скачать книгу бесплатно
Рациональное общество. Том 1 (избранные статьи): от естествознания к системному обществознанию
Александр Васильев
Данный сборник статей представляет многолетние исследования автора «от естествознания к обществознанию». Они отличаются эволюционно-системным подходом, который обеспечил раскрытие базисных системных закономерностей, позволяющих современному обществу достичь наиболее рациональной организованности и ускорить тем самым целесообразное развитие своих характеристик относительно окружающего мира. Сборник может быть особо полезным для ученых-исследователей в областях социальной и экономической теории.
Рациональное общество
Том 1 (избранные статьи): от естествознания к системному обществознанию
Александр Васильев
© Александр Васильев, 2022
ISBN 978-5-0056-0832-1 (т. 1)
ISBN 978-5-0056-0833-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Предлагаемое вниманию читателей издание в значительной степени определёно особенностями научно-творческого развития автора. Оно представляет собой собрание избранных статей, которые публиковались ранее на одном из научно-публицистических интернет-ресурсов. В них внесены лишь небольшие корректировки, хотя для многих желательна, конечно, и серьёзная переработка, – соответственно научному развитию автора за многие годы. Здесь представляется необходимым кратко раскрыть особенности этого развития на сложившемся исследовательском пути. Это необходимо и для пояснения стиля изложения, – определенного, главным образом, стремлением передать сущность предельно кратким описанием, – с использованием общеупотребительной терминологии, и с главной целью – возбудить у читателя глубокие системные размышления о рассматриваемом предмете.
Будучи инженером-системотехником по профессиональному образованию и в связи со значительным опытом разработки, проектирования и настройки на объектах, сдачи Заказчикам сложных систем автоматики, свои первые работы 1990—1995 годов, инициированные известными политическими событиями, я начал именно с системных исследований человеческого общества как такового. Сразу же был поставлен главный (стратегический) исследовательский вопрос – почему в естественной живой природе все организмы столь совершенны для жизни в окружающей среде при столь скромном вещественном содержании, а человеческое общество до сих пор столь несовершенно?! И не столь продолжительные системные размышления (на основе достаточно хороших знаний в общей биологии) быстро дали, – можно сказать эвристически, полноценный и научно продуктивный (как оказалось в дальнейшем) ответ. Была, как говорится, вскрыта всеобщая функционально-системная основа организмов (полноценных в этом плане), которая научно сформулирована как всеобщий (единый) функциональный комплекс «живых организаций». Сразу же была показана «системная трансформация» его на человеческое общество, – через жизнедеятельность человека, с образованием «живой организации» высшего эволюционного уровня. Этот термин был введен вместо научно пустого термина «организм», поскольку он согласован с такими понятиями как «живое движение» (В. И. Вернадский), «живая система» (как формализованное описание организма, живой организации) и с «организационной наукой» А. Богданова.
Данная системно-эвристическая «находка» сразу же подверглась научной выверке (благо рядом имелись богатые научные библиотеки) и после положительного результата была воспринята, конечно, как научное открытие. Возникла даже идея зарегистрировать его, но, как выяснилось, ввиду известных экономических реформ прием соответствующих заявок был прекращен. Таким образом, основные усилия были сразу же направлены на дальнейшее развитие полученного результата и на поиск возможных единомышленников, сподвижников в научной работе. Через издававшийся с 1970 г. научный ежегодник «Системные исследования» было найдено научно емкое сообщение А. Л. Тахтаджяна о тектологии Александра Богданова, которое дополнительно воодушевило меня на поиски возможных путей научно-организационного развития. Удалось связаться по почте (в то время бумажной) с самим Арменом Леоновичем (он работал в академическом институте при Ботаническом саде Ленинграда), который сообщил о том, что в Москве живет сын А. Богданова и дал его адрес, а в нашем городе, сказал он, вряд ли кто занимается системными исследованиями в данном направлении. Тем не менее, он дал конкретный адрес одного из сотрудников института АН СССР, который знает, возможно, где найти близких исследователей. Таким путем и удалось выйти сначала на двух философов, – А. С. Мамзина и В. Н. Сагатовского, а несколько позже и на социолога В. Келасьева, – из нашего ведущего Университета, которые были близки к системным исследованиям, но не занимались ими достаточно плотно, поскольку были загружены своей основной работой по планам Университета. К сожалению, наиболее близкий к моему направлению философ М. И. Сетров несколько лет ранее переехал на работу в Одесский университет, так что установить научный контакт с ним не удалось. Ко времени встреч и кратких бесед с указанными учеными (1994 г.) мною уже были написаны и изданы (с помощью первых в то время предпринимательских научных издательств) три брошюры (минимальным тиражом), – в качестве «пробы пера», для привлечения интереса ученых к авторскому направлению системных исследований.
Это «Основы организации общества (системное исследование)», – о природных основах, «внесенных» в общество человеком, «Основы экономики общества (системное исследование)», – о природных основах, и «Метаэкономия (размышления от истоков)».
Две первые были представлены указанным выше ученым, получили положительные оценки, но не более того, – поскольку все были заняты своей основной работой. В дальнейшем эти первые печатные работы передавались потенциальным исследователям, которые встречались автору на изредка возникавших научно-философских семинарах. Они были переданы и в фонд Российской национальной библиотеки. Надо отметить, что в связи со сложной, неопределенной политической ситуацией в стране того периода было принято решение издать эти брошюры под псевдонимом Александр Тектон, – под воздействием статьи А. Л. Тахтаджяна о «тектологии» А. Богданова и самой «организационной науки», – к развитию которой я и был устремлен, в сущности, в приложении к самому сложному объекту – человеческому обществу.
К сожалению, найти сподвижников мне так и не удалось. Это, как было понято и спокойно принято позже, объяснялось не только слабым ещё распространением системных исследований как таковых (преимущественно в Москве, см. Ежегодник «Системные исследования»), но и сложной политической ситуацией в стране. С другой стороны, индивидуальное научно-философское развитие автора с легко доступным и богатым библиотечным обеспечением, с достаточным количеством свободного от основной работы временем (существенно возросшим в связи с экономическими реформами) оказалось, как теперь видится, наиболее сосредоточенным (без отвлечения на дискуссии) и плодотворным. К тому же богатство рабочих библиотек позволяло осуществлять постоянную научную выверку полученных результатов по авторитетным и прочим источникам, инициировало развитие исследований всё новыми и новыми находками в солидных монографиях и периодике. Таким путем осуществлялся и рост научно-философского самообразования автора.
К дню Первого общероссийского философского конгресса 1987 г. автор был увлечен уже системным исследованием «движения», в научно-философском его понимании, то есть на всех уровнях его реализации в нашем мироздании, и конечно наиболее важными его реализациями – движением (поведением) человека и движениями в обществе. Соответственно, вниманию участников конгресса было представлено краткое эссе под названием «Философия движения как программное направление научного возвышения философии и единения научного знания» (Том 5 материалов конгресса). Отклики на это предложение в последующих философских изданиях («Вопросы философии», «Общественные науки и современность» и др.) автору, к сожалению, не попадались. Поэтому пришло решение самостоятельно развить предложенные тезисы с публикацией небольшой книги общеобразовательного характера, под тем же псевдонимом и с названием: «Что движет …? От частной устремленности к системной целесообразности (философия движения в категориях)». Кстати, первой категорией в ней было выбрано понятие «Автор». Он представлялся (в системном подходе) как «автоорганизатор», – движения человека, субъекта тех или иных действий, – определяемых «движением сознания» (поэтому я и говорю здесь об авторе представляемых исследований от третьего лица). В современных социологическом и философском языках уже широко используется термин «актор». Как и первые брошюры, указанная книга была частично распространена по некоторым перспективным для развития адресам и передана (как дар) в РНБ. Поскольку в тот 2005 год я уже владел компьютером, то в РНБ была передана и электронная копия. Позже выяснилось, что она была включена в электронный каталог.
Достаточно длительные и глубокие исследования по направлению «философии движения» позволили автору внести в системные исследования общества и человеческой жизнедеятельности определенные мировоззренческие и системные взгляды. В частности, позволили развить понятие механической стационарности движения, применительно к общественной жизнедеятельности, к общественному производству и другим сферам, к понятию функциональной стационарности. Но главное, позволили, после изучения соответствующих научных работ, особенно М. Д. Ахундова, предложить авторское научное понимание времени как продукта сознания. В ближайшем будущем все статьи автора о «движении» и сопутствующих понятиях Механики (масса, энергия, время и пр.) составят, очевидно, отдельную книгу.
Все кратко перечисленные и другие этапы научно-философского развития автора позволили перейти и к системным исследованиям наиболее сложной, экономической сферы общества. Они, как и прежние, определились эволюционно-системным подходом автора, экономической историей мира, выдающимися зарубежными и отечественными исследованиями, и великим опытом СССР. Соответствующие результаты будут представлены во втором томе, поэтому данное Предисловие относится и к нему.
В процессе многолетних исследований автором собран достаточно большой массив научной литературы (в эл. форматах), которая использовалась для проверки авторских подходов и результатов. Соответственно, она представлена и во всех главах (статьях), с указанием ссылок на электронную интернет-библиотеку (многие книги можно найти через поиск в ней, после регистрации). К некоторым статьям добавлена недавно изданная литература, добавлены также ссылки на электронную библиотеку (без повторения их в других статьях).
Большинство представленных статей было оформлено много лет назад и, соответственно развитию автора (как отмечалось выше) они требуют, конечно, серьёзной доработки (переработки). Но для этого необходим, как минимум год плотной работы (с учетом возраста и других дел) и, главное, с неизвестным конечным результатом. Поэтому я принял решение представить свои работы, как говорится, в «сыром» (сыроватом) содержании, с надеждой на положительное восприятие их исследователями-профессионалами и надлежащее развитие ими основных, актуальных для российского общества результатов.
1. От Клода Бернара и Норберта Винера к современности: от «гомеостаза» к общественно целесообразной «стационарности»
1.1. «Целесообразная стационарность»
Концептуальная идея гомеостаза, которую выдвинул французский биолог Клод Бернар, была широко воспринята и получила признание, определённое развитие в биологии и медицине. Но, показательно то, что даже сейчас мало кто знает, что известный отец современной кибернетики попытался развить это теоретическое обобщение Бернара применительно к обществу. Ниже приводится соответствующая статья Н. Винера, переведенная и опубликованная М. Грачевым (в своей интернет-библиотеке). Сейчас я возвратился к ней в связи с недавней публикацией своего проекта «энциклопедической» статьи об обществе как таковом, в которой понятие гомеостаза приводится без пояснения, как базовое понятие гомеостаза человека. Применительно к обществу в целом, как метаорганизму, это понятие должно быть адекватно развито и обозначено другим термином. Здесь, в порядке введения, я хочу представить в этом плане некоторые соображения на основе научно ёмкого, но, можно сказать, совершенно не используемого в общественных науках понятия «стационарности». Хотя оно и родилось в Механике, но его содержание научно обосновывает использование во всех сферах, где необходимо отразить существенное постоянство тех или иных параметров, того или иного процесса, комплекса процессов. В совершенном (рациональном) обществе все нормативные деятельности должны осуществляться целесообразно, соответственно целевому программированию на определённый период. Но, научные исследования общества, в том или ином плане, должны анализировать не только изменения, как результат тех или иных деятельностей, но и всё значение постоянства тех или иных факторов, процессов, объектов. Уже в первом научном приближении можно видеть, что для достижения той или иной цели в системе деятельности (в том или ином производстве) необходимо постоянство вполне определённых составляющих, которое можно научно обозначить «целесообразной функциональной стационарностью».
Особенность этой невидимой функциональной стороны всей общественной, нормативной и творческой жизнедеятельности состоит в том, что определенное постоянство привычно для всех от рождения, воспринимается как нечто объективно данное, само собой разумеющееся. И лишь научное познание «открывает глаза» на сущность того, что скрыто от естественных глаз. Оказывается «постоянство» человека («живой организации») обусловлено сложнейшими комплексами процессов в организме. А постоянство свойств «косных» вещественных организаций обеспечивается внутренней стационарностью молекул и атомов, и недостаточно ещё понятыми процессами микромира. По этой же естественно-жизненной причине, даже большинству учёных непонятна ещё величайшая организующая роль времени, как параметра наиболее стационарного процесса (принятого за эталон, при непонятых ещё основах его стационарности), в глобальной и локальной самоорганизации человечества.
Для человека общества как деятельной Единицы, включаемой в те или иные системы деятельности, кроме базисного биологического гомеостаза (здоровья), необходимы ещё и социально-поведенческая (этическая) стабильность, стабильность отношений в системах деятельности (принято говорить «стабильная работа», постоянные занятия, семейное благополучие), – как комплексная стационарная Основа общественно полезной деятельности и полноценного развития.
Эти вводные суждения я делаю до внимательного чтения статьи Н. Винера сознательно, чтобы предоставить возможность читателям сопоставить подходы и взгляды на сложную функциональную сущность общества. Сделаю только одно предварительное общее замечание к его статье. Хотя многим и понятна специфика работ учёных далёкого прошлого, но надо всегда хорошо представлять, прежде всего, уровень научных знаний того периода, господствующие идеологии и условия работы учёных, их отношения с административными и властными органами. Надо также напомнить, что Н. Винер специализировался как математик.
В плане истории использования понятия гомеостаза философами и обществоведами нашей страны можно кратко отметить следующее. Со времен Н. Винера эта тема была непривлекательной для них, поскольку вплоть до «перестройки» все придерживались марксистско-ленинской философии. Лишь часть философов, освоивших теоретические обобщения естествознания, среди которых ведущее место занимал В. Г. Афанасьев, постепенно (политически осторожно) формировала естественнонаучную мировоззренческую базу обществознания. В начале 90-х годов появилась коллективная монография АН СССР под названием «Гомеостаз на различных уровнях организации биосистем». Однако по отношению к обществу это понятие не рассматривалось. Тем не менее, в этот же период появляются работы Ю. М. Горского и его единомышленников, в которых вводится понятие «гомеостатики» как науки, изучающей гомеостатические (в принципе) процессы в социо-технических и социально-экономических системах (см. литературу). В связи с реформами эти работы были некоторым образом развиты применительно к менеджменту и маркетингу (Теслинов А. Г. и др.).
Надо заметить, что профессиональные учёные работают главным образом над темами, которые могут продвинуть их по служебной лестнице. Что касается философов и социологов-теоретиков, то многим уже известно и отмечалось выше, что они либо никогда не опирались на естествознание (социологи, например), либо, в связи с отказом от советской философии, заменили эту основу на более удобные и благоприятные для карьеры «модные» (западные) направления. Однако, отсутствие знаний о естественном базисе, который обеспечивает существование человека и общества, то есть о надёжных опорах прогрессивной самоорганизации, всё более затягивает нерациональное общественное развитие (под воздействиями западного мышления) на неопределенный срок.
1.2. Норберт Винер об индивидуальном и общественном гомеостазисе
В рассматриваемом сущностном плане человека и общества, в их жизнедеятельном единстве, представляет определенный научный интерес, очевидно первая в мире статья на эту тему, переведенная в частности М. Н. Грачевым, – Общественные науки и современность. 1994. №6. С. 127—130. Оригинальная статья Норберта Винера была опубликована в «Журнале Института Франклина» в 1951 году (см.: Wiеnеr N. Homeostasis in the Individual and Society. // Journal of the Franclin Institute. – 1951. – Vol. 251. – Р. 65—68).
Здесь представляется целесообразным привести лишь некоторые, основные цитаты из неё, показывающие подход и уровень проникновения Норберта Винера в этот сущностный план.
«Одной из замечательных идей, привнесенных в медицину Клодом Бернаром, стало представление о гомеостазисе – механизме, посредством которого живой организм поддерживает параметры своей внутренней среды на таком уровне, когда возможна здоровая жизнь.…
Лет тридцать назад было трудно найти вне человеческого тела соответствующие аналоги этих гомеостатических механизмов».…
Далее Н. Винер рассматривает, в сущности, процессы адаптации организма человека в общественных условиях, как бы расширяющие его внутренний гомеостаз на гомеостатическое состояние в общественных условиях. Такой подход он использует и по отношению к государству, называя его «политическим организмом.
«Таким образом, можно констатировать, что обычный организм не обладает гомеостазисом, соответствующим всем его нуждам. То же самое не в меньшей степени относится и к политическому организму – государству.
Нельзя сказать, что государство не гомеостатично. Оно как минимум стремится обладать гомеостазисом. Именно это мы имеем в виду, когда, например, называем конституцию Соединенных Штатов «конституцией сдержек и противовесов». Это наше стремление к тому, чтобы администрация служила защитой от чрезмерной концентрации власти в законодательных органах и, наоборот, чтобы законодательные органы ревностно следили за вторжением исполнительных властей в сферу законодательства, а судебные власти наблюдали, чтобы действия обеих ветвей не противоречили национальным традициям. Я упомянул о национальных традициях, но вот в чем проблема. С одной стороны, мы не хотим быть постоянно ограниченными опытом прошлого, который не всегда применим сегодня. С другой стороны, национальные традиции не будут работать без определенного минимума исторического сознания и согласия с ними большинства населения. Мы очень восприимчивы к политике, которая может привести к высокому уровню безработицы или нищеты в обозримом для нас будущем. Но, как показывает история лозунга «Мир в наше время», мы не очень чувствительны к катастрофе, возможной в более отдаленном будущем, когда нас самих уже не будет, а бедствия обрушатся на наших потомков. Такое далекое будущее слишком нереально для большинства из нас. Да и как может быть иначе, когда для нас столь же нереально и прошлое.
Ощущение неразрывной связи с прошлым, свойственное старинным регионам Европы и в меньшей степени местам первых поселений в Соединенных Штатах, зависит не только от знания летописной истории, но и от наличия домов, дорог, ферм и городов, построенных прошлыми поколениями, от нашей близости к распространенному там образу жизни». … «Однако в больших городах или в условиях непонятной цивилизации переселенцев Южной Калифорнии, чьи предки покоятся в земле то ли Айовы, то ли Небраски и кто преследует в своей жизни единственную цель – ни от кого и ни от чего не зависеть, было бы бесполезно спрашивать, думает ли кто-нибудь из них о тех, кто придет после, и полагать, что это хоть как-то изменит характеры подобных людей. Тот минимум социальной памяти, который необходим для гомеостатического действия исторических чувств, слишком уж велик для переселенцев-сквоттеров. Не обладая этим минимумом, они бросают далеко идущий вызов в попытке создать на пустом месте все необходимое для своего вечного существования. Но, стремясь к достойному будущему, следует помнить о прошлом, и если существуют целые регионы, где осознание прошлого скомкано до размеров едва заметной точки на огромной карте, то не может быть ничего хуже как для нас самих, так и для наших потомков».
Приведенные фразы говорят о понимании Н. Винером общественного гомеостазиса как социально-психологической и государственной стабильности (информационной устойчивости), которое в научном плане не соответствует понятию его для естественного организма. Психологическая устойчивость (стабильность) характерна и для человека, но она относится к высшим функциям мозга. Гомеостаз же, судя по его установлению в науке, относится непосредственно к организму, к его функциональным (физиологическим) процессам и системам, в том числе к обеспечению нормального функционирования мозга, его функций, – относимых нами, кроме прочего, и к психике. Что касается общественного гомеостазиса, то здесь можно пока кратко заметить, что он определяется всем общественным производством (в широком, общественно функциональном его понимании, которое будет представлено автором позже) и распределением продукции для обеспечения нормального функционирования его человеческой животворной основы. К основным составляющим этой продукции, – в плане гомеостаза, кроме продуктов, обеспечивающих нормальный человеческий гомеостаз и техническую стационарность общества, надо относить, очевидно, и продукцию общественного здравоохранения, процессы оздоровительного производства, и продукцию информационного производства, направленную на обеспечение всей функциональной (деятельностной) стационарности общества. Полное научное рассмотрение общественного гомеостаза как функциональной стационарности общества (в авторском понимании) составляет, конечно, большую и сложную тему, требующую профессионального междисциплинарного рассмотрения и изучения.
Литература
1. Теслинов А. Г. Гомеостатика в организационном управлении // Информационные технологии в науке, образовании, телекоммуникации и бизнесе: Труды XXVIII Международной конференции IT+SE`. 2001. Украина, Крым, Ялта – Гурзуф, 20 – 30 мая 2001 г.
2. М. М. Салик, Ю. М. Горский, A.M. Степанов, С. В. Покровский. «Основные конфликты в обществе и модель отношений Человек-Природа». Гомеостатика – наука будущего. URL: www.humans.ru/
3. Горский Ю. М., Степанов А. М., Теслинов А. Г. Гомеостатика: гармония в игре противоречий. – Иркутск: Издательство «Репроцентр А1», 2008. 634 с. (см. аннотацию Теслинова – URL: http://www.teslinov.ru/public/book/annot.htm
……………………………………………………………………………………………….
Публикация первой статьи аналогичного содержания – 17.06.2011
2. Быть причастным к знанию (cognitio, лат.), к его общественно полезному развитию – императив современности
Эта, на взгляд автора, ведущая мысль известного ученого и общественного деятеля С. Г. Кара-Мурзы обращена ко всем образованным гражданам России в его лекциях по научно-общественной и общественно-политической тематикам, которые изданы недавно отдельной книгой под названием «Кризисное обществоведение» [1]. Лекции представлены автором (далее я продолжу такую замену имени) в следующей тематике.
Лекция 1. Обществоведение в России.
Лекция 2. Несоответствие между кризисом России и обществоведением: попытка объяснения причин.
Лекция 3. Типы знания, подавленного научным рационализмом.
Лекция 4. Научное знание и здравый смысл.
Лекция 5. Научное и религиозное знание.
Лекция 6. Сдвиг от реалистического сознания к аутентическому.
Лекция 7. Деградация рациональности в обществоведении. Гипостазирование.
Лекция 8. Утрата способности к рефлексии.
Лекция 9. Системный характер методологического регресса в обществоведении.
Лекции 10, 11. Мера.
Лекции 12, 13. Мифы общественного сознания.
Лекции 14, 15. Россия как цивилизация.
Лекции 16, 17. Типы общества.
Лекция 18. Русская революция в свете современного кризиса.
Лекции 19, 20. Гражданская война в России.
Лекция 21. Причины краха советского строя: результаты предварительного анализа.
Аннотация книги
Один из важных факторов краха СССР и глубокого кризиса России – слабость рационального (прагматического, научного) обществоведения. Проблема фундаментальна: ядро знания об индустриальном обществе должно быть рациональным, научного типа – традиционное знание недостаточно. Советское обществоведение методологически ближе к натурфилософии, чем к науке. Оно не смогло предвидеть катастрофического системного кризиса конца XX века. Постсоветское обществоведение, испытавшее травму, находится в еще худшем состоянии, уже не претендуя на объяснение реальности. Профессиональные сообщества распались.
Создание нового отечественного обществоведения – императив для России. Кризис, как особый тип бытия, требует обновления индикаторов, моделей, критериев.
Эта книга – курс лекций, прочитанных как введение в кризисное обществоведение, точнее, в прикладной анализ проблем, возникших в ходе кризиса государства и общества постсоветской России.
Издание предназначено для студентов, аспирантов и преподавателей социальных и гуманитарных наук, а также для широких кругов интеллигенции, думающей о путях выхода из кризиса.
В связи с тем, что научно-философское направление в обществознании, частично затрагиваемое автором, мне очень близко по собственным многолетним исследованиям я решил позволить себе высказать здесь ряд кратких замечаний. С основными же моими результатами можно ознакомиться через приведенный адрес публикаций [2]. Думаю, они будут полезны для формирования научного обществознания, которое, судя по моим поискам, уже заложено многими наработками инициативных исследователей и ожидает академической экспертизы и «сборки» (термин С. Г.).
Значительную часть своих лекций автор посвящает не столько научному обществоведению, сколько неведению относительно объективно действующих закономерностей в общественном воспроизводстве и результатам этого функционального изъяна в российском государстве как комплексе управления. Поэтому напрашивается дополнение названия книги: « … и – неведение». По большому счету, взглядом «сверху» на всё общественное развитие, можно заключить, что все беды, страдания и даже гибель бесценных Единиц общества есть результат невежества относительно самопознания, – по философски – самоотражения, которое через воспроизводство государства как комплекса управления всем обществом, – его структурно-функциональной организацией для воспроизводства и развития, определяет всю общественную жизнь. Интеллектуальные сообщества (по специализации), – когнитариат, как раз и назначены Природой (объективно, «свыше») для методологически совершенного отражения общества как такового и реального общественного развития на формализованном (в категориях и терминологии) языке науки, – для полезного сжатия информации в теории, комплексы и системы знаний, составляющие научное обществознание. Здесь я хочу предложить исторически сложившееся, на мой взгляд, разделение «рабочих полей» на «социологию», которая отражает «то, что есть», т. е. сложившееся состояние и тенденции развития; «обществоведение» (как введение в обществознание), которое объясняет «то, что было, есть и предвидится» на основе фактов истории, и «обществознание», которое раскрывает знания и закономерности (в т. ч. формирующие новые знания), посредством которых образовывались, росли и развивались общества. Последнее предоставляет также всем интеллектуальным сообществам, как ресурсам воспроизводства и развития государства (а в популярной форме и всему народу), всё новые знания, наиболее точно отражающие общество в его сущностном содержании, как метаорганизацию.
В связи с этим, в критике «перестроечной» деятельности советских обществоведов, социологов и других ученых общественной сферы полезно было бы акцентировать внимание на следующую, определяющую, на мой взгляд, особенность. Долгие годы партийного руководства наукой, можно сказать, «сделали своё дело» – обеспечили тот интеллектуальный парадокс, который произошёл в начале перестройки. Громадная армия ученых была «приручена» служить «партии и правительству», беспрекословно выполнять задания «сверху». То есть объективно необходимое, эволюционно предписанное Природой (действительно «свыше») служение общественного интеллекта Социуму как живой метаорганизации, её бесценным Единицам, – народу, было заменено номенклатурным услужением под лозунгом «Партия – наш Рулевой». Таким образом, ведущие академические сообщества просто продолжили служение Власти, ожидая, очевидно, (по привычке) безбедного существования. Кроме того, в профессиональной среде ученых рассматриваемой сферы (да и в других тоже) процветал индивидуализм и карьеризм, обусловленные самой системой аттестации ученых.
При всём мраке, раскрытом нашим интеллектуальным лидером, имеют место всё же и светлые потоки сознания, исходящие из общемировых достижений научно-философского мышления. О них следовало бы рассказать, конечно, наиболее подробно, наиболее полезно для нашего обществознания. Мне же приходится делать это кратко, ввиду недостатка научно-исторических материалов, – по опыту собственных исследований. В связи с мнением автора об отрицательном воздействии на отечественное обществоведение натурфилософии, необходимо начать это изложение издалека, но с очень важного, на мой взгляд, исторического периода. В спорах Энгельса с Дюрингом (выдающимся математиком, доктором наук, и натурфилософом), – см. историю «Анти-Дюринга», создатели марксизма формировали естественнонаучную философскую базу своего учения, – диалектический материализм. С современных научных позиций уже хорошо понятно, что методологически они действовали совершенно верно, однако им не хватало научных знаний о живой природе и человеке, и Энгельс прямо отметил это в «Диалектике природы». Так вот, именно это и недостаточно системное мышление Энгельса по сравнению с Дюрингом (опытным исследователем естествознания), обусловило, на мой взгляд, неосознанную методологическую ошибку, решительное отбрасывание всего, что было сделано Дюрингом в его «Философии действительности» и других работах, по причине неприятия его политэкономических взглядов (кое-что было всё же заимствовано, – надо изучать). Эта когнитивно исходная для марксизма история так и остаётся неизученной, по моим сведениям, учеными-марксистами с позиций современного научно-философского знания. Имеет место, очевидно, традиционная ошибка – следование авторитетам. Её, среди других, отмечал ещё Р. Бэкон, до Ф. Бэкона (по сведениям исследователя естествознания Н. Ф. Овчинникова). Думаю, марксизм, а следовательно и советское обществознание, приобрели бы более продуктивную для своего развития научную базу при научном сотрудничестве основоположников с Е. Дюрингом. И вот почему.
Натурфилософия стимулировала теоретические и системные обобщения в естествознании. Начатые Е. Дюрингом они продолжились и привели, среди прочих, к понятию гомеостазиса (гомеостаза), – предложенному физиологом У. Кэнноном, в 1929 г. Биологический энциклопедический словарь приводит следующую, очень важную для рассматриваемой темы фразу: « … идея о существовании физиологических механизмов, направленных на поддержание постоянства внутренней среды организма, была высказана ещё во 2-ой пол. 19 в. К. Бернаром, который рассматривал стабильность физико-химич. условий во внутренней среде как основу свободы и независимости живых организмов в непрерывно меняющейся внеш. среде. Явление Г. наблюдается на разных уровнях биол. организации». И вот, в 1991 г. (благодаря, кроме прочего, натурфилософии) большой коллектив СО АН СССР сделал итоговую работу по гомеостазу [2]. В то же время ученый – энтузиаст Ю. М. Горский обоснованно распространил это системное обобщение естествознания на социально-экономические системы, обозначив его гомеостатикой. Здесь нет смысла выстраивать все прочие обобщения в хронологическом порядке. Думаю, достаточно лишь перечислить наиболее значимые, на мой взгляд, и привести некоторые имена.
Итак, натурфилософия, совместно с естествознанием создавала мыслительную базу для общетеоретических и системных исследований и обобщений. Она способствовала, очевидно, и творчеству российского философа А. Богданова (Малиновского), формированию Общей теории систем, кибернетики Н. Винера. Философские исследования живой материи, жизни на базе достижений мировой науки, российско-советскими учеными сформировали базу для последующих системных исследований человека и общества. Многим хорошо известны следующие имена: И. И. Шмальгаузен, В. А. Энгельгардт, Э. С. Бауэр, Г. А. Югай, М. И. Сетров, А. Д. Урсул, В. С. Тюхтин, Э. С. Маркарян, В. Г. Афанасьев, Д. А. Поспелов. Перечень имен и значительных работ общемирового потока естественнонаучного и натурфилософского, а затем системного познания природы, человека и общества может быть расширен, конечно, каждым исследователем этого направления. Здесь я хочу отметить главное. Именно натурфилософия и последующее её развитие в системные исследования, и достигнутые обобщения позволяют понять всеобщие (системные) закономерности живой природы, внесенные прачеловеком в предобщественные, а затем и в первичные общественные формы организации жизни. Эти закономерности можно представить следующими функциональными комплексами, – которые образуют живые системы всех организмов (общепринятая в науке и философии формализация организмов): это комплексы гомеостаза, адаптации, управления и программирования развития [2]. Можно с большим интересом исследовать (достоверной научно-исторической литературы достаточно) какими средствами и как эти комплексы реализовывались и развивались с древнейших времен до наших дней. Понимание фундаментальной значимости их применительно к современному, сверхбольшому обществу, конечно же, сильно затруднено для многих, даже для профессиональных ученых. Поэтому и надо следовать совету Гераклита, усвоив кроме прочего и методологию системных исследований. Тогда можно увидеть, как эволюция человечества развернула первоначальные наборы деятельностей в указанных комплексах в широчайшие спектры, дополнила их многими вспомогательными видами и деятельностями по увеличению комфорта жизни. Надо понять также, что комплекс гомеостаза, свойственный физически цельным организмам, редуцировался уже в первичном сообществе в комплекс пространственно распределенных стационарных (в масштабах жизни) процессов (добыча питания, его распределение, поддержание устойчивости и защищенности жизнедеятельности первичными средствами самоуправления), – точнее процессов, которые поддерживались в допустимых для жизни пределах стационарности. Системно аналогичное пространственно-временное редуцирование произошло и с другими комплексами. Это очень интересная и продуктивная тема, но здесь приходится её завершить.
С. Г. Кара-Мурза говорит о «провале обществоведения» в СССР. На мой взгляд, научно продуктивнее говорить о провале государственного (партийного) управления совокупной деятельностью интеллектуальных структур в сфере производства знаний. В частности, управления производством фундаментальных и теоретических знаний, составляющих объективно необходимое обществознание, как наиболее точное самоотражение общества – метаорганизации. Известная установка на «партийность науки» могла быть полезной лишь при действительно ведущем научном состоянии партии. То есть академия наук должна была образовать высшие руководящие структуры некой «партии» и все подчиненные структуры, по действительно научному управлению обществом. Но, и этого недостаточно, поскольку требовалось адекватное (по состоянию общества) научное обществознание. И оно требуется всегда, как объективно необходимое информационное обеспечение «успешной» (как сейчас говорят) жизнедеятельности общества в целом (в изменяющихся условиях окружающего мира). Здесь полезно вспомнить исследование Аристотелем государственных устройств и выбор им в качестве наилучшего «аристократического государства» (аристократы в его бытность отличались наивысшими познаниями). Выдающийся ученый и общественный деятель Франции Андре-Мари Ампер, составляя классификацию наук, отводил высшие места наукам, обеспечивающим наилучшее управление обществом. Примечательно, что и советский академик В. Г. Афанасьев (учитель партии) предлагал научное управление обществом ещё в 1970 г. Но партия считала, очевидно, что при такой армии ученых она управляет обществом вполне научно, на незыблемой и прочнейшей основе марксизма-ленинизма.
В отношении якобы передовой теоретической социологии, развивающей авторитетную социологическую мысль, надо заметить, что она исходит всё же из закономерностей, существующих в современной, или в достаточно развитой прошлой социальной организации. Однако в сверхсложном цивилизованном обществе имеют место наслоения и комплексы искусственных организаций и соответствующих процессов, делающих невозможным видение фундаментальных естественных закономерностей. Они и не были увидены (по моим сведениям), хотя исследователи структурно-функционального направления подошли в этом плане наиболее близко (опять же, используя системные обобщения, подготовленные натурфилософией). Кроме отмеченного, современные социологи начинают свои исследования, конечно же, не с естествознания и его обобщений, их исследования подвержены политической и экономической детерминации (это видно уже по первым строкам). Не могу не повторять методологический совет Гераклита эфесского: «Только тогда можно понять сущность вещей, когда знаешь их происхождение и развитие» (из книги Лорена Грэхема).
В связи с резким и значительным снижением научной деятельности в результате «перестройки» и реформ, и кризисным их ходом, многие пытливые ученые взялись за самостоятельные исследования. Возникли неформальные группы, семинары, издательская деятельность. За более чем 20-летний период создан существенный пласт не только обществоведческих работ, но и общетеоретических, философских и естественнонаучных. Весь этот ценный, судя по моим сведениям, научный задел остается неизученным (некому!). В обществе нет объективно необходимого высшего метагосударственного экспертного Совета. Осмыслению этой и прочих проблем информационного обеспечения целесообразного общественного воспроизводства и развития должна помочь, на мой взгляд, системная модель «успешного человека». При решении каких-либо проблем деятельности он руководствуется не только прежней информацией, – в частности, полученной извне профессиональной, но и новой, добываемой собственным мышлением, креативными свойствами сознания. Такими же свойствами обладает ведь и общественное сознание. Общество «занимается» широчайшим спектром деятельностей, обеспечивающих (в «разумном обществе») его объективно необходимые характеристики по отношению к окружающему миру. Но, Ему объективно предписана и особая, главная деятельность: самоорганизация, обеспечивающая эффективность всей совокупной жизнедеятельности (по воспроизводству и развитию необходимых характеристик). В этом плане можно сделать обобщенный вывод: современная Россия относится к этой деятельности слишком легкомысленно, виною чему, по всей видимости, традиция использования политического обществознания, т. е. знаний (информационных средств) усвоенных и используемых государственным комплексом управления.
Автор рассматривает проблему конфликта между научным знанием и этическими ценностями, ставит вопрос о разделении научного знания и этики (Лекция 3). На основе своего опыта исследований я могу сказать в этом плане следующее. Как религиозная, так и светская этики служат, просто говоря, для определенной стабилизации общественных отношений, отношений между людьми в различных системах (организациях) деятельности и на семейном уровне общежития. Это суждение, теми или иными словами, высказывали многие мыслители. Системные исследования научно подтверждают его. Морально-нравственное единение (коллективизм) выработано ещё в древности как эффективный способ совместной деятельности в направлении какой-либо общей цели. Современная системная организация производственной деятельности устанавливает определенные (строгие) нормы отношений между человеческими структурно-функциональными Единицами, и их отношений с машинными производительными средствами, обеспечивающие надёжное, эффективное и безопасное производство. В каждой современной организации, осуществляющей какую-либо деятельность, существует так называемая этика, обеспечивающая эффективное (адекватно управлению) достижение целей организации (кроме прочих средств). Всеобщая социальная, или общественная этика традиционно направлена на обеспечение наиболее благоприятного общежития, то есть на минимизацию всевозможных нарушений Порядка, влекущих те или иные потери, общественные или личные. Таким образом, этика выступает как комплексное информационное средство (этическая система), обеспечивающее целесообразную стабилизацию функциональных, социальных и межличностных отношений в организациях и социуме. Многие системные исследования показывают, что этика входит в область этих исследований и является, таким образом, научно познаваемой и доступной для оптимизации по целям организации человеческой деятельности и общежития. Отсюда, отмечаемые многими этические ценности являются в сущности средствами достижения цели, в организации (общежитии), где эти цели используются, или предполагаются к использованию. То же самое можно сказать и в отношении «ценности» как общеупотребительного понятия, что становится виднее при системном исследовании конкретного использования «ценности». Здесь можно сделать уже и общее замечание. Системный подход в познании общества как такового, его организации от истоков социогенеза и последующего креативного, научно-технического и политического развития, с использованием достижений естествознания и прочих достижений в познании природы, человека и общества снимает многие проблематичные вопросы, поставленные автором. Приводимое им суждение «виднейших философов рационализма» о том, « … что научное знание никак не может иметь «решающего значения» для жизни общества», надо подвергнуть, на мой взгляд, решительному и научно оправданному сомнению.
Все социальные революции в конечном итоге есть концептуальные информационные преобразования в комплексе управления обществом – в государстве. Поэтому в современный период, характерный наиболее опасным состоянием общества и в то же время наиболее высоким научным самопознанием, достигнутым интеллектуальными сообществами, объективно уместно «революционное Заявление» (которым было бы логично закончить, к примеру, «Манифест сути времени»). Это Заявление должно исходить от всего передового в научно-общественном плане интеллектуального сообщества, представляемого ведущими деятелями науки, и должно провозглашать объективную необходимость цивилизационного перехода от архаичных силовых методов в государственных преобразованиях (революциях) к интеллектуально-информационным методам и процедурам, с использованием знаний, выработанных отечественной и мировой наукой за последние десятилетия.
Приводимое автором рассматриваемой книги высказывание Ф. Бэкона «Знание – сила» является просто эмоциональной реакцией на результат его удачного применения, и потому требует существенной корректировки. Знание в действительности является информационным средством, которое может обеспечить результат более высокого порядка, чем какая-либо сила. К тому же, если в результате использования «знания» имеет место разрушительная сила, значит это вовсе не «знание», а невежественное применение «информационного средства», названного кем-то «знанием». Таким образом, в научной и политической деятельности, применительно к рассматриваемой тематике, необходимо руководствоваться не эмоциональными оценками знаний и не именами их носителей, а решениями высшего, метагосударственного экспертного Совета. Вот это действительно насущная проблема, которую необходимо срочно решать, чтобы обеспечить успешный эмерджентный переход общества на новый цивилизационный уровень, – в состояние целесообразной (по отношению к окружающему миру и собственному содержанию) общественной системы, предписанной Природой для живой метаорганизации, названной (когда-то и кем-то) «социумом» и «обществом».
Литература
1. Кара-Мурза С. Г. Кризисное обществоведение. Часть I: Научный эксперт; М.; 2011 (и другие работы по рассматриваемой тематике, размещенные в указанной библиотеке). URL: http://publ.lib.ru/ARCHIVES/K/KARA-MURZA_Sergey_Georgievich/_Kara-Murza_S.G..html#50
2. Васильев А.: 1) Общество. Энциклопедический проект. URL:
http://www.trinitas.ru/rus/doc/0016/001c/00161832.htm; 2) Там же: Политика и наука: системный взгляд; 3) Государство. Системный взгляд на генезис и современность; 4) «Системно адекватное знание» как объективная необходимость; 5) «Философия движения» как междисциплинарное интегративное направление системных исследований.
«Академия Тринитаризма», М., Эл №77—6567, публ.16829, 23.09.2011
3. Единый системный комплекс живых организаций
«…пути стихийно-организационного творчества природы и методы сознательно-организационной работы человека, взятые по отдельности и вместе, могут и должны подлежать научному обобщению» (А. Богданов «Тектология. Всеобщая организационная наука»)
Настоящая статья имеет целью кратко представить авторское системное обобщение и обозначить тем самым обширную тематику междисциплинарных системных исследований в сфере теоретической биологии, – на структурных уровнях организации жизни, вплоть до социального уровня, и, стало быть, исследований теоретической социологии, теории организаций.
Биофизические аналогии человека и социума давно были замечены натурфилософами, – исследователями жизни. В философии средних веков сформировалось соответствующее направление, – «органицизм», которое получило наибольшее развитие в так называемой «Органической школе Спенсера». Однако в тот период философского познания природы и человека недоставало научных знаний и методологических средств, чтобы раскрыть фундаментальные основания жизни и, опираясь на них, сделать наиболее приближенные к реальности обобщения. Лишь с развитием научного естествознания и философского осмысления его достижений такие возможности всё более накапливались и качественно возрастали. Они сформировали такие дисциплины как теоретическая биология (Бауэр Э. С. и др.), общая теория систем, кибернетика (как наука об управлении в живой природе и технике), теория информации и пр.
Итог более чем векового научного познания жизни представлен великолепной работой коллектива немецких ученых под руководством Э. Либберта, в 1975 – 1982 гг., книгой «Основы общей биологии», – рабочей книгой для многих исследователей (как определил её сам Э. Либберт) [21]. Она рассматривает главным образом биохимические и биофизические, энергетические основания и средства организации живых форм, организмов. В ней кратко раскрыты также и некоторые информационные основы системной организации жизни. Научно-философские, или метанаучные обобщения закономерностей живой природы были выполнены несколько раньше, широко известной работой Берталанфи по общей теории систем, а также Н. Винером, – «отцом» кибернетики как науки (установившем информационные закономерности управления в организмах) и другими учёными. Некоторые современники того периода отмечали, что Берталанфи использовал выдающуюся работу нашего философа Богданова (Малиновского) по «организационной науке» – тектологии (из статьи А. Л. Тахтаджяна о тектологии Богданова) [25]. Системные исследования живой природы в советский период начались, можно сказать, с кибернетического подхода И.И.Шмальгаузена [29]. В этом плане надо указать также на работы В.А.Энгельгардта и В. И. Кремянского, которые исследовали структурные уровни и информационные закономерности в организации живой материи [13]. В 70-80-х гг. системные исследования, несмотря на партийное управление наукой, достигли всё же существенных результатов и даже подвигли некоторых ведущих учёных на системные исследования общества как такового и даже существующего (В. Г. Афанасьев, Э. С. Маркарян, М. И. Сетров и др.) [1], [15], [23]. Научно логичным и знаменательным событием явилась работа коллектива СО АН СССР по базисному комплексу живых организаций (который будет рассмотрен ниже) [11]. В тот же период, школой И. Пригожина была представлена выдающаяся работа, углублённо анализирующая физические и химические основания зарождения жизни и становления её системных оснований [2]. В западной теоретической социологии сформировалось широко известное в научных кругах структурно-функциональное направление, которое соприкасается с системным подходом [15; 16]. Путь его развития, определившийся работами Г. Спенсера, О. Конта, Э. Дюркгейма, Т. Парсонса, Р. Мертона и др. наиболее близок кратко представленному здесь авторскому пути. Многие критики отметили недостаточную эволюционность структурно-функционального подхода, с чем надо, конечно, согласиться. Критический анализ прочих отличий требует, конечно, отдельного исследования.
Указанный (попавший в обзор автора) научный материал и другие работы этой тематики позволяют лучше понять и оценить научную и общественную полезность кратко представленного ниже системного обобщения (предварительно обозначенного заглавием статьи). Хотя отдельные составляющие единого комплекса достаточно глубоко рассмотрены во многих работах, их системное представление в функциональном единстве дает научную основу для прогрессивных системных исследований предсоциальных и последующих социальных форм жизни. Рассмотрим основные составляющие этого комплекса, с кратчайшим их раскрытием (поскольку оно для многих специалистов уже не требуется и может быть выполнено ими самостоятельно и более профессионально).
1. «Комплекс стационарности» (обеспечения стационарности, или гомеостаза в физически цельных живых организациях).
Из физических оснований зарождения жизни, первичных её форм, известны процессы обособления физико-химической системы относительно окружающей среды и установление определенных обменных процессов с ней, обеспечивающих динамическое равновесное состояние, которое с точки зрения основных физических параметров этой обособленной системы можно рассматривать, на определенном временном интервале, как стационарное состояние. Динамическое равновесие, – характерное для всех организмов, обеспечиваемое обменными и другими процессами, рассматривалось многими исследователями как основной признак жизни. Идея наличия внутренних механизмов поддержания такого равновесия была высказана К. Бернаром ещё во 2-ой пол. 19 века. Он рассматривал стабильность физико-химических условий во внутренней среде как основу свободы и независимости жизнедеятельности организмов в непрерывно меняющейся внешней среде. В результате развития этой идеи У. Кенноном и введения им соответствующего термина гомеостаз это системное понятие получило широкое распространение и использование в науке [4; 11; 12]. С физической точки зрения оно отражает автосохранение стационарного состояния организма (в определённых пределах). В функционально связанных сообществах организмов, т. е. в физически распределённых живых организациях, также поддерживается определённое состояние в пространстве и «внутреннем времени», выгодное для сообщества по целям устойчивого (надёжного) существования и воспроизводства. Оно обеспечивается уже не только свойствами организмов в этом плане, но и информационными связями на носителях адекватных биофизической и эволюционной (генотипной) сущности организмов. Для таких организаций характерна, таким образом, стационарность в пространстве, относительно параметров сообщества как функционально цельной организации по отношению к окружающей среде, на определённом интервале времени. Стационарность поддерживается в такой организации определёнными согласованными действиями и взаимодействиями составляющих её организмов (классический пример – муравейник). Надо заметить, что стационарность есть фундаментальное свойство вещественных организаций (вещества), основанное на стационарности микро- и мини-организаций, – атомов и молекул. Она, можно сказать, привычна, даже для физиков, но если посмотреть «со стороны», абстрактно выйдя из привычного мира, то всё величие стационарности просто потрясает, – можно сказать, на ней держится весь наш мир!
2. «Комплекс адаптации». Этот комплекс не требует развёрнутого описания и особых пояснений. Он достаточно понятно объясняется ещё в начальных программах биологического образования, через термин «адаптация», который уже широко используется в современной общественной жизни, во всех сферах деятельности человека. Здесь полезно лишь подчеркнуть, что адаптация осуществляется действительно комплексом средств, который в эволюционном развитии организмов достиг состояния сложнейшего иерархического системного комплекса (см. физиологию животных и человека). И это достижение эволюции существенным образом увеличивает надёжность существования живых организаций (живучесть) в изменяющихся условиях нашего мира, от простейших организмов до человека и социума. Как и гомеостаз, адаптация в распределённых организациях осуществляется посредством информационных связей через окружающую среду.
3. «Комплекс развития» (программно-управляемого и целесообразного развития). Этот комплекс образовался в качестве первоосновы жизни, совместно с комплексом стационарности, и на основе потрясающей стационарности сложнейших молекулярных соединений и систем. В начале эволюции жизни он обеспечивал деление клеток, затем образование многоклеточных организмов, их воспроизводство и т. д. (см. основы общей биологии). Всеобщий принцип и соответствующие генотипные комплексы реализации программно-управляемого развития живых организаций эволюционно распространились по всем структурным уровням жизни, на основе соответствующих генетических механизмов развития организмов. Начиная с некоторых уровней сложности, генотипный комплекс стал дополняться системами целесообразно управляемого развития организма в окружающей среде посредством комплексов обеспечения стационарности и адаптации. Управление целесообразным движением (поведением), т. е. развитием внешней жизнедеятельности, также обеспечивало большую живучесть организма. Таким эволюционным путём образовались и получили распространение организмы, которые могли надёжно существовать лишь в поисковом и целеустремлённом движении. Таким образом, комплекс развития в высокоразвитых организациях направлен на генетически целесообразное внутреннее развитие и внешнее развитие в среде обитания. В распределённых организациях внешнее развитие, в т. ч. для каждой особи, осуществляется на основе памяти информации отражающей согласованные (синергийные) движения особей и всей организации в пространстве и внутреннем времени организации.
4. «Комплекс управления» (КУ). Эволюционно происходит от элементарных процессов авторегулирования физико-химических параметров в компартментах, – физически обособленных самоорганизующихся и развивающихся молекулярных системах [2; 21]. Эволюционное выстраивание КУ осуществлялось одновременно с физическим выстраиванием организмов, адекватно их генетическому развитию. Доминировали, как и по другим характеристикам, наиболее удачные КУ, в смысле надёжности существования организмов. Иерархическая структура КУ эволюционно определилась структурно-функциональной организацией всего организма. В распределённых организациях управление детерминировалось генотипными свойствами организмов, их физической реализацией, пространственным распределением и динамикой самодвижения, а также физическими средствами информационных связей (носителями, передающими и приёмными органами). В природе мы наблюдаем широчайший спектр КУ распределённых организаций. Для научно-практических целей человечество уже выделило из всего этого спектра, исследовало и использовало некоторые общие и практически значимые характерные признаки и конструктивные особенности. Здесь можно рассмотреть зарождение кибернетики Н. Винера и теории информации, использование достижений природы в технике, «подсказки» природы в научных исследованиях, и пр. Но ещё в древних общинах наблюдение людей за природой, за поведением сообществ животных, способствовало, по всей видимости, заимствованию некоторых информационных связей, установлению и развитию КУ (голосовые сигналы и их разнообразие, метки на деревьях и прочие метки, затем символы, и пр. способствовали развитию языка и установлению пространственных связей, управлению коллективными действиями).
Естественная живая организация «homo sapiens» сохранялась на протяжении всей общественной эволюции и имеет место в любом современном обществе как животворящий базис. В малых древних обществах она была видна для всех индивидуумов, и это являлось дополнительным существенным фактором их функционального сплочения. По мере пространственного роста и специализированного расширения деятельностей эта видимость исчезала, функциональное скрепление осуществлялось всё большими множествами информационных средств, исходящих от КУ, содержание и действия которых хорошо известны из истории общественного развития. Все отмеченные выше комплексы оснащались, кроме прочего, долговременными сооружениями и техническими средствами, поэтому в современном обществе «разглядеть» животворный базис, – «живую организацию» (скреплённую массивами социальных норм и традиционных социально-психологических установок), возможно лишь абстрактно, посредством таких понятий как генофонд, демография, культура, национальные ценности и прочих, – помогающих осознать существующее и объективно необходимое единство. Технические средства наращивают функциональные возможности человека в системах деятельности и способствуют быстрым перемещениям его между ними и семейной жизнедеятельностью, другие увеличивают живучесть, функциональное воспроизводство и развитие, и пр. То есть они дополняют естественную живую организацию всё новыми и новыми техническими возможностями. Поэтому любое высокоразвитое в техническом и технологическом плане общество остаётся в своём жизненном базисе живой организацией.
Значение гомеостатических процессов в современном обществе, во взаимодействиях его с природой, раскрыл отечественный исследователь Ю. М. Горский [12]. Но, здесь надо также вспомнить, что ещё Н. Винер обратил внимание на применимость к обществу недавно введённого в тот период понятия гомеостазиса [9]. Однако Винер рассмотрел его лишь поверхностно, применительно к существовавшему общественному развитию. С позиций современных научных знаний и системного подхода развитие процессов обеспечения общественной стационарности происходило не только на организменном уровне, но и на общем информационном уровне, который определялся общественным сознанием. В этом плане можно рассмотреть эволюционное развитие средств массовой социально-психологической стабилизации (культовые обряды, массовые процессы и традиционные системы национальной культуры, мифологические и религиозные учения). Однако история показывает, что ведущим и решающим комплексом в общественном развитии, для всего человечества, стал «комплекс управления». Поэтому рассмотрим предельно кратко основные особенности его генезиса и последующего развития в различных государственных формах.
В сообществах высокоразвитых животных мы видим становление управляющего центра как выделение особи, наиболее активной, сильной и потенциальной по способностям подчинения и управления. Такой путь формирования начального КУ имел место, очевидно, и в первичном сообществе гоминидов. Важно отметить, что генетическое свойство возникновения мотивации подчинения одного человека другим с целью использования его потенциальных возможностей для достижения своих целей, как естественная основа возникновения и развития КУ в первичной организации гоминидов, сохранялась на протяжении всей истории человечества. Это хорошо видно и в современной жизни, и помогает понять главную особенность формирования и развития общественного КУ. Она заключается во властно-силовом подходе и соответствующих процессах не только в формировании, но и в функционировании КУ. В древние и средневековые эпохи дикости и всеобщего невежества относительно познания природы и самопознания такой подход был целесообразен. Но, начиная с периода великого просвещения Европы, когда научное познание достигло уровня обеспечения рефлексии до осознания сущностных сторон общества, стали возникать рассуждения о более целесообразном государственном и общественном устройстве. Здесь полезно выделить широко известного (в т. ч. по учебному курсу физики) французского ученого и общественного деятеля Андре-Мари Ампера, который в своей классификации наук поставил на высший уровень науки, связанные с управлением общественным развитием [22]. Но, властно-силовой подход был традиционным ещё при Аристотеле и сохранялся всеобщим переходом к товарно-денежным отношениям и нарастающим господством частной собственности, широким развитием способов преумножения богатств, которые к периоду деятельности Ампера достигли уже высокой эффективности. Уместно вспомнить, что ещё Аристотель в своей «Политике» глубоко исследовал все существовавшие тогда государственные формы правления и пришел к выводу о лучшей – аристократической форме, и худшей – олигархической (аристократы обладали тогда наивысшими знаниями о природе, человеке и обществе).
Бурное развитие товарно-денежных отношений при сохранении архаичных генетически удерживаемых свойств человека и при совершенно недостаточном самопознании, особенно относительно системных свойств денег, определило сброс общественного развития на «социо-животный» уровень. Суть в том, что ресурсы тратились не столько на повышение объективно необходимых характеристик общества как метаорганизации относительно окружающего мира, – на общественно адекватное развитие, сколько на повышение богатств в частном владении, – для беспредельного увеличения комфорта жизни (от достигнутого) и на защиту этой частной собственности. Этот эволюционно ошибочный путь сохраняется до сих пор, поскольку государственное управление определяется крупными собственниками и традициями, экономическими принципами, выработанными и научно оформленными на этом многовековом пути. Здесь нет смысла критически анализировать так называемую «рыночную экономику», даже предельно кратко, поскольку это сделано уже многими научно строгими исследованиями. Кстати, часто используемый термин «раковая опухоль» очень точно отражает суть несоответствия (чужеродности) рыночно-капиталистических принципов животворной основе общества. Эта основа объективно требует установки императива всеобщей общественно целесообразной деятельности «всех для всех», – против эволюционно ошибочной рыночно-конкурентной деятельности, направленной на денежное обогащение и наращивание материальных ресурсов частной жизни, ресурсов преумножения частных богатств.
