скачать книгу бесплатно
Два места в Чернобыле, пожалуйста
Василиса Романова
Что будет, если взглянуть глазами подростка на самые обычные или неизвестные, завораживающие или пугающие моменты истории? Что если будний день превратится в череду головокружительных случайностей? Что если набраться смелости и выбраться за пределы своего мира в друге время, а возможно даже реальность?
Не волнуйтесь – в этот круговорот событий Вы точно не будете брошены в одиночестве. А может быть, эта история затянет кого-то ещё, и нужно будет приготовить чуть больше двух мест? Всё может быть, ведь настоящие приключения нужного человека находят сами. Возможно, только что они нашли именно Вас.
Василиса Романова
Два места в Чернобыле, пожалуйста
Все изложенные в данном произведении события являются вымыслом автора. Любые совпадения с реальными личностями, их характерами, организациями и местами действия случайны.
***
Здесь пыль и пепел разносятся ветром
На сотни и тысячи километров,
Не забывая тебе напомнить
Из детства запах и сладкий вкус.
Нигде не больно, совсем не страшно,
Везде зажило и всё погасло,
И ты, конечно, сейчас не вспомнишь
Что город был не всегда так пуст.
Разбиты окна, открыты двери,
Однажды, может, и ты поверишь,
Что шёпот осени звал напрасно,
Возможно даже, не безопасно
Здесь оставаться и дольше слушать,
Как холодящий приятно душу
Вдали разносится детский смех,
Забравший нас навсегда к себе.
Возможно, здесь и не светит солнце,
Зато коснётся лёгким морозцем
Прозрачной кожи уютный сумрак,
Тебя заждавшийся между сумок.
"С приездом, милый".
И ты проснёшся,
И ты наверное с ним остаёшься,
Обняв и спрятавшись в полумрак,
В котором сны, в перемешку с пылью,
С тобой поделятся страшной былью,
И под одежду к тебе пробьётся
Давно забытый, животный страх.
Однажды бывший здесь вновь вернётся,
В родное место. И ужаснётся
Как покалеченый мир с плакатов
С его призывами всё куда-то,
Наверно, к будущим поколеньям,
Продолжит звать, очевидно, веря,
Что нарисованными глазами
Он смотрит с нами
И видит знамя.
Пусть верит. Новое непривычно
Ему, забытому в необычном,
Таком напуганном и трагичном,
И напряжённом моменте, сну.
Нет, здесь не будет теперь спокойно,
И солнце бьётся в рыжей неволе,
И Осень плавится вместе с кровью,
Застывшей в сером, больном снегу.
Глава первая
Всем давно известно, что все короткие пути лежат через гаражи, что каждый суслик агроном и у каждого своя колокольня и тараканы. Но самая главная и неоспоримая истина заключается в том, что каждый из нас, хоть раз в жизни, проснувшись тёплым летним утром и сладко потягиваясь в постельке, даже примерно представить себе не мог, что именно в этот, ничем не примечательный, и именно благодаря своей обычности и предсказуемости столь приятный день, мы умудримся найти такие умопомрачительные приключения на свою многострадальную пятую точку, что будем вспоминать о них потом всю жизнь, рассказывать внукам и, несомненно, упомянем в мемуарах.
Короче. С этого всегда всё начинается…
… В моём случае лето и начаться-то толком не успело – шёл третий день июля, один из самых приятных, когда, забравшись с ногами на диван, ты с умиротворённым видом попиваешь чаёк, испытывая невероятное наслаждение от одного только осознания того факта, что завтра не придётся никуда рано вставать и учить тебе ещё два месяца ничего не придётся.
И я, как порядочный первокурсник, отдавая долг традиции, сидела и пила чай, лениво печатая сообщение подруге, в котором отказывалась гулять и вежливо посылала её на все четыре стороны с её «каникулы скоро кончатся».
Каникулы только начались.
Лето.
Отдых.
Солнышко.
Волноваться не о…
Твою мышь.
Экскурсия. Экскурсия мечты, назначенная на послезавтра. Но даже в случае апокалипсиса я не смогла бы от неё отказаться. Экскурсия, на которую дружной толпой ехал практически весь наш курс, но ради такого подарка судьбы, думаю, можно и любимых одногруппников потерпеть.
Экскурсия в Чернобыль…
… В моём университете много хороших людей, но историки, пожалуй, самые деятельные. Энтузиазм бил со всех щелей ещё в начале лета, а стоило солнышку пригреть, а ленивой радости от начала каникул окончательно утвердиться в сознании, как Марии Васильевне стукнула в голову поистине гениальная мысль.
У нашей группы она уже несколько месяцев не вела, но своей невероятной задумкой с бывшими учениками не могла не поделиться. Организация экскурсий ей давалась чрезвычайно просто и без лишней суеты, зато со сладким предвкушением чего-то праздничного, поэтому замысел встретили восторженно и помчались сообщать остальным, в порыве набрать группу побольше.
Я два дня прыгала по квартире в таком дичайшем восторге, что кошка только под вечер, на согнутых лапах, вылезала из-под дивана, чтобы бегом добежать до туалета и нервно прожевать пару кусочков сухого корма на кухне. Спустя пару дней бабушке удалось усмирить мой пыл, и Муся получила доступ к коридору. Ещё через несколько суток, когда все друзья и знакомые уже были в курсе, я принялась за составление списка вещей и подробное изучение плана поездки. Но когда ситуация не двигается с места и приблизить событие или хотя бы ускорить ход времени никак не получается, радость не то чтобы сходит на нет, но притупляется и сменяется нервным ожиданием. В конце концов я уговорила себя отвлечься и в какой-то момент едва не забыла о вызвавшем экстаз известии. Однако голубую мечту трудно выкинуть из памяти, особенно, если она на расстоянии вытянутой руки…
… Вещи были в срочном порядке собраны, рюкзак упакован, время ещё один раз проверено, кошка поцелована в носик, мама напоминала не отбиваться от экскурсионной группы, папа заводил машину, Ксюшка разбивала телефон, в очередной раз уточняя место сбора.
Пятнадцать минуть пути, университет, громко орущий на наступившего ему на ногу Витька Артём, нервничающая Ирина Алексеевна, спокойная как удав и явно довольная происходящим Мария Васильевна.
Я обнялась с Ксюшей, стукнула по плечу задевшего меня локтем Тёмку и с интересом уставилась на Марию Васильевну, адресуя ей радостное приветствие и с упоением вслушиваясь в негромкое, сопровождаемое улыбкой «Привет, Юль».
День явно обещал быть интересным…
Глава вторая
… – Я взяла Ивана Иваныча! – Ксюша весело повертела в руках и посадила на подлокотник, заботливо развернув к окну, небольшого игрушечного кота серого цвета, пережившего уже многое, но не пропустившего ещё ни одной экскурсии с самого первого класса школы и, кажется, собиравшегося перейти в наследство её детям, чтобы продолжить эту традицию.
– А я взяла сушёный ананас, – улыбаясь, я почесала за ушком котика и сунула в рот сухофрукт, отвернувшись и найдя взглядом Марию Васильевну, которая должна была сидеть где-то рядом с водителем. Да, я вижу ежик знакомых коротких тёмных волос на соседнем кресле впереди. Так, Ирина Алексеевна, подвиньтесь, Вы мне вид на прекрасное заслоняете.
Ближайшие два часа за окном вряд ли можно было обнаружить что-то интересное – мы даже не успели выехать за черту города, поэтому я снова повернулась к подруге, продолжая потихоньку жевать.
– Как думаешь, хотя бы сейчас у меня получится с ней поболтать?
– С МВ? –Ксюша обернулась, – Почему бы и нет? Ты, главное, к ней поближе держись.
– Ближе некуда – это самое близкое кресло, – усмехнулась я. – Вообще, чудо какое-то, что она с нас позвала, она ведь даже у нас не ведёт.
Ананасы кончались. и пора было лезть за папайей…
… Санитарная остановка заставила отложить телефон и, потягиваясь, выползти в проход между сиденьями. Где-то сзади громко смеялись, Ирина Алексеевна уговаривала нас сходить погулять и не тащить с собой вещи, кто-то жевал, кто-то толкался у спуска. Всё это выглядело чрезвычайно забавно, но Мария Васильевна вышла из автобуса, и мне срочно потребовалось подышать свежим воздухом.
Дождавшись Ксюшу, я забрала рюкзак, пропрыгала по ступенькам вниз, пережёвывая кусочек и, остановившись поближе к преподавателю, огляделась. Странно-красивое место: ни единого домика, только дорога, лес, спуск вниз с тёмно-зелёных холмов и огромные, тянущиеся до горизонта пространства. Мы стояли возле небольшого строения, и я всё пыталась понять, откуда тут люди взялись, и кто посреди трассы это соорудил. Похоже на кафе.
– Ну что, Юля? Как Вам поездочка? – Артём с задумчивым видом осматривал окрестности.
– Очаровательная, ты не находишь? – улыбнулась я, заставляя себя отойти от Марии Васильевны и направляясь к странному зданию, где уже толпились наши.
Внутри оказалось тесно, но чисто. Небольшой, погружённый в полумрак холл и две дверцы, длинные узкие полоски окон под низеньким потолком, четыре столика, раковина с потемневшим краником и двадцать с лишним человек, пытавшихся добыть из неё воду. Тёмные стены, сложенные из дубовых брёвен, характерно пахли. Мигала лампа. Посетителей не было.
Я села за один из столиков, дожидаясь Ксюшу и осматриваясь вокруг. Должно быть, здесь можно было заказать что-нибудь поесть, но я совсем не была голодна, к тому же, не увидела пока ни одного официанта или, хотя бы, хозяина сего прекрасного заведения. Может, оно вообще заброшено? Тогда почему свет горит?
Я облокотилась плечом на стену и поводила пальцем по такому же дубовому столу, покрытому слоем пахучего лака, всё ещё продолжавшего источать запах, хотя нанесён он был явно давно и в некоторых местах уже изрядно подран менее аккуратными или чересчур нервными гостями.
Ребята, перестав атаковать кран, рассыпались по столам, в шутку толкаясь и что-то громко обсуждая. На весь этот шум из-за красной шторки, закрывающей вход в подсобку, наконец выглянула женщина лет сорока, что-то обеспокоенно пробормотала себя под нос, оглядывая рассаживающихся подростков и снова исчезла за шторкой на пару минут, возвращаясь обратно уже с большим железным подносом в руках, торопливо расставляя перед нами тарелки, из которых что-то неаппетитное на вид, тем не менее, очень прилично пахло.
Всё это было до того уютно и так по-доброму, что я не могла перестать улыбаться, чуть отстранённо наблюдая за происходящим, пока первое и второе незаметно не испарились из моей тарелки, заставляя подняться и с некоторым сожалением, довольно потягиваясь, выйти из кафе, собираясь вернуться в автобус.
По-прежнему пустынная дорога молчала и совершенно не изменилась, разве что приобрела неожиданное пятно в виде припаркованного совсем рядом с автобусом джипа. Я притормозила. Чёрные машины с затонированными окнами никогда не внушали доверия. Однако автомобиль стоял на месте, никто из него не вышел и, пожалуй, так бы и дальше ничего не происходило, если бы мы не прошли в автобус, собравшись усесться в мягкие кресла и не наткнулись на раскрытый Ксюшин рюкзак, перед выходом аккуратно оставленный на сиденье, а теперь лежавший поперёк кресла.
– Кто-то копался в моих вещах!
– Ты уверена? Мог упасть? – я склонилась над её сумкой, уперевшись руками в спинки кресел.
– Нет, я точно помню, что закрывала его!
– Проверяй, всё на месте?
После тщательного осмотра, она, облегчённо вздохнув, отставила его в сторону.
– Всё в порядке. Но кому это могло понадобиться? Там внутри явно рылись, как будто искали что-то, а что там брать-то? Я с собой драгоценности в поездки не таскаю.
– Не знаю. Но совершенно очевидно, что нам больше не стоит оставлять вещи без присмотра. И, кстати, это вряд ли кто-то из наших – всё-таки, приличные люди. Здесь, похоже, был кто-то. Ну-ка… – я выскочила на улицу, рванув к стоящей у дороги Марии Васильевне, копошившейся в телефоне, про себя отмечая, что джипа уже нет на месте.
