скачать книгу бесплатно
И прямым тому подтверждением был тот же самый Джон Адамс. Тем вечером он много чего мне порассказал о мире, который находится за горами и так не похож на наш. Это и в самом деле был «фронтир», неподдельный и настоящий, в котором слабым было не место, но где было на самом деле очень интересно жить.
Впрочем, он с таким же интересом слушал и мои рассказы, благо в долгу я не остался. Я поведал ему о болотных тварях и о ловушке неведомой сущности из соснового леса, о том, какими скотами иногда бывают люди, о культе Великого Речного Зверя, о возвышении и падении Каганата. Точнее, о том, как это выглядело с нашей стороны.
Про Новый Вавилон, правда, я упоминать не стал. Ни к чему это.
Увлекшись беседой, мы даже прозевали и тот момент, когда угомонились наши люди, и то странное, не сказать нереальное время, когда ночная темнота сменилась блеклыми туманными предрассветными сумерками.
А после, под неумолчный галдеж птиц, на небо выползло и яркое утреннее солнышко, разогнав остатки ночной хмари.
Следом за этим проснулся и Одессит, ночевавший по своей привычке прямо на борту «Василька». Сначала он там чем-то погромыхал, а следом за этим разбудил Азиза, который пару минут недовольно рыкал и обещал кое-кому «голову оторви или деревяшка ее пробей». Зимбабвиец был у нас штатным кочегаром, других людей к корабельной топке наш бравый капитан отчего-то не подпускал.
– Рассвет, – негромко произнес Адамс с удовольствием глядя на зеркальную гладь реки, а после заорал так, что я чуть с чурбачка не упал: – Подъе-е-е-е-ем! К оружию!
К чести наших людей, никто после этого вопля сонный не метался, не кричал: «А! Что? Где? У!». Все бодро вскочили, причем в полной готовности к бою, со «стволами» в руках.
И только часовые ухмылялись, глядя на все это. Они-то точно знали, что ничего страшного не происходит, но смотреть на растрепанных соратников было и вправду забавно.
– Ричи, мальчик мой, ты просто Док Холлидей какой-то! – с умилением сообщил Адамс одному из своих людей. – Ты правда хочешь палить из своего револьвера от бедра? Ты, кто в корову с пяти шагов не попадет?
Странное дело, но впервые за все это время мне не хотелось расставаться с теми, кто не относится к моей семье. Обычно я радуюсь тому, что переговоры закончены, они меня невероятно утомляют, даже несмотря на то, что и Салех, и Рувим по сути своей неплохие ребята. В том смысле, что с этими людьми можно делать дело и даже иногда поворачиваться к ним спиной. Нечасто, но можно.
Но они – другие. У нас разное мировоззрение и разная шкала ценностей.
Адамс же – он как мы. Мы из одной системы координат. Потому и ребята наши так быстро поладили, мигом найдя общий язык и охотно наворачивая уху из одного котла.
А с людьми Салеха тогда в ночной степи никто из моих бойцов толком даже словом не перекинулся, вот ведь какая штука. Да и ели они предложенную дичь в ту ночь только чтобы не обидеть хозяев. Законы вежливости надо соблюдать.
Сборы были недолги, уже через полчаса, когда «Василек» бодро запыхтел, а из его трубы повалил светлый дым, мы с Адамсом на прощание крепко пожали друг другу руки.
– Погоди еще чутка, Сват, – задержал Джон мою ладонь в своей. – Знаешь, мы ведь не оговорили компенсацию за то, что ты взял на борт своего судна моего парня.
– А в глаз? – Мне стало непритворно обидно. – Или давай я тебе за вчерашний виски патронов отсыплю. Вискарь здесь редкость, а ты на меня его извел.
Адамс довольно улыбнулся, а после удовлетворенно проворчал:
– Я так и знал, что ты так скажешь. Правда, думал, что до кучи «старым дураком» меня назовешь.
– У меня хорошее воспитание, – буркнул я. – Но в следующий раз – непременно назову.
– Знаешь, тогда и дарить я тебе ничего на прощание не стану, – наконец отпустил мою ладонь Джон. – Перебьешься. А вот девочкам твоим я кое-что приготовил.
– Что, что? – завертелась на месте Марика. – Обожаю подарки! Мне с самой смерти никто ничего не дарил!
– Мне рассказали мои люди, что вы обе мастерицы пострелять. – Адамс придал лицу выражение из разряда «Санта Клаус». – А вот хороших «плеток» у вас нет. Как по мне, это непорядок. Вот я вам и привез по неплохой «пукалке». Каждой!
Двое его бойцов тем временем отошли к «багги», стоявшим неподалеку, и почти сразу вернулись, причем каждый нес в руках по снайперской винтовке. Не такой, как тогда, на скалах, эти были менее массивными, но все равно было понятно, что «инструменты» нашим девочкам Адамс дарит вполне серьезные.
– Машинки британские, но очень неплохие, – голосом доброго дедушки продолжал вещать Джон. – До полутора километров бьет уверенно, дальше… Все зависит от мастерства стрелка и хорошей тренировки. Патроны вон в той сумке, отсыпал с запасом, так что попрактикуетесь, как время будет.
– Вещь! – Марика схватила одну из винтовок, присела, уперев приклад в траву, откинула и снова собрала сошки, после щелкнула затвором. – Вот прямо вещь! Еще бы лазерный прицел – и совсем счастье было бы!
– Не встречал, – развел руки в стороны Адамс. – Ни разу мне они не попадались. Но оптика на этой красотке одинаково эффективна и днем, и ночью. Проверено. Ну, довольны?
– Настя! – Марика подмигнула своей напарнице, которая тоже восхищенно ахала, а после девушки дружно чмокнули Адамса в щеки – одна в левую, другая в правую.
– Оно того стоило. – Джон подмигнул мне, а после неожиданно хлопнул девчонок по упругим задницам и в голос захохотал, услышав их притворно-громкий визг. – День задался!
На том мы и расстались. «Василек» на прощание заревел сиреной, Джон и его люди махали нам с берега руками. Впрочем, и мы делали то же самое, причем абсолютно искренне.
– Знаешь, что я тебе скажу, Сват, – негромко произнес Голд, оперевшись на борт. – А ведь Салех врал.
– Когда именно? – уточнил у него я. – Полагаю, что он это делает так же часто как дышит. Есть у меня такое подозрение.
– А когда рассказывал про нравы за Огненным кольцом, – пояснил консильери. – Я еще тогда засомневался, что-то уж больно все кроваво выходит. Даже для Ковчега кроваво. Девок они там пытают и убивают, рабов истязают, за кусок хлеба друг другу глотки режут, только что младенцев не едят. И главное – ведь не проверишь сказанное никак.
– Кстати, да, – припомнил и я рассказы своего степного друга о жителях Атом-Сити. – Было такое.
– Ну вот и скажи – похожи эти люди на оголтелое зверье? – Голд бросил взгляд на уже довольно далекие от нас фигуры обитателей фронтира. – Как по мне – нет. Думаю, он просто не очень хотел, чтобы ты с ними сошелся накоротке. Салех умен, он давно тебя просчитал. При всей своей жесткости, с откровенными головорезами или кем похуже ты дела иметь не захочешь, и, значит, мостиком между вами будет он. А быть мостиком – это выгодно. Можно с обеих сторон пошлину собирать. Кстати, если бы не безумие кагана, так, возможно, оно и сложилось бы. По крайней мере – поначалу.
– Народ, внимание! – услышали мы вопль Одессита. – Держись кто за что может, на случай полундры! Уже вот-вот!
Майк захлопал глазами, он не понял слов нашего капитана, но то он. Мы же притерпелись к его речи и смекнули, что «Василек» приближался к первой серьезной точке путешествия.
Еще пара минут, и мы войдем в проем между скалами.
Глава третья
Не скажу, что внутри не екало, когда «Василек», преодолевая усилившееся течение, скользнул в тот самый проем. В первую очередь, конечно же, было страшновато на предмет того, что проход между скалами будет сужаться. Наша разведка внутрь не заглядывала, так, повертелась маленько вокруг да около, не более того.
Ну и маленько надавило на психику то обстоятельство, что мы оказались в некоем подобии ловушки. Условном, конечно, но все же. Слева – скалы, справа – тоже они, ни тебе леса, ни тебе травы. Все вокруг стало светло-коричневым, и только небо над головой оставалось безмятежно-синим.
И – тишина. Только вода за бортом плещет да Азиз что-то там, в машинном отделении, напевает на своем языке.
– Мрачненько, – наконец первой высказалась Марика, сдвинув кепи на затылок. – Но парни Адамса не соврали – высоченные горы-то, на такие даже со снаряжением не всякий заберется.
Горы. Пожалуй, да, это скорее горы, чем скалы. Чтобы хоть как-то разглядеть их верхнюю точку, приходится изрядно задирать голову вверх. Да и то у меня уверенности нет, что там на самом деле вершина.
– Маленько ход сбавлю! – проорал нам Одессит из рубки. – От греха. Сдается мне, что тут все же могут быть сурпрызы в виде неожиданных поворотов. Не дай боже в такой не впишемся – и все, привет, будем рыб кормить.
– Дурак, дурак, а предусмотрительный, – проворчала Марика негромко. – А еще умеет друзей приободрить, это тоже талант.
Майк, который скромненько устроился у левого борта и все это время помалкивал, застенчиво улыбаясь, негромко поинтересовался у Насти, о чем это сейчас сказал капитан. Русского «атомщик» не знал, а на английском наш Одессит не говорил из принципа. Не любил он его по какой-то личной причине.
– Обживается вроде пацан, – отметил Голд. – Опять же – коммуникабельный, не стал ждать, пока кто-то что-то объяснит. Это хорошо, это нам на руку.
Как я и предполагал, мой советник собирался вытрясти из парнишки всю информацию, какую только можно. Мирным путем, конечно же.
Хвала небесам, ну или еще кому-то там, опасения Одессита остались только опасениями. Мы тихонько двигались вверх по течению, но никаких сюрпризов река нам не преподносила. Более того – часа через три русло даже стало пошире, что нас очень порадовало. Ненамного, но все же. Поворот – это поворот, его хоть как-то, да можно миновать, а вот сужение – это беда. Я гробить наш корабль, если что, не дам, мне проще будет тогда назад повернуть.
Только вот делать этого очень уж не хочется.
А вот скалы по бокам становились все выше и выше, в какой-то момент стало понятно, что как голову ни закидывай, кроме неба и монолитного камня, упирающегося прямиком в него, ты ничего не увидишь.
– Мне вот сейчас подумалось знаете о чем? – негромко сказала Марика. – А что если здесь планета не круглая? Ну как на старой картинке, где монах добрался до самого края Земли и смотрит вниз. Вот мы сейчас плывем, плывем, плывем, а в какой-то момент этот тоннель кончится, мы ка-а-а-ак навернемся!
– Не бойся, – приобнял ее за плечи Жека. – Нас тогда один из слонов хоботом поймает и обратно забросит. Там же на черепахе их сразу три в наличии имеется, и все дрессированные.
– Дурак, – дернув плечом, Марика сбросила его руку. – Я серьезно говорю.
– Глубокие познания – это прекрасно, – поддержал разговор Голд. – Но вот только вряд ли стоит искать у этого мира сходство со старой Землей в ее физическом смысле. Не забывайте, мы в рукотворной Вселенной.
– И что? – Настя, как всегда возившаяся с оружием, и в данный момент разбирающая подаренную винтовку, фыркнула. – Хоть этот мир не настоящий, определенные вещи в нем все равно должны остаться статичными. Человек, выйдя из определенной точки и все время двигаясь вперед, обязательно должен вернуться туда, откуда ушел. Не бывает бесконечного пути в принципе. В этом случае само понятие «дорога» теряет смысл. Всегда должна быть начальная и конечная точка, то есть – пределы мира.
– Вовсе не обязательно, – усмехнулся Голд. – С чего ты вообще взяла, что этот мир живет по правилам? Откуда такая уверенность? Ладно бы подобную ахинею нес кто-то из новичков, но от тебя такого я не ожидал!
– Ну сейчас начнется, – отмахнулась от него Настя. – Ты, Голдище-вредище, слишком много с Профом общаешься! Я вообще начинаю думать что Проф – он научный вампир!
– Это как? – удивленно махнул ушами Павлик, которого Одессит выставил из рубки, попросив не отсвечивать.
– Вот так. – Настя придала лицу таинственное выражение. – Говорят, что в безлунные ночи Проф бродит по крепости, отыскивает тех, в ком есть искра разума, а после кусает их в шею! И все, пропал человек. Он после этого знаешь что?
– Что? – вытаращил глаза Павлик.
– Думать начинает! – И девушка скорчила шаловливую рожицу. – Но тебе, Пашка, это не грозит, тебя он точно не укусит. А особенно после того, как ты в компанию Одессита попал.
– Дура! – насупился Павлик, но после, слушая наш дружный смех, тоже заулыбался.
– Смех смехом, но я закончу, – снова взял слово Голд. – Как мне думается, здесь все происходит совершенно не по правилам. Да вот, простой пример – а ведь мы все, те, кто сейчас на корабле, вместе вообще не должны были собраться. Каждый из нас должен был попасть в свой собственный мир, кто в «Нормалити», кто в «Мэджик». Кто-то из нас, возможно, и столкнулся бы друг с другом, но не более того. А что в результате? Сидим здесь все вместе и спорим о вопросах мироздания. Так что, Настенька, запросто может выйти и так, что мы в какой-то момент упремся в стену, которую не пройти. Говоря пафосно – мы дойдем до возможных пределов этой Вселенной. Хотя бы даже просто потому, что она целиком не подгрузилась в систему. А может, и вовсе никогда не подгрузится. Все ведь помнят начало начал? Как там было? «Перенос совершен условно успешно». Условно, други мои, условно. Выходит, и здесь все условно, включая законы логики.
– Сказано хорошо и аргументированно, – одобрила его слова Марика. – А главное – вовремя. Умеешь ты поднять настроение у личного состава!
– А я с Голдом во многом согласен, – вдруг произнес Джебе. – Видно же, что мир еще не до конца сформирован. В нем все время что-то меняется, будто сверху кто-то кирпичик к кирпичику подгоняет и смотрит, так ли все выходит, как нужно.
– «Кто-то»? – язвительно произнес Павлик. – Лют и Хлюп, кто же еще!
На этом, собственно, космологическая дискуссия и заглохла, поскольку из нее ушла хоть какая-то серьезность. Оно и понятно – после упоминания парочки сомнительных личностей, которых никто всерьез у нас не воспринимал, оставалось только начать анекдоты травить, а обстановка к этому совершенно не располагала.
Хотя лично я смеяться со всеми смеялся, но при этом хорошо помнил иссиня-черные грозовые тучи над степью, молнии, буровящие землю, и лицо недовольного и мстительного божества в них.
Не факт, что я видел тогда Хлюпа или Люта, но что это был надмировой разум – к бабке не ходи. Не верю я в подобные совпадения. И то, что более мне с подобными мистическими вещами сталкиваться не приходилось, не означало того, что данная тема исчерпана навеки. Спинным мозгом чувствую, что все еще впереди.
Народ тем временем похихикал, да и снова затих, погрузился в какие-то собственные мысли.
Нет, никакой опасности никто из нас не ощущал, но очень уж вокруг было сумрачно. Скалы все так же нависали над нами, только теперь еще и спрятав от нас солнце. Оно осталось где-то там, за Великим Каньоном, за толщей каменных исполинов, казавшихся бесконечными и несокрушимыми.
Вода плескала за бортом, труба «Василька» попыхивала дымком, время плавно перевалило за полдень, а после стремительно покатилось на вторую половину дня, а мы все шли и шли вперед. Без сюрпризов, слава богу, но и без каких-либо значимых географических открытий.
– Сват, – окликнул меня Одессит из своей рубки. – Знаю, что сейчас скажу неправильно, но ты не подойдешь до меня?
– Что, что там? – оживилась окончательно заскучавшая Марика. – Мы наконец-то вырвемся на оперативный простор из этого каменного мешка? Ты видишь свет в конце тоннеля?
– Ничего такого я не вижу, – дружелюбно объяснил ей наш капитан. – Все те же камни да вода. Просто мне с лидером пошептаться надо. Могут же у нас быть свои секреты?
– Не могут, – возразила ему Настя. – Ну или не в данной ситуации. Скажем так – своими словами ты заронил в меня зерно сомнений. Я уже подверглась панической атаке и вот-вот начну орать что-то вроде: «А-а-а-а-а! Мы все умрем!».
Тор и Джебе, сидевшие неподалеку от девушки, дружно рассмеялись. Даже Майк, не понявший из этого разговора ни слова, и тот заулыбался, как видно, чтобы не отделяться от коллектива.
И правда – смешно. У Насти – паническая атака? В это невозможно поверить.
– Ну хорошо, хорошо, – примирительно сообщил из рубки Одессит. – Вы хотите слышать, что я таки думаю? Да не вопрос, берите мои слова, и кладите их себе в уши. Сколько мы уже шлепаем по этому коридорчику? Полдня с гаком! И что? Пока ничего, однообразие и скука. А топливо расходуется, бо мы идем против волны. Я так думаю, половина запаса уже всё, сгорела в топке.
– Ну это не самое страшное, что может случиться, – резонно заметил Голд. – Если что, мы всегда обратно и своим ходом дойдем, без машины. Вниз по течению идти – это не против него.
– Вы мудрый человек, Голд, – протянул Одессит. – Вы всегда глядите в корень и вас хочется слушать постоянно, вот как вы хорошо и складно говорите. Только есть одно «но» – корабль кормой вперед не плавает. Если вы покрутите головами, то увидите, что развернуться здесь я уже не смогу, места мало. Проход стал узким, как… Не буду при девочках говорить те сравнения, что у меня в мозгу вертятся. Но отдельно замечу, что именно эти сравнения будут отражать суть того положения, в которое мы попадем, когда кончится топливо и ежели здесь не станет шире.
Как я там говорил? «Если что, проще назад повернуть»? А ведь наш капитан прав, фиг мы тут сможем развернуться, либо нос о скалы стешем, либо корму.
– И что ты предлагаешь? – полюбопытствовал я у капитана.
– Я? – Одессит поправил фуражку. – Ничего. Мое дело известить лидера о том, что всё у нас не так славно, как хотелось бы всем, а после крутить себе штурвал дальше. А предлагать – это не по моей части, извини, Сват. Ты командир, тебе решение принимать. И имей в виду, течение становится все сильнее, причем чем дальше – тем больше.
– Права эта морская душа, – сообщил мне Голд, который уже успел сунуть нос в машинное отделение, благо до него рукой подать было. Невелик наш кораблик по площади, три ступеньки вниз – и вот тебе и трюм, и все остальное. – Половину запаса сожгли. Топка «горючку» жрет, как проглот какой-то. Неудивительно, что в Штатах лесов не так много, они, небось, их большую часть на дрова извели как раз тогда, когда такие корабли начали изготавливать.
Надо было что-то сказать, а что – я не знал. Это была как раз та ситуация, в которой выхода как такового просто нет. Повернуть мы не сможем, погасить топку – тоже, нас тогда закрутить может.
– Течение так просто усиливаться не будет, – подал голос Тор. – Если подобное происходит, то почему-то, на это обязательно должна существовать причина.
– Я о том же самом подумал, – кивнул Голд. – И я даже знаю эту возможную причину. Если река с той стороны этого коридора такая же полноводная, как там, где мы живем, то ничего удивительного и не происходит. Сужение скал не может не привести к увеличению скорости потока воды.
– Оптимистично, – заметил я.
– Сомнительный повод для радости, – не поддержал меня Жека – Нет, что ты имеешь в виду, мне ясно, раз вода потекла быстрее, значит, мы скоро можем выбраться на волю из этих скал. Вот только как бы еще хуже не стало. Кто его знает, что там, у этого выхода, творится?
– Вот что у тебя за характер, Евгений? – спросила у него Настя. – В каждый же котелок плюнешь! Нет чтобы сказать: «народ, все будет нормально», а не грусть нагонять.
– Никому из наших так далеко еще не доводилось забираться, – подал внезапно голос Майк. – Я тут посчитал, получается, что мы почти на полторы сотни миль от Атом-Сити отъехали. Интересно, а Черная пустыня там, за Великим Каньоном, уже кончилась?
Как ни странно, реплика этого юного «атомщика» разрядила обстановку, и Жека, уже собравшийся защищать себя, просто выдохнул воздух, было набранный в грудь.
Они вообще с Настей друг друга недолюбливали все сильнее, а потому не упускали возможности сцепиться в споре, не переходя, правда, на личности. Просто спор до поры до времени я не прерывал, а вот ругань пресекал сразу.
Но довольно скоро мы убедились в том, что слова Жеки были вполне себе резонны. Течение становилось все быстрее, а волны вокруг нас плескались уже такие, что то и дело вода попадала на палубу.
– Крепить по-штормовому! – проорал вдруг Одессит. – Вот шапито и начинается! Держись, братва, сейчас все будет весело!
Глянув вперед по носу, я понял, что он имел в виду. Поворот. Тот самый поворот, которого мы опасались. И, что самое паршивое, русло изгибалось почти под прямым углом, мы даже не видели, что там, за ним, нас ждет.
– Елки-палки, – пробормотала Настя и подобралась поближе ко мне. – А вода-то, вода…
