Песня пепельного клинка

Вадим Корниенко

Песня пепельного клинка

Пролог – Шепчущая Тьма

Когда древние сказания сходят на нет, их место занимает пепел. А где пепел – там была сожжена истина.

Они называли это Шепчущей Бездной.

Это место, о котором не писали в хрониках и не говорили у костров. Не потому, что забыли. А потому, что помнили слишком хорошо.

Была она там, за горами, называемыми Чёрными Гребнями, куда ни один разумный не отваживался забраться. Даже птицы, витающие высоко над небесами, резко сворачивали в полёте, когда под крылом простирался её тёмный зев. Воздух там дрожал, как над пламенем, но был леденящим. Небо темнело – даже в полдень. И самое страшное: из самой глубины Бездна звала. Шёпотом. Нечеловеческим, чуждым голосом. Голосом, от которого старики просыпались в поту и закрывали уши руками.

Старые легенды рассказывали: однажды из Бездны поднимется свет. Но этот свет не спасёт. Он обнажит. Оголит правду, к которой не готов ни один смертный.

И тогда миру придётся выбирать: сломаться… или измениться.

В ту ночь, когда всё началось, Луна погасла. Не закатилась за горизонт – а именно погасла, как свеча, над которой прошли ладонью. Всё живое замерло. Дети перестали плакать. Псы – выть. Даже ветер, обычно завывающий в расщелинах скал, стих.

Из глубин Бездны, которую веками обносили стенами и запретами, донёсся звук – тихий, как падение пепла, но отчётливый. Шаг.

Один. И за ним другой.

Кто-то поднимался.

Высоко, на севере, в Кастрее – последнем городе до края мира – над стенами загорелись сигнальные костры. Сторожи, обычно лениво дремлющие на дозорных башнях, в ужасе смотрели на горизонт. Там, где всегда царила тьма, засиял свет – холодный, фиолетовый, будто звезда, что упала, но не сгорела.

Никто не знал, что это значит.

Но одна девочка уже почувствовала – внутри, под кожей, в самых костях: этот свет для неё.

Глава 1 – Последний костёр Кастрея

Кастрей – город на краю мира.

Так говорили путники, и так записано в старой карте, лежащей в библиотеке Марна. Город стоял на склоне угасшего вулкана, чья пасть теперь заросла мхом и редкими кустарниками. Но когда-то – так говорили старики – пламя из его недр поднималось до самых облаков.

Теперь в городе почти не рождались дети, а те, что были – смотрели на мир слишком серьёзными глазами.

Лина была одной из них.

Она жила в старом доме у самой стены. Дом кряхтел от ветра, скрипел досками и пах сушёными травами. Его владелец – лекарь Марн – был угрюмым, но добрым. Он редко смеялся, но если и смеялся – искренне, от души.

Он нашёл Лину шестнадцать лет назад. Говорил, что её принесли ветра с востока, с той самой Стены, которую охраняли уже не столько стражи, сколько суеверия.

Единственное, что было при ней – плащ серого цвета с вышитым знаком: круг, пронзённый молнией. Никто не знал, что он означает. Даже Хранители Знаний из Башни Звёзд – и те лишь пожимали плечами.

Но Лина знала: это важно. Иногда ей снились сны – не кошмары, а воспоминания, будто она уже жила до этой жизни. В снах были башни из света, огромные двери, растворяющиеся в небо, и женщина с лицом, составленным из пламени.

В ту ночь, когда погасла Луна, Лина не спала. Что-то гудело в её голове, будто зов. Она вышла на улицу – и увидела его.

Над Стеной, чёрной и вечной, появился разлом. Прямо в небе. Он был тонким, как трещина на стекле, но из него лился свет – лиловый, нереальный. Он не освещал – он оживлял тьму, делал её глубже, плотнее.

Из этого света доносился голос.

– Ты. Приди.

Слово прозвучало внутри неё, не в ушах. Она не осознала, как очутилась у стены. Дозорные уже бежали вниз – крича, зовя других, запуская сигнальные стрелы.

Но Лина стояла. Словно приросла к земле.

Марн нашёл её на рассвете. Он сразу понял: девочка услышала.

– Ты должна уйти, – сказал он, когда они сидели у угасающего костра. – Я не удержу тебя, Лина. Но путь будет труден. Мир не такой, каким его кажутся с окна твоего чердака.

Он дал ей карту – старую, покрытую пятнами и временем. Там были пометки, написанные его рукой. Одну из них он обвёл особенно жирно: «Шаг к Бездне. Не открывать».

– Что это?

– Древний проход, – сказал он. – Забытый. Но, думаю, ты найдёшь его. Там начнётся всё.

Он достал из сундука меч. Ржавый, покрытый трещинами. Но всё равно – настоящий.

– Этот меч был у меня с юности. Он не для убийства. Он – напоминание: путь воина – не в крови. А в выборе.

Лина посмотрела на стену. За ней начинался мир, которого нет.

Но теперь – ей предстояло туда войти.

Глава 2 – След Безымянных

Лес начинался сразу за стенами Кастрея. Он был старым, кряжистым и полон древней памяти. Даже в ясные дни здесь царил полумрак – солнечные лучи пробивались сквозь тяжёлые кроны, словно не решаясь вторгаться без разрешения. Звали его Глубоким Лесом, и редко кто осмеливался зайти в него дальше, чем на сотню шагов.

Лина шла уже третий час.

На плечах – плащ, за спиной – мешок с едой, карта, и меч, который, казалось, помнил битвы, в которых она не участвовала. Тяжёлый, непривычный. Но каждый раз, когда пальцы сжимали рукоять, в сердце просыпалась уверенность: он её ждал.

– Не сходи с тропы, – говорил Марн. – И никогда не отвечай, если услышишь, что кто-то зовёт тебя по имени.

Тропа петляла, уводила всё дальше от Кастрея. Под ногами – корни, скользкие от мха. Иногда мимо пробегали звери – неуловимые тени, чьи глаза светились в зарослях.

Но тишина была другой. Она не пугала, а наблюдала. Как будто сам лес смотрел на неё. Оценивая. Узнавая.

И тогда она услышала голос.

– Лина…

Он прозвучал тихо, будто шелест листвы. Но она замерла. Голос был её матери.

– Лина… вернись…

Она зажмурилась, вспоминая слова Марна. Не отвечать. Никогда.

– Ты оставила меня… – голос стал ближе, за спиной. – Ты снова уйдёшь…

В груди защемило. Обернуться было почти невозможно. Но она сделала шаг вперёд. Один. Второй.

Тень прошла мимо – не касаясь, но ощущаясь всей кожей. Она не была живой. И не была мёртвой.

Через пару часов начался дождь – тихий, как вздох. Он капал с листьев, пропитывал плащ, холодил кожу. Лина нашла укрытие под обломком древнего каменного обелиска, наполовину вросшего в землю.

На нём была надпись. Старый язык, которого не учили в Кастрее. Но… она понимала.

«Здесь был шагнут путь. Не назад – не вперёд. Внутрь.»

– Это вход? – прошептала она. – В Бездну?

Под её пальцами камень дрогнул. И тогда земля под ногами разошлась – тихо, как шёпот, но необратимо. Она провалилась.

Лина очнулась во тьме.

Запах сырости и металла. Гул в ушах. И странный свет – как фосфор, текущий по стенам. Она была внизу. Под лесом.

Путь, который указал Марн, был настоящим.

Здесь пахло древностью. Камень вокруг был выдолблен не людьми. Слишком ровные углы. Слишком холодный воздух.

Лина достала меч. Не из страха. Из инстинкта.

И тогда она увидела его.

Существо. Высокое, в два человеческих роста. Облачённое в броню из теней. Вместо лица – пустота, затянутая дымом. Но оно смотрело.

– Ты пришла, – раздалось из пустоты. – Ты – из круга. Из молнии. Из пепла.

Она не могла говорить. Лишь кивнула.