скачать книгу бесплатно
Но его выдали губы. Они растянулись в подобие насмешливой улыбки. Оксана не заметила этого оттенка, упоенная впечатлением, произведенным ею на «бедного» юношу.
– Правда? – с наивным кокетством спросила она.
Денис ограничился наклоном головы. Потом его глаза вспорхнули точно две черные птицы и свили гнездо на Оксанином лице. Она передернула плечами, чувствуя, что не знает, что сказать и как вообще себя вести.
– У меня есть предложение… – кашлянул Денис.
Он слегка повернулся, машинально, не желая того, и встретился взглядом с красивой брюнеткой, сидящей у окна. Ее пухлые губы приоткрылись и снова сомкнулись, демонстрируя игривое пренебрежение. Она наблюдала за Денисом и его новой знакомой, снисходительно, почти равнодушно. А ведь эта роскошная девица так откровенно дала ему понять в гардеробе, что непрочь была бы с ним познакомиться! Денис снова улыбнулся, сознавая, что нравится женщинам.
– Боюсь, вы не за ту меня принимаете, – перехватила его заинтересованный взгляд Оксана, – я не из тех, кто…
– Я это понял сразу, – лениво произнес Денис, снова впиваясь в Оксанино лицо проницательным взглядом.
– Вот и прекрасно, – надменно улыбнулась Оксана.
– Вы замужем? – неожиданно спросил Денис.
– Какое вам дело? – недовольно поджала губы Оксана, чувствуя, как на нее накатывает раздражение.
– Так, просто спросил, – беззаботно пожал плечами Денис, выпячивая нижнюю губу, – у меня есть территория…
– Это сейчас так называется? – усмехнулась Оксана, горя желанием поставить этого молодого нахала на место и поиграть в этакую сдержанную леди.
– По-моему, вы…
Сотовый, противно запищавший в ее сумке, не дал Денису закончить фразу. Оксана вздохнула, достала трубку и поднесла к уху.
– Да.
Сипловатый Юрин баритон тупо ударил в барабанные перепонки.
– У меня есть к тебе предложение, – буркнул Юра, интонацией демонстрируя, что Оксана должна немедленно согласиться.
«И этого тоже прорвало на предложение», – сардонически усмехнулась Оксана. Проглотив свое недовольство и раздражение, она выдержала паузу.
– Ты сама мне об этом как-то говорила. Ты слушаешь меня? – нетерпеливо спросил Юра.
– Да, – на выдохе ответила Оксана.
– Тогда эта идейка не покажется тебе странной, поверь, она стоит того, чтобы быть реализованной…
Оксана терпеть не могла, когда Юра разговаривал с ней официальными клише, которыми пользовался в офисе. «Реализованной», – зло передразнила она его про себя и закатила глаза.
– Сгораю от нетерпения, – Оксанина ирония была притушена сознанием, что именно Юра ее кормит и одевает.
Выслушав мужа, Оксана ничем не выдала своего удивления или несогласия. Только вяло ответила, что должна все-таки подумать.
– Ха-ха! – Юра явно веселился, – а я, честно говоря, был уверен, что ты меня куда подальше пошлешь.
Оксана знала, что он кокетничает. Он, Юра, тоже прекрасно знал, кому Оксана обязана красивой беззаботной жизнью.
– Ну что ты! – Оксана вдруг почувствовала себя способной составить план мести. – Ты ведь помнил, что эту идейку подкинула тебе я. Возможно, это немного нас разогреет.
Ее спокойный голос для нее самой явился откровением. Неожиданно она взяла себя в руки и, загнав свое возмущение мужниным поведением в глубь души, решила подыграть ему.
– До вечера, – скупо простилась она. – Представьте себе, у меня к вам тоже предложение, – обратилась она к равнодушно внимавшему ее телефонному разговору Денису.
– Любопытно, – вскинул он брови.
Его губы улыбались, в глазах таился искренний интерес.
– Вы можете составить мне компанию?
* * *
Пресытившись шушуканьем парочки и проглотив обед, Настя уже хотела попросить расчет и покинуть ресторан, как увидела, что ее опередила блондинка. Бросив на скатерть скомканную бумажку и белозубо улыбнувшись на прощанье брюнету, она направилась к выходу. Настя повернула голову. За окном блондинка, облаченная в голубую шубу, открывала дверцу красной «Нексии». Голубой и красный цвет ударили Настю по глазам, ей даже показалось, что от такой яркости у нее вот-вот выступят слезы и сведет скулы.
«Чокнутая», – мысленно усмехнулась Настя и скользнула взглядом по брюнету. Его лицо не выражало ничего, кроме усталого разочарования. Он отрешенно смотрел в пространство. Настя подозвала официантку, чтобы заплатить за обед. Та не спеша приблизилась к столику, кидая недоуменные взоры на брюнета и его остывший обед. Настя положила на стол две сотенных купюры, добавила еще пятидесятирублевку и, с небрежным видом поднявшись, пошла из зала.
В гардеробе она приняла из рук темноволосой девицы свою «чернобурку» и уже хотела было просунуть в один из рукавов руку, как шубу кто-то подхватил.
– Прошу, – точно выросший из-под земли брюнет загадочно улыбался, держа ее манто.
– Спасибо, – холодно поблагодарила Настя, надевая шубу.
Парень протянул номерок гардеробщице, взял куртку и, быстро надев ее, последовал за Настей, которая уже открывала дверь.
– Вас подвезти? – он кивнул на покрытую инеем «девятку».
Настя хотела было отказаться, но передумала. Любопытство и женский интерес взяли верх над гордостью. «Почему бы не покуражиться?» – в стиле героини-злодейки из бразильского сериала подумала она.
– Козьма Прутков, кажется, сказал: «Невозможно объять необъятное».
Она хитро улыбнулась. «Стал бы этот молодчик обхаживать меня, если бы та блондинка пришлась ему по вкусу!» – мелькнуло в ее тщеславной головке.
– Нет ничего более чуждого мне, чем стремление объять необъятное, – шутливым тоном ответил брюнет. – Меня зовут Денис, а вас?
– Настя, – приподняв подбородок и сощурив глаза, сказала Настя. – Вам не повезло с той фифой? Или вы хотите…
– …объять необъятное?
– Да, – гордо обронила Настя.
– Нет, я всегда выбираю, – сдержанно улыбнулся Денис.
– И вы выбрали меня? – насмешливо взглянула на него Настя. – Чем же вас не устроила та леди?
– Она фригидна, – не повел и бровью Денис.
– Вы прорицатель?
– Экстрасенс, – засмеялся Денис, обнажая острые белые зубы.
ГЛАВА ВТОРАЯ
– Попробуй мне это обяснить, – Руденко уселся в кресле, в котором Милославская обычно принимала клиентов, только развернул его в другую сторону.
Яна устроилась в кресле напротив.
– Чего ты от меня хочешь, Семен? – Яна достала сигарету и закурила, выпуская дым вверх. – Я ее не помню. Ко мне каждый день приходят люди. Не скажу, что они идут толпами, но я не могу упомнить всех. Иногда бывает по пять человек в день.
– Да, да, – Руденко кивнул и снова затянулся, пытаясь сделать из дыма кольцо, – только у нее оказалась твоя визитка, вот в чем дело.
– Семеныч, – пожала плечами Милославская, – я же говорю тебе, что раздаю их направо и налево. Я просто не могу запомнить всех своих клиентов.
– Сегодня тебе придется постараться, – не отставал лейтенант. – Если, конечно, хочешь поскорее от меня отделаться.
– Ну ладно, – собралась Яна, – опиши ее хотя бы…
– Блондинка, – выпятил губы лейтенант, – стройная, но склонна к полноте, стремится хорошо одеваться, в общем, такая фифа, вся из себя…
– В голубой искусственной шубе? – подняла на него глаза Милославская. – Оксана, кажется…
– Про шубу ничего не знаю, – Руденко выпустил дым и стряхнул пепел в пепельницу, – когда ее нашли, она была в одном тоненьком платьице, на ней даже трусов не было, хотя шуба в гардеробе, кажется, была…
– Не понимаю, – Милославская пожала плечами, – от меня-то ты чего хочешь?
– Была она у тебя или нет? – посерьезнел лейтенант. – И чего хотела?
– Хотела приворожить своего собственного мужа, – вспомнила Милославская, – только я ей отказала. Ты же знаешь, я этим не занимаюсь. У тебя все? – Яна поймала себя на мысли, что Руденко начал ей надоедать.
Иногда с ним можно было пообщаться, поговорить по душам, но частенько он начинал действовать ей на нервы. Наверное, своей прямотой… Или простотой…
В принципе, не такой уж он простой, Руденко Семен Семенович, лейтенант уголовного розыска, разыскавший не один десяток преступников. Усатый, румяный, кровь с молоком, как говорится, в глазах этакий лукавый огонек…
Иногда Яна даже развлекалась тем, что делала попытку думать о нем, как о мужчине. То есть, размышляла, как бы это было – лечь с ним в постель. Его стать, его мускулы, некоторая тяжеловатость походки, увесистая полнота жестов, неторопливость и прочее делали из него настоящего мужика – предмет вожделенного внимания русских женщин.
И все-таки не вырисовывался он в ее глазах в качестве мужчины – как ни верти и не старайся. Яна всех мужчин теперь разделяла на тех, кто был у нее до мужа и после. Всякие были… И не скажешь, что много. Но вот настоящее удовлетворение получала она только от мужа.
Она и это пыталась анализировать. Что значит настоящее? Ну, трахает тебя мужик как следует, это же не есть полное удовольствие. Хотя многих именно это и устраивает. Была в ее муже какая-то изюминка, что-то такое, чего хотелось постоянно и чего нельзя было забыть. Может быть, нежность или какая-то тонкость?.. Яна не понимала этого, но забыть не могла. Она смотрела на Руденко, на его потуги казаться мужчиной, мужиком, но не находила в нем той душевности и радости, которую ей дарил муж.
– Она выглядела нормальной? – Руденко загасил сигарету и снова выпятил губы. – Ну, ты меня понимаешь…
– Не менее нормальной, чем мы с тобой, – медленно произнесла Милославская, – если я правильно понимаю, что ты имеешь в виду… Она пришла ко мне примерно неделю назад и попросила приворожить собственного мужа. Ну, я, естественно, отказалась, я этим не занимаюсь, ты знаешь. Была она немного взвинченной, но мне это показалось нормальным, принимая во внимание ту ситуацию, о которой она мне рассказала…
– И о чем же она тебе рассказала? – встрепенулся Руденко.
– Да ничего особенного, – Яна бросила недокуренную сигарету в пепельницу. – Ее муж, который обеспечивает ее жизнь, стал погуливать на сторону. Во всяком случае, так она мне сказала. Заявила, что у нее есть неопровержимые доказательства его измены. Я ей попыталась объяснить, что в изменах мужа может быть виновна она сама, но она и слушать меня не захотела. В принципе, я не психоаналитик, и не мое дело – копаться в человеческих отношениях. Но на ее месте я бы не стала обращаться за помощью к кому-то, а попыталась бы исправить ситуацию сама.
– Ну, конечно, сама, – насмешливо протянул Руденко. – Если бы она могла что-то делать сама, не стала бы обращаться к тебе. Такие дамочки только и могут, что выбирать шмотки да побрякушки.
– Ну, раз ты о ней все уже знаешь, зачем же ты пришел ко мне? – пожала плечами Милославская.
– Не кипятись, Яна Борисовна, – поморщился Руденко, – пришел, значит нужно.
– Да что, вообще, случилось-то с этой красоткой? – Яна закинула ногу на ногу, чувствуя, что Руденко так просто от нее не отстанет.
– Они там, похоже, устроили оргию, – начал объяснять Руденко, – ну, в их загородном доме. Жируют, сволочи, бесятся от шальных денег. Короче говоря, когда мы туда приехали, там в живых было двое, да и из них с трудом мог говорить только один – Денис Гулько – он же и позвонил в милицию. Санталов – это муж Оксаны – с простреленным горлом валялся рядом с ложем, где это все у них происходило…
– Избавь меня от подробностей, пожалуйста, Семен, – покачала головой Яна, – я этого не люблю.
– Можно подумать, – поморщился Руденко, – что мне это все очень нравится. А куда деваться? Жизнь такая, мать ее…
– Ладно, ладно, – прервала дальнейшее словоизвержение Руденко Милославская, – а что с Оксаной?
– Она в коматозном состоянии, – вздохнул Семеныч, – может, вообще не выживет. Врачи говорят, что даже если останется жива, то нет гарантии, что будет соображать как прежде.
– Понятно, – кивнула Яна Борисовна. – Так это Денис их, что ли, пристрелил? Ревность?
– Да нет, – с досадой воскликнул Три Семерки, как Руденко за любовь к одноименному портвейну называли сослуживцы, и, достав новую сигарету, с удовольствием затянулся, – Дениса тоже ранили, но легко – только плечо повредили.
– Значит, – поторопилась в выводом Милославская, – стрелял четвертый участник вечеринки?
– Не совсем так, – теперь уже довольный, что его не сразу разгадали, Руденко развалился в кресле. – Участников вечеринки, действительно, было четверо. Санталов, Оксана – его жена, Денис Гулько и еще одна девушка – Настя Парамонова – проститутка по вызову.
– Ну и каша там была, – насмешливо вставила Милославская, – действительно, бордель какой-то. За что же она в них стреляла? Что-то не похоже это на действия проститутки.
– Вот это нам и предстоит выяснить, – Руденко выпятил губы и провел открытой ладонью по пышным усам пшеничного цвета, – на кой черт она их хотела пристрелить?
– А сама-то она что говорит? – поинтересовалась Яна.
– Сама-то она ничего не говорит, – вздохнул Три Семерки, – незадолго до трагедии или сразу после она куда-то исчезла.
– Так, может, это и не она вовсе? – наморщила лоб Милославская. – Мало ли кто мог…
– Да кто, кто? – задергался Руденко, повысив голос почти до крика. – Дом стоит на отшибе. Туда даже от трамвайной остановки минут пятнадцать пилить нужно. Кому это придет в голову тащиться на окраину города, чтобы подстрелить этих извращенцев?
– А что, – Яна пожала плечами, – судя по твоим словам, место для этого вполне подходящее.
– Я тебя не об этом спрашиваю, – махнул рукой Руденко, – убила проститутка, это и ежу понятно. Нужно только найти ее и вся недолга…
– Так ищи, – Яна поднялась с кресла и направилась на кухню, бросив через плечо: – Чего ж ты ко мне-то притащился? Кофе будешь?
– Давай, – согласился Три Семерки. Он тоже встал и двинулся следом за Милославской.
Джемма – среднеазиатская овчарка Яны, которая до тех пор спокойно дремала у ног хозяйки, с невозмутимым видом потянулась всем телом и поплелась за лейтенантом. Хотя Руденко случалось захаживать иной раз к Милославской, и с собакой был знаком, Джемма признавала за свою только Яну и всегда держала ее в поле зрения, чтобы в любой момент прийти на помощь. Если, конечно, это потребуется. Пока Милославская готовила кофе, а Руденко стоял в дверях, опершись плечом на косяк, Джемма растянула свое могучее тело на коврике, без особой настороженности, но с обычным собачьим любопытством поводя купированными ушами.
– А притащился, как ты выразилась, я к тебе вот зачем, – невозмутимо продолжил Руденко. – Постарайся вспомнить, не говорила ли тебе чего Оксана Санталова? Я имею в виду, – добавил он, – чего-нибудь такого, что могло бы нас вывести на след?
