скачать книгу бесплатно
– Включили со двора, справа третье, на верхнем. Минут через десять он вышел и поехал назад, но не на Балчуг, завернул в Зарядье, в «Россию». Заехал прямо внутрь, в крыло Интуриста. Я встал на стоянке у сквера.
Варфоломей перебил:
– Нет там интуристов, там блатняк живёт, это раньше публика была знатная. Однажды Магомаева видел, в «Токио» ужинал с подружкой.
– Я внутрь не пошёл, чтоб не светиться, поздно.
– Во сколько?
– Одиннадцать пятнадцать. Подождал, позвонил тебе домой, ты не ответил.
– Наверное, ещё не доехал.
– Ну, думаю постоять у его машины полчасика, а уж там утром, поспрашиваю, живёт он там или в гостях… Там свой человек есть?
– Хороший мужик, если что поможет.
– Тут началось самое интересное. Этот жук навозный вышел во двор, но не к машине, а в кусты, там, где корпус высотный. Через минуту – бах! Но глухо так. И тишина. Вернее, в кабаке музыка, народ шляется, а из кустов никто не вышел. Я поближе, увидел, лежит. И тут ещё раз, бах! Из-за ёлки, низкий такой мужичишка, тоже в чёрном. Он же сука в меня стрелял! Стрелок никудышный, не попал!
Игорь пошёл в прихожую, принёс мыльницу Kodak.
–Издалека снимал, не знаю что там видно. Проявишь, увидишь.
Варфоломей слушал молча не перебивая.
– Ну я всё рассказал. Отвези домой, мои ждут.
Когда спускались на лифте, Варфоломей протянул те три сотни, что оставил несчастный Леонид.
– Его аванс.
– А себе?
– Бери всё.
Следователь
Железная дверь железного шкафа издала мучительный скрежет. Варфоломей вышел во двор, нашёл бутылочку с маслом, которое он добавлял в вечно голодный мотор своего «Опеля» и вернулся в офис. Прикладывал масляный клочок тряпочки к петлям, поворачивал туда-сюда. За этим занятием его застал стук в дверь.
– Виктор Николаевич, приехали двое из райотдела.
– Какого?
– Замоскворечье.
– Пусть заходят.
В комнату вошли человек в форме сержанта милиции и гражданский. Гражданского он знал, это следователь уголовки.
– Григорий Иваныч, какими судьбами? Вы с охраной смотрю.
Григорий Иванович, пожилой, гладко выбритый, с усами. Кожаная куртка и такая же кепка по последней моде.
– Сейчас время такое, Виктор Николаевич. Я не отниму много времени. Недавно обнаружен труп, напротив Бухареста, под мостом.
– Это который Балчуг-Кемпински? Ничего удивительного Григорий Иванович, там и не такое бывает.
– Вы правы, а вот в кармане его брюк нашли вашу визиточку. Хотелось бы узнать, когда он побывал у вас и по какому поводу?
– Как его зовут?
– Документов у него не нашли.
– А нет ли фотографии?
– Только для вас уважаемый.
Положил фото, судя по напудренному лицу, явно сделанное в морге для опознания.
– Да, недавно, по личному делу. Какие обстоятельства смерти?
– Хотелось бы сначала получить подробности от вас.
– Даже не знаю, имею ли я право, ну только разве исключительно для следственного, Григорий Иванович.
– Виктор, давай напрямую, что он вам заказал?
– Он заказал следить за женой.
– Вы следили?
– Не успели, перестал выходить на связь.
– А кто его жена?
– Вот это я и сам бы хотел узнать!
– Дело в том, что именно в то же самое время, ваш человек Игорь оставил автомобиль на парковке, на всю ночь. Забрал только на следующий день.
– Там наверняка и другие машины, почему вы подозреваете моего человека?
– Потому что визитка вашей фирмы у трупа в заднем кармане.
– И это всё?
– Всё, часы с него сняли, цепочку оторвали.
Варфоломей перестал играть вежливого чекиста.
– Это же ограбление! Ты что думаешь, я начал грабить своих клиентов? Мало ли кто там шакалит, у отеля.
Григорий Иваныч пожал плечами.
– Твой топтун мог обшмонать. Уверен, что Игорь не ссучил? Всегда найдётся, кто заплатит больше.
– Уверен только страховой агент, в случае смерти клиента. А мне нужды доки!
– Так, я и поэтому с ним поговорить хочу, пока без повестки.
Следователь встал, оглядел комнату.
– И просто для формальности, у вас есть в офисе оружие?
– Есть, газовый револьвер.
– Я имел в виду настоящий огнестрел.
– Найдёшь, будет твой.
Варфоломей открыл ящики, разрешил ему покопаться в железном шкафу и сейфе. Когда они обошли весь офис и опять сели, Вера принесла чай, нарезанные лимоны, какие-то сладкие финтифлюшки. Сержант от чая отказался, сел в углу на кресло для клиентов и закурил турецкий «Винстон». Григорий Иванович пил чай и ел эти узорчатые печенья, посыпанные сахаром.
– Я всё тебе показал. Можешь даже прйдти ко мне домой, только не забудьте ордерок у прокурора. Уж дома всё как положено.
Следователь стряхнул крошки с куртки, отодвинул пустой стакан. Внимательно посмотрел Варфоломею в глаза:
– Мне не хочется иметь лишний висяк, поэтому я сильно постараюсь.
Он знал, какие обязанности выполнял Варфоломей, когда тот работал во втором главном управлении. По работе дружбы между ними быть не могло, дистанцию соблюдали. Но личные отношения старались не портить.
* * * *
Четыре плафона освещали желтоватым светом полуподвальную комнату офиса. Под потолком, в верхушках окон синий вечер. Видны ноги редких прохожих, спешащих по тротуару. Варфоломей опустил жалюзи, вывалил из картонного ящика фотографии, напечатанные с плёнок одноразовых фотоаппаратов, лист бумаги с записанными от руки номерами машин. Его заинтересовали два потрёпанных обрывка газеты «Московский комсомолец». Оба найдены у двух разных людей, и за одно и то же число. Один – разворот первой и последней страниц. Другой – обрывок последнего листа, именно его выбросила Лариса. Ничего интересного, статья о корифее рока Шевчуке, оборот забит рекламой – медицинские услуги, отбеливание зубов, коронки, массажные салоны, баня, некая израильская клиника избавляет от мужской немощи… Никаких пометок, хотя одно лицо на картинке показалось знакомым. Да мало ли…
Пока курил, задумчиво смотрел на эти вещи, выпуская дым от сигареты в потолок:
«Этот Григорий Иванович, следак старой закваски… шьёт нам мокруху, на заказуху. Ну да ладно я-то отмажусь, а Игорю, к сожалению пришлось уехать.»
Год назад Игорь купил землю у совхоза, в Адлере, собирался строить поместья и виллы для отдыхающих.
Варфоломей пересчитал доллары, которые были в кармане Леонида, там под мостом:
«Хорошо успел забрать, а то бы ментам досталось». Отлистал в отдельный конверт для Игоря – выходное пособие. Посмотрел на похудевшую пачку, вздохнул:
«Надо бы машину новую, Опель хорош, мотор мощный, но масло жрёт, не напасёшься»
Свалил всё обратно в коробку, запер сейф. Уходя, положил перед Верой листок с номерами машин.
В гостинице РОССИЯ
Утром следующего дня поменял сотню долларов на рубли и засунув пачку в необъятный карман кожаного плаща, сел в троллейбус. Проехал до метро "Беляево", вышел, поднял руку, остановился бомбила на «копейке».
– В Зарядье, к «России».
– Сколько дашь, командир?
Варфоломей молча вынул из кармана, показал две десятитысячных. Ехали медленно, на Якиманке стояла пробка, обогнули аварию по дворам.
– Поезжай по Кремлёвской, под мостом притормози, я сойду.
Когда машина начала притормаживать и въехала в тень моста, он выдвинул пепельницу, положил свёрнутые банкноты, выскочил почти на ходу. На набережной ни одного прохожего, перебежал дорогу. «Зачётный уход!» – порадовался за себя. Вспомнил, как их вместе с людьми из контры тренировали, цель которых не упустить, а его – скрыться. Он делал это иногда просто так, чтобы не потерять навык.
Махнул корочкой в холле гостиницы «РОССИЯ», прошёл стойку, повернул в служебный коридор. Комната без таблички, здесь отдел охраны, её начальника Варфоломей знал в лицо. Знакомы с тех времён, когда их третий отдел второго управления работал в полную силу.
– Привет, Витёк!
– Здорово Миша.
– Какими судьбами в наших краях?
– Занесло по делам.
– Ты работаешь?
– Работаю, он раскрыл свою лицензию, Михаил долго изучал.
– Хм, надо же, я то думал вас всех, по райотделам разнесли.
– Разнеслии…
Пропел он.
– Только мент из меня хреновый получился, ушёл от них.
– А к нам зачем, пообедать на казённые деньги?
Он улыбнулся, Варфоломей тоже. Его прошлая работа включала обеды и ужины в ресторанах интуриста, эти затраты компенсировали выписывая «командировочные».
– У меня своих хватает.
– Деловой, судя по одёжке деньжата есть. А сюда на ужин лучше не светиться, сам знаешь что за публика. Твоя напарница, помню красивая девка, она-то где?
– Перевели в МИД.
– Медовая ловушка?
Михаил вальяжно покачивался на кресле, подмигнул
– Я и так тебе много сказал.
