скачать книгу бесплатно
Только успела отвернуться от телефона, как проклятый аппарат снова взвыл. Я раздраженно рявкнула в трубку:
– Да!
– Оля, – озадаченно произнес знакомый голос, – д-д-доб-б-брый д-д-день!
– Добрый день, Рома, простите за рычание, – я судорожно завиляла хвостом. – Телефон меня затерроризировал сегодня. Я вас сразу узнала.
– М-м-меня т-т-тр-рудно не уз-з-знать, – невесело усмехнулся он, шмыгнув носом. – Оля, м-м-можно я в-в-веч-ч-чером к-к-к в-вам с-с-снова з-з-зайду? Ч-ч-часов в-в-в-восемь…
– Заходите, почему бы и нет? К восьми я уже вернусь, а сейчас, простите, убегаю, меня Ванька ждет – не дождется.
– С-с-сп-пасибо, – Роман повесил трубку.
Я с размаху брякнулась в кресло. Шуба, мирно висевшая на спинке, охнула:
– Что с тобой? Ты меня напугала!
– Он снова придет сегодня, представляешь?
Она мелодично засмеялась:
– А как насчет порогов? Уже не беспокоишься?
– Посмотрим, – беззаботно ответила я. – Поживем – увидим! Все, убегаю, убегаю, убегаю…
Пока я общалась с телефоном, дождик успел закончиться, на подсохшем асфальте темными пятнами выделялись оставшиеся мелкие лужицы. Из некоторых выходили мокрые следы невнимательных пешеходов. Приподнятое настроение несло меня, все казалось прекрасным. Между домами на противоположной стороне улицы было видно, что тучи начали расходиться, и между ними появился синий клочок чистого неба.
Правда, зазевавшись, я не убереглась, отчего институтская дверь смогла нанести мне небольшой моральный ущерб, чувствительно лягнув в спину. Я ответила ей тем же, больно пнув ее ногой в ответ. Отведя душу и успокоившись, бегом вознеслась на третий этаж в приемную. Выхватив из рук секретарши оформленную командировку, дунула на первый этаж, в кассу. Кассирша Аллочка, подпрыгивая на стуле от нетерпения, всучила мне пачку бумажек и горсть мелочи, заставив все тщательно пересчитать. Так и не сообразив, насколько больше денег стало валяться на дне моей сумки, я устремилась к шефу, кабинет которого располагался как раз посередине между кассой и приемной. Влетев к нему, плюхнулась на стул и, еле дыша, поинтересовалась:
– Кофе дашь или придется самой возиться?
– Чайник не очень горячий, – заметил Иван, рассеянно потрогав пластмассовый бок. – Подогреть?
– Не надо, иначе я успею умереть от жажды, – схватив банку, я тряхнула ее над чашкой так, что та наполнилась чуть не наполовину. Озадаченно пытаясь понять, можно ли будет пить кофе такой концентрации или лучше отсыпать, плеснула в чашку воду. Отсыпать поздно, поняла я и попробовала, что получилось. В общем, смиренный и очень терпеливый человек в состоянии пить такое маленькими-маленькими глотками. Отхлебнув полчашки, я протараторила:
– Я все сделала, как ты велел! Деньги получила, командировку взяла. Что-нибудь еще? Ты чего так глаза таращишь? Со мной что-то не так?
– Не хватайся за зеркало, – захохотал Ванька. – Не так у тебя не снаружи, а внутри. Ольга, ты что, втюрилась, что ли? У тебя же глаза бешеные, я тебя еще никогда такой не видел.
Я на всякий случай все-таки взглянула в зеркало.
– По-моему, так замечательно я не выглядела уже давно, лет этак сто или все двести. И глаза у меня вовсе не бешеные, ничего ты в женских глазах не понимаешь! Они у меня сияют!
– Сияют они… бешенством, – Иван скептически хмыкнул. – Программу будем обсуждать или сама разберешься?
– Ты что несешь? Я ведь не маленькая Танька. Программу обсуждать, ишь ты, чего удумал! Обидеть меня хочешь или оскорбить? Что там с оборудованием?
– С этим все в порядке, Ромка уже отправил барахло на судно, можешь не переживать.
– Как не переживать?.. Ты запасных веревок сунул? Формалин не забыл? А спирт?!
– Все есть, уймись, а то я тоже обижусь. Сборы по стандартному списку. Спирт из твоего сейфа, и своего еще оторвал немного от сердца, литра два. Думаю, хватит вам, тебе если только команду поить придется, Ромка мало пьет. А, черт, с ним же химик едет!
– Этих ни в жизнь не пропоить, – категорически отрезала я. – Сам будет добывать, в случае чего. Ну, все? Я побежала?
– Слушай, подруга, – шеф неожиданно встревожился. – У меня такое странное ощущение, что ты вот-вот взлетишь. Воспаришь, как птичка! Поосторожней, смотри, с неба падать больно. Не расшибись…
– А, ну, тебя! – отмахнулась я. – Что ты такое несешь? Не маленькая ведь… Пока, пишите письма на небеса! Все, все, все!
Вихрем я пронеслась через магазины (хлеб, сыр, масло, печенье, новая зубная щетка, мыло, набор иголок), почту (пачка конвертов), аптеку (пластырь, анальгин, зеленка). Парикмахерская притормозила меня на пару томительных часов. Влетев домой, выдернула холодильник из розетки, швырнула все, что нужно, в рюкзак, остальное свалила на подоконник в кухне. Произвела судорожные раскопки на рабочем столе в поисках чистой бумаги, настрочила письма детям, слетала до почтового ящика на углу соседнего дома.
Только после этого я несколько поуспокоилась. Натянула на себя Шубу, села на кухне в компании с чайником, закурила. Тихо, спокойно, уютно… Куда меня несет? Мне так хорошо здесь… Зачем? Какой ветер приподнял меня над землей, лишил чувства времени и пространства, поднимая все выше и выше в небо? Я положила руку на край стола, опустила на нее голову… и снова провалилась.
***
Задыхающиеся легкие, раздираемые нестерпимым желанием вдохнуть, из последних сил требовали воздуха. Высоко надо мной сквозь зеленоватую поверхность воды мягко просвечивало маленькое смутное солнце. Рванувшись вверх и последним усилием вынырнув, я принялась судорожно хватать воздух ртом вместе с соленой водой, текущей по лицу. Кое-как отдышавшись, повертела головой вокруг, в попытке осознать происходящее.
Безумное синее небо вверху, вокруг мелкие зеленоватые волны, безбожно сверкающие под лучами горячего солнца. Ослепленные глаза с трудом видели окружающее меня, тем не менее, отсутствие берегов не только в приятной близости, но и в принципе, я отметила сразу же. Такого мне еще не снилось…
Вода рядом вспучилась, закипела, из нее выскочила голова капитана, по которой стекали ручьи воды. Он отфыркнулся от лишней воды в носу, мотнул мокрыми волосами из стороны в сторону, одним движением подплыл поближе.
– Ну что, не получилось?
– А что у меня должно было получиться? – ошарашенно спросила я.
И в самом деле, просыпаешься где-то под водой, кое-как спасаешься, а потом вдруг выясняется, что ты должна была… чего?
– Что с тобой, Холли? – встревожился Расмус. – Я тебе плохо объяснил или у тебя с головой не в порядке? А?
– Думай, что хочешь, – рассердилась я. – Я вообще не понимаю, что здесь делаю, и чего тебе от меня понадобилось? Если б знала, хотя бы примерно, где берег, немедленно бы тебя утопила. А сама преспокойно отправилась бы к нему, не испытывая никаких угрызений совести.
Он захохотал и, снова погружаясь в воду, схватил меня за щиколотку и потащил за собой. Я только успела напоследок схватить глоток воздуха, и уже под водой совершенно отчетливо услышала его голос:
– Представь себе, что ты – вода. Тогда ты сможешь дышать водой, как воздухом. Ты должна перебороть себя и вдохнуть ее. И я не выпущу тебя, пока ты этого не сделаешь. Но ты должна сделать первый вдох сама, чтобы не дать себе захлебнуться.
Я поняла, что все, пришел мой конец. Судорожные попытки выдрать ногу из его цепких пальцев ни к чему привели, Расмус не отпускал меня, утаскивая вниз, все глубже и глубже. Солнце над головой становилось все меньше, все мутнее…
– Вдыхай воду, немедленно! И ничего не бойся, я не дам тебе погибнуть! Ну, дыши! Сама!
Боюсь, мое лицо не было привлекательным в этот момент, потому что глаза уже собрались выскочить из орбит. И тут я вспомнила, что это только сон, ничего со мной не случится, и спокойно вдохнула, набрав полные легкие воды. И ничего не почувствовала! Мне стало легко и спокойно, я больше не задыхалась.
В голове мелькнуло, что теперь мои глаза лезут наружу не от ужаса, а от удивления. От этой мысли мне стало ужасно весело, я зашлась смехом, захохотала взахлеб, прямо под водой, испытывая наслаждение от происходящего. Развернувшись в воде вокруг своей оси, я рыбой нырнула вниз, в темнеющую глубину.
Расмус обогнал меня, бросив:
– Ты можешь теперь спокойно разговаривать, я тебя услышу так же, как ты слышишь меня.
Я отмахнулась от него, мне все было безразлично, только хотелось плыть дальше и дальше. Всю жизнь мечтала плавать в воде, как рыба, и вот, хоть во сне, но старинная мечта сбылась. Я вытянула руки вперед, ощущая прохладу скользящей по коже воды, и устремилась к самому дну, по пути рассматривая солнечные лучи, пронизывающие воду. Добравшись до дна, подняла горсть белого песка, пропустила его сквозь пальцы. Белая струйка, расширяясь книзу и плавно закручиваясь в спираль, возвращалась на дно.
Тут я разглядела на дне медленно переваливающихся тварей, мордально мне совершенно незнакомых, и спросила Расмуса:
– Они не ядовитые, их можно трогать?
– Ты теперь вода. И тебе не принесет вреда ничье прикосновение.
Усевшись на дно, я перехватила поперек туловища одну животинку. Скользкая поверхность покрытой пупырышками кожи рвущегося на волю существа, смешные выпученные глазки, судорожно дергающиеся ножки, потерявшие под собой опору, только что казавшуюся такой надежной. Прямо как я только что, подумала я, осторожно возвращая бедолагу на дно. Безостановочно сучащие ножонки, коснувшись песка, ни на мгновение не прервали своего движения, унося их обладателя подальше от места, где случаются страшные, необъяснимые вещи.
Как бы мне тоже успеть вовремя унести свои ножки из этого сна? Что со мной будет, когда вынырну? Проснусь ли я вообще? Или меня найдут в постели с отеком легких?
– Что ты сказала? – поинтересовался капитан.
Я что, опять себе под нос бормочу? Или он все-таки читает мои мысли? К черту, какая разница!
Теперь я вода, и мне так хорошо течь самой по себе, плыть в самой себе. Я перестала быть рыбой, превратившись в струю воды и прислушиваясь к новым впечатлениям. Оказывается, поток воды в воде тоже ощущает сопротивление, не такое, как рыба, поменьше, но испытывает.
Я почти услышала скрип, с которым соприкасаются между собой отдельные струи, переплетаясь между собой, почти не растворяясь друг в друге, почувствовала, что могу плыть, расталкивая соседние потоки, находя и видя свободные места между ними, стремясь в свободное пространство, как ветер, протискивающийся в любую щель.
Неожиданно обнаружилось, что моя борьба с сопротивлением пространства завела меня в заросли водорослей. Их скользкая слизистая поверхность оказалась настолько приятной, что я закрутилась вокруг них спиралью, ощущая их в себе, чувствуя, как они пронизывают меня в разных направлениях, плавно извиваясь в медленном колеблющемся танце. Стайка какой-то мелочи проплыла сквозь меня, стало нестерпимо щекотно. Восторженно взвизгнув, я бросилась вверх.
Оказавшись на поверхности, весело рассмеялась. Никаких проблем с дыханием и в воздухе, черт возьми, какой прекрасный сон, какое наслаждение!
Расмус вынырнул следом, я посмотрела на него и ахнула:
– Да ты прозрачный!
– На себя посмотри, – фыркнул он.
Я растопырила перед носом пятерню, глянула сквозь ладонь. Прозрачная зеленоватая плоть, слегка синеющая в складках кожи, и только кольцо на пальце осталось тем же самым серебряным кольцом, нисколько не изменившись. Я повернула руку, закрыла ей солнце и засмеялась от радостной игры света в теле.
Но солнце быстро высушило кожу, она стала уплотняться, приобретать свой естественный цвет, терять прозрачность. Мне стало пронзительно жалко возвращаться к обычному состоянию, как младенцу, неловкие руки которого выронили замечательную игрушку.
Расмус протянул мне свою успевшую стать совершенно нормальной руку:
– Не грусти, Холли, теперь ты всегда сможешь превращаться в воду, как только захочешь.
– Даже в ванне? – я никак не могла успокоиться.
– Не советую, – возразил он. – Можешь испариться, хоть и не целиком. Но даже отчасти будет противно. Представь, вылезешь ты из ванны совершенно облезлой, без носа или без ушей…
Как такие гадости могут прийти в голову человеку? Или он знает, о чем говорит? Ай, врет небось, чтобы меня испугать, злодей!
– Куда мы теперь? – я потрясла головой, чтобы избавиться от гнусной картины в голове. Вот я вылезаю из ванны, нос, превратившись в большую каплю, медленно едет по моему подбородку вниз… Бр-р-р!
– К берегу, – довольный капитан развернулся, нацеливаясь носом в нужную сторону.
– А что там, на берегу?
– Наш корабль. И там я тебе должен кое-что рассказать, раз уж обещал.
– А зачем ты меня научил становиться водой?
– Полезное умение, – усмехнулся он, – теперь я могу быть уверен, что ты никогда не утонешь. Еще это полезное качество способно выручить в некоторых щекотливых ситуациях, когда тебе, например, нужно срочно свалить подальше. Ведь ты, как и вода, сможешь просочиться в любое микроскопическое отверстие. А потом, это просто большое удовольствие, разве нет?
Тут я вынуждена была с ним согласиться, таки да, удовольствие неописуемое…
Наверное, пока мы добирались, я не заметила, что снова превратилась в воду, потому что почувствовала, что меня выкинуло на берег, прибоем отнесло обратно, снова швырнуло на мокрую гальку. Кажется, я растерялась, но в этот момент капитан выдернул меня за руку из воды, в которой мое тело успело раствориться.
– А теперь ты познакомилась со второй опасностью, которая тебя подстерегает, когда ты вода, – назидательно заметил он. – Всегда контролируй свое тело, чтобы потом не пришлось собирать тебя по каплям из какого-нибудь необъятного океана, на случай если меня не окажется рядом.
Мы вышли, наконец, из воды и на нас накинулся горячий ветер, примчавшийся с раскаленного песчаного берега. Почти моментально обсохнув, я оглянулась на капитана, который натягивал на себя комбинезон. Он наклонился, поправляя штанину, и на его спине стал виден огромный, пересекающий ее по диагонали, синевато-багровый шрам.
– Откуда у тебя это украшение? – мне стало не по себе. – Он ведь довольно свежий.
– Ты права, – беззаботно откликнулся капитан. – Весьма недавний, подцепил буквально перед нашей встречей. Поторопился, не смог тебя дождаться, решил, что справлюсь сам, без тебя. Но не вышло.
– Нет, это невыносимо, – завопила я, – опять ты загадками меня изводишь!
– Ш-ш-ш, Холли, тихо, сегодня я смогу рассказать тебе начало истории, в которую мы с тобой влипли, – голос Расмуса наполнился проникновенной скорбью. – И ты больше не будешь так сердиться.
Мы отошли от воды, уселись на теплой траве, покрытой мелкими цветочками с ядовито-малиновыми лепестками. Они резко, но приятно пахли.
Расмус вздохнул:
– Значит, слушай. В одном из секторов Галактики, вон там, – его длинный палец уткнулся в небо, – на нескольких планетах, заселенных людьми, объявилась инопланетная нечисть, обладающая магическими свойствами. Нет, вернее, будет так. Три инопланетных расы, обладающих начальными элементами магии, объединились для захвата этих планет. Три их правителя объединились до такой степени, что превратились в одно существо. И хотя любой представитель каждой из этих рас по части колдовства мне, положим, в подметки не годится, то их Три Короля мне не по зубам. Вернее, одному мне не по зубам. Но есть надежда, что ты сможешь мне помочь. Ты Синяя звезда, и поэтому в состоянии многократно усилить мои способности. Я, конечно, поторопился попробовать на зуб эту тварь, она успела огрызнуться.
– Постой, ты что, один-разъединственный колдун во всей Галактике?
– Да нет, конечно, – беспечно фыркнул он. – Но боевой – только один, остальные по части повоевать слабоваты. В цирках выступать могут, ведут научные исследования, ну, в общем, маются дурью, как могут. Нужно же чем-то, в конце концов, заниматься людям, даже если они волшебники.
Я хихикнула от неожиданного заключения капитана, но потом, без всякого перехода, мне стало так страшно, что в животе все сжалось в камень.
– Ты что, хочешь сказать, я тоже колдунья?
Расмус, задумчиво усмехнувшись, спокойно кивнул. Мне стало еще страшнее.
– И мне придется воевать вместе с тобой?
Он сочувственно посмотрел на меня.
– Боишься?
Сжав в кулаки трясущиеся руки, я безуспешно пыталась сдержать дрожь тела. Расмус обнял меня за плечи.
– Холли, дорогая, успокойся. Я научу тебя всему, что потребуется. Тебе больше не придется бояться, ты сама сможешь испугать кого угодно!
Успокоил! Рогатый и страшный, как мне сбежать от тебя? Я не хочу никого пугать, не хочу, чтобы от меня шарахались в испуге нормальные люди! Не хочу быть монстром с торчащими из пасти клыками, не хочу быть ведьмой, не хочу быть никакой Синей звездой, хочу проснуться, и как можно скорее, чтобы забыть весь этот ужас… Я зажмурила глаза, закрыла их ладонями, опустила голову, пытаясь сжаться в комок, спрятаться, уйти…
***
