скачать книгу бесплатно
– Чего ты боишься? Опять ночных теней? – спросила она малыша.
– Да! Я вижу, как горят в темноте их глаза. Они придут за мной! – малыш горько заплакал. Фея увидела, как в ночной мгле за окном вспыхнули, и погасла пара желтых огней. Привычно выловив из-под одеяла свое дрожащее чадо, она пристроила его у себя на коленях. Выловив из кармана платья округлый янтарь в серебряной оправе, фея протянула его сыну.
– Что это? – воскликнул малыш, уставившись на незнакомый предмет.
– Я сегодня побывала у одного темного мага. Известного мага… Я про него рассказывала историю. Помнишь, он соревновался с двумя другими магами? Именно этот маг построил Черный замок. Так вот я рассказала ему про твою беду, и он дал мне этот амулет.
– Амулет? А что он делает? – малыш на миг забыл про свои ночные страхи, вертя в ручонках мамино украшение, янтарный кобюшон.
– Многое! – фея обрадовало такое внимание малыша к мнимому амулету. – Тот, кто постоянно носит его с собой, сделается храбрым. А еще он поможет его владельцу раз и навсегда победить ночные тени.
– Здорово! – малыш вытер слезы, вцепившись намертво в амулет.
– Посмотри в окно! – потребовала мать. Ребенок осторожно глянул в темный провал окна и болезненно вскрикнул. Там плыли в воздухе, пара огней, там шевелилась тень, щелкая острыми зубами.
– Не бойся! Сожми амулет в руках, вытяни вперед в сторону тени и скажи, что ты не боишься ее! – строго наставляла сына фея, крепко держа дрожащее тельце ребенка в руках, не давая ему сбежать под одеяло. Ребенок вытянул вперед руку, шепча «Уходи! Уходи, я тебя не боюсь!» Фея сделала условный знак, и пламенеющие огоньки глаз за окном стали гаснуть.
– Смотри сынок! Она ушла!
Малыш, не веря своим глазам, уставился на тьму за окном. Тень сгинула, пропала, будто ее и не было вовсе!
– Пусть амулет, будет всегда с собой! Но знай, чтобы он обрел полную силу, и ты смог никогда не бояться ночных теней, а наоборот даже подружиться с ними, необходимо в предрассветный час, когда ночные тени лишены большей части своей силы выйти на крыльцо, вынести им подношение и произнести заклинание! Именно так мне сказал маг! – завершила фея.
Ребенок доверчиво слушал мать, крепко сжимая в руках подаренный чудодейственный амулет.
3
В ту ночь малыш спал крепко, без ночных кошмаров. Но все равно, чтобы обрести полную власть над ночными тенями ему однажды пришлось собрать всю свою храбрость. Случилось это не далеко сразу! Одним серым, предрассветным часом, он собрался с духом. Держась за дверную ручку, вышел на крыльцо, затравленно озираясь по сторонам. Выставив перед собой амулет черного мага, малыш дрожащим голоском произнес, необходимую магическую формулу:
– Я пришел с добром. Я принес дары. Я…
Договорить ему не удалось. Слова застряли у него в горле, слабость сковала ему ноги. Напротив, на ветвях шевельнулась ночная тень, вспыхнули огоньки глаз. Всхлипнув, малыш выставил вперед амулет. «Перед рассветом ночные тени слабы, – повторял он себе. Вон она, какая маленькая. Даже и двигается медленно и неуверенно»
– Привет! – тонкий голос неуверенно приветствовал его из темноты. Малыш даже не сразу понял, что этот голос принадлежал ночной тени.
– Привет! – машинально поздоровался эльф. Мама всегда его учила здороваться при встрече.
– А ты совсем не страшный! – голос немного приободрился. – Я чую у тебя там, что-то вкусненькое!
Малыш сбился с мысли. Слова волшебной формулы, которую он должен был проговорить до конца, вылетела у него совсем из головы. В нем смешались и страх, и удивление. Чего он только не представлял себе, выходя в предрассветный час на крыльцо! Какими только ужасными чудовищами он себя не пугал! Совсем растерявшись, малыш машинально протянул вперед сверток с дарами.
– У меня тут пирожки. Мама испекла, – произнес он, замирая от страха. Ночная тень замялась, нерешительно покачиваясь из стороны в сторону. В воздухе пахло сильно и вкусно свежей сдобой.
– О! Тут пирожки с мясом и с повидлом! Совсем как я люблю! – радостно мяукнула тень. – Можно, я позову сестру?
– Сестру? – малыш растеряно, согласился. Не так он представлял себе встречу со своими страхами. Где ужасные твари, которые попытаются напасть на него? В предрассветном сумраке мелькнули две маленькие тени. Сверкнули две пару огоньков глаз. Второй голосок – тонкий и дрожащий от страха – вежливо поздоровался со сжавшимся от страха трусишкой, готовым убежать обратно в дом.
– Здравствуйте! Мне очень приято познакомится с Вами! Меня зовут Хрум! А моего брата Хруст! – вторая ночная тень оказалась очень вежливой. – А вас как зовут?
– Меня? – малыш подумал и медленно-медленно опустил руку с защитным амулетом. – Меня зовут Сиваху… Мама зовет меня Сив. Угощайтесь, пожалуйста, пирожками!
Мнимое заклинание, которое малыш должен был произнести, так и осталось в тот предрассветный час не произнесенным. Оно, просто не понадобилось!
Сказка о тролле под мостом
Между деревнями Криволаповка и Семеновка протекала неспешно речка Зарянка. Неширокая, местами глубокая она несла свои тихие воды в море. Крутые берега реки, покрытые камышом, поросшие колючей ежевикой соединяли несколько мостов. Один из них, самый высокий, сложенный из темного камня, чья арка крутой дугой изгибалась над водной гладью, словно рассерженная кошка, принадлежала троллю. Звали того тролля Большой Тук.
Если Вы не знаете, как выглядят тролли, то представьте огромного детину… роста эдак под два метра. Широкая спина, короткие ноги, руки, что свиные окорока. Толстая шея, удерживающая огромную как котел голову. Характерной чертой для всех троллей, неважно горные, подгорные, ледяные или равнинные те, являлись больше уши и толстый, мясистый нос. У Большого Тука нос оказался огромен даже для тролля. Шишковатое образование, покрытое бородавками, утесом нависало над сморщенным ртом тролля, порой мешая обзору. Но Большой Тук при всей своей ужасной внешности оказался парнем вполне нормальным. Для тролля конечно! Характер мрачный, сварливый, но на людей никогда не нападал, да и мастеровитым оказался. В отличие от своих ленивых собратьев. В одного, Тук и соорудил тот самый мост из черного камня. Сам тесал огромные валуны, ворочал их, укладывал один к одному, скрепляя раствором.
Мост через реку Зарянку одновременно служил троллю и домом, и кормил его. Большой Тук, как и многие почтенные тролли жил под мостом, обустроив свое убежище под одним из мостовых пролетов. А за проезд по мосту Тук брал плату, покупая на вырученные деньги еду. Любил, как ни странно овощи. Особенно репу. И так как троллиный мост сильно сокращал путь от деревень к большому торговому тракту, был широк и прочен, позволяя без страха переправляться тяжелым обозам, Большой Тук жил припеваючи – отбою от желающих пересечь реку не было. И каждый исправно платил назначенную Туком цену.
И не сказать, что плата была высока. Так, пара медяков. Но жадность людская не знает предела! Так один из зажиточных крестьян, некто Пранас Диковатый пожалел каждый раз одаривать парой медных монет страхолюдину, как он говорил в этом случае «ни за что, ни про что». Проливая пенное пиво себе на необъятное пузо, он громко кричал каждый вечер в таверне, жалуясь на несправедливость. И ведь, прислушались к жадному фермеру, пошли за ним, прямо из таверны к мосту. Огнем и вилами прогнали Большого Тука, смеясь и кривляясь с пьяных глаз. Ушел огромный тролль из тех мест, ушел, не тронув ни одного из обижавших его крестьян. И Пранас довольный своей победой теперь мог спокойно гнать своих лошадок через мост, не платя его хозяину.
Прошло совсем немного времени и черный мост, прозванный «Троллиным» стал рушиться. Как-то быстро он обветшал, некогда крепкий камень стал крошиться, будто хрупкий песчаник… Большой Тук не только построил мост, он за ним следил, периодически починяя его. Но вот тролль был изгнан, и вместе с ним ушла и толика магии, что поддерживала мост из черного камня в отличном состоянии. Не прошло и полугода, как Тука изгнали, а опоры моста просели, а крутая арка обвалилась. Больше не стало переправы через речку Зарянку. Отныне тяжелые подводы груженные овощами и мясом шли в объезд, давая крюк в тридцать верст. Что по этому поводу думал Пранас Диковатый нам доподлинно неизвестно. Говорят, он еще долго костерил «страхолюдину», что построил такую ненадежную переправу. А через пару лет из-за ужасающей засухи Пранас пошел по миру. Разорившись, он подался на юг, к морю. С тех пор про него никто и никогда ничего не слышал…
Сказка о последнем эльфе
Говорят, когда боги создавали время, они создали его достаточно. Последний из эльфов знал это как никто другой. Его память бессмертного существа вмещала многие тысячелетия прожитых лет. Сейчас даже и не вспомнить тот мир, что некогда считал эльф родным…
Звали последнего эльфа Стесис. Когда-то он слыл поэтом, лучшим из всех. Но муза покинула его, и последние две тысячи лет он провел безвылазно высоко в горах, среди ледников, в одной из долин. Там, в ледяном саду, Стесис под сенью деревьев из прозрачного льда, в хрустальной беседке провел долгие года, тоскуя по своей единственной любви. Фея пробуждения, когда пришел ее срок, растворилась в окружающем мире, оставив эльфа наедине с его бессмертием, с его множеством прожитых жизней и пройденных миров.
Стесис оставшись один, погруженный в черную тоску, хотел было уйти вместе с другими эльфами, но фея остановила его. Лишившись физической оболочки, фея пробуждения стала толикой окружающего мира, и иногда имела возможность являться своему любимому в явлениях, чувствах, снах. И в тот раз, явившись ему ночью, она прошептала ему слова вечной любви, попросив не покидать этот мир. Когда, из этого мира, уйдет последний эльф, поведала она, вместе с ни волшебство окончательно покинет землю, а этого допустить никак нельзя! Жди знака, шептала фея эльфу, целуя его в горячие губы, жди и ты будешь свободен!
Долгие две тысячи лет он ждал, глядя в прозрачное око оракула, ожидая знака. А его все не было… Отчаявшись, Стесис хотел оставить свою печальную обитель, уйти в ту, дверь, через которую некогда пришли сюда эльфы, чтобы закрыть ее навсегда. Он даже, вышел за врата долины, чтобы никогда не возвращаться. Тогда, и явился ему знак. Он почувствовал его, всей своей поникшей, не до конца утратившей свой поэтический дар, душой. Вздрогнув, эльф замер, балансируя на остром, как бритва гребне горы, прислушиваясь к своим чувствам, к вибрациям пронизывающий этот мир – мир людей отныне. Зарыв глаза, он еще раз прислушался к своим чувствам. И ему удалось прочувствовать тот краткий миг, когда в этом мире вновь пробудилось большое волшебство. Перед его внутренним взором предстало молодое, увлеченное лицо, склонившееся над старым манускриптом. Буквы в тексте складывались в мелкий, убористый текст. Стесис даже успел разобрать несколько строчек: «Приветствие Эаренделя, светлейшего из ангелов, над средиземьем ниспослано людям…» Искра даст начало огню, и огню жаркому! Не хуже оракула эльф, предчувствуя замер, ощущая как чуждая магия, так одновременно похожая на магию его собратьев, что писали книгу знаний, и одновременно такая самобытная, в будущем набирает свою силу. Стесис охнул, когда в его голове загромыхали гномьи марши, звон клинков в битве при Пелеоноре, удары молотов, выковывающие волшебные кольца. Ветер – пронзающий насквозь, настоящее ледяное дыхание ледников – заговорил с эльфом, голосом его феи, ставшей навеки частью этого мира. «Время пришло, мой дорогой! – говорил ветер. – Теперь ты можешь идти! Ты свободен» Но, я не хочу! – шептал в ответ эльф. «Время скорби прошло» – вздохнул ветер и стих. Голос его души, любовь Стесиса замолкла навсегда. Оставшись совсем один, последний эльф побрел прочь, роняя скупые слезы, которые мгновенно застывали на его щеках в колючие льдинки.
Погруженный в себя, в свои мысли, в воспоминания, бесконечной чередой всплывающие из неведомых глубин его памяти, Стесис шел по горам, не замечая, что иногда его нога соскальзывала с обледеневшего камня и тогда эльф сам того не замечая шел по воздуху, словно по твердой земле. А впереди, в разрывах облаках, беззвучно сверкая зарницами, распахивалась дверь – проход из этого мира, во множество других…
Дела небесной канцелярии
Ангел, что рядом с тобой
1
«Вот. Я посылаю пред тобой Ангела хранить тебя на пути и ввести тебя в то место, которое Я приготовил» (Исход 23:20)
Пожилой мужчина не торопясь шел по тротуару, а за ним чуть правее, не отступая ни на шаг, шествовал ангел-хранитель. На их пути возникло препятствие в виде яркой ленты протянутой поперек улицы, на уровне пояса – впереди, шли ремонтные работы. Тротуарная плитка сменялась жидкой грязью. Мужчина, искоса глянув, через правое плечо, предложил:
– Давай перейдем на другую сторону?
Ангел запнулся. Поначалу он подумал, что мужчина обращался к самому себе, что это мысли вслух. Или это он обратился к кому другому? Ангел закрутил головой. Улица была пустынна, кругом ни души.
– Это вы мне? – удивился ангел.
– Да. – Мужчина спокойно стоял, разглядывая ангела в его кипенно-белых одеждах.
– Но как? – удивился тот. – Вы не должны меня видеть!
– Не должен, – согласился мужчина. – Но, вижу…
Они неторопливо перешли улицу, на другой стороне ремонтные работы еще не начинались, и можно было идти по улице, не страшась испачкаться.
– Видишь ли…– начал мужчина. – Когда я прошел Афганистан без единой царапины, мне говорили, что меня оберегает ангел-хранитель. Когда, я избежал плена в Сомали, мне мои товарищи твердили о том же, но я смеялся. Когда попал в аварию, в которой погибли все, кроме меня, когда чуть не сгорел в пожаре, когда перенес два тяжелейших инфаркта, мне долдонили то же самое, но я уже не смеялся. Сначала задумался, а потом просто стал верить, что ты у меня есть. И чем больше я верил, тем чаще стал оглядываться через правое плечо в надежде увидеть тебя. Прошло время, и я стал замечать краем глаза твое присутствие.
Ангел заинтересовано ускорил шаг, сократив положенную по инструкции дистанцию. Теперь они шли рядом, плечом к плечу.
– Вначале мне показалось, что я вижу белое, на самой периферии моего зрения. Поначалу, подумалось, что это катаракта или глаукома, наверное. Но, нет, это оказались твои одеяния. Точно, они. Стал косить глаза чаще, вглядываться пристальней и пару раз в поле зрения мне попали твои белоснежные крылья. А сегодня утром проснулся и увидел, как ты сидел в изголовье моей кровати, понял, что ты не спал всю ночь, следил за мной, за моим сердцем, чтобы его неровный бег не остановился. Верно?
Ангел кивнул. Так и было. Сегодня ночью старое, изношенное сердце сорвалось в аритмию, и мужчина заворочался во сне, хрипя и хватая ртом воздух. Еле удалось отвадить старуху с косой, убедив ее, что еще не время.
– Я хотел сказать тебе спасибо мой ангел, – серьезно сообщил мужчина. – И поговорить с тобой… просто так, за жизнь.
Мужчина улыбнулся, ангел тоже, машинально подхватывая его под руку, чтобы пойти с ним в ногу дальше. Им было сегодня, о чем поговорить…
2
«И простер Ангел руку свою на Иерусалим, чтобы опустошить его» (2Цар. 24:15-17)
Ангел тщательно расправил темный плащ, набрасывая его на свои плечи, пряча крылья аспидно-черного цвета от моросящего дождя. Проводив взглядом прошедшую мимо парочку – пожилого мужчину, с усталым и больным лицом и своего собрата – крылатого посланника небес в ослепительно белых одеяниях, он вышел из своего укрытия и тенью скользнул вслед за ними. Двигаясь совершенно бесшумно, темный ангел шел следом, одновременно краем уха слушая беседу впереди идущих и размышляя о своем.
Аритмия… А именно пароксизм мерцательной аритмии, состояние, когда сердце срывается в бешеный галоп, хаотично схлопывая желудочки. От чего кровь не поступает должным образом в легкие, не насыщается кислородом. Наступает гипоксия, от которой страдают и мозг, и само сердце, в своей тахикардии требующее втрое больше питания. Замкнутый круг. Иногда смертельный. Не зря светлый сидел всю ночь у кровати, в напряжении вглядываясь в ауру человека, отслеживая работу его сердца, кровоток по сосудам. Тогда как темный ангел, разрываясь, пытался придумать способ разбудить вовремя подопечного (а это не так просто, как могло показаться! Время действовать в открытую давно кануло в лету. Влиять на объект приходилось всегда опосредованно, а это всегда на порядок труднее) и одновременно отслеживал вероятностные линии будущего сразу на нескольких направлениях. А именно, следил за передвижением всех бригад скорой помощи на ближайшей подстанции. Окажется ли в нужный момент свободная машина, как быстро сможет она приехать и так далее. Довольно утомительное занятие, даже для ангела. Но, что такое приступ аритмии, по сравнению с другими ситуациями, которые попадались на нелегком пути человеческом, и с которыми приходилось разбираться ангелам-хранителям? В том же Афганистане, кто сосчитал сколько раз ему, ангелу в темном, пришлось уводить человека от пули? Да, общей операцией всегда руководил светлый, но, извиняюсь за каламбур, вся черная работа лежала именно на плечах ангела в черных одеждах и черными крыльями за спиной. «Спасти любой ценой!» – был приказ, и, подчиняясь старшему, темный ангел защищал человека и от пули, и от шального заряда, и от удара штыком. И как так, получилось тогда, что уведенная со смертельной траектории пуля снайпера угодила не в человека, которого они оберегали, словно зеницу ока, а в его лучшего друга, его боевого товарища рядом? Где был ангел-хранитель того несчастного, которому пуля угодила в переносицу? Предусмотреть все, не дано даже ангелам, сказал тогда светлый. После того случая темный уверовал в то, что на смертного, что они опекают столько лет у Бога особые планы. Какую роль он должен сыграть в Великой партии, что разыгрывает Создатель? Кем будет этот человек? Пророком? Святым? Предтечей? Не похоже. Особой веры в нем нет. Тогда это просто очередное звено на пути к Мессии? Маленький кусочек мозаики в большом панно Мироздания? Маленький и, казалось бы, незначительный, но без которого картина останется не завершенной? «Сохранить и спасти! Любой ценой!» Подобные приказы от светлого, вылетают из его уст почти каждый день. Он этим, в последнее время, даже немного даже притомил ангела в темном! А на могилу своего товарища, погибшего от пули снайпера, человек ходит каждый год, будто знает, что тот принял его смерть на себя.
Хуже Афганистана было с Сомалийскими пиратами. Тут промашка светлого, не предусмотрел. Проще было бы свернуть немного жизненный путь человека, подправить немного, не пускать в моряки, или хотя бы не пускать в экипаж того, злосчастного судна, которое едва не попало в плен к сомалийским пиратам. Сколько усилий пришлось приложить тогда темному и не сказать! Если бы ангелы могли поседеть, тот бы точно поседел. Тогда ценой того спасения жизни подопечного оказалась жизнь двоих пиратов. Да, пусть они оказались заклятыми грешниками, но все же жизнь есть жизнь! Но, самой страшной расплатой за жизнь одного человека в возрасте стала жизнь ребенка. Темный ангел не любил вспоминать этот эпизод, но каждый раз все равно возвращался к нему. Второй инфаркт, в отличие от первого трансмуральный. Светлый видел, как наступает кардиогенный шок, как мерзкая старуха с косой радостно подкрадывается к изголовью кровати, и отдал очередной приказ. «Спасти! Любой ценой!» Что темный и сделал. Небольшой сбой в работе компьютера диспетчера и бригада едет не к больному ребенку, а к пациенту с сердечным приступом. Ангел в черном потом специально узнавал, что случилось с ребенком. Несколько часов промедления обернулись для него смертью. Молниеносная форма менингита. «Невинная душа! В раю она обретет счастье и покой!» – только и сказал тогда светлый.
Темный не знал, мучился ли сомнениями светлый. Скорее всего, нет. Хоть они вместе и служат Создателю, одеяния у них разного цвета. «Светлые служат благими вестниками, гласом божьим, они ведут армии в атаку. Мы же – простые солдаты, исполнители, которых много. Такие как он, в сверкающих одеждах, сообщают заплаканной девчушке лет двенадцати о приходе Спасителя, тогда такие как я уничтожают Содомы и Гоморы. Белый цвет заслужили те, кто слепо верит в Его промысел и слепо повинуется ему, видя даже в боли и страдании благо. Я же, скорбел по каждой душе, ушедшей в мир иной, по моей вине или нет» – думал ангел, и мысли его были черны, подобно его плащу.
Когда ангел в белом подхватил человека под руку, словно отмечая этот невероятный факт контакта смертного и ангела, тучи на короткий миг разошлись, бросив вниз, на землю копья солнечного света. И в этой короткой вспышке темный ангел, опуская взгляд к земле, заметил невольно, что ослепительно белые одежды идущего впереди посланника небес, внизу, у самого края испачкались. Грязь раскисшей земли оставили на них темные разводы. «Не может быть!» – подумалось тогда темному ангелу. Ошеломленный увиденным, он невольно замедлил шаг. Но, если бы темному ангелу суждено было обратить в тот миг взгляд на себя, то он заметил бы, что в небесном свете изменил свой цвет и его плащ. Из черного тот стал серым, со стальным отливом.
Душа на продажу
Есть лишь одна проблема – одна-единственная в мире – вернуть людям духовное содержание…
А. де Сент-Экзюпери
Вид с набережной на море открывался просто великолепный. Я с удовольствием откинулся на спинку скамейки, с восхищением обозревая морские просторы. Вода изумрудно-зеленого цвета у берега, за волнорезами делалась нежно бирюзового цвета. А у самого горизонта переходила в голубоватую дымку, чтобы затем совсем слиться с небом. Создавалось необыкновенное ощущение бескрайнего простора. Скамейка, которую я облюбовал, оставалась в густой тени высоких кипарисов и дневная жара сюда доберется ой как не скоро, так, что уходить отсюда я и не собирался. Когда еще мне удастся вырваться с работы и посидеть просто так, ничего не делая, дыша свежим воздухом, пропахшим солью и йодом?
Впрочем, наедине с миром мне побыть пришлось не долго… На скамейку слева присел какой-то тип. Скосив глаза, я смотрел как он ворочается, вертится беспокойно, все никак не находя себе места. Специально состряпав каменное лицо, я всем своим видом старался пресечь все возможные попытки познакомиться, просто поговорить, попросить сигареты или зажигалку… Не помогло. Тип осторожно покашлял, явно привлекая мое внимание.
– Извините! Вы дьявол?
Я, разыгрывая удивление, повернулся к незваному собеседнику. Молодой человек, лет двадцати, в гавайке и легких, летних брюках с надеждой во взгляде, взирал на меня. Я хмыкнул.
– Нет, конечно! Что за бред! Вы пьяны? Или вам голову нагрело солнцем?
И тут человек скосил взгляд куда-то вниз, к моим ногам. Я невольно тоже опустил глаза. Вельзевул и Азраил! Разрази меня Сатана! Я по погоде, тоже облачился в тонкие, льняные брюки, и сейчас, когда я закинул ногу на ногу, из моей левой штанины выглядывал заостренный хвост. Чувствуя, что моя маскировка трещит по швам, я с достоинством заправил обратно в брюки непослушный хвост. Так! Карты на стол, что называется! Я ловко сдернул с головы кепку, легким поклоном приветствуя внимательного проныру.
– Вижу, притворяться не имеет смысла. Да, я имею честь принадлежать к дьявольскому племени. Черт Астарет Третий, к вашим услугам.
На моей курчавой голове виднелись заостренные рожки, кои я и продемонстрировал собеседнику. Молодой человек, разглядев их, оживился еще больше.
– Вот Вы мне и нужны!
Я лишь с сарказмом вздернул брови, ожидая продолжения. Которое не заставило себя ждать.
– Купите мою душу! – выпалил юноша.
Я не выдержал и рассмеялся в голос. В ожидании пока меня отпустит пароксизм смеха, юноша немедленно надулся. Надо же! Невольно вспомнились темные века, когда работать было куда как интереснее. Да можно было нарваться на крест, или тебе могли плеснуть в лицо святой водой, но вопреки всему этому было ощущение своей значимости. Ты искал подходящую душу – чистую и непорочную – и подбирал к ней ключики. Искушал, соблазнял, обещал… И не факт, что тебе удастся сбить ее с пути истинного, или что тебя не обхитрят. А сейчас? Нет того азарта. Души на продажу предлагаются оптом и в розницу, по сходной цене. Скучно!
– Молодой человек, – отсмеявшись, проговорил я, вытирая слезы, – кому нужна ваша душа? Или чья-то другая, если на то пошло?
– Как так? А разве Вы не должны стремиться к этому? Искушать род человеческий, склоняя отдельных его представителей к этой сделке? Пергамент, роспись кровью и все такое? Поймите, мне очень надо!
Я ухмыльнулся, вновь переводя взгляд на бескрайний простор передо мной.
– Ну, когда это было? Вы, остаетесь во власти стереотипов и классических заблуждений, юноша. Пергамент и роспись кровью потеряли свою актуальность еще в начале девятнадцатого века. Сейчас достаточно электронной подписи и аккаунта в социальных сетях. Оглянитесь вокруг! Наш дьявольский департамент не испытывает нехватки в душах. Посмотрите вокруг, вспомните своих друзей и соседей, своих коллег, послушайте ежедневные новости… Весь мир погряз в грехе. Никто не думает о спасении своих душ. Человека сейчас не надо искушать, вводить в грех… Человек и есть грех. Нынешний век – Золотой век для адского отродья. Сейчас Сатана купается как никогда в падших человеческих душах! Нам пришлось даже расширить Ад, открыть несколько филиалов, увеличить адские круги, даже добавить новые… Что делать количество чистых, непорочных душ катастрофически падает, число смертных грехов и людей, с радостью, я бы сказал с искренней радостью и вожделением, поддающихся им растет по экспоненте. Котлов на всех не хватает!
Молодой человек поник. Его лицо теперь выражало растерянность. Он отвернулся от меня, сгорбившись.
– Что же мне делать? – прошептал он. – Мне так надо… У меня такое положение!
Я даже не стал слушать его дальше. У всех свои беды, свои проблемы. Мне какое дело о них? Хотелось зверски курить, и, не выдержав, я достал сигару. Щелчком пальцев, поджигая ее, я с удовольствием выпустил в воздух облако дыма, распространяя вокруг такой родной запах серы и окалины. Молодой человек еще несколько раз порывался завести со мной разговор, опять выпрашивал, предлагал свою несчастную душонку в залог, но я его откровенно проигнорировал, лишь злорадно усмехаясь. Я даже не стал предлагать ему визитку моего одного знакомого, пресветлого, но такого занудного серафима. Тот в свое время слезно просил посодействовать ангельскому племени. Мол, план горит, Отец сердится. Путь в пустующие райские кущи тернист и непрост… Идти к совершенству всегда тяжело, пасть низ, поддаться греху куда как проще. Вот и идет человечество по самому простому пути – пути саморазрушения. Как же падки люди до порока! Особенно сейчас. Ветхозаветные Садом и Гоморра по сравнению с современным обществом монашеская обитель! Я невольно возвел очи к безоблачному небу. Неужели Отец, ты не предвидел это, создавая первых Адама и Еву? Ты на самом деле ожидал от них иного? Ответа с небес не последовало.
Ее величество Смерть
Старик умирал… Скорое окончание своего жизненного пути, он видел в глазах лечащего врача, в глазах молодых, вечно усталых фельдшеров «скорой помощи», вводившие ему ежедневно в иссохшие мышцы бесчисленное количество анальгетиков… Свою скорую смерть он видел и в глазах детей и любящей жены… Сглотнув, старик провел сухим языком по своим бескровным губам. «Сегодня, это случится сегодня ночью. Скорее всего, под утро, – решил он. – Скорее бы!» Глухая, надоедливая боль волной вновь окатила его тело. Стиснув зубы, старик привычно вступил в схватку с ней, привычно скоро обессилив и вновь впадая в забытье…
Старик очнулся глубокой ночью. Он осторожно перевернулся с боку на бок, привычно прислушиваясь к себе и сильно удивляясь тому, что боль покинула его. Во всем теле царила необычайная легкость. Старик довольно улыбнулся. Вот он долгожданный час! Еще немного и все кончится! Тени в изголовье его кровати зашевелились, и в глубоком мраке комнаты нарисовался мягко светящийся женский силуэт. «Нет, это не жена и никто из детей, – решил старик. – Молодая женщина» Женская фигура мягко и бесшумно подалась вперед и легко села на край его постели. Несмотря на мрак, старик очень хорошо разглядел лицо незнакомки. Неведомый, очень мягкий и теплый свет освещал женское лицо изнутри, да и вся фигура как бы светилась сама собой.
– Здравствуй, ваше величество! – прошептал старик. – Я ждал тебя!
Женщина улыбнулась. Взор ее оказался пронзительным и жестким, колючим, а вот улыбка у нее получилась доброй и понимающей.
– Ваше величество? Так меня еще никто не называл. Я привыкла, чтобы меня просто величали… И ты зови меня просто… Смерть, например.
Старик пожал плечами.
– Истинно так! Что может быть проще смерти? Но для меня ты спасительница, моя королева, та, что избавит меня… от боли.
– Я избавляю не только от боли. Я избавляю еще и от жизни.
– Да, конечно! Я готов! – старик был тверд. Смерти это понравилось. Мало кто так встречал ее. Многие не готовы были принять ее. Обвиняли ее в том, что она забирает многое, забирает, то, что ей не должно принадлежать. Мало кто знает, что на самом деле она приходит не что-то отбирать. Нет! Она лишь проводник. Она является и ведет туда, куда следует идти после конца жизненного пути. Никто из смертных не знает наименования и расположения тому месту, поэтому каждому из них нужен поводырь, который как слепца, поведет за руку во мрак, в темноту того, чей час пробил…
– Тебе страшно? – Смерть склонила свое прекрасное лицо к старику. Тот усмехнулся, с трудом разлепив покрытые тонкой корочкой губы.
– Нет, что Вы! Страха нет… давно нет! Как это будет, ваше Величество? Простите, но позвольте мне Вас так называть по-прежнему.
Смерти трудно было трудно признаться в том, что подобное обращение ей импонировало. Поэтому, прежде чем, сделать свое дело, она доверительно прошептала умирающему на ухо.
– Все просто! Я возьму тебя за руку, и мы пойдем с тобой вперед!
