скачать книгу бесплатно
А мы продолжали путь.
Когда мы были уже на месте и добрались до того самого склона, на котором теперь возвышается мемориальная плита с именами и лицами погибших, дрожь пробрала нас до костей. Мы сразу как-то поняли, что конкретно на этом месте, белизной ломившем глаза и затмевавшем разум, палатку нам нашу никак не установить. На этом склоне дул такой ветер, при полном отсутствии ветра, по прогнозу – который мы знали наизусть еще задолго до наших сборов, планировали путешествие именно по погоде! – что никакая самая крепкая, самая современная палатка не выдержит, какими бы крепежами ее ни поставить.
Мы с ребятами собрались на консилиум, который слишком долго не продлился. Виталик, бывалый наш походник и спец по палаткам и спальникам, сразу заявил, задумчиво потирая подбородок:
– Что-то тут не то, говорю вам. Ваша палатка, которую я осмотрел и одобрил заранее, не подходит для такого места, и никакая другая не подойдет, сколько видов я знаю. И крепежи, которые подходят для этой палатки – смотрите, какой тут слой снега. Не подойдут. Придется подкреплять их дополнительными штифтами.
Мы, попутно удивляясь, записывали наши опыты на камеру и в электронные дневники.
Анечка порою замерзала, но стоически молчала о своем состоянии, и только запорошенные ресницы и побелевшие губы без помады давали нам знать о том, что с ней происходит. Я как ее дядя, старался сделать все возможное, чтобы девочка не переутомлялась, отдавал ей самый лучший кусок, сажал рядом с собой, в общем, бдил, как старший, как мог. Правда, в ответ я получал лишь красноречивые осуждающие взгляды.
Как я уже сказал, палатку мы установили в целях эксперимента, и ее уже в процессе установки срывал небольшой ветерок, который нам казался настоящим ураганом. Приходилось закрываться руками от порывов и постоянно носить капюшоны. От яркого солнца у нас были защитные очки. Экипированы мы были неплохо, как выяснилось. Однако для этой местности и этого было мало.
Дальше – больше загадок.
В деле о гибели туристов было сказано, что расстояние от палатки вниз до лесополосы они преодолели минут за двадцать, и это – будучи ранеными и без верхней одежды, ночью, при суровой непогоде.
Мы шли днем, было безоблачно и почти безветренно, мы были достаточно упакованы, и шли налегке. До леса от палатки мы шагали, по колено проваливаясь в снег, ровно час. Никаких двадцать минут. Либо это было не то место, и вообще мы не туда попали. Хотя это было полным абсурдом. Все страньше и страньше, по словами кэрроловской Алисы.
Когда же стало темнеть, нас накрыло самым настоящим испытанием – откуда ни возьмись, налетел буран. Буран для этих мест страшное дело. Лучше в это время мирно сидеть дома и не высовывать нос на улицу. Даже смотреть за окно и то страшно. Хлебнули мы, городские, непогоды. Каждый из нас потом решил, что нам жутко повезло, могло быть и хуже. Для нас все обошлось без жертв. Палатку, правда, изрядно растрепало. И Митяй, который там оставался караулить, имел весьма бледный вид. Он еле справился, и мы поняли, что не рассчитали – оставить пацана одного. Правда, ничто не предвещало непогоды. Но тут всегда так, потом объяснили местные – это место аномальное в смысле прогнозов.
У нас в планах было затариться в палатку, залезть в мешки, чтобы потеплее, и немного если получится вздремнуть. Мы назначили дежурных, и очередь. И всю ночь сменяли один другого, по часам, по классике приключенческого жанра.
Анечку мы не трогали, она явно находилась в восторге и словно бы ушла в свой, тайный мир ощущений. Она настраивалась на ауру места, как она это любила называть.
Снаружи задувал ветер, срывая палатку, мы еле могли заснуть, а скорее всего и никто глаз не сомкнул за всю ночь. Возможно, каждому удалось подремать пару минут, да и то, это было незаметно.
Само осознавание того, что мы находимся на том же месте, что и погибшие ребята, придавало нам героизма, но и страху добавляло, конечно. Никто из нас не признался бы другому, что в ту ночь мы изрядно струхнули. Только расширенные зрачки соседа сообщали о страхе. Ночью, в далеком от цивилизации месте, на том самом склоне, мы могли ожидать любых чудес или любой трагедии.
Напряжения и стресса мы тогда хлебнули. Правда, ничего другого, более существенного за ту ночь с нами не произошло. Я до сих пор благодарю за это Бога, в тот момент я сильно молился, почти уверовав в Его существование. Как вдруг… в один момент тишину ночи прорезали всхлипывания задремавшей Анечки. Она вдруг стала метаться из стороны в сторону и мычать, по ее лицу текли горючие слезы. Она долго не могла открыть глаз, и все плакала, и только повторяла: «Нет, нет, нет!» Мы сидели молча и тревожно наблюдали, понимая, что лучше дождаться, пока проснется сама. У меня сил не было смотреть на эти мучения. И когда я уже потянулся рукой, чтобы потрясти ее легонько за плечо, она вдруг открыла глаза и посмотрела прямо на меня.
