скачать книгу бесплатно
И мысли дерзкие,
На небо свой приделают фонарь
С его железками
И станут до утра нам докучать
Своими майнами,
О богочеловечестве кричать,
Как ненормальные.
В психушку сдать и разума лишить
Сумеем Ницше мы,
Но как нам уваженье сохранить
Сословья низшего?
Так сделать, чтобы ведал «Who is who?»
Народ зарвавшийся…
Все мненья обобщив, Бог наверху
Решил: Знай нашенских,
Чтоб уничтожить чванство на земле,
Затрат не жалко Мне…
Смешал все языки в одном котле
Господь мешалкою.
(Язык ломать так любит молодёжь
Того не ведая,
Какими обернётся выпендрёж
Крутыми бедами.)
От многоцветья разных языков -
Лишь масса белая.
Добавлена в неё для дураков
Махра незрелая,
Щепоть неверия – крутой табак
Бездумной смелости,
Чем зелье разбавляет голытьба
Для очумелости.
На копошащийся народ Отец
Отраву выплеснул.
И положил, разгневанный, конец
Единомыслию.
Где незнакомый слышится язык,
Кран не работает.
Там вместо «майна!» пьяный крановщик
По фене ботает.
Чужую слышит речь со всех сторон
Чернь без почтения…
Был Богом город назван Вавилон
В честь разночтения.
Рассыпались по свету, как горох,
Наречий катушки,
До дальних докатились берегов,
До Волги-матушки.
Была так меж людьми возведена
Стена различия.
Знать, не случайно наша сторона
Многоязычная.
А дальше, извините, господа,
Зажав Писание,
Позёвывать я начал иногда
С однообразия.
К единобожью отношусь, пенёк,
Достойно вроде я,
Но слишком от идеи я далёк
Однонародия.
И как бы свой народ я ни любил
С Покровско-Стрешнего,
В одну телегу всех бы не сгрузил,
Простите грешного.
Когда для Бога мы родня чуток,
Одно подобие,
То русофилия совсем, браток,
Не юдофобия.
И сколько б пива я не перепил
Со всей Покровкою,
Никто мне тайны страшной не открыл,
Что полукровка я.
***
Одинаковое детство
Выдаёт любая власть,
Накормиться и одеться
И в кутузку не попасть.
Матерей мы не винили,
Нелегка у них тропа -
Двух мужей похоронила,
Третий без вести пропал.
Много что в отцовском доме
Узнаётся лишь потом.
Кто меня бы познакомил
С моим собственным отцом.
Тайна детская, конечно,
Разрешиться бы смогла б,
Но мой дед мягкосердечный
Оказался сердцем слаб,
Всё хвалил отца – мол, Верку
И с дитём Серёга взял.
Лентой траурною сверху
Рот Господь ему связал.
Замолчал навеки рупор,
Отошла его душа.
Крёстная входила в ступор,
Когда речь о папе шла.
Где теперь она, не знаю,
Не искал по мере сил,
И грозу в начале мая
Про отца не расспросил.
