скачать книгу бесплатно
– Через три дня.
– Тоже купил?
– Нет, мне их с покупкой обещали предоставить.
– Хорошая у Volvo рекламная компания. Купи машину – права в подарок.
– Не всё так просто. Надо ещё со старшим менеджером уметь… договариваться.
– Вот здесь поворот направо.
– Так ты в частном доме живёшь?
– Ага.
– Удобно.
– Это чем интересно. Электричка, метро и автобус это сложнее, чем машина.
– Лес рядом.
– Везде свои преимущества. Ладно. Благодарить за то, что довёз не буду. Компенсация за скейт. Хоть я на нём и не катаюсь.
– Ага. Имя то у тебя есть?
– Хильда.
– Я Григориан. Прости за скейт. Хильда.
– Ничего.
Глава 4. Август
К оговоренному поместью, я подъехал к девяти утра, как и договаривались. Спустя десять минут из двери парадных ворот, вышел Август. Белые кедо-подобные кроссовки, синий спортивный костюм с золотистыми полосками. На голове кепка с прямым козырьком. На глазах солнечные очки с золотым отливом. Походка, словно он вышел не из дома, а из клуба. Причём вышел под утро. Подышать свежим воздухом, придти в себя.
Поглазев в никуда, он хотел было пойти обратно. Я не выдержал и посигналил. Мой сигнал с пяти метров, можно услышать хоть сквозь гроб, со дна могилы. Август заметно дёрнулся, но вглядевшись в меня через опущенные очки, блаженно улыбнулся. Пару полудневных часовых уроков по стилистике, были оплачены вперёд. Причём оплачены по таксе, которую Чулпан считает потолком. Только если клиент не сын короля Южной Африки.
Я вышел из машины. Обошёл её и поздоровался с ним за руку.
– Привет Григориан.
– Привет Август. Я вижу ты готов.
– К чему?
– Поедем тебя приоденем на месяц вперёд. Свадьба, встречи, банкеты. Забыл?
– Неее, – протянул он, сдавая себя с головой. – Я готов. Щас только водички дома попью и выйду.
– Хорошо. Жду в машине.
Через пять минут он вышел. Собираясь постоять и подумать в никуда вновь. Вторичным гудком я напомнил ему, о своём присутствии. В испуге он выронил свой артфон на клумбу. Улыбнулся, видимо вспомнил меня и пошёл садиться.
Всю дорогу он слегка постукивал челюстью. Мне даже иногда казалось, эти нехорошие звуки издаёт машина, на абсолютно ровной дороге.
– Вчера хорошо отдохнул Август?
– Да была встреча с друзьями в боулинг клубе. Потом в баре. Потом в бильярдной. Потом, эээ…, опять в баре. Другом. Потом в стриптиз клубе. Дальше меня домой увезли, ничего больше не помню.
– Бывает, – мы подъехали к улице, битком набитой бесчисленными бутиками в ряд по обе стороны. – Кофе выпьешь?
– Да с удовольствием.
Мы зашли в кофейню. Заказали чёрный кофе для Августа и стакан воды для меня. Август не скрываясь от меня, достал из кармана золотую шкатулку и отсыпал немного белого порошка себе в чашечку кофе.
– Сказал бы сразу, что тебе с сахаром надо, – подыграл я ему.
– У меня свой, – улыбнулся он. – Подлечиться надо.
Через каких-то две минуты. Взгляд его, стал виден даже сквозь золотистую плёнку очков. На лице заиграла лёгкая улыбка. Август стал полон сил и надежд на светлый и долгий день. Ну, уже лучше. Водить не соображающее, дурно пахнущее мясо по приличным бутикам, удовольствие сомнительное. Даже за высокую плату. Деньги в данном случае, имеют совсем другое значение. Так хоть будет весело слушать его умозаключения и смотреть, как он будет одеваться в самые изысканные бренды Европы и нового света.
Перед тем, как начать нашу экспансию по захвату всего, что лежит на полках, висит на вешалках и не приколочено к манекенам, я заставил Августа в первом же бутике сходить в душ. Продавец сопротивлялся не долго, особенно когда увидел знакомый цвет и достоинство предлагаемой купюры. На вопрос Августа: «Где моя одежда?», мне хотелось ответить: «В мусорном ведре». Но я благоразумно сунул ему первые попавшиеся вещи, приблизительно его размера. Лиловые джинсы, футболку цвета морской волны и белые кеды.
– Григориан, неужели, я в этом буду ходить?
– Да Август. Во время сегодняшних покупок. Пока не подберём тебе, чего-нибудь стоящее. Чтобы ты своим видом, заранее никого не шокировал. Пижон лучше и солиднее несостоявшегося спортсмена. Расплатившись его карточкой, мы покинули первый бутик. Дальше наш ждали «Марчелло и Мастроянни», «Карло Винси», «Чика-гоу», «Грустэн», «Ризольдо», «Бартоломейо», «Винчебре Сольвате», «Хумберг Груд», «Винсенто Бусо», «Пабло Джованни» и многие, многие, многие другие.
Минут через тридцать, когда глаза его совсем остекленели, он довольный всем, что с ним происходит в этот день, стал соглашаться, абсолютно с любым моим предложением о нововведении в его гардеробе и жизни нового строгого стиля. Дошло до того, что его начали посещать видения с прошлой ночи. Видения эти усиливались, носили мистический характер и становились навящевыми идеями. Когда он начал видеть в консультантах, которых я отгонял от нас при первом же поползновении в нашу сторону, тайных инопланетных агентов британской разведки, внедрённых в магазины, что распространять одежду со вшитой в них прослушкой, я понял, что нужно переходить к радикальным мерам.
– Август, помнишь ты мне пятнадцать минут назад, рассказывал об одной девушке, которая тебе понравилась. Вот помнишь же?
– Вспомнил! Ваще убойная чика. У неё глаза – цвета виски. А сиськи, – он закатил глаза будто у него начинался припадок. – Совсем не детские, но свои. Фигурка вообще залётно-отпадная. В целом – детка космос. Ноготки такие ровные, вся на фирме и в стразах. Я сразу запал. Она там стриптизёршей работает…, – дальше я его не слушал.
Помешательство на самке лучше, чем параноидальные мысли плавно скользящие в истерию и стремительно развивающейся на общем полоумии психоз. Дальше, когда обстановка стала разряжаться, а воздух стали наполнять красноречивые дифирамбы необразованных столяров и сапожников, мою голову невольно наполнили мысли о Хильде. Не хорошо получилось. Надо будет сегодня к ней заехать. А вдруг она не дома? Ну, всё равно заеду. Чего там. Первый раз попался такой человек, кто не оценивает меня никак. Совершенно никак. Сколько ей интересно лет и чем она занимается? Почему у неё такое необычное имя? Есть ещё один загадочный факт. Кровь, что я слизал на её локтях и коленях. Она не завела меня. У неё особый вкус…
Как-то всё нелогично. Может у меня в двадцать четыре года, возраст переходный начинается? Организм даёт сбой? То резкие перепады возбуждения с Чулпан, то в автосалоне, то наоборот, все условия в лесу с Хильдой, а я спокоен и холоден, если не считать того раздражения, по поводу её прыжка мне под колёса. Откуда кстати во мне столько раздражения? Отродясь я был спокоен, собран и умиротворён. Если не считать некоторых разудалых часов погони на охоте. Сегодня точно заеду к ней. Сюрприз будет.
– Как говоришь, её звали? – сделал я вид, что внимательно слушал.
– Оба. Имя я как-то не спросил, – озадаченно посмотрел на меня Август.
– Ну, в целом она тебе понравилась.
– Да просто бомба, – усиленно закивал Август.
– Женись, – с минуту он смотрел на меня открыв рот, пока я нагружал его руку вешалками с пиджаками и брюками от «Винчебре Сольвате», а потом наверно подумал, что я пошутил и залился истерическим смехом.
– Шутишь? – отсмеявшись, серьёзно спросил он.
– Нет, – я сделал большое усилие над собой, чтобы не оскалиться. – Она тебе понравилась. Никто так в душу и сердце тебе не западал. Никогда. Если я правильно понял. Смена профессии дело наживное. Если она не умеет готовить, это не проблема. Главное научить её звонить в ресторан и заказывать еду на дом.
Август смеялся, но это был притворный, тихий смех, почти не обращающий моё внушение в шутку. Чем больше я приводил фактов, тем больше он прислушивался. Это было забавно.
– А как же мои родители?
– А чего родители?
– Отец не одобрит, да и мать наверно будет против.
– Ну, скажешь им, что любишь её. Они сначала будут против, но потом поймут. Тебе же не обязательно говорить им, что она стриптизёршей работает.
– Тут верно. Не молод ли я для женитьбы Григориан? В двадцать три года.
– Тут нет никаких рамок. Раньше женились в четырнадцать, в пятнадцать лет. Да и сейчас от шестнадцати и вплоть до глубокой старости. Ровняться надо на свой внутренний компас. Слепо следовать за модой здесь не прокатит.
– Я тебя понял Григориан. Слушай, сегодня туса одна будет. Надо меня на неё одеть прилично.
– Тематическая?
– У друзей в доме.
– Тогда особо придерживаться определённого стиля не обязательно. Но оденем тебя, как молодого бога сходящего с олимпа. Ты ведь золотистый цвет любишь так?
– Ага.
– Ну тогда пошли в другой. Мы здесь и так уже задержались по времени. Задерживаться больше сорока пяти минут в одном бутике чтобы склеить неказистую вешалку консультаншу, на которую ты постоянно смотришь в упор – сальный моветон.
– Мовечто?
– Это говорит о том, что у нас нет фантазии и дурной вкус. Приличную одежду оптом не закупают. К тому же у меня машина без прицепа.
– Так мы это, сколько всего возьмём одежды?
– Чтобы хватило на год вперёд.
– Некоторые мои друзья, одеваются у частных портных.
– Ты приближённая к африканскому королю особа?
– Нет.
– Тогда забудь. Вот стукнет за тридцать пять, заведёшь детей, а вместе с ними заведёшь частного портного. В нашем с тобой возрасте, неприлично следовать только одному строгому стилю. Портной он ведь тоже штампами работает, что твой копировальный станок.
– Это какой у меня станок?
– 3D принтер.
– Ааа.
– Нужно светить брендами. Чем чаще, тем лучше. Так никто не поймёт, что у тебя дурновкусие. Так все будут думать, что ты следишь за последними тенденциями моды и всегда находишься на её гребне. Так все будут думать, что они сами имеют дурновкусие. А ты юный бог совершенства и принц эстетических выпадов.
– Кажется, я тебя понял. Нужно наваливать каждый день на себя самые разные шмотки, чтобы скрыть свою некомпетентность в этом вопросе.
– Браво Август. Только не самые разные, а только те, что мы пакетами относим каждый час и складируем в салон и багажник.
– Всё так просто?
– Нет не просто. Пока ты не приобретёшь, собственный вкус и стиль, ты должен делать вид, что он у тебя есть. Так все тоже будут думать, что он у тебя есть. Пока он у тебя не появится самостоятельно.
– А если не появится?
– Значит, надо продолжать скрывать это за брендами, а потом, в неминуемой старости, за мастерством частных портных.
– Я слышал от одних в одной болталке, можно сделать проще и ориентироваться на знаменитостей.
– Никто так не компетентен в этом вопросе, как знаменитости. Как правило, именно они совершенно не умеют одеваться. Я тебя удивлю, они руководствуются тем же самым принципом, что и ты сейчас. Носят не более семи брендов, наивно полагая, что являются основоположниками моды или её наследниками.
– Так как же стать основоположниками моды?
– Нужно иметь самый дурной вкус и ходить в этом регулярно.
– Так значит, мне совсем не нужно иметь вкуса или стилиста. Достаточно регулярно ходить в том, в чём я всегда хожу? Так что-ли?
– В твоём случае не прокатит. Больше будешь походить на заурядного обывателя. Они именно так и делают. Создают серую массу. На фоне которой ты можешь выделиться, если уметь это делать с умом.
– Как же стать основателем моды?
– Зачем тебе это? Нужно быть бунтарём. Идти против течения. Мода, это бред. Мода это полный хаос. Мода – высокоуровневое дурновкусие. Это вызов и протест. Вызов и протест – это секс. Смело и дерзко. Девяносто пять процентов полагают, как они модны, сексуальны и дерзки, на деле каждый приличный стилист, коих невероятно крайне мало, знает как они нелепы, смешны и убоги в своих попытках прикоснуться к прекрасному.
– Так как же, как же быть в тренде Григориан?
– Это настоящее искусство. Начни с малого. Носи то, что я тебе подобрал, только не путай содержимое пакетов. Уже через пол года, ты привыкнешь и начнёшь чутка разбираться, хотя бы в брендах.
– Ну, это же настоящий звездец Григориан.
– Это так, но ещё это искусство. Нужно быть художником, чтобы понимать этот хаос и вычленять из него все тонкости гармонии.
– А ты всему этому у Чулпан научился?
– Да, она сама Муза в этих вопросах. Я бы посоветовал тебе её, как ведущего стилиста, но девушка не должна одевать парня.
– Да понимаю, гомосятиной отдает.
– Верно. Иди, примеривай вот эти вещи и к ним девайсы, выбирай что нравится. Сегодня ты пойдёшь в одном из них. Я пока отойду, буду через пятнадцать минут.
Отправив с пятёркой разносортных костюмов Августа в очередную примерочную, я покинул бутик. Я вернулся, как и обещал, он уже примеривал последний, сине-зелёный. Он ему пришёлся больше всего по вкусу.
– Этот хочу.
