скачать книгу бесплатно
Добраться до людей легче всего ночью. Они спят в кроватях в своих домах. Странники Края спят урывками, с чуть приоткрытыми глазами, всегда настороже и готовые отбиваться от врагов. Очевидно, весьма разумный способ отдохнуть! Одному из старейшин, долговязому и грубоватому старику по имени Сама, пришлось объяснять близнецам, что «спать» означает «лежать на одном месте несколько часов, при этом ты ничего не слышишь и не видишь». Мо и Фину это показалось очень глупым и опасным, о чем они и сообщили Саме. Старейшина с ними согласился, и они пошли по своим делам, довольные, что оказались правы. Вот поэтому людям и нужны были кровати и дома: чтобы быть в безопасности, пока они занимаются по ночам своими дурацкими вещами. Так что лучше всего поймать их до того, как они запрутся в своей маленькой крепости.
И, разумеется, Фин и Мо прекрасно знали, что больше всего люди любили есть на обед хубунитов.
Правда, близнецы ни у кого не спрашивали, что же люди любят есть. Им это и не нужно. Такова была история их жизни.
Люди – это монстры. Чудовища из ужастиков. И теперь они шли сюда.
Созвали Совет Края.
Так как странники Края становились умнее и внимательнее, когда находились рядом со Стаей, на Совете Края их интеллект достигал пика. Со всех уголков мира странники с семьями стягивались на остров дракона Края, чтобы что-нибудь обсудить или спланировать. Когда требовалось принять решение, способное повлиять на судьбу всех странников, они собирались вместе под длинными тенями обсидиановых столбов и набирались знаний. Конечно, сюда приходили не все странники, которые существовали. Это было бы невозможно. Странники обитали повсюду, во всех уголках света. На Совете присутствовали даже не все обитатели Края. Край был так огромен, что разные его части могли целую вечность никак не сообщаться между собой. Но собравшихся было достаточно. Достаточно, чтобы выбрать правильный путь.
С момента появления Фина и Мо на свет Совет собирался лишь один раз: когда их хубуниты умерли и никто не знал, как поступить с сиротами. Больше его созывать и не требовалось. В Крае все это время царил мир. Конечно, случались и набеги людей. Но не происходило ничего такого, что требовало бы определенного плана действий.
До настоящего момента.
Странники прибывали на остров, словно черные птицы, группами по четыре, пять, шесть или восемь, а иногда их число доходило до двенадцати, пятнадцати или даже больше. Своими прекрасными широкими головами они обращались к кристальному свету, льющемуся с башен, и к тени скользящего в вышине дракона, который не принимал участия в собрании и не давал никаких советов. Вокруг собравшихся странников в воздухе мерцали фиолетовые частицы. Пришел и Сама – тот старейшина, который когда-то объяснял близнецам, что такое сон. Лопп, чьи краефраги еще не вернулись, тоже была там. Появился Паа, который давным-давно сообщил Фину и Мо, что теперь, когда они остались вдвоем, тренироваться в Доме Края им запрещено. Не обошла собрание стороной и Эреша по прозвищу Глас Великого Хаоса, вокруг которой толпились служители. Пришли Краж и Каршен, Тэг и Вакас, прекрасная нубунит Тапи. Фин заметил даже Конеку, которая пряталась за своими хубунитами, благоговея перед таким количеством странников в одном месте. И Кэн тоже был здесь. Он сидел на небольшом холме в очевидно подавленном настроении, а рядом с ним стоял музыкальный блок. Взгляд его необычных зеленых глаз был устремлен куда-то вдаль. Время от времени он пинал песок и траву. Близнецы увидели всех, кого знали. Но незнакомых странников было гораздо больше.
«ДА ЗДРАВСТВУЕТ ВЕЛИКИЙ ХАОС!» – обратилась к толпе Эреша, и сила ее разума была так велика, что слова прозвучали громко, словно зов горна.
«ДА СНИЗОЙДЕТ НА ВАС БЛАГОДАТЬ ВЕЛИКОГО ХАОСА», – единым хором приветствовали ее странники.
«А как мы узнали, что сюда идут люди? – спросила Мо у своего брата. Мысль, не предназначенная для чужих ушей, быстро промелькнула между разумами близнецов: – Существует какая-нибудь… Ну, не знаю… сигнализация? Человеческая сигнализация?»
«Разве вы не чувствуете?» В их разговор вмешался старейшина. Грубо. Но сейчас все правила и приличия не работали. Наступающая опасность была слишком серьезной, тут уж не до манер. Овари, Смотритель Дома Края, возвышалась над близнецами.
«Двенадцать печатей уже почти на своих местах. На каждую из них люди положат Око Края. И когда это свершится, строительство великого портала закончится, и люди ворвутся в наш мир. Настанет Конец Времен».
«Двенадцать… глаз? – Фин в ужасе отпрянул. – ГЛАЗ? Да что с людьми не так? У кого они забрали глаза? Зачем? Дом перед праздником украсить?»
«Люди способны и на худшее, юный странник, – обратился к нему Каршен, второй хубунит Кэна. В окружении такого количества странников он был спокоен и вдумчив. Его ярость испарилась без следа. – Они крадут наши жемчужины».
Мо почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Жемчужины для странников были как сердце и душа для людей. «Почему? Во имя Великого Хаоса, зачем?»
Каршен ответил: «Благодаря им люди получают способность телепортироваться».
«Они что, ходить не могут? – ужаснулась Мо. – Или бегать?»
«Конечно, люди могут ходить, а бегают даже лучше многих. Но с жемчужиной Края они прибывают к месту назначения гораздо быстрее».
Для человека это достаточное оправдание, чтобы вырвать душу у странника. Они даже не знают, кому этот жемчуг принадлежал. Украсть сердце странника для них так же просто, как прокатиться на вагонетке.
«Одной жемчужины хватает всего на раз», – донеслись мысли Кэна с его угрюмого насеста на берегу острова. Когда дело касалось телепатии, расстояние не имело значения. Если вы хотите, чтобы вас услышали, то это обязательно случится. Пурпурные частицы, витающие вокруг Кэна, ярко сверкали. – «После того как человек воспользуется жемчужиной, она сгорает и превращается в уголек».
«Просто прекрасно! – воскликнул Фин. – Очень удобно! Для людей мы как факелы! Сожгли за раз и выкинули».
«Я их ненавижу, – подумала Мо. – Как же я ненавижу людей».
Всплеск ярости ворвался в мысли сотни странников Края. Раскаленная добела, черная и ледяная, неутолимая ярость.
«Когда я вижу человека, то не могу остановиться, – прошипел нубунит Тапи, дрожа от злости. – И я не обрету покой, пока его не убью. Пока человек жив, моя душа пылает от ярости».
«Какие замечательные слова, мой друг! – подумал очень высокий странник, стоявший неподалеку. – Какие правильные и верные! Пусть твоя жажда битвы ведет тебя! Сразите их всех во имя Великого Хаоса! Разрушайте их замки! Отнимайте сокровища! И не терзайтесь виной. Они поступили бы с вами точно так же».
«Правда в том, что люди – это величайшее зло, с которым когда-либо сталкивался мир. Они такие же отвратительные, как чешуйницы Края, и уродливы, словно сама смерть, – высказался старейшина Ипари. Его холодные и жесткие слова проникли в сознание всех собравшихся странников. – Но у нас нет на это времени. Каждый странник должен чувствовать, что строительство портала близится к завершению. Внутри словно что-то должно щелкнуть».
Самые маленькие краефраги испуганно оглянулись вокруг, в любой момент ожидая появления людей.
«Ах, малыши все воспринимают иначе, нежели хубуниты, – мягко подумал старейшина Ипари. – В Верхнем мире несколько иной ход времени, чем здесь. Пока люди закладывают очередной камень в фундамент портала и водружают на место очередной глаз, в Крае могут пройти часы или даже дни. Сколько времени потребуется, мы не знаем. Время – приспешник Порядка. Мы с ним не очень в ладах».
«Я ничего не чувствую, – тихо подумал Фин. – А ты?»
«И я нет, – отозвалась Мо. – Может быть, мы просто заболели? Помнишь, у Ворчуна была простуда? Он сказал нам прижаться к нему поближе, чтобы мы тоже заразились».
«Но мы точно знаем, что времени осталось мало, – другой странник, Бейгас, подхватил мысль Ипари. Его лиловые глаза вспыхнули. – Портал откроется прямо под землей, на которой мы сейчас стоим. И люди хлынут наружу, точно лава. Мы должны дать им отпор, в этом нет никаких сомнений. Может быть, мы можем положиться на защиту нашего дракона?»
Все странники подняли глаза к небу.
Вместо ответа они услышали протяжный низкий смех. В их головах появилась одна и та же мысль: «Глупцы».
«Край принадлежит нам, – подумала Вакас, одна из странников-пастухов. У нее имелась стая шалкеров на склоне одного из маленьких внутренних островов, о которой она заботилась. – Эти земли принадлежат нашему народу. Мы живем здесь с начала времен. У людей нет никакого права отнимать у нас нашу страну и разграблять ее».
«Вообще-то не с самого начала», – прервала ее Вегг. Вегг была учителем стратегии в Телосе. Она вела занятия, за которыми Фин наблюдал за день до этого, сидя в дюнах. Теперь Фин с тоской на нее смотрел. Она читала лекцию, настоящую лекцию. А Фин мог ее слушать. Наконец-то.
«Ты говоришь чепуху, Вегг. Молчать!» – рявкнула Вакас.
«Чепуху? Разве мы построили эти города? Разве мы блок за блоком построили эти башни? Мы посадили деревья коруса? Мы зажгли кристальные факелы на тех столбах? Нет. Ничего из этого мы не сделали. Наши предки нашли это место таким, каким мы видим его сейчас. Кто-то жил здесь до нас, а потом мы отняли их земли, и теперь люди хотят точно так же поступить с нами. Мы так прочно здесь обосновались, что сейчас даже не вспомним имена чужаков и как они выглядели. Кроме того, владение чем-либо – это удел Порядка».
«Я бы не стала заходить настолько далеко, – начала Эреша, Глас Великого Хаоса. – Человеческие захватчики верят, что могут присвоить себе все, что угодно. В их извращенном сознании именно так и устроен порядок Вселенной. Люди видят вещь, она им нравится, они ее уничтожают. Забирают. Поглощают. Разрушают. Используют для строительства своих уродливых сооружений. Мы должны оказать сопротивление. Мы должны сохранить Край и удержать его, и даже если в том, что мы владеем этим местом, есть что-то от Порядка, это несущественно в свете наших потребностей. Краем должны править странники Края. Именно этого желает Великий Хаос».
«Это не единственная наша забота», – подал голос странник Краж.
Их разумы окутала мертвая тишина. Насколько они знали, Краж был самым древним странником из всех – краксунитом. Он представлял собой один из мощных неиссякаемых источников, который дал жизнь всем другим странникам. Лиловый свет в его глазах почти поблек, а частицы светились серебром.
«Я появился на свет задолго до вас. И многое повидал за свою жизнь. Больше страдал. Больше испытал. И каждый миг своего существования мне удавалось избежать дождя».
«Заканчивай с этим, Краж, – заныл Паа. – Твоими россказнями уже никого не удивишь».
Фин и Мо не могли шелохнуться от восторга. Им всегда твердили, что краксунитов нужно уважать. Но на других старейшин Краж не произвел никакого впечатления. Как только странники Края услышали его мысли, то сразу же приняли скучающий вид и начали суетиться. Они ловили свои частицы, слонялись или с внезапно проснувшимся интересом рассматривали стены возвышающихся рядом столбов. Кража никто не слушал – многие даже предпочли бы, чтобы он замолчал. Близнецы воспользовались моментом, подбежали к Кэну и сели на сухую траву рядом с ним. Над берегом острова тяжело нависло ночное небо. Оно, как всегда, было прекрасно. Близнецы так считали.
Краж продолжал говорить, демонстративно игнорируя явное пренебрежение сородичей. Иногда взрослые вели себя очень странно.
«Я побывал в Верхнем мире бессчетное количество раз. И всегда возвращался. Люди нападали на меня, резали и избивали. Как-то раз мне едва удалось скрыться от дождя. Я верой и правдой служил Великому Хаосу как в Крае, так и в Верхнем мире. И я должен предупредить вас, что люди узнали нашу страшную тайну и готовы обратить ее против нас. Веками они не могли укрыться от взгляда странников Края. Как только мы замечали их – все, им уже было не уйти. Но в Верхнем мире есть одно растение, чьи большие и круглые плоды зовутся тыквами. Если вы забирались не так далеко, как я, то, возможно, и не видели его. Там, где повсюду кусты и виноградники, такие черные и приятные, дружелюбные и добрые, в чем-то похожие на самих странников Края, люди отыскали это растение. Они вытаскивают мякоть из тыкв и надевают их на головы как шлемы. И как только их проклятая голова скрывается под этим тыквенным шлемом, то мы перестаем отличать их от других странников Края. Эти шпионы, тайные сыщики, двойные агенты могут свободно ходить среди нас! Возможно, уже сейчас люди стоят здесь, а мы ничего и не подозреваем!»
Ужасный вопль отчаяния эхом разнесся по острову. И затем, как гром после молнии, последовал долгий, низкий смех дракона.
«Есть ли способ противостоять такому оружию?» – расстроилась Лопп.
«Мы можем как-нибудь проверить, кто из нас настоящий странник Края?» – спросил Каршен, напряженно смотря в сторону берега острова. Туда, где сидел Кэн со своим проклятым музыкальным блоком.
«Нет, никак, – признался Краж. А ведь теперь все его слушали, правда? О да. Вот теперь они внимали ему. Краж упивался моментом: – Мы должны быть осторожными. Никуда не ходить в одиночку. Только группами по четыре странника или больше, если есть такая возможность. Чуть ли не впервые мы так сильно нуждаемся в поддержке друг друга. Будьте сильными. Не теряйте веры в Великий Хаос. Он будет направлять и защищать нас. Он ниспошлет нашим врагам разрушение. Везде, где получится, разместите шалкеров. Люди идут сюда. А может, уже и добрались. Мы должны быть готовы ко всему. Мы должны защищать свои земли от незваных гостей».
Тапи нахмурилась, но не стала делиться своими мыслями.
«Но должен же быть способ отличить людей от нас», – подумал Каршен. Он так сощурился, что глаза на его черной голове превратились в фиолетовые щелочки.
«Он смотрит на нас?» – испуганно подумал Фин.
«Да, на нас, – ответила Мо. – Я уже пожалела, что мы сюда пришли. Он сумасшедший».
Каршен не сводил с них пристального взгляда. Он прожигал их насквозь. «Не может быть, чтобы изобретение людей было настолько хорошим и странники Края не могли бы распознать обман. Люди, может, и сильные, но при этом еще злые и глупые. Чтобы общаться, им приходится говорить вслух, как животным. А ртом они не только говорят, но еще и едят. Никакое существо, общающееся с помощью дырки в голове, куда оно запихивает еду, не сможет превзойти достойного странника Края. Должно же быть хоть что-то, способное разоблачить шпионов! Если присмотреться поближе».
«Я не говорил, что среди людей на самом деле были шпионы, – поспешно вмешался Краж. – Только что это возможно. Не стоит спешить с выводами. Настоящие слуги Хаоса рассматривают все возможные варианты».
Но Каршен совершенно не слушал краксунита. «Ключ к разгадке существует, – прорычал огромный хубунит в головах сородичей. – Если бы только кто-нибудь был достаточно мудр, чтобы это заметить. Люди отличаются от нас. О да. Совершенно отличаются. Это уродцы. Изгои. Монстры. Те, кто просто не может вести себя нормально, как бы вы ни старались их принять. Те, кто не испытывает ни уважения, ни любви к Краю и не умеет вести себя. Те, кто отвергает собрания странников и убегает, чтобы побыть… побыть… в одиночестве. УФ! Люди никогда не понимали, что такое семья. Что вместе, что врозь они все равно остаются такими же уродливыми, глупыми, неприятными, раздражающими и жестокими…» – Каршен так распалился, что в нем заклокотала ярость. Его гладкие темные плечи задрожали и заполыхали красным огнем. Неистовая ярость странника Края, который видел перед собой людей.
«…И ГРОМКИМИ», – закончил он.
«Не подходи! – закричала Мо. – Ты нас не знаешь! Ты ничего о нас не знаешь!»
«Пожалуйста, Каршен! – Фин добрался до вершины. За ним с края острова сорвались в пустоту обрывки травы и струйки песка. – Мы же ели и пили за одним столом! Ты принял нас, когда наши хубуниты попали под дождь! Каршен, ты ведь нас знаешь еще с тех пор, как мы были совсем маленькими! Мы впервые слышим про эти тыквы!»
Каршен издал боевой клич странника и с громкими криками бросился к ним. Звук был такой, словно завыла какая-то ужасная механическая сирена.
«КЭН!» – взревел хубунит. Он взмахнул своими длинными руками и отбросил Фина и Мо в сторону, словно черных кукол. А затем с воплем радости и триумфа сбросил музыкальный блок с края драконьего острова в пустоту. Вслед за ним вскрикнул Кэн. Его сознание обливалось белоснежными слезами. Они тихо и медленно падали, а потом растворялись во мраке. Каршен схватил своего фрагмента за голову и ударил его об землю с невероятной силой, словно хотел, чтобы она раскололась. Разумеется, такого бы ни одна тыква не выдержала. «Я знал это! Всегда знал! Теперь все сходится. Ты не мой фрагмент! И никогда им не был! Ты – ЧЕЛОВЕК С ЗЕЛЕНЫМИ ГЛАЗАМИ!»
Кэн сдался. Он лежал на земле у ног своего хубунита и плакал.
Глава 5. Шпион
Фин и Мо унесли Кэна на свой корабль. Они встали с двух сторон от друга и подставили плечи под его тонкие руки, а потом перенеслись через цепь островов, телепортируясь с одного места на другое. Путешествие прошло практически незаметно: близнецы двигались очень аккуратно, им не хотелось сильно трясти Кэна.
На корабле царила тишина. Шумный Совет Края остался далеко позади. Друзей приветствовало лишь мерцание стержней Края и редкий стук панциря Ворчуна, похожий на биение сердца.
«Как твоя голова?» – прошептала Мо.
Кэн глухо застонал. Близнецы услышали это лишь в своих головах, но так было даже хуже. Когда ты стонешь мысленно, то не можешь делать это тише, чтобы твои друзья не волновались. Не получится ничего скрыть.
«Вот, садись, – подумал Фин. – Сейчас принесу кое-что, и приведем тебя в порядок. Я на сто процентов уверен, что тут где-то лежало лечебное зелье».
«Почему вы мне помогаете? – с горечью подумал Кэн. – Вы же слышали, что он сказал. Я – грязный, отвратительный, уродливый и громкий человек. Прекратите помогать. Вы не стали бы ничего делать для шпиона, если бы поймали его. Таких допрашивают. И я готов».
Ворчун несколько раз хлопнул панцирем. Друзья услышали сдавленный смех.
«Когда Ворчун говорит, что именно он ненавидит, его нужно слушать, – захихикал шалкер. – Говорил вам. Говорил вам! Но никто не слушает, что же Ворчун ненавидит. А Ворчун ненавидит самое лучшее. У него есть уважительные причины ненавидеть. Ха-ха, Кэн, я ненавижу твое лицо. Так и хочется вцепиться в него зубами. А хочешь узнать один секрет? Если позволить Ворчуну делать то, что он хочет, то жизнь станет намного лучше для всех».
«А ну замолкни! – огрызнулся Фин. – Не сейчас, Ворчун».
«Ты можешь укусить меня, Ворчун, – с грустью подумал Кэн. – Я заслуживаю намного худшего, чем укус шалкера».
«Ох, Кэн. Тише, – Мо полезла за одну из бочек в трюме и начала там копаться. Когда она вылезла обратно, то уже держала что-то в руках. Мо протянула предмет Кэну. – Съешь и почувствуешь себя лучше».
Золотое яблоко. У Мо таких было всего два. Они обладали невероятной ценностью. Она нашла их где-то в глухих переулках Телоса, на куче пыли, которая, по ее предположению, когда-то была человеком. Наверняка его поймал на воровстве какой-нибудь странник Края. Возможно, человек собирался исцелить себя, съев яблоко, а добропорядочный житель Телоса ему помешал. Сделал так, как было нужно. Мо посмеялась над кучкой пыли. «Ты мертв, – подумала она. – Какой глупый. Только глупцы умирают».
Кэн медленно ел яблоко. Очевидно, у него сильно болела челюсть. Но лиловая кровь постепенно высыхала и пропадала. Синяк на голове поблек и исчез. Странник Края вновь сидел ровно и выглядел совершенно как раньше. Все такой же черный и прекрасный, как и всегда, с острыми и четкими чертами лица. Сверкающие глаза были все того же яркого зеленого оттенка, который так полюбился близнецам. Никакой тыквы они не заметили. Ни одного зернышка или кусочка мякоти.
«Каршен ошибается, – подумала Мо. – Разумеется, он ошибается. Как ты мог хоть на секунду усомниться, что тебе здесь не место? Ты такой же странник, как и все мы. И всегда им был. А твой хубунит просто…»
«Идиот, – закончил Фин мысль сестры. – И задира».
«Но если я человек, то вы никак не смогли бы это понять! – возразил Кэн. – Я бы выглядел совершенно обычно! Я человек. Точно. Это все объясняет. Мою музыку. И мои… мои глаза. Только так все обретает смысл». – Странник шмыгнул носом и потер глаза так сильно, словно ему хотелось стереть их с лица насовсем.
«Знаете, люди ведь любят музыку. О… – внезапно вспомнил Кэн. – Мой музыкальный блок! Его больше нет… совсем…»
В головах друзей вспыхнуло воспоминание. Вот несколько лет назад Кэн нашел свой музыкальный блок на одном из внутренних островов. Маленький Кэн с сияющими зелеными глазами бродил в одиночестве по крошечному клочку земли, парящему в пространстве, где едва умещалось одно жалкое дерево. В одиночестве, потому что он больше не мог оставаться дома. Потому что в то утро его друзья-фрагменты снова обзывали его «зеленоглазым», и Кэн ненавидел себя. Ненавидел свои слезы. Ненавидел, что товарищи его презирают. Ненавидел зеленый цвет своих глаз. Каждый день он мечтал, что проснется, а они светятся розовым. А потом он увидел блок, лежавший на желтой земле рядом с парой ботинок, сломанным мечом, пакетом яблок и приготовленной треской, словно тот только и ждал появления Кэна. Поначалу он не понял, что это такое. А просто дотронулся до блока. Без всякого дурного умысла.
Но как только рука Кэна коснулась этого дурацкого коричневого блока, зазвучала музыка.
А теперь блок пропал.
«Кэн, любая тыква бы развалилась после того, что хубунит с тобой сотворил», – подумала Мо.
«Ты не можешь знать наверняка. Ты вообще видела хоть одну тыкву?»
«Ну… Почти. Краж сказал, это растение. Так что, я полагаю, это какой-то фрукт?»
«Видишь?»
Фин схватил друга за плечи и тряхнул.
«Кэн! Как ты ВООБЩЕ можешь быть человеком? Помнишь Краество, когда нам было пять? Твои хубуниты позволили нам прийти к вам домой и отведать ужин в честь Божественного Хаоса. Единственный год, когда нас пустили к тебе домой. Помнишь?»
«Да», – пробормотал Кэн.
«А ты помнишь, почему нам разрешили прийти?»
«Потому что я очень просил. И я пообещал целый месяц не притрагиваться к музыкальному блоку, если они позволят вам прийти на ужин. Я сказал им, что Великий Хаос одобряет жизнь в одиночестве, потому что одиночки могут бродить где хочется и делать что хочется. И если вы двое придете, то это Краество станет самым Хаотичным. А еще – что никто не должен праздновать Краество в одиночестве. Дождь может настичь кого угодно. И в том не было вашей вины».
«Да, именно это ты и сказал. Потому что ты – замечательный друг. Дружить умеешь так же хорошо, как играть на музыкальном блоке. А ведь это было семь лет назад, Кэн. Если все эти годы ты был человеком и шпионил, а при этом никто ничего не заподозрил, то, честно говоря, я считаю, что мы должны прямо сейчас объявить тебя королем Края, потому что ты это заслужил. Твоя игра тянулась бы слишком долго. Мы ведь были еще маленькими. А дети не могут быть шпионами. Это просто смешно.
«Наверное, ты прав», – Кэн вздохнул.
«Конечно прав, – согласилась Мо. – Проблема в твоем хубуните. И только».
«А как же мои глаза? Ведь ни у кого нет зеленых глаз. Вы не можете отрицать, что придумать им объяснение очень сложно».
Брат и сестра промолчали. В самом деле, объяснить такое было непросто.
«Даже если мы не знаем причину, это не значит, что у тебя плохие глаза, – тактично заметила Мо. – От этого ты не превращаешься в монстра. Иногда ты просто отличаешься от других без какой-либо причины. Один фрукт не похож на другой, одно дерево может быть выше другого или ниже, какие-то города могут быть больше и красивее других, а некоторые странники…»
