скачать книгу бесплатно
Ты помнишь, мой ангел…
Владимир Ващалкин
Владимир Ващалкин – замечательный поэт, обладающий удивительным даром тонкого лирика и философа. В его мелодичной и изумительно светлой поэзии читатель найдёт не только привычные картины земного бытия, но и самые, казалось бы, неуловимые движения человеческой души.
Ты помнишь, мой ангел…
Владимир Ващалкин
© Владимир Ващалкин, 2016
Редактор А. А. Громыхин
Корректор Е. И. Дедина
ISBN 978-5-4483-3046-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Владимир Ващалкин
Поэт Владимир Ващалкин – «последний из могикан» безупречности русского слога. Простота и задушевность его лирики – признак индивидуального мастерства. Он говорит кратко, ёмко, по существу. Иногда единственное четверостишие раскрывает динамику образа. Это безусловное дарование, сильная сторона его творчества. Кроме тяготения к малой форме, Ващалкину присуща предметная точность эпитетов. Внятность языка, в котором смысловые и эмоциональные оттенки едины в гармонии строфы. Тексты совпадают в смысловых и ритмических ударениях. Умение в точности расставить каждое слово в нужном месте строки – титанический труд.
Мир поэта Ващалкина музыкален! Его стихи написаны тональным языком в манере музыкальной певучести. Отсюда совершенные рифмы, понятный слог.
Завидная точность, изысканное чередование звуков в прямой зависимости от ритма. Идеальная фонетика.
Владимир Ващалкин – искусный творец пейзажа. Его стихи с избытком дозированы природой. В них слышатся: есенинская задушевность, рубцовское тихое марево и философия Тютчева.
Владимир Ващалкин не просто лирический поэт, он творец реальной жизни. Художник работающий с натурой. Потому его лирика тонка и певуча. В ней присутствует гармония живой природы, её дыхание. Детали скрупулёзно отшлифованы и доведены до совершенства. Поэзия подобного рода приобретает значение «проповеди самоуглубления». Она сопоставима с художественными образцами классического реализма.
Владимир Иксанов
литературовед
г. Рига, Латвия
«Может, поверить мне хочется очень…»
Может, поверить мне хочется очень
В то, что с тобою встречался я где-то
В лунных аллеях таинственной ночи,
Изнемогающей в запахах лета.
В неизъяснимом сиянии лунном
Всё было странно, загадочно, зыбко
Там, где я был изумительно юным,
Там, где была твоя нежной улыбка.
«Ты помнишь, мой ангел, светлейшие плёсы…»
Ты помнишь, мой ангел, светлейшие плёсы,
Сияние солнца в прозрачной волне?
Волна отражала русалочьи косы,
И взгляда смущение виделось мне.
Мы плыли неспешно по воле теченья,
И сами, казалось, избрали свой путь.
Когда потускнело протоки свеченье
И стала похожей водица на ртуть?!
Боюсь, мне уже не дождаться ответа,
И, видимо, больше уже никогда
В зелёном раю первозданного лета
Нас не околдует простая вода.
«В оркестре небесном есть горны и альт…»
В оркестре небесном есть горны и альт,
Литавры и трубы его громогласны.
А звуки рояля воздушны и ясны
В дождинках, летящих на гулкий асфальт.
Во всём поднебесье звучит попурри
Таких непохожих по стилю мелодий,
И, дань отдавая затейливой моде,
О жанрах с любимой держу я пари.
Подвластны оркестру и вальсы, и джаз,
Хотя не звучало бы чудно всё это
В разгуле дождя и слепящего света
Без милых, восторженных, ласковых глаз.
«Ещё не всё я ей сказал…»
Ещё не всё я ей сказал,
Не вымолил прощенья взглядом,
А удаляется вокзал,
Заворожённый снегопадом.
Всё обречённей стук колёс
С неумолимым их движеньем,
С мольбой, летящей под откос,
И скорбным в стёклах отраженьем.
«Вернуться бы к ней хоть на миг!..»
Вернуться бы к ней хоть на миг!..
Напрасно в роковом испуге,
Подняв от стужи воротник,
Я думал – ухожу от вьюги.
«Не спрашивай, прошу я, ни о чём…»
Не спрашивай, прошу я, ни о чём,
Когда колышется дождя завеса,
И громовержец щёлкает бичом
Над нашим пышным лиственным навесом.
Заворожил поток летящих струй,
И никакие неуместны речи.
Прошу, молчи: молчи и не горюй,
Что дождь – участник тайной нашей встречи.
«Ах, зачем было надо…»
Ах, зачем было надо
Мне увидеть у вас
Отрешённого взгляда
Неприкаянность глаз?!
«В середине Вселенной…»
В середине Вселенной,
В середине зимы
В стоге стылого сена
Вьюгой венчаны мы.
Ни вблизи, ни далёко
Ни следа, ни дымка —
Только лунное око
Серебрит облака.
Только нежные губы,
Только жаркие губы,
Только жадные губы
На сто вёрст и века…
«Родная, не томи упрёками…»
Родная, не томи упрёками,
Милей тебя на свете нет —
С глазами тёмно-волоокими,
Таящими небесный свет!..
«Прежде, чем дали померкнут для нас…»
Прежде, чем дали померкнут для нас,
Прежде, чем нежность и сила истают,
Жить бы нам грёзами, в явь прорастая
Добрым свечением любящих глаз.
Видишь, родная, светло, словно днём,
Хоть осеняет нас сумрак заката,
Катятся по небу грома раскаты
И обагряется небо огнём.
Нам бы с тобой не прощаться вовек,
Нежность не смоет дождя водопадом.
Что же ты смотришь загадочным взглядом,
Полуприкрытым овалами век?
«И не ангел я, и не бес…»
И не ангел я, и не бес,
Только слышать мне всласть
В чьём-то голосе глас небес,
В чьём-то возгласе – страсть.
«Свет мой небесный и светоч земной…»
Свет мой небесный и светоч земной,
Что же со мною творится?
То вдруг удушливой топит волной,
То я летаю, как птица.
Ночью бессонною лик твой ловлю,
Въявь не могу наглядеться.
Свет мой, когда же и как утолю
Нежность щемящего сердца?!
Светоч мой милый, ты жажда и боль,
В муках мечусь до рассвета.
Если же спросишь меня ты – изволь:
Любо безумство мне это.
«Я тебя никогда не забуду…»
Я тебя никогда не забуду,
И в безрадостном беге времён
Не узнать злоречивому люду
Наших венчанных тайно имён.
И в заветных минутах рассвета
Не роса заблестит у берёз —
Задрожат на хрусталиках света
Поминальные капельки слёз.
«Когда с небес нагрянет снегопад…»
Когда с небес нагрянет снегопад,
Иду я к ней в бурана колыхание,
Бродя во мраке снежном наугад,
В котором чудится её дыхание.
Иду я к ней уже немало лет —
Я так люблю её улыбку нежную,
И глаз её хочу я видеть свет,
Погашенный былой зимою снежною.
«Я грусть свою не разделю ни с кем…»
Я грусть свою не разделю ни с кем.
Кому сказать о выстраданной доле,
Когда в плену своей сердечной боли
