скачать книгу бесплатно
Двадцать сигарет в пачке
Вадим Волчек
Человек был повелителем дивного сада, но однажды потерял почти всё. Его желание вернуться в Эдем определило всю историю человечества. Легендарные герои и правители, могучие империи и великие цивилизации возникали и исчезали, повинуясь воле Адама, но никак не могли дать ему желаемое до самого последнего дня. Пока не явился он. Тот, кто всё исправит.Книга написана без благословения святейших патриархов, архиепископов и епископов. Содержит нецензурные выражения и может повлечь к оскорблению чувств верующих.
Вадим Волчек
Двадцать сигарет в пачке
Пролог
– Загрузка данных и координат.
Голос Искусственного Интеллекта звучал безучастно. Но только он и был спокоен.
В Центре Управления Полётом царила такая напряжённость, словно каждый атом был готов испустить море энергии.
Адам достал пачку сигарет песочного цвета. Каким-то чудом он сумел сохранить её, пронеся с собой сквозь последние времена. Эта пачка – нехитрое произведение человеческой цивилизации – стала последним способом почувствовать вкус и запах старого мира. Того, над созданием которого мы столько трудились и который теперь стоял на пороге своего перерождения.
Старик вскрыл пачку и достал сигарету.
– Ты готов? – спросил он.
– Я готов.
– Обратный отсчёт, – заявил Искусственный Интеллект.
– Десять. Девять. Восемь. Семь…
На Земле зажглись контрольные точки, отмечающие линию разгона. Я почувствовал, как Большое И наполняет меня энергией. Такой же искусственной, как и оно само. Я даже ощутил ее пластиковый привкус.
Адам с удовольствием затянулся и выпустил тонкую струйку дыма.
– Три. Два. Один. Старт!
Земля задрожала.
Реактор молнией пролетел через меридиан контрольных точек и силовое поле взяло в кольцо планету.
– Система стабильна. Напряжение в норме.
– Сделай это для нас всех! – сказал Адам.
Он старался казаться сдержанным, но лежащий у его ног Сёма оскалился и весь затрясся от нетерпения. Лишь Искусственный Интеллект сохранял спокойствие. Единственный во всем Центре.
– Гравитационное возмущение произойдёт через три, два, один, сейчас!
– Да хранит тебя Сила Сияния! – напутствовал Адам.
Мощная волна рукотворной Силы подхватила меня и понесла к первой контрольной точке. Очень быстро. Одна контрольная точка моментально сменилась следующей.
– Скорость – полтора процента скорости света. Система стабильна. Напряжение в норме.
– Ускорение, – отдал приказ Адам и машинально стряхнул пепел на голову крысы.
После первого оборота вокруг земли я всё ещё могу различать отдельные контрольные точки, но вот ускорение и они слились в сплошную горящую линию.
– Выход на орбиту. Система стабильна. Напряжение в норме.
Я поднялся над Землёй. Сопротивление снизилось. Волны энергии захлестнули меня, придав новую мощь.
– Первая космическая скорость. Активация шлюзов.
Контрольные точки взорвались, и мой сияющий трек превратился в ослепительно светящуюся реку.
– Скорость – сто чисел Маха. Система стабильна. Напряжение в норме.
Все изменилось. Я больше не видел Землю. Лишь смутное воспоминание подсказывало, что она существует где-то рядом. Вперед уходил светящийся тоннель, по которому я летел с невероятной скоростью. Где-то там, вне этого тоннеля, стоял Адам, напряженно глядящий в голографическое изображение, а Большое И отрапортовало:
– Время вышло. Начинается распад.
Последовала череда мощных вспышек, которые расшевелили мой трек. Горящий тоннель ожил и закипел негодованием, словно хотел поймать меня и исторгнуть прочь. Но чем больше было его возмущение, тем быстрее несло меня вперед.
– Предельное ускорение. Скорость – девяносто девять процентов скорости света. Конец стабильности. Распад времени завершён. Подключение к резервам Памяти.
Световой тоннель разлетелся во все стороны, образовав вокруг меня спирали завихрений. Поднялся оглушительный визг. Пространство растягивало, скручивало и уносило куда-то позади меня. И вдруг я замер, как выпрыгнувшая из моря касатка. И прежде, чем успел испугаться падения, услышал чей-то голос. Один, за ним другой, третий. Вот их уже сотни тысяч. Миллионы. Миллиарды.
Память человечества, словно могучий Левиафан, подхватила меня над зияющей бездной и вознесла над пределами пространства-времени.
Мне открылась завораживающая картина. Действительность, о которой люди столько говорили, но никогда не могли подобрать нужных слов для ее описания – Время предстало передо мной во всей своей полноте и масштабности.
Почему его сравнивали с рекой? Это совсем не река. Это океан, разливающийся по всему пространству.
Временной континуум распространялся всюду, растекаясь во всех возможных направлениях и, заигрывая с материей и пространством, удалялся куда-то.
Туда, где сформированные им новые реальности и измерения уже не поддавались ни описанию, ни лицезрению.
Понятно теперь, почему так долго мы не могли уловить его сущность!
Казалось, ему нет ни начала, ни конца. У него нет дна и нет поверхности. Тем не менее по мере того, как вихревое возмущение толкало меня сквозь этот океан, я смог разглядеть отдельные составляющие Времени. Моменты и мгновения вспенивались передо мною, как волны во время шторма и разбивались о моё восприятие. Мириады человеческих судеб, их эмоции, слова и действия стали для меня так близки, что, казалось, я мог бы дотронуться до них.
Это очень развеселило меня, и я впервые пожалел, что сейчас рядом не было Семы.
Вот уж кто сумел бы порадоваться событию подобного рода!
Я заскользил по фрагментам Памяти, как серфингист устремляется сквозь пучину.
Мимо мелькали лица. Все, что делали люди – рождались, говорили, любили, воевали, творили, умирали – все оставляло след в структуре пространства-времени, наполняя каждый ее миг весом и значением. И хоть мелькание событий происходило с неимоверной частотой, я вскоре научился маневрировать среди мгновений людского бытия. Мог разглядеть каждый вздох, всякую мысль любого человека, жившего на земле. Мог подняться над целой эпохой и тогда мне открывались масштабные события и вехи человеческой истории.
Наконец, подхваченный мощным импульсом, я поднялся так высоко, что передо мной открылась вся полнота той части пространства-времени, которую заполнил своим существованием Человек. Вся целиком. С самого начала.
Глава 1
Наша история началась много миллионов лет назад.
Когда задумаешься о продолжительности этого срока, он покажется неимоверно далёким. Но сейчас, когда я смотрел на Время в его масштабе, мне открылся неожиданный факт. Все эти миллионы лет человеческой истории – лишь завершающий всплеск в огромном океане мироздания. Но, несмотря на краткость этого периода, для меня, как единственного его наблюдателя, он был исключительно увлекательным и невероятным.
Все началось в тот день, когда в стае млекопитающих, обитающих посреди мира гигантских ящеров, родился необычный щенок.
Он был первым детенышем матери, и в тот год землю трясло и терзало особенно часто.
Вулканическая активность раскалывающегося суперконтинента выбрасывала столько пепла в небо, что солнце неделями не могло дотянуться своими лучами до земли. Еды не хватало, и в поисках пищи стае приходилось преодолевать значительные расстояния.
Ночные переходы, полные страха и опасностей, сильно истощили беременную самку.
Она едва поспевала за стаей и на охоту сил не оставалось совсем. Когда родился ее первенец, он был слаб и имел чудовищные врождённые дефекты. Однако, несмотря на уродство форм и болезненную слабость, щенок оказался удивительно жизнеспособным. Такая мутация – явление в природе нередкое и порой случается, что с нее берет свое начало новая форма жизни. Правда в стае млекопитающих никто об этом не подозревал. Когда его мать забрал ящер, стая изгнала уродца. Он ушёл и вслед за ним отправился ещё один щенок.
Взирая на эти события с высоты времени, я не сразу понял, кто это. Не сразу даже обратил внимание на него, но Память подсказала – это был я.
Да, когда-то я тоже был живым существом из плоти и крови. Странное чувство – видеть себя со стороны! Зрелище скорее пугающее.
И вот тот, кем в те безумно далекие времена был я, отправился вслед за братом, инстинктивно следуя за его сладко-молочным запахом, в котором нечётко различался запах матери. Мы отправились на восток сквозь каменистые пустыни, разрываемые землетрясениями и вулканами. Редкие оазисы жизни, попадавшиеся нам на пути, кишели динозаврами и не сулили ничего хорошего паре мелких млекопитающих.
Помню, что явь и сон, день и ночь слились в одно непрекращающееся действо. Я не знал, ни куда мы идём, ни от кого бежим, не представлял, что ожидает нас за поворотом. Тем не менее я не помню, чтобы это хоть немного беспокоило меня тогда. Для того существа само понятие беспокойство было слишком сложным. Не помню, чтобы я отдавал себе хоть какой-то отчет зачем и куда мы бредём в этом враждебном нам мире. Просто передо мной был хвостатый зад брата, за которым мне следовало бежать. Вот и всё.
Впрочем, мой брат, в отличие от меня, имел ясную цель для движения и интуитивное понимание этого хватало для того, чтобы просто бежать за ним.
А он бежал не просто так. Иногда он поднимался на задние лапы и принюхивался, пытаясь в воздухе прочитать содержание невидимой карты. Я старательно повторял его действия, и спустя какое-то время уже и сам начал что-то ощущать. Какую-то Силу, пронизывающую весь эфир. Нечто невидимое, во что хотелось окунуться, как в тёплую воду гейзеров. Мы давно не ели и должны были бы устать от бесконечного перехода. Но удивительный факт – чем дальше мы шли, тем больше сил становилось.
В то утро я проснулся от подземных толчков. Земля подбросила меня и без сожаления врезала по морде. Ещё не до конца осознав происходящее, я вскочил и стал оглядываться в поисках брата.
Его нигде не было. Вокруг вообще ничего не было. Лишь шум и тьма. И ещё Сила, носившаяся вихрем и сметавшая всё на своём пути.
Страх пригвоздил меня к земле и обездвижил. Я лежал едва дыша, и вот земля издала глухой рёв, задрожала и обрушилась прямо у меня под ногами.
Очнулся я спустя некоторое время.
Всё прекратилось и стояла мертвая тишина. Ни звука, ни дуновения. Кромешный мрак. И в этой тьме я наконец почуял где-то рядом знакомый запах.
Заметавшись, я обнаружил, что лежу под завалом.
Я запаниковал. Страх снова сдавил все мышцы, и я едва мог дышать.
Собравшись из последних сил, я судорожно вздохнул и в этом паническом вдохе вдруг ощутил запах. Слабый, едва уловимый запах существа, олицетворявшего на тот момент саму жизнь.
Брат!
Он заставил меня вгрызаться в пространство, отчаянно разрывая его в своём направлении. Совершив это чрезмерное усилие, я вдруг оказался в большой пещере.
Внутри она была наполнена ярким светом, который метался под сводом, преображая в причудливые формы камни, к которым он прикасался. Сами волны шли извне, хотя откуда вдруг появилось это "извне" в глухом подземелье, я объяснить не могу.
Словно за текущим водопадом быстроменяющихся бликов на стенах пещеры скрывалась некая иная, совершенно непостижимая реальность.
Я был так заворожен открывшейся мне картиной, что не сразу обратил внимание на тело, лежащее посреди пещеры на каменном выступе, от которого поднимались едкие пары дыма. Сталкивающиеся и разлетающиеся в разные стороны вспышки света искрами падали к основанию камня, освещая неровным светом лежащее на нём бездыханное тело.
Это было тело моего брата. То, что он был мёртв, не вызывало никаких сомнений. В пещеру несчастный летел вниз головой и при падении его затылок разбился о каменную глыбу. Отвратительными следами этого падения было испачкано все вокруг.
Вспышки становились все ярче, пока свет не залил все углы.
Внимательно оглядевшись кругом, я очень быстро осознал свое бедственное положение.
Со мной такое случилось впервые – когда я что-то ощутил. И первым осознанным чувством в моей жизни стало тягостное ощущение неминуемой смерти.
Не знаю, почему оно было тягостным, – ведь в сущности мне не с чем было сравнивать.
Других ощущений у меня тогда попросту еще не было, но я до сих пор помню, что первое чувство в моей жизни было до того тоскливым, что у меня подвело живот.
Я бегал, вынюхивал и искал хоть какую-нибудь щелочку, способную вывести меня наружу, к солнцу, к жизни… Увы! Все мои поиски были напрасны.
Я оказался заживо погребён под завалом в пещере с изувеченным трупом и ярким светом, который с беспристрастностью патологоанатома указывал на всю безнадёжность моего положения.
Я злился, плакал, носился по пещере и выл, пока, наконец, не лишился сил и не свалился у подножия глыбы, готовый заснуть и больше не просыпаться никогда.
Трудно сказать сколько времени я провёл в таком положении. Но, наверное, уже сквозь забытье я вновь увидел свет. Странный свет, который сопровождал шум, похожий на чей-то голос. Очень хорошо знакомый мне голос, хотя я не понял, откуда так хорошо знаю его.
– Адам! – позвал голос, после чего из этого света вышло существо.
Внешне оно походило на брата, но им точно не являлось. Стоя прямо на двух ногах, на меня смотрело светящимися глазами удивительное создание.
Оно словно являлось продолжением света. Или, если можно так сказать, свет держал его за голову в той части, где прежде был проломлен затылок, отчего казалось, что над головой происходило свечение.
Такое же свечение озаряло всю пещеру. Оно уходило куда-то дальше, за плавучие своды пещеры, где интуитивно угадывалось нечто совершенно иное. И это иное, словно сквозь невидимую призму, тянулось к голове существа, реагировало на него и отвечало ему.
Картина была столь пугающе невероятной, что я заскулил.
Персона посмотрела на меня, но как-то странно. Как смотрят слепые щенки, улавливающие чужое присутствие скорее по запаху. Можно сказать, что он скорее знал, что я здесь, чем видел.
Движения его были плавными, и сам он словно парил в воздухе, будто пришёл из другого пространства.
И все же я почему-то был абсолютно уверен, что это мой брат.
– Адам, – поправил меня он тем самым до боли знакомым голосом, – Я – Адам.
Произнеся это, он приблизился и погладил меня по голове.
Я снова заскулил и невольно стал пятиться от него назад. Наверное, в ужасе.
– Адам – это я, – снова сказало существо, словно через силу, признав за собою и это имя, и этот голос.
Оно встало, распрямилось и развело руки в стороны.
