скачать книгу бесплатно
– Че плюешься, валенок? – спросил Ходжа. Он бесцеремонно выхватил у Савы бутылку, принюхался.
– Ого! Да тут не только вода, Зажим! Чистая спиртяга! – воскликнул он, протягивая Зажиму бутылку. Тот подозрительно понюхал, сделал осторожный глоток и закашлялся.
– Жарит, Зажим? – полюбопытствовал Ходжа. – Ну как? Хорош?
– В самый раз, – отдышавшись, ответил зэк. Забрав у Савы пробку, он закрыл бутылку. – Закидывай все обратно.
– Это зачем? – недоуменно вскинул брови Ходжа.
– Канаем дальше. Не хрена прохлаждаться, уже темнеет.
– Что, даже не пожрем?!
– Не пожрем, – отрезал Зажим. Перед глазами замаячила странная фигура, увиденная недавно в чаще, и по коже пробежался озноб, вздыбливая волоски на руках, отчего заключенного охватила злость, причем в большей степени на себя самого. За то, что в какой-то миг ему стало не по себе.
А бояться он не привык.
«Это все шняга, – успокаивал он сам себя. – Мы устали и хотим жрать. Зато я на воле, а это главное. Не сегодня завтра увидимся с Доктором, и вся эта голимая шняга останется позади».
– Дойдем до озера, – отрывисто сказал Зажим вслух. – Там и пожрем. Ничего, с голодухи не помрете.
Ходжа хотел возразить, но увидев, как яростно сверкнули глаза зэка, умолк. Вздохнув, он с явной неохотой принялся засовывать продукты обратно в рюкзак.
Треснула ветка. Зажим поднял глаза, уставившись на Саву, который робко переминался с ноги на ногу.
– Чего тебе? – процедил Зажим. – Еще спиртогану накатить хочешь, валенок?
– Зажим, только не кипятись, – заговорил Сава. – Просто выслушай, а потом принимай решение, ладно?
Зажим усмехнулся.
– Ходжа, взгляни на его хитрое рыло, – сказал он. – Видать, чего-то задумал, чтоб я лопнул.
– Ну, излагай, – поторопил толстого зэка Ходжа. Он уже почти полностью собрал вещмешок и теперь возился с пуговицей, пытаясь застегнуть карман.
– Взгляните туда, – сказал Сава, указывая пухлым, как сарделька, пальцем в небо. – Видите? Максимум через полчаса солнце сядет. В лесу ночь наступает быстрее.
– Это все, что ты высрал? Ходжа знает дорогу, – сказал Зажим. – Фонарь есть. И вообще…
Он подошел к Саве, застывшему словно столб.
– Какого рожна я должен что-то доказывать тебе, ущербный? – осведомился Зажим. – Шибко умный? Так дай своего мозга, жопу помазать. Уйди с дороги.
Сава отступил назад, примирительно подняв руки, словно сдаваясь.
– Зажим, я ведь предлагаю как лучше. В лесу легко заблудиться. Мы все устали, все-таки весь день на ногах. Ты хоть и крепкий, но тоже устал. Правда? – тихо произнес он. – Если я правильно понял, до Сиреневого озера еще километров десять. Здесь сплошной бурелом, за час мы пройдем всего ничего. Потом наступит ночь. Если мы не найдем дорогу, нам придется устраиваться на ночлег.
Зажим размышлял, плотно сжав губы.
– А знаешь, Зажим, ведь валенок прав. Как ни странно, – зевнул Ходжа. – Я вот, к примеру, еле-еле ходули переставляю. Вымотался, как ишак. И жрать хочется.
– Наверняка Доктор сам хотел, чтобы мы тут остались, – снова заговорил Сава. – Иначе зачем ему оставлять нам рюкзак с провиантом?
Зажим повернулся к Саве. Ухватившись за измятый, засаленный воротник куртки, он притянул зэка к себе.
– А как же легавые? Они ведь у нас на хвосте! Или ты этого и хочешь?! Ну, скажи!
Сава сглотнул комок слюны, густой и горьковатый.
– Зажим… если они взяли след, то совершенно неважно, насколько мы удалились. Настигнут они нас здесь или через пять километров, какая разница? И потом, мы ведь можем спрятаться.
Зажим засмеялся, и Саве почему-то подумалось о гремучей змее, точнее, о трещетке на конце хвоста ядовитого пресмыкающегося.
«И то и другое наверняка звучит одинаково», – решил он про себя, и его охватил парализующий страх. Этот жестокий, ненавидящий все и вся зэк пугал его не на шутку.
– Мы перекантуемся здесь, – сказал Зажим, перестав смеяться. Его небритое лицо было серьезней некуда. – Но не потому, что ты убедил меня. А потому что я сам так решил. Усек, валенок?
Сава закивал.
– Конечно, Зажим. Никаких проблем, – ответил он, выдавливая из себя жалкую улыбку. – Нужно осмотреться и найти место для ночлега…
– Угу. Подойди сюда, толстяк.
Сава вздрогнул:
– Зачем?
– Иди сюда, сказал! – рыкнул Зажим.
– На твоем месте я бы послушался, – посоветовал Ходжа, вновь развязывая рюкзак. После заявления Зажима о ночлеге настроение зэка заметно улучшилось.
Делая семенящие шажочки, Сава боязливо приблизился к Зажиму. Уголовник вынул из кармана перочинный нож, который забрал из вещевого мешка.
– Если нас найдут легавые, ты на чьей стороне?
Лицо Савы побледнело.
– Конечно, с вами, Зажим.
– Смотри в глаза.
Сава несмело поднял голову.
– Ты не с нами, – холодно произнес Зажим. – Твоя жирная харя – лучшая доказуха. Ты как книжка, валенок. Тебя даже спрашивать не надо, все на морде написано. Ради УДО готов кому угодно жопу лизать.
Сава икнул, непроизвольно отступив назад.
– Поэтому слушай. Если нас накрывают и ты побежишь к легавым, я перережу тебе глотку. Понял меня?
Подцепив грязным ногтем лезвие, Зажим раскрыл нож и вытянул его вперед, плавно помахивая из стороны в сторону. Глаза Савы расширились. Словно загипнотизированный, он в завороженном безмолвии следил за мелькающим из стороны в сторону лезвием.
– Не слышу ответа.
– Зажим, я никогда… то есть… вы для меня как братья, – забормотал Сава. – Я…
– Ты мне не брат, гандон, – сказал Зажим брезгливо. У зэка было такое выражение лица, словно он смотрел на полураздавленную жабу, которая все еще пыталась куда-то ползти, несмотря на то, что ее внутренности вылезли наружу и волочились следом за ней. – Запомнил?
Сава отвел взгляд.
– Иди, ищи место, где будем кемарить.
Пухлый зэк скрылся в чаще, а Зажим наклонился над сидящей в траве женщиной.
– Надеюсь, ты себя будешь хорошо вести? И мне не придется тебя наказывать.
– Домой, – безликим голосом произнесла она.
Ходжа отломил кусок хлеба и, жуя, встал рядом.
– Так ты и так домой идешь, курица, – залился лающим смехом Зажим. – Разве не узнаешь дорогу?
Уголовница медленно повернула голову. В ее выпученно-рыбьих глазах скользнула едва уловимая тень понимания.
– Нет. Я… я не живу тут.
Ходжа прыснул, изо рта полетели хлебные крошки.
– У нее еще и с памятью нелады, – хрюкнул он. – Слушай, Зажим. Че-то мне подсказывает, что я где-то видел эту шмару. А у меня память хорошая.
– Зэня, – тихо проговорила женщина.
– Как тебя зовут, курица? – спросил Зажим.
– Домой, – всхлипнула она. Зэки покатились от смеха.
– Это мы уже слышали, – отсмеявшись, сказал Зажим. – Имя у тебя есть, тупица? Ну?!
Он ударил ее по щеке.
– Говори, сука!
Женщина тупо смотрела на Зажима, но уголовник готов был поклясться, что взор сумасшедшей был направлен куда-то сквозь него, и это еще больше распалило его.
– Как тебя зовут?! – прорычал он, отвешивая ей очередную пощечину. Голова зэчки откинулась назад, из многострадальной губы снова брызнула кровь.
– Как? Как тебя зовут?!!
Он ударил ее снова, но женщина даже не пыталась закрыть лицо. Она тяжело и хрипло дышала, затравленно глядя на своего истязателя.
– Зажим, поаккуратней, – осторожно заметил Ходжа. – Ненароком убьешь дуру.
– Не-а. Такие шизанутые крепкие, – возразил Зажим, немного остынув. Взявшись за ворот темно-синей блузки женщины, он рванул вниз. Полетели пуговицы, стал виден засаленный лифчик, покрытый желтыми разводами.
– Оле… – прошептала разбитыми губами женщина.
Зэки переглянулись.
– Че она сказала? – не понял Ходжа.
– Оле… – повторила уголовница. Ее лоб прорезали глубокие морщины, будто она отчаянно пыталась что-то вспомнить. – О…
– Але, короче, – ухмыльнулся Зажим. – Значит, будем называть тебя «Але». Але, гараж!
Ходжа визгливо рассмеялся. Глядя на них, женщина выдавила растерянную улыбку, и зэки, увидев это, захохотали.
В десятке метров от них в зарослях стоял Сава. Немигающим взором он наблюдал отвратительную сцену, скрипя от ярости зубами. Эх, если бы он мог…
«Твари».
Понуро развернувшись, он поплелся в чащу, спотыкаясь о ветки и корни старых сосен. Под подошвами поношенной обуви хрустели прошлогодние листья и валежник. Присмотревшись, Сава нагнулся, счищая со шляпки сыроежки сосновные иглы.
«Если с едой возникнут проблемы, можно будет собрать грибы».
Над ухом зажужжал комар, и зэк хлопнул себя. При взгляде на пролетающего мимо кровососа его охватило уныние. Как там его называли Зажим с Ходжой? Валенок?
Лучше не придумать. Конечно, он валенок, если даже не может прихлопнуть какого-то летающего засранца.
Ворча себе под нос, Сава двинулся дальше.
Неожиданно правая нога зэка провалилась в пустоту, и он едва удержался от крика. Посмотрел вниз – ботинок увяз в свежем лапнике. Упершись руками в землю, Сава осторожно высвободил ногу и приподнял ветки, пахнущие свежей смолой. Под ними темнели уложенные в ряд грубо отесанные стволы молодых деревьев. Что это? На ловушку вроде не похоже…
– Землянка? – пробормотал потрясенно Сава. Он отполз в сторону, выискивая глазами вход. Кажется, вот там внизу чернело отверстие, да и бревен уже не было…
Отдуваясь и кряхтя, зэк принялся освобождать проход от веток. Когда это было сделано, он с опаской заглянул внутрь. Пахло сыростью и прелой травой. На нос, надсадно жужжа, сел очередной комар, и Сава фыркнул, прогоняя насекомое. Приглядевшись, он увидел сложенные в углу одеяла.
Здесь вполне хватит места для всех. По крайней мере, на эту ночь.
– Главное, чтобы не было дождя… – озабоченно пробубнил зэк. Он вылез обратно.
Возвращаться назад не хотелось. Что его там ждет? Оскорбления, издевательства и тычки. А еще он не мог смотреть, как обращались с этой несчастной…
Сава смахнул слезу.
Он прошел еще несколько метров вперед, при этом поглядывая по сторонам, чтобы запомнить ориентиры землянки. Беглый зэк с наслаждением втянул лесной воздух.
Несмотря на все происходящее, в какое-то крошечное мгновение Сава был счастлив. Пусть он сбежал. Пусть он в окружении полных отморозков, которые буквально истекали желчью и ядом… «Ну, кроме той женщины», – поправил он себя мысленно. Но он на свободе. Он дышит свежим вечерним воздухом. Он видит небо!
Погруженный в размышления, Сава брел вперед. Внезапно деревья перед ним расступились, и растерявшийся мужчина оказался на небольшой полянке. Он сделал еще пару шагов, не веря собственным глазам.
