспешил к ней:
– Привет!
– Привет! – ответила Маша.
– Потанцуем, – предложил Саша.
– Потанцуем! Радостно воскликнула Маша, и схватив Сашу за руку, устремились в гущу танцующих под ритмичную музыку.
Внезапно музыка прервалась, двое местных драчунов, молотили незнакомого парнишку. Народ стоял, смотрел, но разнимать никто не собирался.
Маша повернулась в сторону драчунов:
– Прекратите немедленно! – крикнула она строго.
Но драчуны не обращали внимания, продолжали молотить незнакомого парня.
Саша Карпов никогда не позволял обижать ни себя, ни других, терпеть не мог ссор, и, тем более, драк. А тут еще такая несправедливость. Он подбежал, отшвырнул в разные стороны драчунов, и, встав в боксерскую позу, прикрыл незнакомца. Два высоких, как хворостинка, парня, на голову выше Саши, огрызнулись, что-то там пробурчали незнакомцу вслед, но вступать в драку с Сашей не решились. Хоть Саша и не большого роста, но был решительным и бесстрашным, он вырос на словах отца:
– Смелому – горох хлебать, а не смелому и щей не видать. Всегда стоял до конца, даже если знал, что головы не сносить. А после того, как на заводе стал спортом заниматься- гири тягать, бегать, боксировать, с ним вообще не решались связываться, как говорили в деревне:
– Мала птичка, да ноготок востер. – Был Саша в авторитете.
Паренька приехавшего на выходной к бабушке, и случайно зашедшего в клуб на танцы они с Машей Бормотовой проводили до дома. Осень была теплая, под ногами шуршали листья, в небе светила луна. Саша остановился, обнял Машу и мечтательно посмотрел на полную луну, которая казалась совсем рядом:
– Может быть, там, на луне тоже есть жизнь, и такая же парочка влюбленных смотрит на землю, и тоже мечтает, чтобы прилететь к нам сюда. А мы с тобой – к ним.
– Фантазер ты, Саша, как Циолковский: Земля – орбита Луны, Земля – орбита Марса ….. – как-то ласково сказала она, и прижалась еще крепче к Саше.
Комсомолец, на самолет
1938 год был замечательным для Александра Карпова. В один прекрасный день по заводу были расклеены плакаты с боевым лозунгом «Комсомолец – на самолет!» – провозглашенный еще на девятом съезде ВЛКСМ в 1931 году, а тогда, в 1938 году имел еще большую силу.
В то время каждый третий парень бредил авиацией. И не только парни, многие девушки летчицами мечтали быть.
Однажды, в инструментальный цех завода на вечер молодежи явился незнакомец, по- военному собранный, сложением мощный, с виду уже не молодой человек.
– Ребята, на наш вечер прибыл комиссар Калужского аэроклуба товарищ Ильин, – представил его собравшимся комсорг и попросил гостя выступить перед комсомольцами и молодежью цеха.
Под заводскими сводами зазвучал мягкий бас товарища Ильина:
– Ежедневно радио, газеты приносят вести о подвигах советских людей. Все это воодушевляет молодежь – и в первую очередь комсомольцев – скорее стать в одну шеренгу с героями.
Наша отечественная авиация уверенно «набирает высоту»: – В Калуге недавно создан аэроклуб Осоавиохима, уже сделавший один выпуск будущих летчиков. Опытные преподаватели готовят в них командиров Красной Армии. Многие классные пилоты военной авиации получили первоначальные профессиональные навыки в аэроклубах, на учебных самолетах: – Чкалов, Байдуков, Беляков, Громов и многие другие. Так что, хотите стать пилотами, идите к нам, в аэроклуб.
– Не всегда же заниматься самодельными планерами и бумажными змеями. Судьба сама дает мне шанс в руки, я же давно мечтаю стать летчиком. – И не раздумывая, Саша поднял руку первым. Подняли руки и Александр Жилищкин и Григорий Митрохин, его товарищи. Все трое довольные переглянулись.
Вечером друзья задержали гостя аэроклуба, подробно расспрашивали его об учебе. Больше всего беспокоило их – как увязать занятия с работой на заводе.
– Об этом не беспокойтесь. Комсомольская организация цеха пригласившая меня к вам,
уже заранее договорилась с руководством, кто пойдет учиться, будут работать в первую смену, так мне сообщил комсорг.
На другой день, как полагается, они прошли медицинскую комиссию. По состоянию здоровья для учебы в аэроклубе прошли все трое. Но окончательное решение по допуску к учебе было за членами приемной комиссии.
Жилищкина и Митрохина взяли сразу без вопросов.
А вот с Карповым не соглашался одни из членов:
– Рост маленький, вес как у цыпленка 45 кг., до нормы не дотягивает, парашютом пользоваться ему нельзя, вот когда наберет вес за 50 кг, вот тогда – пожалуйста!– возразил рослый и немного полноватый член комиссии.
Мечта стать летчиком, висела на волоске. Сердце колотилось так, что казалось, все его слышат.
Но тут заступился один из членов комиссии ростом чуть выше Карпова товарищ Панченко:
– Я думаю, до практических занятий малый подрастет, и вес наберет. Набрать то его просто, а вот сбросить, не так-то просто, – сказал он, лукаво посмотрев в сторону рослого, полноватого члена, явно весом более 100 кг. – Я – за! И все члены комиссии согласились. И возражавший тоже!
Карпов и его два товарища с завода НКПС стали курсантами.
– Аэроклуб – вот откуда начинается биография летчика. Здесь место для смелых, здесь первый шаг пилота – назидательно говорил курсантам начальник аэроклуба товарищ Панченко.
– Нас будущими летчиками, авиаторами считают! – восторженно думал Карпов и, ни скрывая радость, толкнул своих однокурсников Николая Бабенко, многозначительно подмигнул Сергею Куваеву: «Знай, наших»!
В одной шеренге с парнями стояли девушки: Валя Отрощенко, Маруся Миронова, Клава Ильина.
С самого первого построения перед инструктором товарищем Балаковом, человеком молодым, стройным, одетым в военную форму, хорошо заправленную, почувствовали комсомольцы в аэроклубе дисциплину армейскую, и досрочно признали себя людьми военными.
В коридоре аэроклуба было множество стендов, призывов: «Все в Осоавиахим!» – «Комсомолец, на самолет!», «От модели – к планеру, от планера к самолету!»
«Трудовой народ – строй воздушный флот!»
А вот на фанерном щите прикреплена отпечатанная на машинке статья из газеты «Комсомольская, правда» за 7 ноября 1934 года. Статья называлась: «Моя гордость».
В статье: «Наконец, и у нас в Калуге организовано общество Друзей Воздушного Флота»
«В ней приводили рассказ калужского ученого К.Э. Циолковского: «Молодежь буквально завалила меня письмами. Особый интерес у молодежи к межпланетным сообщениям и дирижаблям, что особенно меня радует. Часто пишут мне молодые изобретатели. Они работают над реактивными приборами и аэропланами. Среди них много способных людей. Мы должны понимать наше будущее и будущее своих изобретателей.
… Я горжусь нашей страной, да горжусь! Комсомольцы и молодежь, учитесь еще больше. Делайте это с радостью, ни на один час не забывайте о будущем нашей великой Родины». [ 4 ][4 - [ 4 ] [Газеты «Коммуна» от 12 июня 1923 г.]
Саша читал статью и вспоминал К.Э. Циолковского, этого необыкновенного ученого, творца, мечтателя, фантазера, сказочника, который с такой душой, и так аппетитно рассказывал о летательных аппаратах, о космосе, что летать, бороздить просторы космоса на ракете даже стали его мечтой. И вот мечты сбываются. Он в летной школе.
В первые дни им сообщили, что в течение пяти месяцев они будут учиться в планерной школе: три месяца теории, два практики.
Под руководством учителей – инструкторов-практиков – 22 комсомольца Калуги начали осваивать планеризм. Зубрили теорию. Старались. С каждым новым занятием раскрывался перед ними неведомый прежде мир «в небесах».
С первых посещений аэроклуба Саша Карпов много времени уделял теории.
– Без теории, летчик не летчик – говорили преподаватели – и он прислушивался к их советам.
Он уже многое знал о планерах, как они устроены, технические характеристики. Вес планера без экипажа – до 115 кг; размах крыла для одноместных – не более 10 метров, для двухместных – не более 12 метров; максимальное аэродинамическое качество для одноместных – не более 15, для двухместных – до 18; рекомендуемая посадочная скорость не более 50 км/ч; максимальная скорость – не более 110 км/ч.
Каждый день во сне представлял, как им управляет, кружиться над своей деревней, над полями и снизу ему машут люди, детвора, а он им в ответ помахивает крыльями. Пускает к ним вниз бумажный самолетик с надписью – Саша Карпов.
Для практических занятий – запуска планеров и полетов на них, – в двух километрах от города, между железнодорожной станцией Азарово и деревней Карачево была выделена очень удобная местность. С ровной возвышенной площадки, от бровки которой начинается крутой склон к реке Яченка, с помощью резинового амортизатора, курсанты запускали одноместные и двухместные планеры. Река текла далеко внизу, имела широкую пойму.
Инструкторы делали наставления, подсказывали, как умело использовать благоприятную местность за счет восходящих воздушных потоков. Как вести себя в планере на высоте 50-70 метров от земли.
Ощущение радости, волнения, страха охватило его одновременно, когда он занял место пилота в планере. Трогал он все, что можно. Не верилось, что через какую-то минуту, он взлетит в небо, и как сокол будет парить в небе!
– Готов! – Бойко ответил Саша – и крепко сжал штурвал .
Инструктор отпустил резиновый амортизатор – щелчок, толчок, разбег, и планер как стрела устремился в небо. Все практиканты, инструкторы устремили свой взгляд в небо, и каждый старался что-то хорошее крикнуть ему в след.
Набрав высоту, планер парил над летным полем, сначала как неуверенный птенец, а через несколько минут, уже как сокол.
Нелегко было курсантам нести такую нагрузку ежедневно: днем работа, вечером – учеба. Особенно трудно было Карпову, ведь домой ему приходилось ездить поездом. И так каждый день. Саша просит дать ему место в общежитии.
– «Проживаю от ст. Желябужской в 4-х километрах, но ездить домой поездом не могу, так как мы учимся до 5 часов вечера, а поезд отходит в половине пятого. Часто ночевать приходится, где придется – у товарищей, в цехе, на вокзале. Содержать частную квартиру не в состоянии».[5][5 - -[5] Архив Калужского обкома КПСС. Газета «Искра, 21.01.64 г.№ Ценная находка в личном деле Карпова»]
Планерную школу Александр закончил успешно, в 1938 г ему предложили учиться в пилотном отделении при аэроклубе. Он с удовольствием согласился.
Инструкторами школы пилотов были: – Яков Венечкин, Василий Черный, Петр Гаршенин, Владимир Артемов.
Кстати, товарищ Гаршенин зачитывал отпечатанные на машинке лекции К.Э. Циолковского по аэродинамике.
Товарищ Артемов, наряду с теоретическими занятиями, проводил практические занятия с курсантами на ближайшем к городу Орешковском аэродроме, принадлежащий Осовиахиму.
В распоряжение аэроклуба был учебный самолет и посадочная площадка. Аэродромные возможности курсанты использовали с предельной загрузкой.
Там, в Орешкове, познал Александр Карпов радость самостоятельного полета на самолете. После планера, это был еще круче восторг. Ликовала душа, неудержимо работала фантазия. Казалось, еще немного нажми на ручку управления – и над облаками! Внизу земля, только маленькие деревеньки мелькают, река Угра извилистой голубой лентой спешит к Оке. А железная дорога кажется темно-желтой, узенькой лесенкой на зеленом ковре.
Обязательным предметом было парашютное дело.
Комиссар товарищ Ильин внушал: «Парашюты нужны. Один прыжок может многое изменить в жизни летчика. Особенно в боевой обстановке военного времени».
