скачать книгу бесплатно
– Чего? – вытаращился на него Валера. – Нам что, других проблем было мало?
– А как ещё-то? За ней больше никто не пойдёт, все обсуждают её амуры, будет сидеть ниже травы…
– Зря. Лучше бы ты её портфелем по голове ликвидировал. А теперь, будешь первую любовь кастрюлей расхлёбывать, – осуждающе произнёс Валера.
– Почему это? – не понял Денис.
– А потому что из политики ты её убрал, но разбудил страшный вулкан под названием "нежные девичьи чувства". Записка – это вызов, это дуэль между мальчиком и девочкой. И мальчик всегда проигрывает, вспомни хотя бы Ромео и Джульетту? Чем там дело закончилось? А все, потому что девочка – всегда дура, но хуже всего это то, что она дура без опыта.
– Ну, знаешь ли…Я в этом тоже немного шарю.
– А ещё, ты подставил Макароныча, в теле которого ты находишься. Вот он вернётся, а в него – староста влюблена. И как ему быть? Да мальчик просто облысеет от счастья.
– Тогда я напишу ей другое письмо. Так, мол, и так, был не прав, перепутал, влюбился в другую. Короче, староста, староста – извини, пожалуйста, – предложил Денис.
– Не советую, у нас и так много врагов, а тут ты добавляешь к списку девочку, которую отвергли. Есть ли на свете сила страшнее отвергнутой женщины? Нет уж, пусть лучше она будет на нашей стороне, а потом нужно сделать так, чтобы она сама тебя бросила. Тогда травму получит только Макаров, но поскольку он будет не в курсе, то для всех это пройдёт с минимальными жертвами, – решительно отказал Валера и постучался в дверь.
– Разрешите войти?
– Входи Кипятков, проходи Макаров, – недовольным тоном разрешила Инна Витальевна. – Садитесь на свои места и откройте учебники.
– А что задали? – на всякий случай уточнил любопытный Валера и нечаянно задел учительницу за живое.
– Кипятков! Ты утром компотом уши моешь? Пушкин! Руслан и Людмила. А ты вообще читал это великое произведение? – возмутилась она.
– Конечно, читал. Да я его наизусть знаю, – замер у доски рыжий нахал. – Правда, не уверен, что оно публичное и для нашего возраста. Там всякое и много чего. Я бы не рекомендовал…
– А, ну замечательно! Ученик считает себя умнее учителя. Давай. Пожалуйста. Продемонстрируй нам своё мастерство, а мы послушаем! – предложила Инна Витальевна.
– Хорошо. Я вас за язык не тянул, – пробормотал Валера. Он прокашлялся, обвёл взглядом класс и начал декламировать отрывок:
"О страшный вид! Волшебник хилый
Ласкает сморщенной рукой
Младые прелести Людмилы;
К ее пленительным устам
Прильнув увядшими устами,
Он, вопреки своим годам,
Уж мыслит хладными трудами
Сорвать сей нежный, тайный цвет,
Хранимый Лелем для другого;
Уже… но бремя поздних лет
Тягчит бесстыдника седого –
Стоная, дряхлый чародей,
В бессильной дерзости своей,
Пред сонной девой упадает;
В нем сердце ноет, плачет он,
Но вдруг раздался рога звон…"
– Где ты это прочитал?!! – взвизгнула Инна Витальевна.
В классе началось роптание. Мальчики хихикали, а девочки перешёптывались. Денис обратил внимание, что староста сидит ни жива, ни мертва и смотрит прямо перед собой в одну точку.
– АС. Пушкин. Руслан и Людмила. Первое издание. А что там, не так было? – искренне удивился Валера.
– Какое ещё издание? – простонала учительница и театрально прикрыла рукой лицо.
– Санкт-Петербург, типография Н.Греча. 1820 год. Вы же сами говорили, что школьники должны тянуться к знаниям, вот я и дотянулся, – Валера был сама скромность, но отчего-то Инне Витальевне захотелось прилечь на стул. Нет, не сесть, а именно прилечь и чтобы сверху её придавили партой. Денис глазами показал другу, что беда и тот помог учительнице плавно приземлиться на пятую точку.
– Кажется, вам дурно Инна Витальевна. Сейчас вам воды принесут, – хлопотал возле учительского стола Валерий Васильевич. – Эй? Староста?
– Угу! – вскрикнув совой, подскочила девочка с красными бантиками.
– А, блин, забыл! Староста влюбилась, – с досадой ляпнул Валера и класс грохнул от смеха.
– Так, а ну тихо всем! Староста – отбой! Дежурный – воды в стакане! Живой ногой! А вы, все..! – рыжий погрозил кулаком школьникам, но, ага, попробуй успокоить такую ораву детей, особенно когда кто-то тут рядом влюбился. Ещё секунда и урок был бы окончательно сорван, и тогда он пошёл на крайние меры.
– Мой разговор с директором по поводу ваших оценок за контрольную, – зловещим голосом произнёс он. И школьники моментально затихли. Все разом вспомнили про Эльвиру, и про контрольную, да и вообще, про множество своих личных страхов, и вот уже рыжий мальчик вновь оказался в центре внимания.
– Разговор будет обсуждаться на перемене, – доложил Валера. – А теперь, пожалуйста, проявите уважение к учителю и спокойненько закончим урок.
Инна Витальевна стучала зубами о стенку стакана и жаловалась.
– Ну, вот откуда ты такой взялся, Кипятков? Ну, разве так можно употреблять это невежественное междометие “блин”? Ну, зачем? У нас столько прекрасных слов, значений, благородных синонимов, а это издание? Где ты его нашёл, неужели у дедушки? У меня земля уходит из-под ног в тот самый момент, когда я осознаю, что вы, дети, снова свернули с правильного пути и катитесь в пропасть. Да, в пропасть, полную жаргонов и бескультурья. Я двадцать лет преподаю литературу, думаете это так просто? У меня каждый день новая баталия, солдаты, мундиры, стяги…Меж ними прыгают, разят, прах роют и в крови шипят. Эх…
– Швед, русский колет, рубит, режет. Бой барабанный крики, скрежет, гром пушек, топот ржанье стон и смерть и ад со всех сторон, – поддакивал ей Валера.
Польщённая таким внимание со стороны учеников, учительница литературы быстро опьянела от стакана воды, горе покинуло её и, вскоре, она совсем расслабилась.
– Не замечала за тобой такой тяге к литературе, Кипятков. Помнится, раньше ты и двух слов связать не мог, – почти ласково говорила она. – Мы ещё это не проходили, проказник ты этакий.
– Да вы просто не знаете, как я, да нет, просто, как мы, к вам относимся и как дружно обожаем русскую литературу! – бил себя в грудь Валера – Да вы спросите любого! Так, где любой? Ах, вон он сидит. А ну, Вермишелли, выходи к доске!
Денис послушно выбрался из-за парты и встал в первом ряду, стараясь не смотреть в сторону старосты.
– Деня. Отрывок из Гоголя. Тарас Бульба. Уважь учителя, – приказал Валера.
– Степь чем далее, тем становилась прекраснее. Тогда весь юг, всё то пространство, которое составляет нынешнюю Новороссию до самого Чёрного моря было зелёною девственною пустынею. Никогда плуг не проходил по неизмеримым волнам диких растений. Одни только кони, скрывавшиеся в них как в лесу, вытаптывали их. Ничего в природе не могло быть лучше. Вся поверхность земли представлялась зелёно-золотым океаном, по которому брызнули миллионы разных цветов…– забубнил он.
– Достаточно, – замахала рукой вспотевшая Инна Витальевна. – Пять! Садись на место, а не то у меня, сейчас, инфаркт будет.
– Тогда, может ещё водички или Блока? А может быть, немного пройдёмся по Гёте? У меня имеется прекрасный отрывок из Фауста? – кружился вокруг Валера.
Учительница литературы закрыла глаза. Помассировала пальцами виски, а потом произнесла решительно:
– Нет. Мне нужна сигарета. Такое событие не каждый день происходит.
– Пожалуйста.
На столе, в мгновение ока, появилась пачка сигарет с фильтром.
– Кипятков, ты куришь? – мрачным голосом спросила Инна Витальевна.
– Это Борис Николаевич потерял. Вы уж передайте ему при следующей встрече, а я никому не скажу, что вы у него сигаретку стрельнули, – предложил рыжий.
Инна Витальевна со вздохом забрала пачку и объявила, что урок окончен. Школьники было обрадовались, потому как до конца урока оставалось ещё десять минут, но стоило ей выйти, как Кипятков снова узурпировал власть и свой волей приказал всем заткнуться.
Глава 9
Деспот Кипятков максимально коротко и ясно разъяснил пятому В новую политику партии:
– Дорогие ребята, – объявил он. – Переговоры с директором прошли успешно и вам больше не стоит бояться сурового и несправедливого наказания. Вы – школьники, а школьники должны учиться, и никакая контра не смеет запугивать вас суммой квадратов катета. Я попросил поменять Эльвиру Николаевну на другого, более лояльного преподавателя и он, кажется, меня услышал. Кроме того, я попросил засчитать сегодняшнюю контрольную и поэтому все вы получаете пятёрки. Ура?
– Но ведь она вернётся, – не поверили ему.
– Как вернётся, так и провернётся. Не буду скрывать, я рекомендовал назначить Эльвире Николаевне медицинскую экспертизу. Да, это немного жестоко, но я думаю ей понравится в палате с мягкими стенами и за высоким забором. Её больше не будет в школе, вы понимаете меня? Это ли не повод для радости? – объяснил Валера.
Школьники недоверчиво переглядывались. Они действительно не могли поверить в такое. А Валера продолжал командовать:
– Какой урок следующий? Физкультура? Два урока подряд? Ага. Значит так: все идёте на физкультуру, а Веня и Коля остаются со мной.
– Это с какой ещё радости? – недовольным голосом поинтересовался толстенький Веня.
– С такой, что у вас освобождение от физкультуры. Брат Каппеллини вам сейчас нарисует. Деня? Пять освобождений от физкультуры, а староста отнесёт, – распорядился рыжий нахал.
– Её зовут – Полина. С уважением, пожалуйста! – крикнул со своего места Денис.
Девочки, все как одна, посмотрели в его сторону и зашептались. В их глазах блестела неприкрытая зависть.
– Во-во. Довёл старосту, аферист, – проворчал Валера, оценивая реакцию класса. – Уже по имени называешь. В общем, пишешь освобождение на четверых и на неё лично. Не видишь, на девочке лица нет? Как она теперь, через козла прыгать будет?
– Теперь у неё свой козёл! – крикнул кто-то и Кипятков одобрительно поднял вверх большой палец.
– Я не дружу с Макаровым, чтоб вы знали! – вскочила бледная, как полотно, староста.
– Как это не дружишь? Да уже вся школа знает. Он тебя эклерами угощал, а ты ему с домашкой помогала. Да нам это совсем не интересно. Ну дружите и дружите: хоть на качелях качайтесь – нам наплевать. Мало ли, кто с кем дружит? – ухмыльнулся рыжий негодник.
Староста заплакала и бросилась вон из класса. Валера одними глазами дал команду своему напарнику – начать преследование. Денис побежал за ней. Девочки заахали, но больше от восхищения. Валера ухмылялся. Какой бы там амур не был, но это будут строго контролируемые отношения.
– Видели, да? – кивнул он в сторону выхода. – Это вам будет наукой. Мы все должны быть такими же дружными. Мы все – один класс. Мы – одна команда. В команде нет единоличников. Есть только коллектив. Денис и Полина долгое время скрывали свою дружбу, потому что боялись осуждения и Эльвиры. А теперь Эльвиры нет, а если их кто-то осудит, или будет шушукаться за спиной, то у меня имеется аргумент. Великолепная пятёрка и вратарь. Надеюсь мы поладим, и в будущем, мне не придётся их против вас использовать. Вы всё поняли?
При упоминании хоккейной команды, школьники насторожились и начали испуганно переглядываться. До них только сейчас дошло, что Кипятков и не думал шутить. И если на прошлом уроке к его словам отнеслись как к легкомысленным угрозам на фоне всеобщего шока, то теперь, после Эльвиры, директора и учительницы литературы, всё выглядело совсем по-другому. Этот школьник опаснее двух учителей и директора – рассуждали они, разумеется хоккеисты могли запросто под него прогнуться.
Но с каких это пор Кипятков стал таким сильным? Или это не Кипятков? Ведь ещё только вчера он был нюней и плаксой? А рыжий вёл себя так, будто бы читал чужие мысли: он ухмылялся, ехидничал и старался каждому заглянуть в глаза, отчего становилось ещё страшнее.
– Звонок! – зловеще поднял палец вверх Кипятков и тут же приказал. – Идите на физкультуру.
И никто не посмел ослушаться. Школьники дружно похватали учебники и портфели и принялись спешно покидать класс. Все, кроме Коли и Вени, которых Валера ласково улыбаясь поманил к себе пальцем. И, едва только последний ученик выскочил за дверь, как прозвенел школьный звонок, оповещая о перемене. Колька и Веня робко пересели за первую парту.
– Как вы уже поняли, дорогие мои детишечки, я не совсем Кипятков, – признался им Валерий Васильевич.
– Это мы знаем, – буркнул Веня.
– Факт, – подтвердил Колька и шмыгнул носом.
– А раз знаете, значит начнём наше знакомство сначала, – рассудительно произнёс великий вождь и протянул руку для рукопожатия. – Валерчик! Будем знакомы!
Коля и Веня неуверенно по очереди пожали ему руку и тоже представились.
– Да вы садитесь, детишки, садитесь, в ногах правды нет. А теперь мы вернёмся к нашей недавней ночной размолвке. Гномика не забыли? Нет? А вот я очень хорошо его помню!
– Я говорил! Говорил! Он из-за гномика таким стал! А ты, не Кипятков это…Страшила! Страшила! – яростно зашипел Колька на своего толстенького товарища.
– А чё, я-то? – начал было тот, но великий вождь немедленно призвал их к порядку.
– Не ссоримся братва. Всё-ж нормуль? Я, другой Валера, в теле вашего Кипяткова. Просто так совпало, по обстоятельствам. Всё хорошо.
– Ага, хорошо? А кто же ты тогда? И где наш Валера? – огрызнулся Колька.
Кипятков только развёл руками:
– Ничем не могу помочь. Самому интересно, куда он делся? Предположим, он не появится, пока я не покину ваш мир и не вернусь домой в параллельное измерение, откуда я собственно и явился.
– Но, кто ты такой? И как ты так ловко Эльвиру вырубил? Ты хоть знаешь, что это была за тварь? – тоном следователя спросил подозрительный Веня.
– Я? Эммм, как бы помягче… Я – добрый волшебник. Умею колдовать и всякое – разное, – уклончиво отвечал Валера.
– Ни фига себе добрый. Мы видели, как ты ночью зарубил медведя! – не поверили ему дети.
– Вот именно, потому и добрый. Был бы я злым и вы бы там, в сортире, лежали вместе с медведем. Понимаете?
– Понимаем, – закивали мальчики. – Ты – добрый волшебник. Ты пришёл захватить власть в нашей школе и поработить всех школьников.
– Да…То есть – нет…Стоп. Вы чё, мелкие? Совсем оборзели? – оскорбился Валера. – Я их от математички спас, а они? Где благодарность? Где мои – спасиба? Вы мне вообще за гномика до сих пор торчите. Не могли отдать по-хорошему? А? Сказали бы, грохнуть училку и я бы её ещё ночью живьём закопал. А теперь я застрял. Понимаете? Застрял в теле ребёнка.
