скачать книгу бесплатно
Макс вышел из автобуса и глубоко вздохнул, потом сел на остановке и огляделся. Он почти доехал, поэтому махнул водителю. Дверь зашипела и закрылась. «Пазик» выплевывая клубы выхлопов, поехал в сторону блестящих на солнце теплиц.
«Что со мной происходит?!»
Жуткие ощущения после кошмаров, которые он тут же забывал. Вкус и запах, преследующие его после просмотра этих снов. Все это могло быть составляющими одной болезни. Могло, но наверняка сказать может только доктор. Он полез в карман, достал пластинку таблеток. Витамины. Странная упаковка без названия. Сколько Максим помнил себя, столько он и глотал эти драже. То, что доктор прописал. Макс хмыкнул и надавил на упаковку. Щелчок. Пачка была пуста. Теперь Максим вспомнил, что уже дня три не принимал их. Черт! Все-таки надо зайти к дяде Славе.
Дядя Слава был и врачом, и отцом. Крестным отцом. Макс ничего не помнил из детства. Примерно лет с десяти начинались смазанные воспоминания, будто он смотрел в запотевшее стекло. Крестный так крестный. К тому же он самый родной Максу человек. Родители Бабурина погибли, как сказал дядя Слава, в автокатастрофе.
Максиму иногда казалось, что он видел эту аварию. Чушь, конечно. Но в голове появлялись такие четкие картинки… Макс думал, что он был там. На заднем сиденье, например. Может, его выбросило из машины? Он выжил и ничего не помнит. Ничего!
«Скоро я все вспомню. И тогда все встанет на свои места. Все».
* * *
«Что-то происходит в доме! Что-то с мамой!»
– Стасик, нам надо вернуться.
Станислав вопросительно посмотрел на жену.
– У меня какое-то предчувствие, – попыталась объяснить женщина.
– Успокойся, милая. Все нормально. Максим спал, когда мы уезжали. К тому же мы уже почти приехали.
Он еще раз взглянул на Елену. Женщина как-то сжалась вся, напряглась, будто пружина. Пружина, готовящаяся выстрелить.
…При каждом выдохе из носа мальчика продолжали вылетать мыльные пузыри. Он сидел в луже и смотрел прямо перед собой. Максиму были видны ноги, торчащие из печи. Они не двигались. Одна тапка осталась на ноге, вторая свалилась в подпечек. Запах паленых волос сменился запахом горелого мяса.
Вдруг мальчик выставил перед собой руки. Сжал кулачки. Со стороны его действия были похожи на игру в водителя, будто он держался за руль. Максим даже водил руками из стороны в сторону как заправский шофер. Вытянул вперед правую ногу, словно под ней была педаль, и резко вывернул руки влево…
…Пружина выстрелила. Лена схватилась за руль и резко вывернула его влево.
– Поворачивай назад! – закричала она.
Станислав попытался надавить тормоз, но нога не слушалась его. Мужчина даже не смог снять ее с педали газа. Машина выскочила на встречную полосу. За пару секунд до столкновения с грузовиком Станислав и Елена увидели на обочине Максима. Он помахал им рукой.
А потом их поглотило пламя…
* * *
С работы Максим отпросился, сославшись на плохое самочувствие. Он не врал. Макс чувствовал себя паршиво. Теперь его тошнило.
В одиннадцать часов Бабурин стоял на остановке, на той, с которой его каждое утро забирал старый «пазик». Домой идти не хотелось. Ему сейчас не хотелось ничего. Даже жить. На какое-то мгновение он почти готов был шагнуть с крыши, прыгнуть с моста или наглотаться каких-нибудь таблеток. Но мгновение прошло, а с ним – и желание покончить с собой. Домой, только домой. Чашка горячего кофе подавит тошноту, а французская комедия улучшит настроение. Именно чашка кофе и французская комедия.
Но кофе он так и не выпил. Минут через пять после того, как Бабурин вошел в квартиру, на пороге появилась Нина Федоровна. Женщина захлебывалась и глотала слова. Ей хотелось рассказать все и сразу.
– Максик… Максик… представляешь…
– Да что случилось, Нина Федоровна? Проходите, садитесь.
Теща, не разуваясь, прошла в кухню. Макс налил ей воды. Она выпила и продолжила глотание слов.
– Ты… их…
– Стоп! – остановил ее Максим. – Давайте по порядку. Попейте еще водички. Давайте. Кто-то умер? – навскидку спросил он.
– Да.
– Хорошо.
Женщина дернулась.
– Извините; я о том, что мы выяснили наконец, что случилось. – Макс покраснел.
– Умерли, – выпалила теща и замолчала, будто все и так понятно.
– Кто? – терпеливо спросил Максим.
– Тамарка с Андрюхой! Они сгорели! Ночью!
– А кто это? – Максим не понимал, о ком говорит теща.
– Максик, это же те, которые убежали с дачи.
Максим встал и налил воды. Теперь Нина Федоровна не выглядела расстроенной. Наоборот даже. Он подал ей чашку. Она приняла и заговорила так, будто и не захлебывалась пять минут назад.
– Помнишь, ты тогда сказал, что деньги им на похороны?
Максим не помнил, но кивнул.
– Видишь, как получается? Боком им мои денежки вышли.
– Рад был помочь, – едва слышно произнес Макс.
– Что?
– Я говорю: вам не жалко их?
– Кого? Тамарку-то? Конечно, жалко. Знаешь, какая она была?
Началось… Следующие минут сорок Максиму пришлось выслушать воспоминания о молодости тещеньки и былой красоте и порядочности Тамарки.
* * *
Выпроводив тещу, Максим все-таки решил добраться до видеомагнитофона и французских кинокомедий с его любимым Луи де Фюнесом. Он прошел в гостиную и включил телевизор. По первому каналу шли новости. Он мельком взглянул на экран. Снова террористы захватили какое-то здание. Максим не расслышал, где это произошло, но ему была неприятна эта тема. И снова он будто заглянул в запотевшее стекло. Детство… Пока он размышлял о малоизученном эффекте дежавю, на экране сменились декорации. За полукруглым столом сидели двое мужчин.
– Я понимаю, что, возможно, отсюда – из студии – мы мало чем сможем помочь людям, оказавшимся в заложниках. Но… Как психолог, что бы вы могли сказать нашим зрителям?
– Ну, в первую очередь я хотел бы напомнить, что заложник – это человек… – Психолог взял стакан с водой и сделал глоток.
«Да ну! Неужели человек?» – мысленно измывался Максим над болтунами. Его раздражали такие люди – сейчас он пытается найти компромисс между террористами и заложниками, а завтра становится правозащитником и защищает права бандитов и убийц.
– Это человек, оказавшийся во власти террористов. И поэтому его личная безопасность зависит от поведения во время захвата и после него. В момент захвата террористы действуют бесцеремонно, даже жестоко.
«Вот те раз! А я-то грешным делом подумал, что они с букетом роз и с улыбкой на небритой морде приходят!»
– Некоторых людей в подобном положении охватывает приступ клаустрофобии. Необходимо стойко перенести все неудобства, помня, что ситуация эта временная. – Человек замолчал и сложил перед собой руки, одна на другую.
«Тебя бы, сука, запихнуть в такую временную ситуацию!»
Диктор подождал еще немного и, поняв, что психолог высказался, произнес:
– Ну что ж, это была весьма полезная информация, а мы будем держать вас в курсе. Оставайтесь на Первом.
Макс забыл, что собирался сделать. Он отстраненно смотрел куда-то за телевизор. Максим относился к таким происшествиям очень чутко. Бомбардировка Югославии, разрушение башен-близнецов в США, захват детей в Беслане, даже казнь Саддама Хусейна оставили в душе черный отпечаток. И все по причине жизненной несправедливости. Конечно, по его мнению.
Странные мутные воспоминания из детства не дали глубоко осмыслить чудовищность конфликта заложников и террористов…
* * *
Максим подошел к стенке, посмотрел на полку. Видеокассеты стояли на верхней. Макс потянулся за «Приключениями раввина Якова», но передумал. Злость после просмотра «Новостей» еще не ушла – не до комедии. Рука замерла напротив полки с книгами. Синяя глянцевая обложка будто подмигнула ему в лучах солнца. Максим взял ее и открыл. Прочел наугад:
«Мы очень рады, что вы держите в руках нашу книгу. Купили ли вы ее или только собираетесь купить, не важно. Мы надеемся, что, прочитав ее, вы разберетесь в себе и уже не будете воспринимать этот мир в общепринятом ракурсе. Дочитав книгу до конца, вы найдете собственный путь реализации своего потенциала».
Максим перевернул лист и наткнулся на высказывание Блеза Паскаля:
«Доводы, до которых человек додумывается сам, обычно убеждают его больше, нежели те, которые пришли в голову другим».
Он вспомнил, откуда эта книга. Но это уже было не важно. Книга действительно хороша, написана живым языком, легко воспринимается.
Максим сел на диван и стал читать. За этим занятием он просидел до темноты. Включил торшер у дивана и продолжил чтение. В 22.37 он захлопнул книгу и уставился на обложку. Человек, закинув голову назад, держал в руках стеклянный шар. Из этого шара бил луч – вверх, в завихрения Вселенной. На мгновение ему показалось, что на обложке он сам. Нет, усталость от почти десятичасового чтения и тусклый свет торшера преломили изображение, вот он и увидел в старике (только теперь он понял, что человек с шаром – старик) себя.
Он аккуратно отложил книгу и встал. Прошелся от окна до двери и обратно. Было о чем подумать. Многие вещи становились понятными после прочтения этой книги. Даже эти сгоревшие бичи – Тамарка и Андрюха – были звеньями одной цепи.
«Если верить теще, я проклял их и забыл. Действительно забыл. Проклятье сработало. Совпадение? Может – да, может – нет. Надо искать доводы. А доводы, до которых человек додумывается сам, убеждают куда сильнее. Точно подмечено».
Максим взглянул на часы. 22.45. На улице темно, а штору он так и не задернул. Подойдя к окну, Макс вдруг понял, что он в квартире один. Анжела должна была вернуться еще в семь. За чтением он потерял ход времени. А может, просто не услышал, когда жена звонила на сотовый?
Максим посмотрел на журнальный столик – телефона нет. Пошел на кухню. Трубка лежала на столе у хлебницы. Макс проверил входящие и пропущенные. Нет, Анжелы среди них не было.
Теще звонить не стал. Начал с подруг. Вера Михайловна ответила не сразу. Раза три Максим набирал ей, на четвертый женщина перезвонила сама.
– Максим? Чего тебе?
– Вера Михайловна… – Максим не мог ее называть просто по имени – она им почти в матери годилась, но и говорить ей «вы» он тоже не мог. – Ты Анжелу не видела?
– Нет. Она после работы домой пошла, а я – на свидание. Когда найдешь Анжелу, скажи ей, чтобы мне перезвонила.
«Невеста, блин».
Макс набрал Лесю. Не хотелось, но надо. Не хотелось давать ей надежду. Леся была одноклассницей Максима. Она с пятого класса бегала за ним. Макс не замечал этого – сначала ввиду малого возраста, а потом… Потом он влюбился в Анжелу. Ему иногда казалось, что Леся и дружила с Анжелой, только чтобы быть ближе к нему. Ерунда, конечно, но он старался избегать встреч и разговоров с ней. Сейчас надо.
– Леся, привет. Ты Анжелу не видела? – быстро, не дав опомниться собеседнице, проговорил Максим.
– Привет. Днем только. После работы она пошла домой.
Они по-писаному говорят, что ли?
– Ладно, спасибо.
– Максим, постой. Мы могли бы… Ну, как-нибудь… Я не говорю сейчас… Могли бы поужинать… вдвоем?
Макса удивила внезапная откровенность Леси. В такое русло их разговор заходил впервые. Обычно он был по-деловому сух: привет, как дела, пока…
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: