скачать книгу бесплатно
– Если они творческие, то, разумеется, большого вдохновения, умения отобразить задуманное. Если же они в какой-то другой сфере, то и в ней успехов!
- Большое тебе спасибо за эту беседу! Удачи тебе в творчестве и, даст Бог, снимем ещё один эфир… через пару годиков…
– Конечно! Буду рад показать новые работы!
УЛЬЯНА ПЕСТОВА
Детство, искусство, литература, Лепс, «Би-2», Дассен
20 ноября 2021
– Ульяна, я тебя приветствую! Благодарю тебя за то, что согласилась на это интервью, я понимаю, насколько тебе это было, наверное, нелегко, поскольку, я наслышан о твоём закрытом характере и, если можно так выразиться, твоей застенчивости, в принципе, это свойственно всем творческим людям, в том числе и мне, – это вполне нормально… Что ж, начнём. Очень интересно, как начался твой творческий путь – путь в искусство? С чего всё началось?
– Наши знакомые позвали нас на день открытых дверей в школу акварели Сергея Андрияки. Там проходили мастер-классы. Мне было около десяти лет. Мы попробовали. Преподаватели заметили во мне некий потенциал. Дальше, я записалась на предпрофессиональную программу, чтобы поступить. С первого раза я сдала все экзамены, и у меня получилось поступить на бюджет.
- А есть и платная основа?
– Да, есть и коммерция.
- Я думал такое только в вузах или частных школах…
– Просто это профессиональная школа – школа акварели Сергея Андрияки, ориентированная на искусство.
– А сложно ли учиться в «художке»?
– Ну, конечно. Это уже не как дополнительное образование, а уже профессиональное, хотя и начальное. Конечно, много задают, но, из-за того, что я несказанно люблю это дело, мне всё давалось достаточно легко, и с большим интересом, с большой охотой я туда ходила и выполняла все задания.
– Скажи, ты её окончила или ещё учишься?
– Уже закончила, в том году. Сейчас ещё год и планирую поступать в академию акварели.
– В принципе, ты уже ответила на один из будущих вопросов. А родители тебе помогают с твоим творчеством? Как-то поддерживают?
– Конечно! Они же мои подопытные! Мои позеры.
– Я надеюсь препараты на них ты не испытываешь…
– Нет, они всего лишь жертвы моих художнических экзерсисов. Я их сажаю, рисую. Ну а они подолгу терпят. Приходится. Я рисую портреты.
– (усмехаюсь) Сажаешь в тюрьму?
– Нет, сажаю, в смысле, они сидят определённое время…
- В тюрьме?
– Нет, просто сидят на стуле или в любой другой позиции недвижимо, в соответствии с работой, а я их рисую. Позируют.
– Скажи, что за люди твои родители? Не с точки зрения профессиональной, а с абстрактной. Как ты их воспринимаешь?
– Ой, мои родители – самые прекрасные люди на свете! Конечно, я их безумно люблю! Они меня всегда поддерживали и поддерживают. Всегда меня направляют. Вообще, я называю свою маму моим художественным руководителем, потому что ни одна моя работа не проходит через её критику (смеётся), всегда я с ней советуюсь. В общем, я очень люблю своих родителей. Папа у меня – книжный человек, очень много читает и как-то меня в интеллектуальном плане развивает. Мама больше за художническую сторону.
– Кстати, хорошо, что ты упомянула про критику. Как ты сама считаешь, есть ли у твоих работ недостатки и как ты к ним относишься?
– Ой, ну, конечно! Я не могу видеть свои работы долго. Я предпочитаю сделать какую-то работу – закрыть гештальт – и всё, отложить. Не оглядываться в прошлое. Конечно, они все не идеальные. Мне ещё ни одна работа не нравилась абсолютно, но в силу моей усидчивости я стараюсь и каждую свою работу я делаю качественно.
– Какие основные недостатки присущи твоим работам?
– Ну, наверное, они присущи не работам. Просто из-за недостатка опыта, навыков, из-за того, что я пока набираюсь мастерства, конечно, они несовершенны.
– А ты советуешься с кем-то, насчёт того, как улучшить свои работы или, что отобразить в той или иной работе?
– Ну, да, конечно. Я всегда советуюсь с моими учителями из школы акварели. Они мне помогают, дают какие-то советы, насчёт того, как поправить, как улучшить и вообще, что изобразить.
– Что ты можешь вспомнить интересного из своего детства? Если хочешь, это может быть даже как-то связано с твоими родителями, коль скоро мы недавно о них говорили.
– Ой, детство у меня было замечтательное[7 - Не опечатка! Оригинальная речь без правок. (Прим.авт. В.О.)]! Да, конечно, некоторые мгновения имеют привкус вечности и никогда не забудутся…
– Помним, любим, скорбим…
– (смеётся) В основном, у меня было счастливое детство. Несмотря на то, что я ходила в музыкальную школу, художественную школу, ещё и занималась плаванием, оно было такое насыщенное – наполненное яркими впечатлениями! Мне всё было любопытно. Хотелось как-то познать этот мир, расширить свои горизонты. И, конечно, особую отраду мне доставляют воспоминания о деревне, как мы гуляли, этот запах – тонкий запах листвы, например, мяты или, когда заваривали чай со смородиной. Как писали этюды на природе. Мне сестра всегда помогала. Я её то за красками пошлю, то ещё куда-нибудь…
– …то за пивом…
– (усмехается) Ну, да, или попить. Вся семья еду мне носила, стулья подавала. Целые подмастерья у меня в распоряжении были.
- Хорошо устроилась…
– Да. Как мы на лодке катались… всё это очень мило! Эти воспоминания находят огромный приют в моей душе. Очень тёплые. И лето тёплое. И вообще, лето – моё самое любимое время года.
- Ну, в принципе, это заметно по некоторым последним фотографиям с твоей страницы. Но я должен признать, мне очень нравится, как ты обо всём этом говоришь, как ты всё это описываешь. В таком случае, я не могу не спросить, а пробовала ли ты себя ещё в какой-то сфере искусства, заниматься чем-то ещё кроме изобразительного искусства?
– Как я сказала, я окончила музыкальную школу – я играю на фортепиано. Семь лет образования у меня было, тогда ещё не ввели восьмилетку – предпрофессиональную программу обязательную. Вот, например, моя сестра учится уже восемь лет, а меня выпускали по семилетнему.
– Ну, тебе фортануло. Называется, родилась раньше – спасибо, мама!
– Да! Это вообще несомненно! В принципе, ни об одном своём достижении я не могу сказать, что это полностью достигла я. Конечно, за моей спиной стоит целая когорта людей, которая меня направляла, и под эгидой которых я вообще действовала. Поэтому, вообще, спасибо, мама! Спасибо, папа! Спасибо семье, да! Я немного отвлеклась. Играю на фортепиано. Сестра у меня пишет – у неё литературный талант. Стихослагательный дар. Сама я не писала никакие стихи. Просто я поняла, что в этом я не талантлива.
– В принципе, ты сейчас ответила на мой следующий вопрос, который я хотел задать чисто с писательской точки зрения, потому что мне прям очень нравится, как ты описываешь – это достойно… уровня какого же писателя это достойно?.. Ну, на Толстого замахиваться – это грех, конечно, будет…
– Ой, да что ты? У меня это сплошное графоманство будет. Я так, прикрываюсь только… (смеётся). Кстати, прости, пожалуйста, перебью. Я не могу не сделать реверанс в твою сторону – я начала читать твои «Семь дней бармена» …
– Так…
– Мне очень понравилось, как ты совместил метафору «излить душу» с водяной темой. Мне это показалось очень точно, так как течение времени, течение жизни…
– И течение водки в стакане…
– Ну, да! Мне показалось это очень красивым и точным! Прямо в яблочко!
– Ей-Богу, огромное спасибо! Я знал, что меня читают, но не знал, что читают люди с таким даром описания, как ты. Это очень приятно!
– (смеётся) А мне-то как приятно!
- Ну, ещё бы! А чем ты планируешь заниматься, после того, как ты окончишь художественную академию?
– Ой, я не знаю, но в любом случае, моя деятельность будет, так или иначе, связана с искусством. Я хочу быть художником. Наверное, даже больше несвободным, чтобы иметь какую-то стабильность и планомерное развитие.
– И снова я тебя благодарю! Ты ответила на мой следующий вопрос – я его даже задать не успел.
– (смеётся) Я чувствую людей!
– Это прекрасно на самом деле! Я бы посоветовал, как второе образование, задуматься о карьере психолога или медиатора… Но моё дело – посоветовать. Как писал известный писатель Александр Дюма, люди берут советы по двум причинам, либо для того, чтобы ими не воспользоваться, либо для того, чтобы было потом кого упрекнуть, если мероприятие провалится.
– Ну, знаешь, я цитатой на цитату – люди, подобные словарям, не все толковые. Не все полагаются на чужое мнение. Вообще, для меня немного странно, что другие люди, кроме близких [людей] или профессиональных психологов, могут знать, как лучше, ну, например, мне.
– Я полностью согласен, потому что, вот, возьму в пример себя – когда меня водили на профилирование или… я точно не знаю, как это называется… короче говоря, к специалисту, который определяет по психологическому профилю, какая тебе подойдёт профессия…
– Да-да, точно!
– Что смешно, мне, почему-то, выбрали профессию воспитателя детского сада. Но давайте посмотрим правде в лицо, с моей матерщиной и характером – какой из меня воспитатель, ребята? Я там из детей зеков сделаю.
– Ты понимаешь, что как раз дети, они, как никто другой, чувствуют человека. Они, конечно, подкупаются твоей неподдельностью и искренностью.
– Ну, да, отличная неподдельность, когда, знаешь, подойдёт ребёночек, мол, Валентин Всеволодович, я, там, обделался, а ему в ответ мат-перемат, мол, ах ты такой-сякой. Неподдельность ещё та!
– (оба смеёмся) Ну, детям в любом случае повезло бы, я думаю. А что? Были бы какие-нибудь литературные вечера или полдники, чтобы воспитывал в них нравственность с самого садика.
- Ой, да, были бы поэтические вечера на тему типа, трупом лежит с пистолетом в заду Буратино, плачет навзрыд и рыдает Пьеро и Мальвина…
– …И Артемон так сочувствует Буратино…
– Какое-то там слово было интересное, я, честно говоря, забыл…
– Да-да, я тоже запамятовала… (смеётся). Оно такое – короткое, хлёсткое!..
– Ой, да, хлёсткое, как кнут у кучера[8 - Здесь мы цитировали и говорили о песне Г.В.Лепса – «Тарантино». (Прим.авт. В.О.)]! (оба смеёмся). А, вот, скажи, – это очень интересный вопрос, как ты знаешь, моим предыдущим гостем был художник Кирилл Киселёв, и у него такая особенность, что он, помимо того, что рисует для себя, ещё и рисует на заказ. Так вот, я не могу не задать этот вопрос – пробовала ли ты рисовать на заказ?
– Нет, мои заказы, пока что, ограничиваются только тем, что я дарю каким-то очень хорошим людям свои работы и всё. Я пока никак не монетизировала свои способности.
– Почему же?
– Я не знаю. Мне кажется, в столь раннем возрасте не стоит этим заниматься, пока нужно, всё-таки, поработать на качество. Я не уверена, что за мои сейчас попытки стоит как-то платить. Это уже потом, когда наберусь опыта…
– Ты знаешь, самокритика – это, конечно, хорошо, но, вот, глядя на твои работы, которые ты мне наприсылала, пока мы готовились к интервью, ты знаешь, я – не профессионал, но я бы не назвал это попытками…
– Ой, ну, прекрати сейчас же, иначе моя самооценка возрастёт до космических масштабов!
– А так и надо! В условиях современного мира, если у тебя нет трезвой оценки самого себя, лучше иметь завышенную самооценку. По крайней мере, так тебя невозможно будет обидеть.
– (смеётся) Не, в должной степени я себя люблю, конечно.
– А себя и надо любить! Себя можно критиковать – это безусловно. Себе можно задавать массу вопросов, важно, чтобы тебе их не задавали, а если и задавали, то у тебя всегда был бы на них точный ответ.
– (усмехается) Ну, да, я солидарна.
- Я, как человек искусства спрашиваю тебя, как человека искусства, что вдохновляет тебя на твои работы? Если мы не берём в расчёт, то, что ты срисовываешь с чего-то – будь то иллюстрация из книги или живая картина…
– Знаешь, тут такая ремарка, – у нас, как раз, акварельная живопись – она основана на том, что мы всё делаем с натуры и, всё-таки, фотографии не используем, как-то больше полагаемся на свою фантазию, если речь идёт об иллюстрации.
– Вот, я как раз и хотел спросить, бывает ли такое, что ты просто садишься за холст или, банально, за лист бумаги и думаешь, так, рисуем вот это. И неважно, что ты этого сейчас не видишь перед собой – ты просто это из головы берёшь?
– Ой, нет, знаешь, у меня, всё-таки, такое направление – реализм, поэтому ничего мы не выдумываем, а всё своё воображение подключаем, когда нужно сделать иллюстрацию и композицию произведения. А вот про вдохновение ты ещё спросил. Вдохновение мне не нужно сидеть и ждать, оно приходит с тем, как ты работаешь. Аппетит приходит во время еды. И от того, как ты сделал свою работу, к тебе приходит вдохновение, и тебе хочется сделать это ещё больше, ещё больше! И, конечно, из-за того, что это нереально любимое дело – ты без этого не можешь, и у тебя есть постоянная потребность что-то творить, рисовать.
– А скажи, как ты работаешь, я имею в виду – в тишине или под музыку?
– По-разному. В зависимости от сложности задач, поставленных на конкретный рисунок, но, зачастую, кстати, под музыку, или даже под аудиокниги. Некоторые работы я нарисовала, прослушав «Преступление и наказание», «Обломов», «Отцы и дети». Вот так.
– Полагаю, раз уж речь зашла про такие книги, про алкоголь можно даже не спрашивать. Они действуют похлеще водки!
– (смеётся) Нет, я не полагаюсь на химические испарения в мозг. Не думаю, что от этого может что-то хорошее получиться именно в работе, потому что рисование, в принципе, это очень энергозатратно и на нейронные связи нужно полагаться трезво.
– Ну, не знаю. Какие-то творческие деятели, будь то художники, писатели, композиторы говорят, что, я без рюмки-другой не сажусь.
– Они надевают на себя оковы-кандалы воздержания. Мне кажется, наверное, горизонт у них сузился. Нет, я думаю на здоровую голову сделаешь нечто более прекрасное и изумительное, нежели под воздействием химических соединений.
– Итак, про книги я ещё спрошу. Пока спрошу про музыку – какие твои предпочтения? Какой жанр, какой исполнитель?
– Ой, у меня много любимых групп. Мне очень нравится «Би-2», «Агата Кристи», опять же – это моя любовь с детства – Григорий Викторович Лепс – все альбомы, практически. Когда-то мне прям очень нравилась группа «Любэ» или Джо Дассен. Разная музыка.
– Мне кажется, за мной кто-то следит…
– От чего? (смеётся).
- Потому что у нас очень схожие музыкальные вкусы! Особенно, когда я услышал про Джо Дассена, даже не про Лепса, потому что сейчас от человека, младше, ну Бог с ним, тридцати лет, очень редко можно услышать, что он слушает Джо Дассена. Это крайне необычно, я прям искренне восхищён!
– (усмехается) Ну, мне тоже приятно, что я такая не одна, потому что, конечно, когда ты советуешься с какими-то своими ровесниками и в принципе обмениваешься информацией, они зачастую не знают, кто такой Джо Дассен, а это, конечно, легенда!
– А какая у тебя любимая песня из его репертуара?
– Знаешь, я вообще не знаю французский, поэтому я не буду сейчас коверкать. По-моему, на русский эта песня переводится «Любовь уходит».
– Почему-то, я не помню такой. Лично у меня любимая «Е Si tu n'еtais pas[9 - Если б не было тебя (франц.) (Пер.авт. В.О.)]».
– А, ну да, конечно! А ещё, мне кажется, у «Несчастного случая» сделана очень красивая адаптация на русский этой песни – тоже душевно, трогательно. Они попали в атмосферу этой песни на французском.
– Мне больше нравится адаптация Зары и Льва Лещенко, они, в принципе, в этом году на «Голубом огоньке» её пели.
– Ох, не слышала… но посмотрю, конечно.
