скачать книгу бесплатно
– А завтракать?
– На ходу. – Иван запустил двигатель. – Еленка покормит по очереди.
До десяти они без отдыха сновали по реке: ходили в Красногорье, возили приказ в контору, проволоку на вторую сплоточную, монтеров в самые верховья: там открывался хлебный ларек. Хлопот было много, а еще больше – криков и недовольства, потому что всем было некогда, а старенький катерок никак не мог одновременно поспеть в разные концы.
– Вот глупость-то! – сердился Сергей. – За каждым нарядом к диспетчеру мотаться – это ж придумать надо!
Катер стоял у причала: надобность в нем вдруг схлынула. Из кубрика появилась Еленка. Выплеснула помои, сказала ворчливо:
– Люльку бы забросили, что ли.
Иван снял с крыши рубки снасть, вместе с Сергеем собрал дуги в крестовину, натянул сеть.
– Маловата люлька-то, – сказал Сергей.
– В норме, – пояснил Иван. – Полтора на полтора, больше инспекция не велит.
Он закинул люльку с кормы, подождал, пока она ляжет на дно, закрепил веревку за леер.
– И ловится? – спросил Сергей.
– На еду хватало.
Помолчали. Сергей, покурив, кинул окурок за борт, спросил:
– Поглядеть?
– Погляди, – сказал Иван.
Сергей прошел на корму, намотал на руку веревку, рывком поднял из воды. Край зацепился за обшивку, дуги спружинили, подбросив в воздух брызги и двух небольших подлещиков, серебряно блеснувших на солнце.
– Я ж говорю, мала сеть!..
– Не рви, – сказал Иван. – Тащи спокойно, рыба целее будет.
За сорок минут поймали полтора десятка окуней и подлещиков – мелких и тощих. Иван не удержался:
– Федор на это дело мастак был…
– Трофимыч! – крикнули из окна диспетчерской. – Давай пока к нефтянке!..
– Ну, считай, еще пятьсот литров на мою шею, – вздохнул Иван.
Сергей вытащил люльку, положил ее на корме, отдал чалку. Иван завел двигатель, стал отводить катер кормой вперед, разворачиваясь. Сергей заглянул в рубку:
– Дай постоять.
– Становись. – Иван отошел в сторону, сдвинув к стенке высокий табурет на трех ножках. – Держи пока на створы.
Сергей стоял за штурвалом, чуть расставив ноги, ссутулившись. Поначалу он нарочно повалял катер с борта на борт, проверяя, как он слушается руля и велик ли свободный ход. Катерок рыскнул несколько раз, но выровнялся и точно, как по нитке, пошел на створы. Иван молчал, приглядываясь к помощнику: все в нем, начиная с позы, убеждало, что парень ходил по воде.
– Клади направо, к мыску.
Сергей заложил так, что катер не пришлось подравнивать.
Иван одобрительно улыбнулся:
– Ловко.
– На том и держимся! – весело ответил Сергей.
Он мягко причалил к нефтянке – чистенькой, выкрашенной в красную краску нефтеналивной барже. Передал штурвал Ивану, спрыгнул на баржу, зачалил катер.
На шум вышла приземистая молодуха в платке и телогрейке. Из-под короткой юбки выглядывали ярко-синие рейтузы.
– Не курить, мужики! – привычно крикнула она.
– Здорово, хозяйка, – весело сказал Сергей, с удивлением разглядывая толстуху. – Ты чего это вырядилась, как дед-мороз?
– А ты посиди здесь восемь часов, так узнаешь. – Она встретила его взгляд, с готовностью заулыбалась, сразу порозовев всем скуластеньким, некрасивым лицом. – Новенький, что ли?
– Вместо Никифорова, – сказал Иван. – Вот наряд, Шура.
– Пьете вы горючку, что ли? – удивилась Шура, взяв наряд. – Идем, распишешься.
Она еще раз глянула на Сергея, хихикнула и пошла к каюте. Сергей метнулся к катеру, зашептал:
– Погоди тут, капитан…
Торопливо прошел в каюту. Иван открыл горловины баков, промыл фильтры, подтащил рукав от третьей помпы (он всегда заправлялся от нее), подсоединил.
– Ой, щекотно!.. – громко взвизгнула толстуха. Из каюты вышел Сергей. Подошел к Ивану, давясь от смеха:
– Ну, дура! Страшное дело… Ты какой подсоединил?
– Третий.
– Ну и держи его покрепче.
Кинулся к первой помпе, сунул рукав в вентиляционное отверстие, включил: топливо туго побежало по рукаву перекачиваясь из отсека в отсек. В дверь выглянула Шура:
– Ты чего колдуешь?
– В порядке! – Сергей шагнул к ней, оттесняя в каюту. – Давай-ка, девочка, документики проверим…
– Ну, ты, медведь! – Шура крепко ударила его по спине. – Ты руками-то не очень, слышишь?
Дверь за ними закрылась. Иван хмуро держал пустой рукав. Рядом мерно работала помпа, гоняя топливо по замкнутому кругу. Щелкала стрелка, отсчитывая литры. Из рубки вышла Еленка.
– Скоро?
– Скоро… – Иван помолчал. – Обманываем, Еленка.
– Как так?
– Он другую помпу включил. Переливает из пустого в порожнее.
– Молодец! – улыбнулась Еленка. – Давно бы так.
– А у Шурки лишнее окажется.
– Вы за Шурку не беспокойтесь, Иван Трофимыч. Шурка лишнее колхозу за полцены продаст и вам же спасибо скажет.
Из каюты выскочил Сергей, глянул на счетчик.
– Шестьсот нащелкало.
– Хватит, Сергей.
– Давай уж до тысячи, капитан. До тысячи я, пожалуй, выдержу.
Улыбнулся Еленке, подмигнул шальным, победным глазом, опять скрылся в каюте.
– Хват, – неодобрительно заметил Иван.
Еленка промолчала. Посидела немного, ушла в кубрик.
Пришел Сергей. Усмехаясь, быстро отключил помпу, смотал рукав. Шуры не было.
– А масло? – спросил Иван.
– Двойная норма. По знакомству.
Вдвоем накачали масла в бак. Иван прошел на катер, закрыл горловины.
– Готово, Шурочка! – крикнул Сергей.
Вышла Шура. Остановилась в дверях – непривычно тихая, с застывшей улыбкой:
– Дом пять. С палисадничком.
– Угу, – кивнул Сергей, отдавая чалку.
– Обманываешь, поди? – тихо спросила она.
– Ровно в восемь, как договорились. До встречи, курносая! – Прыгнул на катер, не оглядываясь, прошел в рубку. – Дура стопроцентная.
Иван молчал. Он отводил катер кормой и сквозь стекло рубки видел толстуху. Она стояла у борта, держась за леер, и глядела им вслед.
– Веди, – сказал Иван, отходя от штурвала. – К диспетчерской.
Сергей посмотрел на него, усмехнулся:
– Мне еще противнее, капитан. А что сделаешь? Жизнь такая, что только поворачивайся побойчей, а то затолкают.
У диспетчерской их ждала высокая худая женщина в белом платочке, повязанном вровень с бровями. Она выхватила у Сергея канат, неумело зачалила, приговаривая:
– Да сама я, сама… Не беспокойтесь.
– Паша?.. – Иван торопливо прохромал к носу. – Ну, давай шагай на катер. Как Федор?
– Да все так же, Иван Трофимыч, все так же. Кланяться вам велел, благодарил. И я вам благодарная, Иван Трофимыч, так я вам благодарная…
Она тихо заплакала, утирая слезы концом платка.
– Будет тебе, Паша, – сказал Иван. – Садись вот сюда.
– А Федя лежит, – совсем тихо сказала Паша. – Не шевелится, тихо лежит, спокойно…
– Да… – Иван вздохнул, присел рядом, вытянув хромую ногу. – Была в кадрах?
– Была, Иван Трофимыч. Оформили меня. Вот. – Паша достала новенькую трудовую книжку. – Я ведь работать пришла, Иван Трофимыч. Я за Федю моего.
– Домой ступай, – сказал Иван.
– Да как же, Иван Трофимыч? Ведь матросом я к вам. Пятьдесят рублей положили мне…
– Двадцатого приходи. Получка у нас двадцатого и пятого каждого месяца.
– Вы позволите, Иван Трофимыч, хоть постираю с вас. Рубашечки, может, бельишко. И товарища вашего.
– Не надо, Паша, спасибо. Ступай домой. Вовке скажи, что жду его к семи, как условились.
Потом их срочно отрядили тянуть плот – «воз», как это именовалось здесь. Многотонная громадина длиною в четверть километра медленно ползла сзади, катерок, задыхаясь, волок ее, дрожа корпусом и глубоко осев кормой. Трос звенел, как струна.
– Сдадим и пообедаем, – сказал Иван. – Пора уж.
Он сидел перед рубкой рядом с бригадиром плотовщиков – рослым, угрюмым мужиком, ехавшим на буксир оформлять акт о сдаче плота. Бригадир всю дорогу радовался, что работа идет без перебоев, и этот плот – уже сверхплановый.
– Премию дадут, Трофимыч. Рубликов, думаю, полтораста. Может, сена раздобуду: лето уже за половину зашло…
Навстречу шел «Быстрый» – катер сплавконторы. Сергей дал отмашку по борту, но «Быстрый» с ходу подошел почти вплотную.
– В два митинг!.. – прокричал в рупор капитан. – У конторы! Понял, Трофимыч?
– Понял, Антон Сергеич! – крикнул Иван, и катер ловко отвалил в сторону.
– Точно, говорили насчет собрания, – подтвердил бригадир. – Ну, Трофимыч, кажись, с тебя причитается…
