скачать книгу бесплатно
Видел Бог, принцесса должна была стыдливо отвернуться, закрыть глаза, незаметно уйти или, наоборот, подать знак о своем присутствии. Существовала тысяча вещей, которые она должна была сделать. Но все, на что способна оказалась сейчас Эллери, – это, затаив дыхание, смотреть. Изучать. Запоминать. Восхищаться.
Сейчас воин смотрелся настолько гармонично с окружающим его миром, настолько неотъемлемой его частью, что прерывать это уединение казалось настоящим преступлением.
Однако то ли принцесса пошевелилась, то ли каким-то иным образом выдала себя, но мужчина начал медленно поворачиваться, и неким шестым чувством она поняла – он знает о ее присутствии.
Но вместо того, чтобы использовать последний шанс и скрыться, Эллери беспомощно застыла на месте, не в силах совладать с тем тяжелым, неподъемным чувством, затопившим ее сердце. Почти застигнутая на месте преступления девушка должна была чувствовать смущение, стыд, раскаяние – что угодно! – но никак не чистое, ничем не замутненное восхищение.
И воин отчетливо прочел это в ее глазах, когда зелень изумленно распахнутых глаз Эллери столкнулась с твердой синевой взгляда мужчины. Столкнулась – но не отшатнулась в испуге, а невольно скользнула ниже, вновь знакомясь с его телом.
Капли стекали по широкой груди, бежали по плоскому животу с четко прорисовывающимся рельефом мышц. Уходили куда-то вниз за тонкой полоской поросли – туда, где окрашенные багрянцем волны стыдливо скрывали продолжение.
Она растерянно проследила за ними взглядом, а затем вдруг опомнилась и виновато взглянула в лицо Бродяге.
Небрежно откинутые мокрые пряди падали на высокий лоб, горделивый нос, скулы – все сверкало и переливалось мельчайшими каплями воды, словно усыпанные алмазной крошкой. А глаза… глаза мужчины сейчас горели на лице словно два драгоценных камня, два королевских сапфира в обрамлении потемневших от воды длинных темных ресниц.
В устремленном на девушку взгляде не было ни удивления, ни недовольства или же, напротив, удовлетворения.
Он просто позволял ей себя рассматривать.
Завороженная, потерявшаяся в этом мгновении, принцесса забыла обо всем на свете. Забыла про жениха, про предательство дяди, про оставленных слуг – и заворожено сделала шаг навстречу божеству, что застыло безупречным изваянием посреди залитых закатным светом озерных вод.
На мгновение губы мужчины изогнулись в ленивой чувственной улыбке, в которой едва уловимо проглядывала насмешка.
И этого мгновения хватило Эллери, чтобы прийти в себя.
Вспыхнув до корней волос, девушка, опомнившись, развернулась и со всех ног помчалась в дом. Ее трясло от пережитых чувств, все внутри пылало от стыда, смущения, гнева.
К моменту возвращения мужчины принцесса усиленно делала вид, что крепко спит, накрывшись с головой.
С закрытыми глазами она слушала, как Бродяга укладывается спать, и только когда дыхание его выровнялось, Эллери позволила себе, наконец, расслабиться и с желанием, чтобы завтрашний день не наступал никогда, провалилась в сон.
Черная трясина жадно протягивала к ней свои хищные объятия, поверхность под ногами булькала и обваливалась заполненными водой пустотами, воздуха катастрофически не хватало, принцесса беспомощно барахталась в вязкой жиже, чувствуя, как ее неотвратимо засасывает в глубину…
– Эллери, проснись!
Крепкие руки трясли ее, вырывая из объятий трясины, из пут тяжелого сна. Все еще находясь во власти страха, она отчаянно сопротивлялась этим прикосновениям, пока, наконец, сознание не прояснилось.
Приняв сидячее положение, она огляделась. Непонимающий взор девушки прояснился, когда она увидела взъерошенного со сна наемника, стоящего рядом с озабоченным выражением лица. С облегчением осмотревшись, Эллери расслабленно выдохнула и дрожащей рукой прикоснулась к влажному лбу.
– Какое облегчение! Это был всего лишь сон.
– А что тебе приснилось?
Послав мужчине слабую улыбку, она качнула головой:
– Не помню, наверное, обычный кошмар. Со мной все в порядке, прости, что разбудила.
Он неохотно кивнул, возвращаясь в свой угол.
Принцесса легла обратно, слушая звуки его успокаивающегося дыхания и сонно размышляя, что этот кошмар не был похож на привычные воспоминания о чуме, тянущие к ней руки из далекого прошлого.
И только где-то на грани яви и сна затуманенное сознание вдруг озарила запоздалая вспышка прозрения. От этого открытия Эллери вновь проснулась, и долго лежала с открытыми глазами, размышляя о том, что сегодня к ней в сон впервые пришла Седая Долина.
Глава 5. Неправильная сторона любви
Если путник все же оказался несчастлив нарушить правила местной земли, ждет его конец страшный. Зло проникнет к нему под кожу, заберется в голову, будет жить и становиться сильнее, черпая силы из самого человека. Войдет в его сны, в мысли, станет самым темным ночным кошмаром, а однажды — и реальностью.
(отрывок из «Записки старого Боэля. Том четвертый»)
В жизни Эллери не было времени чудней. Она словно находилась в каком-то ином мире, где не существовало дворца, бесконечных правил, ограничений, интриг и вечного шепотка за спиной, не было необходимости каждый день улыбаться малознакомым людям, носить маску сдержанного высокомерия. Впервые в жизни она чувствовала себя свободной.
И полезной – всякий раз, когда ей удавалось помочь Бродяге, или же когда он сдержанно хвалил ее незамысловатую готовку, появлялось это незнакомое прежде поразительное ощущение. Принцессе пришлось признать: ведение домашнего хозяйства – пусть в качестве хозяйки дома ей не суждено было пробыть долго – пришлось по душе.
Рука мужчины понемногу восстанавливалась, и Эллери ждала окончательного выздоровления с затаенной неохотой. Спутник девушки тренировался каждый день, пытаясь вернуть былую ловкость раненой конечности, – Эллери, если удавалось, тайком подглядывала за его упражнениями, ощущая одновременно смущение и восторг. Она бы и сама мечтала так ловко управляться с мечом, но учить ее Бродяга не согласился, не уточняя причин отказа.
Неминуемый час прощания с этим чудесным местом все приближался, время неумолимо утекало сквозь пальцы. Но окончательно определил неизбежность расставания произошедший одним вечером разговор.
Близилось завершение теплого дня, солнце неохотно уплывало за горизонт, отправляя последние алые лучи из-за края неба. Принцесса сидела на прогретом за день песке и бездумно любовалась закатом, когда услышала позади себя тихие шаги.
Бродяга без слов уселся рядом, запрокидывая голову.
– Такой красивый закат, правда? – в умиротворенном голосе Эллери звучала мечтательность.
– В этом месте каждый закат такой.
При этих небрежно произнесенных словах она почувствовала крохотный укол зависти, – Бродяга мог наслаждаться этим великолепием каждый день, когда бы он того ни пожелал. Точно прочитав ее мысли, мужчина задумчиво заговорил.
– Я нашел этот домик случайно. Правда, тогда он был в гораздо худшем состоянии. Это не помешало мне отыскать владельца и убедить его продать дом.
– А я решила, что ты его сам построил, – протянула она обескураженно.
Мужчина хрипло рассмеялся.
– Я воин, миледи, а не строитель.
И вновь берег, подобно легчайшему полотну, накрыло молчание. В эту нежную тишину тонкой золотой нитью вплетались нежные переливы птиц да перешептывание леса.
– Ты с детства мечтал об этом? – встретив недоуменный взгляд собеседника, Эллери пояснила: – Звон стали. Сражения. Слава.
– Нет, – его ухмылка вышла почти болезненной. – Я никогда не хотел воевать. Просто… так вышло.
Она благоразумно не стала уточнять причин, предугадывая ответ. Что может толкнуть на тропу войны молодого сильного мужчину вопреки желанию? Необходимость. Чувство долга или ответственность за кого-то другого.
– Как звучит твое имя? – девушка вспомнила старый разговор и решила попытать счастья еще раз. Но мужчина вновь не желал откровенничать.
– Бродяга.
– Я хочу знать твое истинное имя! – по старой привычке, принцесса попыталась по-королевски настоять на своем. – Мы с тобой уже прошли через столько испытаний, что…
– Вот именно, – внезапно перебил он ее. – Мы пережили многое. И ты уже должна была сложить представление, что я за человек, так ведь?
Принцесса нерешительно кивнула, не зная, к чему ведет собеседник.
– Разве может какое-то имя, простое сочетание звуков, рассказать больше, чем ты узнала сама?
– Я начинаю понимать, – прищурившись, медленно проговорила Эллери. – Ты – очень опасный собеседник. И так же хорошо управляешься словами, как и мечом.
Мимолетная улыбка тронула губы мужчины, но собеседник ничего не ответил.
Тогда Эллери задумчиво продолжила:
– Старая легенда гласит, что тот, кто узнает истинное имя человека, обретет власть над ним. Ты поэтому так не хочешь, чтобы оно стало мне известно, да?
Наемник наконец-то усмехнулся по-доброму.
– Надеюсь, это никогда не произойдет. В противном случае это будет значить, что вы, миледи, забрались в мою жизнь куда глубже, чем мне того хотелось, – мужчина не отказал себе в маленьком удовольствии немного подразнить собеседницу.
Эллери позволила себе крошечную улыбку – а затем без промедления вновь ринулась в бой, надеясь добиться хотя бы толики правды.
– А где ты жил прежде? Где твой дом?
След улыбки моментально покинул его лицо. Мужчина долго молчал, отвернувшись от девушки. А когда ответил, голос его звучал глухо.
– У меня его нет.
– Так не бывает, – уверенно возразила Эллери.
– Как видишь, очень даже, – он развернулся к ней, и в глазах своего спутника она увидела отблески багрового пламени заката. А еще – печаль, так не вязавшуюся с бравым голосом.
– Но ведь он когда-то был? Что же произошло?
– Меня его лишили, – Бродяга мгновение раздумывал перед ответом, словно нехотя решаясь на откровенность. – После смерти отца мы с матерью лишились всего.
– Как это случилось? Его забрала чума? – тихо произнесла девушка, от души сочувствуя, но не в силах выразить это чувство так, чтобы не ранить гордость собеседника.
– Нет, это было задолго до чумы, – мужчина мотнул головой. – Его убили, желая прибрать к рукам все, что он имел. Нам была уготована подобная участь, но, к счастью, в окружении отца нашлись люди, верные ему до последнего вдоха, которые и помогли бежать.
– Я сразу почувствовала в тебе благородство крови, – спустя паузу призналась Эллери.
– Да вот только эта самая кровь бесполезна, когда хочется есть и спать, – наемник зло усмехнулся. – Мать сумела повторно выйти замуж – чтобы дать мне пищу и кров над головой. Так в моей жизни появился первый отчим.
– Он был не последним?
– Увы, но нет. Ее нового супруга забрала болезнь, долгая и выматывающая. После чего нам вновь пришлось менять место – тогда-то мать и нашла того, кто готов был принять ее с двумя детьми. И даже не просто принять… – загадочно добавил он, но что-то в выражении его лица остерегло девушку от дальнейших расспросов. – Мать очень боялась, что враги отца нас все-таки отыщут, но, как показало время, добившись столь желанной власти, они успокоились.
– И что с ними теперь?
– Наверное, преспокойно живут, наслаждаясь плодами своего предательства.
Голос наемника был на удивление равнодушен – словно он говорил вовсе не о людях, погубивших его семью.
– И тебе никогда не приходили мысли о мести? – не поверила принцесса.
Мужчина рвано вздохнул, запуская ладонь в волосы.
– Я бы соврал, если ответил, что нет. Но эти мысли никогда не задерживались в моей голове так долго, чтобы стать чем-то большим, нежели нелепыми фантазиями неопытного мальчишки. А затем… меня стали волновать совсем другие вещи, нежели иллюзорная возможность мести.
Эллери не стала спорить, но в душе девушки зрел протест: неужели так просто можно было простить кого-то? На месте мужчины она бы боролась до последней капли крови, стремясь если не вернуть украденное, то хотя бы просто отмщения ради.
Возможно, какая-то из этих мыслей все же мелькнула у нее на лице – иначе с чего это Бродяга, искоса взглянув на собеседницу, вдруг криво усмехнулся:
– Наверное, ты права, и я слишком неблагодарный сын, раз за все годы не попробовал вернуться на родину и попытаться отомстить. И где-то на небесах мой отец, глядя сверху, шлет проклятия своему безразличному ко всему отпрыску.
Она качнула головой:
– Я думаю, что твой отец в любом случае гордился бы тобой. Хотя… мой собственный родитель яркий пример того, какое разочарование может принести ребенок.
– Неужели на твою руку не нашлось претендентов, которые бы не вызывали у тебя столь сильного отвращения? – он впервые коснулся темы ее ненавистного замужества.
– Увы, но нет.
– Едва ли ты можешь жаловаться на недостаток поклонников, – скептически предположил мужчина.
– Даже если так, в том заслуга исключительно моего происхождения, а вовсе не моей внешности или других достоинств, – с легкой гримасой проговорила принцесса.
– Ты не считаешь себя красавицей? – недоверчиво прищурился собеседник.
– С моим приданым я могла родиться даже уродиной, и все равно вереница женихов не оскудела бы, – равнодушно пожала плечами девушка. – Так что природа напрасно потратила на меня силы.
Он не сдержал улыбки. Заметив это, принцесса с подозрением спросила:
– Ты надо мной смеешься?
– Не над тобой, – мужчина поспешил успокоить возмущенную Эллери, но в уголках губ ей по-прежнему чудилась насмешка.
Она надулась:
– Может, тебе и представляются несерьезными мои чувства, не спорю. Ты-то сам, наверное, всегда был таким, как сейчас. Наверняка рассудительность родилась вперед тебя! – беззлобно поддела она его.
Синие глаза заволокла темная пелена непрошенных воспоминаний.
– Ты бы немало удивилась, – медленно начал наемник. – Если бы знала, сколько глупостей в свое время я натворил. И сколько всего не успел натворить – благо, вмешалось провидение, не позволив совершить главную ошибку.
– Ты тоже сбегал из дома из-за любви? – наугад предположила она, целясь пальцем в небо.
Он взглянул на нее и холодно улыбнулся – девушка в очередной раз опомнилась, вспомнив, что он куда старше, чем она.
– Почти, – однако его ответ стал неожиданностью.
