скачать книгу бесплатно
История одной жизни
Юлий Вайсман
Элла Ромм
На фоне драматических событий истории (последних лет Бессарабии как части Румынского королевства, включения Молдавии в СССР, Второй мировой войны и послевоенных лет) раскрываются не менее захватывающие эпизоды личной биографии героя: учёба в кишинёвской гимназии, советизация и репрессии в семье, начало войны, эвакуация в Казахстан, возвращение в Кишинёв, медицинский институт и работа врачом в глухом молдавском селе, а также драматические события после переезда в шахтерский поселок Ростовской области.
Юлий Вайсман
История одной жизни
Книга первая. Посвящается памяти всех моих близких
Предыстория: семья Мейтис
Мои самые ранние воспоминания уходят корнями к довоенным годам. Тогда я с родителями Анной и Львом Вайсман жил в Кишиневе у бабушки Цейтл. Дедушки, которого звали Йоэл Мейтис, уже несколько лет не было в живых.
Цейтл Мейтис
Йоэл Мейтис
Мейтисы перебрались в Кишинев из города Балта. Этот город расположен в Одесской области на Украине. Дедушка Йоэл занимался скупкой и реализацией вторсырья. Я помню кучи рванья на заднем дворе и рабочих. Они с помощью незатейливого станка прессовали это тряпье в многочисленные тюки. Рядом с тюками складировались кости животных. Они превращались в костный уголь благодаря сухой перегонке и продавались на сахарный завод как адсорбент.
Заниматься бизнесом дедушке помогал его сводный брат Йосел. Будучи по делам в Варшаве, он оказался случайной жертвой криминальной разборки – его настигла шальная пуля. У Йосела было три сестры и четверо детей. После его гибели забота о семействе сводного брата легла на плечи дедушки Йоэла, который сам к тому времени имел сыновей (Янкеля, Элиягу и Колмана) и дочерей – Клару и Анну. Успешный бизнес давал Йоэлу возможность не только кормить многочисленную семью, но и давать образование детям. Благодаря этому даже одна из девочек, племянница Витя, которая проявляла интерес к знаниям, закончила 4 класса женской гимназии, а ведь в те времена женское обучение было необязательно.
Дом Мейтиса на окраине города находился по соседству с железнодорожной станцией Вестерничены, где протекала небольшая речка под названием Бык. Большие комнаты были уставлены тяжелой добротной мебелью. Каждое лето Йоэл отправлял семью на дачу за город, а в 1903 году эта дача сберегла Мейтисов от знаменитого кишиневского погрома, известного как погром на Азиатской улице. Волнения, связанные с семьей, многочисленные заботы и обязательства, которые выпали на долю Йоэла Мейтиса, не могли не отразиться на его здоровье. Он умер в 53 года от сердечного приступа. Смерть настигла в его экипаже.
Средний сын Йоэла Мейтиса, Колман, активно участвовал в семейном бизнесе отца. Это был коренастый мужчина сангвинического характера, то и дело обнажавший в улыбке золотые зубы. Его низкорослая жена, тетя Песя, запомнилась мне своим цветастым халатом. Его она всегда носила.
После того, как советские войска вошли в Кишинев, 28 июня 1940 года Колман Мейтис и его жена были арестованы НКВД и отправлены в ссылку. В городе Самарканде Колман умер от тифа. Бабушка Цейтл подобной участи избежала, по счастливой случайности ее не оказалась дома во время ареста сына.
Старший сын Йоэла Мейтиса, Илюша (Элиягу), с детства проявлял способности к литературе. Он был отправлен учиться в Сорбонский университет, но покинул его из-за начала Первой мировой войны. Доучиваясь в Петроградском университете, Илюша сблизился с еврейскими поэтами юга России, которых возглавлял Хаим Бялик. Во время февральской революции Илюша оказался на стороне Временного правительства, но дедушка Йоэл как человек весьма прозорливый выхватил сына из революционного пожара, переведя его в Одесский университет. После Брестского "мира" Бессарабия (нынешняя Молдова) отошла к Румынии, и Илюше было необходимо немедленно вернуться в Кишинев, чтобы не разлучиться с семьей. К тому времени он был женат, но его супруга Бетти не захотела следовать за мужем. Она осталась по ту сторону границы. В 1935 году Илюша уехал в Палестину вместе со второй женой Лизой. Там, после солидной должности директора еврейской гимназии в молдавском городе Сороки, Илюша работал простым учителем, а также издавал свои стихи и переводы.
Элиягу Мейтис в преклонные годы
Помню, как мама цитировала строки его стихов:
"Ты такая тонкая, ты такая нежная,
Ты как будто соткана из лучей луны…"
В нашей семейной библиотеке сохранилась книга сонетов Мейтиса "На краю второго моста" на иврите. Приведу перевод двух сонетов, написанных моей дочерью Эллой Титовой-Ромм по подстрочникам Ирины Явчуновской и Рахели Кулесской:
Озеру печали
На недоступном дне лежит моя судьба,
Не выбраться душе из озера печали.
Достигнет ли небес тревожная мольба?
Смогу ли воспарить в заоблачные дали?
Мне б одиночества печать стереть со лба.
Ушла по каплям жизнь, глубокая вначале.
Ужели мой удел – бесплодная борьба,
И будет меркнуть свет, что звёзды излучали?
Но нет! Еще колоколов помогут звуки
По лабиринту прекратить блужданий муки,
И по мосту пройти уверенно и снова
Найти потерянную нить пути и слова.
Сиянье звезд провозгласит конец разлуки,
И будет песня в небеса лететь готова.
Я, как росток живой…
Я, как живой росток в тумане бытия,
Застрявший в темноте вселенского чертога,
Пока скачу вперед я за спиной у Бога,
Не упаду: в Его руке ладонь моя.
Гляди: скитаний рок меня не избежал,
В сетях чужой луны запуталась дорога.
Но дай мне только срок, мы встанем у порога
Священного дворца – начала всех начал.
Там полыхает глаз огонь самозабвенно,
Там света теплый луч в глубинах янтарей,
Там тишина лесов и семена полей;
Всегда приходит день среди потока дней,
Пусть даже лег туман на зеркало вселенной,
Скорбящая душа воспрянет, несомненно.
Однажды, в 30-ые годы, дядя Илюша приехал в Кишинев. Он привез маме цветастый восточный халат, а мне – кляссер с почтовыми марками, страницы которого прижимались двумя деревянными корочками и привязывались пояском. Мне было 7 лет, и я начал собирать свою первую филателистическую коллекцию. Она бесследно пропала во время войны. С 1946 года я возобновил коллекционирование благодаря моему брату Фиме, у которого, по праву старшинства, отобрал несколько трофейных марок. Сейчас в этой коллекции несколько тысяч марок. Все они ждут моего преемника.
Во время военных и особенно послевоенных бедствий мы не раз получали посылки с одеждой и продуктами от Красного Креста. Мне казалось, что их отправляет наш единственный родственник в Палестине. Но это было не так. В переписке с моим отцом дядя Илюша рассказывал, что, работая простым учителем и финансируя издания своих книг, он при всем желании не смог бы этого сделать. Помню, как папа выслал в Палестину несколько посылок с бумагой для издательских целей. Умер Илюша в 1978 году, опередив на год моего отца. Интересно заметить, что приемный сын Илюши Дарел скончался в один и тот же день с моим братом в 1992 году. Внуки и правнуки поэта Элиягу (http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B5%D0%B9%D1%82%D1%83%D1%81,_%D0%AD%D0%BB%D0%B8%D1%8F%D0%B3%D1%83) Мейтиса по сей день живут в Тель-Авиве.
Элиягу Мейтис (слева) в день получения премии имени Фихмана. На фото – первые лауреаты этой премии: Фроим Ойербах, Элиягу Мейтис (1964, Тель-Авив, Израиль)
Младший сын Йоэла, Янкель, умер в возрасте 20 лет от осложнений после падения с велосипеда. Дочь Клара умерла во время родов, оставив новорожденную девочку Эстер на попечение ее отца. В 1939 году Эстерка гостила у нас в Кишиневе и впервые пробудила во мне чувство влюбленности. К тому времени папа снял четырехкомнатную квартиру на улице Прункуловской, которая переходила в улицу генерала Инзова (генерал Инзов был губернатором Бессарабии во времена ссылки Пушкина). Эстерка гостила у нас как раз в то время, когда отец купил в Румынии вагон яблок на продажу. Вся квартира была пропитана ароматным запахом и уставлена многочисленными ящиками. Впоследствии наша семья узнала трагическую историю гибели Эстерки. В 16 лет она вышла замуж за румынского инженера. В 1940 году, когда к власти в Румынии пришел фашистский режим генерала Антонеску, а немцы уже оккупировали Грецию и Югославию, она бежала с мужем из страны на корабле. Но он был потоплен в Черном море. Возможно, этим кораблем являлось болгарское судно "Струма" (http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D1%82%D1%80%D1%83%D0%BC%D0%B0_(%D1%81%D1%83%D0%B4%D0%BD%D0%BE)), на котором еврейские беженцы пытались эвакуироваться в Палестину, но в 1942 году оно было потоплено советской подводной лодкой. История Эстерки вдохновила мою дочь Эллу Титову-Ромм и ее мужа Михаила Ромма на создание поэмы «Струма».
Струма
1
Здравствуйте, Клара, приятно познакомиться!
Итак, вы родились в 1899 году.
Вот Кишинёв, вот и родная околица,
И вы на крыльце. Не возражаете, подойду?
Расскажите, Клара, что-нибудь про Бессарабию.
Расскажите про знаменитый погром.
Вы с мамой прятались тогда за сараями,
А вашего соседа зарезали топором.
Да, а война, революция – это, конечно же, помните?
Как в 18-м Бессарабия к Румынии отошла?
То-то вам повезло! Повезло, не спорьте!
Россию тогда ожидали такие дела!
А у вас, в Румынии, еврею было бояться нечего,
Только потом с годами терпимость перевелась.
Интеллигенция – сеятели разумного, доброго, вечного –
Терпимостью не отличалась. И им потакала власть.
Но были и на вашей, Клара, улице праздники,
И вас наряжали зимою в сапожки, в меха,
Ведь ваш дед когда-то пробился из мещанина-лабазника
В купеческий класс, а нынче сосватали вам жениха.
* * *
Яркая зелень, полуденный зной,
Замуж выходит Клара.
Шепчет родня у нее за спиной:
Пара, какая пара!
Дождь долгожданный умыл Кишинев,
Вымокло неба днище.
Ломятся доски дубовых столов
От всевозможной пищи.
Бабка надела парадный чепец,
Дед подпоясан туго.
Радостна мать и доволен отец,
Празднует вся округа.
С доброй улыбкою старый раввин
Кларе желает сына.
Рыбу несут шириною в аршин,
В кружки разлиты вина.
Станет заботливым мужем жених,
Будет судьба полога.
Может, Мессия родится у них,
Если попросят Бога?
Скрипы утихли калитки резной,
Бродит в горшке опара.
