Про … жизнь [sex, sport & rock'n'roll] – Часть 2

скачать книгу бесплатно


Сборная США готовилась к домашним ОИ заблаговременно, разобрав посредством новейшего «компьютерного» статистического анализа все команды по косточкам, особенно сборную СССР. Суть разработанного американцами метода заключалась в том, что блокирующие США в игре не гадали, куда пойдут передачи у соперников, а крыли персонально наиболее вероятные излюбленные направления атак.

Тем не менее, если сборная США летом 1984 года была еще на стадии подъема, то сборная СССР находилась на пике спортивной формы. Считай, золото на груди. И прибавка олимпионика к пенсии, соизмеримая с Героем СоцТруда. Но трясущиеся за свои тёплые кресла спортивные функционеры очканули, что общекомандный медальный зачёт уплывёт, и подстраховались, сыграв бучу на политической почве, мол, наши спортсмены в США будут подвергнуты риску…

Вместо Лос-Анжелеса играли на раскалённой от летней жары Кубе притянутый за уши, зато небывало одаренный деньгами турнир «Дружба-1984».

В рамках культурной программы в душном жарком кинозале посольства крутили гайдаевскую кинокомедию 1975 года. Огроменные мужики, рвущие мышцами бёдер хвалёные американские джинсы Левис Сраус, скатывались под кресла и ржали как дикие мустанги до коликов в животе: «НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Ха-ха-ха-а-аа!!! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!!!!!!!!!! Ха-ха-ха-а-аа-ааа!!! НЕ МОЖЕТ… АХУЕТЬ !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!»

Поймавшая на своей Олимпиаде победный кураж сборная США сошлась со сборной СССР на Кубке Мира в Японии в 1985 году во втором матче турнира. Пятисетовый поединок, украсивший бы финал любой Олимпиады, закончился со счётом 2:3 (11:15, 19:17, 15:9, 9:15, 15:12). Памятуя бойкот ОИ-84, наши очень хотели надрать америкосов. Да не тут то было. Сборная США вышла на бой во всеоружии, выиграв 1ю партию. Вторую партию сборная СССР вырвала на зубах, отдав слишком много сил. При старой системе счёта (с переходами подачи) играть можно было бесконечно долго. Взять соперника измором – тоже тактика. То поражение стало концом великой команды – мужской сборной СССР, обладательницей золота Мира, Европы и ОИ. Двухметровые игроки основы потеряли по два кило веса, полчаса отмокая-отходя, обречённо сидя на полу в дУше.

Американцы помимо статистического разбора применили новую скоростную комбинацию: нападающие игроки центра и диагонали одновременно выпрыгивали перед и за связующим в ожидании быстрой передачи типа взлёт. Если блок соперника с ним «прилипал», а проигнорировать такую двустволку – смерти подобно, то связующий пулял прострельную передачу в дальнюю зону.

Сейчас данная комбинация забыта, так как блок ставится не по разбегу нападающих для атаки, а по траектории пасуемого мяча со зрячим сносом рук в направлении переводимого при ударе мяча. К тому же комбинация требует филигранной работы связующего и точной стабильной доводки.

Кстати, снос рук на блоке это одно, а сброс – совсем другое. Последнее означает ударное движение блокирующим кистями перенесенных на сторону соперника рук…

Между прочим, вопреки расхожим домыслам на Кубе секс индустрия не развита. Привозимые иностранцами для продажи ночные сорочки, используемые местными модницами в качестве вечерних платьев, вынуждены и поэтому простительны. А вот фотоаппарат снять с плеча могут в лучших традициях «диких» бразильских «обезьян». Тогда как в Японии отношения между полами настолько усложнены традициями-устоями, что процветают не только безобидные гейши в атласных кимоно и белых носочках с кармашком под деревянные сабо. Пользуются устойчивым спросом приват клубы, например, такого рода: зрители в небольшом зале располагаются перед сценой в виде вращающегося большого круга, на котором раздеваются и затем затейливо сношаются секс-актёры, причём любой из посетителей (разумеется, заплативший), может присоединиться к действу непосредственно в процессе. Так что самураи, как и камикадзе, это только фасад витрины. В реальной жизни всегда имеет место изнанка общества, и, как следствие, его пороки, ворошить которые не принято под цивилизованным предлогом нежелания лицезреть не совсем чистое бельё.

В той же Южной Корее существует целые секс-гостиницы, заполняющиеся до отказа на уик-энд. В Италии не прозябает не афишируемый сервис платных секс услуг. А в Прагу туристы ездят не только на хоккей отменный и попить пива пенного. Закрытые частные клубы с безукоризненными внешне и репутационно табличками нередки в Лондоне. Про Париж и говорить нечего.

Россия, как всегда уникальна и на секс поприще: проституции и сводничества как бы нет, но уголовные статьи (240 и 241) есть. С чего начинается двуличие? С Европы? Не с двуглавого же!

Джо перестал выходить на связь. Даже когда навещал предков, то инкогнито, ни с кем из «бывших» не встречаясь и не общаясь. Друзья же юности были слишком заняты своими делами-карьерами, чтобы обижаться и набиваться. Зашхерился, значит, так надо. Его родители отвечали по домашнему телефону, что всё хорошо, учёба-служба идёт своим чередом, но больше – ни одной подробности. У Дрю мелькали предположения о ГРУ-шном «Аквариуме», однако ни с кем об этом не делился…

На пятом курсе Бауманки повалили спецпредметы, кои манкировать непредусмотрительно глупо. Вдобавок военная кафедра не давала продыху, регулярно вынося мозг зубрёжкой, да ещё и засылая на двухнедельные сборы на «базу».

Помимо всего прочего изрядно прессовал курсовой проект, для выполнения которого требовался реальный НИРС с неформальными посещениями Политехнической библиотеки, что напротив Лубянки. Рыться в литературе приходилось дотошно, выискивая полезное по крупицам, нужной инфы кот наплакал. От долгих перерывов между приемами пищи желудок сводило судорогой, он уже переставал журчать, а лишь тихо стонал. В ближайшей кафешке две продолговатых рубленных котлетки с расплющенным плевком картофельного пюре по тарелке и тонким мазком красноватого мучного соуса рассасывались мгновенно. Чай без сахара с привкусом соды (уловка московского общепита, чтоб заварка выглядела темнее) завершал скудную трапезу.

Зато суббота стала неприсутственной, впрочем, так и ни разу не превратившись в полноценный выходной день. Если на четвёртом курсе высчитывали лопатки калиевой турбины тупо по атласу Дейча и вычерчивая общие виды по образу и подобию аналогов, то на пятом уже надо было изобрести что-то если не новаторское, то полезное для кафедры в плане науки и техники. Дрю частенько чертил у Би, разгребя её учебники тетрадки на обычном письменном столе. Проектировал стержень управления защитой (СУЗ) с удержанием выхода радиоактивных продуктов посредством магнитной жидкости в канале оригинальной, им придуманной формы. Стыковать большие листы формата А1, используя лишь два обычных деревянных треугольника – выходило немного кривовато. Не беда, чай, не первокурсные упражнения, суть уже важнее, тем паче, что по факту – эскизная проработка компоновки с уточнением габаритов и массы элементов.

Новый год пролетел на автопилоте. Шатались по подругам Би, смешивая шампанское от разных производителей с оливье от разных хозяек. И то и другое сильно слишком сильно отличалось по вкусу, зато даром. Закончилось Броуновское брожение традиционным просмотром Зарубежной эстрады вповалку с храпящими хозяевами и вперемешку с многочисленными посошками тостирующих незнакомых гостей, и пустовато-гулким возвращением с рассветом по скользким заледенелым дорожкам, взаимно оперевшись под ручку.

Быстро расправив диван, Дрю для придания динамики страсти было включил магнитофон с записью привезенной Даром пластинки Rainbow «Bent out of Shape» с изображением на обложке умышленно искривлённой стройной сексапильной девушки в белом топике на тонких бретельках и свободных трузелях. Но Би устало отрезала: «Всё – потом. Завтра. Может быть».

«Жена обойдётся дороже» [*]

Вот бы все офигенно удивились, если бы узнали, что Джо в это время был рядом с Кубой.

==================================================

[*] https://ru.wikipedia.org/wiki/Не_может_быть!

[**] – фраза из фильма «Интердевочка»

Глава 5. [ Как отъезжали в лагеря. 1985-й год ]

«…профура, продерни в натуре,

А на хавиру карась протусуй.

И не то чтобы в кипишь в натуре,

Ты на хаурис биксу сфалуй.»

Песня о фене

Лагеря – это не хрен собачий (и уж подавно не фунт изюма), а целый месяц (да еще и летний!) из жизни студента, убитый в воинской части, стоящей на боевом дежурстве. Быть одетым круглые сутки в настоящую военную форму (начиная с синих трусов и не бактерицидных беловатых портянок, становящихся черными от кирзы и пота) рядового Советской Армии и неукоснительно (и очень резво!) выполнять приказы старших по званию (то есть всех) – радости мало. Разведка доложила: шутки-отмазки там не канают, утех земных вообще нет, а посему оторваться перед горькой годиной надо на полную катушку. Глотая невеселые мысли, каждый из нас предельно укоротил стрижку, дабы ретивые командиры отвязались, и облачился в далеко не парадные одеяния, чтоб не спёрли в каптерках.

Встали ни свет ни заря, добираясь кто из области, кто с «запасных аэродромов», и, зевая до треска в ушах молодецкими тресельниками, больше двух часов отсидели совершенно дурацкое собрание, суть которого заключалась в короткой фразе "Завтра в 6 утра всем быть у пригородных касс Казанского вокзала". Времени оставалось все меньше, и ударный костяк нашей группы гуртом поспешил в "стекляшку" – пивной павильон, открывающийся в девять утра, что очень мудро придумали пролетарские власти: натруженный гегемон, отметившись на рабочих местах, должен с утреца подлечиться пивком, чтоб к обеду не окочуриться. Завтрак вышел калорийным: две (а кто и три) кружки пива с солью, плюс по черствому бутерброду с ломтиком якобы красной рыбы, внешне и по вкусу похожей на покрашенную красной акварельной краской воблу. Будучи расслабленный пивком, староста вдруг вспомнил, что его предки срулили на дачу отдыхать от тяжких трудов за пределами нашей Отчизны, и роскошная московская хата с умопомрачительной арабской мебелью в спальнях в нашем распоряжении.

Дорога на точку отрыва получилось длинной. В те времена любое спиртное в магазинах найти было весьма непросто, и нам пришлось обшарить несколько секретных нычек, чтобы затариться по нормальному. По пути мы снимали всех приглянувшихся девчонок, говоря на песенном английском с прозападным акцентом "Baby, do you wanna bump?" [**], но наш внешний вид не внушал доверия, а на лбу принадлежность к передовой технической интеллигенции не напишешь. Изнасиловав все работающие уличные телефоны, все-таки набрали группу поддержки из персональных запасных фондов. В результате женская команда получилась малочисленной и разнородной, но единой по душевному порыву…

Веселая гулянка перемежалась жаркой картошки, пением под гитару и страстным взаимопроникновением по закоулкам огромной квартиры. Ближе к вечеру начался полный бардак. Обладатель огромной елды даже не взведенном состоянии, имевший на этой почве кучу проблем (краснея подвыпившие сокурсницы его постоянно спрашивали, а верны ли слухи, что у него такой … ну этот самый, на что он обижался и повторял: был бы такой – жил бы в Сочи), круглый отличник не записывающий лекций, схлестнулся прямо в цивилизованном туалете у биде и прочих премудростях с напугавшей стонами весь подъезд шатенкой. Использование не по прямому назначению туалетной комнаты сильно озадачивало тех, кому приспичило "сбросить давление в контуре". Кто-то утомленный уже вздремнул, завернувшись в плед на краю огромной кровати – прямо гаремного подиума какого то. На той же кровати, только в середине, настойчивая парочка подпрыгивала друг на друге чуть ли не до люстры, но никак не могла разбудить рядышком прикорнувшего. Кто-то из наших на балконе-лоджии пел оперные арии, оглашая густеющие сумерки хорошо поставленным баритоном.

Немногочисленные соседи, сожалеющие что раньше не уехали куда подальше, явно насторожились и, вооружившись швабрами, тихо затаились. Но милицию вызвать повода не было, аккурат к 23:00 сработал внутренний отбой – железный самоконтроль не теряли в любом состоянии.

Дрю со старостой и гитарой под мышкой ходили еще в гости к какой-то соседке в доме напротив, но о чём шла беседа, уже восстановить невозможно по причине соотношения количества выпитого к количеству съеденного, помнится только, что кроме соседки была еще и ее подруга. Уважаемый читатель не поверит, но было действительно по-гусарски очень весело. Даже без секса.

Вскочив спозаранку на автопилоте, осушив водопровод района и закусив мороженным на вокзале, мы были готовы хоть к военным лагерям, хоть к засылке десантом для изничтожения любого гада, нарушающего священный мир планеты Земля.

==================================================

[*] http://a-pesni.org/dvor/ppofene.php

[**] – детка, хочешь трахнуться?

Глава 6. [ Как сапогами стучали … ]

«Кто-то там идёт в кино,

Кто-то там девчонку жмёт,

А я жму свой автомат,

А я солдат, а я солдат…»

Дворовый фольклор

Похмелья не было. Была отключка создания. Разлепляем глаза, когда зудящая электричка уже «оттянула» с полпути. За пыльно-грязным окном нудили не самые радостные пейзажи заунывной средней части России. Гражданская жизнь откатывалась в прошлое.

«Электричка везёт меня туда, куда я не хочу»
Цой. "Кино" [*]

На площади вокзала нас встретил грустный заказной автобус с водилой, уронившим голову на руль. В очередной раз разлепляем глаза, когда прозвучала команда «В две шеренги позводно становись!»

Провели через КэПэПэ и сразу, без бани в каптёрку сдавать гражданку, надевать казёнку, мотать портянки, принимать-примерять кирзовые сапоги и рядом на лавочках пришивать воротнички. Поселили в летних палатках на отшибе, подальше от пусковых установок. Студенты – народ любопытный, мало ли на какую не ту кнопку нажмут.

По не заасфальтированной территории части бродит нехилое стадо толстеющих на глазах бычков. В большом свинарнике бодро хрюкают ничего не подозревающие хрюшки. Бесконечно добрые азиаты беспросветно в пастухах, причем без пилоток и гимнастёрок. Ясен пень – живой камуфляж, ведь из космоса натовский спутник в лупу зырит и фотки щёлкает.

Полковой плац из специфического мягкого (чтоб заглушать топот сапог?) сильно плавящегося на солнце асфальта размечен секретными белыми линиями, сходящимися и расходящимися вопреки законов Эвклидовой геометрии.

В буфете болгарские сигареты: в один день «Стюардесса», в другой – «Опал». Очевидно, чтоб бойцы не зубоскалили не свежим анекдотом. На десерт подозрительно возрастное печенье какой-то фабрики из тьмы-тмуракани. И всё. Наспех подмалёванная буфетчица с красными глазками нависала над пустыми полками сильно располневшим драконом. Откуда-то потягивало многодневным сивушно перегарным выхлопом.

Сопровождающие с кафедры Бауманки два майора уеб…ли домой в Москву. Якобы дежурить на Фестиваль молодёжи и студентов.

Подъем в 6:00. Зарядка с марш броском и подтягиваниями на перекладине. Умывание морды-шеи и чистка пасти в ледяной воде. Садистское садомазохистское выскребание собственных усов и бород на открытом не тёплом воздухе без пен-гелей в ещё более ледяной воде. Как священный ритуал пришивание воротничков. Завтрак 9:00. К этому времени уже готов сожрать коня вместе с копытами. Каша – шрапнель, сечка, кирза. И далее по кругу дней. «Какавка» (от слова какао) – чуток тёплая жидкость двухсмысленного вкуса с тонами говяжьего навоза. И кусок масла. Круглый. Жёлтый. Цилиндрический. Желанный. Масло съел – день прожит! … Перекур. Построение на плацу. Перекур. Строевая подготовка: в сапогах от пота хлюпает субстанция, убивающая всё живое, включая блох и бактерии грибка. Перекур. Учебная подготовка. Перекур. Обед. Жидкая баланда под названием суп-щи-борщ и каша – шрапнель, сечка, кирза – и далее по кругу дней. В каше торчит каменный кусок сала месте с длинной щетиной – рассасываем во рту до ужина, включая щетину. Перекур. Охраняем разгрузку спирта, встав тройной цепью. Перекур. Подготовка солдатской смекалки: Пойди туда, не знаю куда, сделай то, не знаю что. Перекур. Копка ямы. Углубление ямы. Еще большее углубление ямы. Оказывается, это не яма, а дренажный колодец на случай пролива гептила [**] при заправке ракеты. И, конечно же, гептил протёк (так было задумано на замаскированным под забытый скифский курган командном пункте, к которому подведен сверхсекретный подземный спиртопровод). Условия должны быть максимально приближены к боевым! Оранжевое облако гептила перекатывается по земле. Шухер!!! Ёб … … !!!!! Из ямы глубиной три метра выскакиваем пробкой из под перегазированного шампанского и рвём когти, не жалея подмёток и дыхалки. Перекур. Ужин: шрапнель, сечка, кирза – и далее по кругу дней. Кусок щетины без сала. Мутный несладкий напиток под названием чай. Перекур. Политическая подготовка. Перекур. Вечерний особо ароматизированный туалет, вместо соответствующей мягкой бумаги – шершавая ветошь для чистки-протирки стволов. Отбой. Травля баек. Настоящий отбой.

В выходные повезли на экскурсию в дом-музей Есенина. Культурная программа значилась в красной папочке двух майоров отдельным листочком, поэтому должна быть выполнена даже в случае ядерного нападения. Мы надраили сапоги до блеска, не жалея ваксы, и дружно выкурив впрок пару-тройку сигареток, гордо расселись в подкатившем автобусе. Девушка экскурсовод, радостно впорхнув в салон из придорожного кустика, со слезами пулей выскочила обратно: густая вакса нещадно резала глаза, а страшные сигаретные смолы спазмировали горло. Шофёр открыл все люки и два раза проехал взад вперед вокруг пятака у части, дабы чёрные ваксовые и прочие пары выскочили из салона.

Наконец тронулись в нужном направлении, шофёр выжал газ, как заядлый авто гонщик орудуя ручкой скоростей размером с кочергу. Экскурсоводша в легком летнем ситцевом платье. Рвущийся молодой морской бурей в салон ветер и гипноз десятков очень голодных до женского тела глаз вздымают легкомысленные одеяния. Нас никто не сношает приказами, экскурсоводша в эйфории истекающих водопадом флюидов не успевает прижимать разлетающееся платье и вещает в микрофон что-то не имеющее никакого значения в реальной жизни – балдёж! Много ли для счастья надо?

Музеем-домом мы овладели по всем правилам военного искусства. Часть зашла с флангов, уводя в ближайший лесок двух сопровождающих «от части» майоров, уже утомленных прихваченным спиртом, другая отвлекала экскурсоводшу, третья слетала в деревенский магазин, рейдом диверсионно-разведывательной группы зайдя в тыл. Пузырьки раздобытой животворящей влаги восхитительно позвякивали. Есенин с литографии на стене музея одобрительно кивнул. Экскурсоводшу накачали быстро, прямо на тропинке музея. По очереди сидела на коленях и с упоением читала стихи:

«Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым…»

«Я читаю стихи проституткам
И с бандюгами жарю спирт…»

«Я московский озорной гуляка…» [***] – не полезли за словом в карман будущие офицеры (ну и что, что запаса, мы "найдём же, блин, куда вести войска" [****]).

У экскурсоводши заблестели глаза, по коже побежали мурашки. Последовали не воздушные поцелуи (избранным). Пуговицы на ширинках галифе не выдерживали напора взводящихся дульев и отстреливались весёлыми пистончиками.