скачать книгу бесплатно
Даша посмотрела на свое отражение в зеркале.
– Ну? – растерянно спросила она. – Тебе это надо?
Отражение уклончиво помалкивало.
– Не пудри мне мозги, – махнула на него Даша. – Я тебя насквозь вижу.
У отражения покраснели щеки.
9
Открыв Глебу дверь, географичка издала возглас, подобный воинственному кличу.
– Ага, явился! – обрадовалась она. – А уж думала…
– Явился, – подтвердил Глеб, снимая куртку. – Ей-Богу, явился!
Она встретила его в красном платье, пожалуй, коротковатом для ее обильной фигуры. Из ушей ее, как сталактиты, свисали массивные красные клипсы. Помада на губах и маникюр, разумеется, тоже были красными.
– Пораньше не мог? – томно упрекнула она, ковыряя ковер каблучком красной туфельки.
– Галь, – вздохнул Глеб, – хоть ты меня убей, но я немедленно должен это выяснить, – с этими словами он задрал на ней юбку.
Трусики оказались тоже красными.
Хихикнув, она ударила его по руке.
– Потерпи. Сперва утка с черносливом.
Глеб вымыл руки и сел за стол. Утка была просто объедение, и кофе был высший класс. Едва Глеб допил свою чашечку – Галина со стула пересела к нему на колени и жарко присосалась к губам. «Оно тебе надо?» – спросил себя Глеб и сразу понял, что в данный момент вопрос этот звучит уже риторически. Было очевидно, что «оно» больше никогда не понадобится.
Оторвав от своих губ коллегу по работе, Глеб деликатно поставил ее на пол.
– Извини, глаза слипаются… – поднимаясь на ноги, он зевнул. – Ты меня перекормила.
Галина попыталась повиснуть у него на шее.
– Ну так пойдем в койку.
Глеб выскользнул из ее объятий.
– Нет. Пожалуй, поеду.
– Ну ты фрукт! – произнесла она сквозь зубы. – Пожрал – и домой!
– Это от застенчивости, – он чмокнул ее в лобик, хлопнул по заду и, сочтя свою миссию выполненной, снял с вешалки куртку.
Но Галочка обладала одним бесценным качеством: она умела ждать долго и терпеливо, точно кошка в засаде. Поэтому, провожая Глеба за дверь, она поцеловала его в щеку.
– Ладно, лапа, завтра я приготовлю что-нибудь диетическое, – хихикнула она. – Типа манной кашки.
– Верно мыслишь, – подмигнул Глеб, уходя.
Галина вернулась к столу и с досады доела утку. Затем, обтерев салфеткой пальцы, позвонила по телефону.
– Чем порадуешь, мой свет? – осведомился мягкий хрипловатый голос, то ли мужской, то ли женский.
– Уехал домой, – сообщила географичка.
– Каков негодяй, – в странном голосе слышалась издевка. – Не горюй, мой свет: твоим будет. Молодец, что позвонила.
В трубке раздались гудки. Галина положила в рот черносливину и сказала в пикающую трубку:
– Смотрите, вы обещали.
10
Возле дома его ждали четверо. Фонарь не горел, и пространство перед подъездом едва просматривалось благодаря лишь свету из окон. Не успел Глеб выйти из «жигуленка» – они его обступили. Застегнутые наглухо куртки, шнурованные сапоги, в руках – резиновые дубинки. Они были неторопливы, хладнокровны и уверены. Их лица затушевывал полумрак. Глеб огляделся и вздохнул с облегчением: народу вокруг не было ни души.
Один из четверки, похлопывая дубинкой по своей ладони, с усмешкой произнес:
– Дай закурить.
Ничего другого они придумывать не собирались и действовали в рамках затертых штампов. Глеб – без единого звука – сделал неуловимое движение ногой. Трудно было даже определить, двигался ли он вообще или это лишь померещилось. Любитель курения рухнул с переломом бедра и, катаясь по асфальту, заорал благим матом. Трое остальных, сжимая дубинки, устремились в атаку. Вернее, такой у них был порыв, который ни во что не воплотился. Они даже не поняли, что с ними произошло, когда еще двое, опять же с переломом бедра, повалились рядом с товарищем, а последний, схваченный Глебом за кадык, топтался на цыпочках и хрипел.
– Кто вас послал? – тихо спросил у него Глеб.
Мимикой лица бандит показал, что готов отвечать. Однако, стоило Глебу его отпустить, он счел за благо сделать ноги. Вероятно, он умел бегать быстро, но не успел и шагнуть, как вновь стоял в прежней позе.
– Кто вас послал? – повторил Глеб, сжимая пальцами его горло. – Говори, другого шанса не будет.
Отпущенный бандит на сей раз бежать не пытался. Массируя травмированный кадык, он просипел:
– Митька Грач… велел в санаторий тебя определить.
Настал черед удивляться Глебу.
– Что еще за Грач? Не знаю такого.
– Твои проблемы… – прокашлял бандит, косясь на корчащуюся на асфальте троицу. – Дорогу, видать, ты ему перешел.
– Имя-то его как? Без кликух ваших.
– Грачев Дмитрий Аркадьевич. Медь, алюминий, никель. Его чато по ящику показывают.
Глеб пожал плечами.
– У меня телевизора нет.
– Твои проблемы. Ну чё… могу сваливать?
– Сваливай. И этих подбери. Им теперь месяца на два койка обеспечена.
Бандит уныло оглядел поле битвы.
– Слышь, кент, – улыбнулся он заискивающе, – у тебя это… черный пояс, что ли?
– Белый в горошек, – Глеб открыл дверь подъезда. – Привет Грачу!
У себя в квартире он разделся и, принимая душ, основательно поразмышлял. В результате размышлений он решил не звонить олигарху Лосеву с докладом. И, как Глеб и предполагал, сам Виталий Петрович не позвонил тоже.
Сегодня телефон безмолвствовал. И Глеб голышом сидел на диване в позе «лотоса» и напряженно взирал на дверцу шкафа, по которой перемещались смутные тени. После трех часов такого сидения Глеб в досаде плюхнулся на подушку и заснул как убитый.
Глава третья
1
К Даше он явился в полдесятого утра, минутка в минутку. Дверь ему открыл Илья, как водится, уткнувшись в лист с дифференциальными уравнениями.
– Шолом, – буркнул он рассеянно. – Она уехала, будет через час. Просила, чтоб ты ее дождался.
– Как это уехала?! – от души возмутился Глеб. – Мы ж договорились!
Он раздраженно стянул с себя куртку.
Из комнаты раздался высокий мужской голос.
– Кто там?
– Телохранитель Дашкин! – отозвался Илья и, посмотрев на Глеба, развел руками: – На работе у нее какая-то накладка. Шеф просил приехать на полчаса раньше.
– Какого черта? Ей нельзя одной высовываться, – проворчал Глеб, входя вслед за Ильей в комнату.
За письменным столом, заваленном бумагами, сидел вчерашний женоподобный субъект.
– Доброе утро! – кокетливо проворковал он. – Меня зовут Альберт. А вас?
– Глеб.
– О! Люблю это имя!
– Алик, завязывай, – строго проговорил Илья. – Нам бежать скоро.
– Подожду на кухне, – сказал Глеб, выходя.
– Зачем же? – бросил ему вслед Альберт. – Вы нисколько нам не мешаете.
Кухонька была крохотной. На столике, в уголке, притулился маленький японский телевизор. Глеб включил его со скуки, предельно убавив звук. Прогулявшись по каналам, Глеб не нашел ничего интересного. Из комнаты, меж тем, доносились обрывки диалога: «Говорю тебе, кретиниус, надо проинтегрировать.» – «Тупица, зачем?! Там же абсолютный вакуум!» – «Илюшенция, не по дэ ихс! Я предлагаю – по дэ зэт…» – «Ах, вон ты куда?.. Шлэмазл, что это нам даёт?» – «Смотри сюда, ослиная рожа. Используем пространство Миньковского, затем делаем перенос по оси времени…»
Глеб прикрыл кухонную дверь. Но вскоре она распахнулась, и на пороге ее возник всклокоченный Илья.
– Старик, значит, так… Мы побежали. Дашке скажи, чтоб ничего на столе не трогала. После двух я, может, заскочу еще поработать.
– Ступай с Богом, – улыбнулся Глеб, – и ни о чем не беспокойся.
Илья потоптался на месте.
– Вообще-то, поговорить бы надо… Ну ладно, потом.
Он вышел. И перед тем как захлопнулась входная дверь, голос Альберта игриво произнес:
– До свиданья, Глеб! Приятно было познакомиться!
Глеб вздохнул и вышел из кухни. Бумаги валялись на столе и на компьютере без всякого видимого порядка. Глеб взял наугад испещренный математическими символами лист, просмотрел его и равнодушно положил на место. Потом взял другой, затем – еще один… и вдруг присвистнул. «Ну, ребята, вы даете! – пробормотал он, хватая чистый лист и авторучку. – Не знаю, кто из вас кретиниус, а кто ослиная рожа, но проморгать такое решение…»
Присев за стол, Глеб начал лихорадочно строчить убористым почерком. Изредка он останавливался, мгновение-другое размышлял и вновь принимался писать. По мере того как лист покрывался уравнениями, по лицу Глеба расползалась блаженная улыбка. Заметив вдруг вошедшую Дашу, он проворно скомкал свой лист и швырнул в корзину для бумаг.
– Привет! – улыбнулась Даша. Она вошла в распахнутой дубленке, румяная от мороза. – Где Илья с Альбертом?
– Ушли, просили ничего тут не трогать, – отрапортовал Глеб. Взглянув на часы, он охнул и вскочил со стула. – Почему уехала одна? Мы же договорились! – упрекнул он из прихожей.
Даша вытащила из корзины брошенный им лист и тщательно расправила.
– Шеф позвонил, – объяснила она. – Просил приехать немедленно.
– Перебьется! Больше никогда так не делай! – крикнул Глеб, выходя. – Позвоню около трех!
Дверь за ним захлопнулась.
Сверкающими глазами разглядывала Даша исписанный Глебом листок.
– Черта с два! – притопнула она ногой. – Надоели мне твои тайны!
Положив листок на стол, она выбежала из квартиры, стремительно пронеслась вниз по лестнице и, выскочив из подъезда, впрыгнула в свою зеленую «хонду».
Когда «хонда» выруливала из подворотни, «жигуленок» Глеба только-только отъезжал от Дома Игрушек. «Извините, сэр Майкл, – усмехнулась Даша, – но я позволю себе сесть вам на хвост.»
2
Глеб вошел в кабинет французского вместе со звонком. Шум в классе мгновенно стих, и Лёня Рюмин, тряхнув светлым чубчиком, затянул «Марсельезу»: «Аллон занфан дэ ла патри-э…» Класс засмеялся.
Улыбнулся и Глеб.
– Фальшиво и произношение скверное, – сказал он по-французски. – Кто-нибудь ему поможет?
Дверь в кабинет скрипнула и чуть-чуть приоткрылась. Никто не обратил на это внимания.
На помощь Лёне, конечно же, пришла Гуля Шарипова. Она пропела первую строку «Марсельезы» довольно чистенько и с неплохим прононсом.
