скачать книгу бесплатно
– А могли бы Вы что-то спеть под аккомпанемент на фортепиано?
Этот вопрос ввёл Малинина в замешательство. Мэтр застал его врасплох. Ему ничего не оставалось делать, как ответить:
– Вадим Алексеевич, я никогда не аккомпанировал себе на фортепиано и не умею этого делать?
– Тогда какой же Вы певец, раз не владеете игрой на фортепиано и не можете саккомпанировать себе на нём?
Вот такая история.
Мы получили от Дины Акимовны буклеты о выдающемся русском певце.
В предпоследний день нашего пребывания в Магадане руководство города организовала для нашего коллектива большой банкет.
А в день обратного вылета в Хабаровск мы с одним из моих старших сослуживцев, пробудившись пораньше, посетили городское кладбище, где побывали у могилы Вадима Козина.
Композиторское творчество в первые годы службы в Хабаровске
Моё композиторское творчество в Хабаровске неразрывно связано со взаимодействием с литературной общественностью этого города. Началось оно вот с чего. Однажды я, будучи ещё солдатом, получил из Владивостока письмо от моего давнего знакомого. Среди прочего он мне писал: «Недавно ко мне заезжал мой студенческий товарищ, учившийся на факультете иностранных языков. Зовут его Миша Корчмарёв. Он переводит стихи с пяти языков, а знает гораздо больше. Пишет также и собственные стихи. Рекомендую тебе познакомиться с ним. Ты можешь с ним созвониться или зайти к нему». Были указаны контактные данные упомянутого товарища. Мало того, к письму был приложен «Литературный листок вольных поэтов Хабаровска», издававшийся литературным объединением им. П. Комаровым, которым в то время руководила Галина Николаевна Ключникова, интересная хабаровская поэтесса. Он был посвящён поэтическим переводам Михаила. В нём моё внимание привлёк перевод из Сервантеса Сааведры. Однажды я приготовил нотную бумагу и карандаш, сел за рояль, стоявший в репетиционной студии, поставил перед собой этот листок и спел этот перевод на ту мелодию, которую в ней услышал. И сразу эту мелодию записал.
Когда у меня появилась возможность днём выходить в увольнения (в период помощи театру музкомедии), я перед одним из таких выходов созвонился с Михаилом, рассказал ему, кто я и по чьей рекомендации звоню и мы договорились, когда и к которому часу я зайду.
Встреча состоялась. Я сообщил Мише, что сочинил мелодию к его переводу. Его это заинтересовало. Он подарил мне коллективный сборник стихов хабаровских авторов, в котором была и его подборка, и пригласил меня как-нибудь посетить одно из занятий ЛИТО, проинформировав, где собирается объединение, по каким дням и в какое время.
Я стал с нетерпением ждать возможности такого визита. И она возникла. Я в форме, на обратном пути в часть, зашёл в здание по адресу пер. Дьяченко, 7 к тому времени, которое мне назвал мой новый знакомый и новый соавтор. Перед началом занятия я подошёл к руководителю ЛИТО и представился.
– Здравствуйте. Меня зовут Вадим Хитцов. Я по специальности фаготист и занимаюсь композиторским творчеством. На днях я написал музыку на перевод Михаила Корчмарёва и хотел бы спеть получившуюся песню, тем более, что автор перевода здесь.
– Здравствуйте. Очень хорошо. А на какой перевод Вы сочинили мелодию? – И я показал листок с этим переводом.
– Ах, вон как. Ну, тогда возьмите ещё вот эти листки. Может, что-то для себя и в них найдёте.
И Галина Николаевна вручила мне ещё несколько изданий «Листка». Сказав при этом, что пригласит меня к пианино перед окончанием занятия. Когда этот момент настал, она объявила:
– Друзья, сегодня у нас гость: военный музыкант и композитор Вадим Хитцов. Он написал музыку на перевод Миши Корчмарёва из Сервантеса Сааведры и хочет нам это произведение спеть. Я его приглашаю к инструменту, а мы с вами послушаем.
Я исполнил песню, которую уже успел выучить наизусть. Присутствовавшие на занятии стихотворцы наградили меня аплодисментами.
Хочу сказать, что Хабаровск был хорошим местом для творчества. Там я написал много песен, которые записывались на CD, исполнялись со сцены, звучали во всеуслышание на городских мероприятиях, издавались в книгах, публиковались в местной периодике. Ещё один случай, связанный с моим творчеством, произошёл во второй половине 1995-го – начале 1996-го годов.
Иду я однажды по ул. Ленина в районе Дальэнергомаша и вижу большое объявление о том, что набираются люди для участия в очередном конкурсе молодых исполнителей эстрадной песни и танца «Тайна. Талант. Виктория» или, попросту, «TTV», который проводился в Доме культуры судостроителей (ныне Дворец культуры и спорта «Русь»), что напротив кинотеатра «Восход» в районе 56-й школы. Были указаны возрастные градации участников и контактные данные, под которые я подпадал. А у меня тогда была написана песня «Ночь» на стихи Андрея Деменцова. И я принял для себя решение попытать счастья.
Выбрал время, приехал в ДКС, представился кому следовало, сказал, что я насчёт участия в конкурсе. Меня послушали и объяснили, что конкурс проводится в два полуфинала, победители которых проходят в финал и соревнуются в нём. Мне предложили принять участие во втором полуфинале, а до этого позаниматься с педагогом постановкой голоса. Этим педагогом стала будущая директор этого учреждения Оксана Михайловна Блонская. Музыкальным руководителем Дома культуры был в то время Андрей Петрович Скворцов, с коим мы общаемся по сей день. Он аранжировал мою песню. И занятия начались.
В феврале 1996-го года полуфинал с моим участием состоялся. Но в финал я не вышел. Хотя через несколько лет мне было командованием оркестра поручено заменить одного из моих старших коллег, народного артиста РФ Вячеслава Трофимовича Захарова, в жюри фестиваля военно-патриотической песни «Аты-баты» (он в гарнизоне проходил на нескольких концертных площадках и военнослужащие частей, дислоцировавшихся в южной части города и в ближайших южных пригородах, выступали в Доме культуры судостроителей). И у меня это получилось.
А в конце ноября этого же года в Хабаровске прошёл очередной пленум Дальневосточной организации Союза композиторов РФ. На концертах пленума я открыл для себя творчество композитора, который не участвовал во владивостокском пленуме 1989-го года и чья музыка из-за этого тогда не звучала. Это заведующий музыкальной частью Хабаровского театра юного зрителя, член Союза композиторов РФ, избранный на хабаровском пленуме председателем организации, Александр Вячеславович Новиков. Меня настолько покорила его музыка, что я возгорелся желанием побывать у него на консультации и показать ему свои сочинения. Подойдя к нему после концерта камерной и хоровой музыки, я обратился к композитору с такими словами:
– Здравствуйте. Меня зовут Вадим Хитцов. Я служу в военном оркестре штаба ДВО и тоже занимаюсь композиторским творчеством. Мне очень понравилась Ваша музыка и я бы хотел показать Вам свои произведения.
– Здравствуйте. Я рад, что моё творчество произвело на Вас положительное впечатление. Меня зовут Александр Вячеславович, я служу в ТЮЗе. Запишите мой номер телефона, позвоните мне как-нибудь и мы договоримся, когда нам там встретиться.
Я через несколько дней позвонил ему. Он мне сказал, когда и к которому времени подойти. Когда настал этот день, я взял свои нотные тетради с фортепианными пьесами, романсами, песнями, и приехал в ТЮЗ. Поиграл маэстро Новикову свои произведения и услышал его такой отзыв:
– Мелодический дар у Вас, несомненно, есть. Это и хорошо, и одновременно – плохо. Почему плохо? Он мешает Вам быть оригинальным. А Вы этого, и это ощущается, боитесь. Не бойтесь быть оригинальным. Если Вы хотите поступать в консерваторию, я подскажу Вам, что нужно написать для показа там. А если у Вас такого намерения нет, то у Вас и безо всяких консультаций будут свои почитатели.
Я подумал несколько минут и сказал, что неплохо было бы показаться в Новосибирской консерватории его профессору Юрию Павловичу Юкечеву.
На что мне Александр Вячеславович ответил:
– Тогда вот что. Напишите историю для фортепиано (вместо слова «пьеса» он употреблял слово «история» – В. Х.), пару разнохарактерных историй для своего инструмента с фортепиано, историю для хора или струнного квартета, чтобы не аккородового склада, а с самостоятельными партиями у каждого голоса. Можно написать вокальный цикл.
Я принял решение поехать в Новосибирск летом 1997-го года. Это давало мне время для выполнения рекомендаций Новикова. И таким образом на свет появились пьеса «Памяти Эдисона Денисова» (название придумал года два назад) для фортепиано, две пьесы для фагота и фортепиано – «Лирическая пьеса» и «Скерцо», миниатюра для смешанного хора на стихи Давида Самойлова «Сад» (в основу этой миниатюры легла мелодия, сочинённая мной в 1987-м году) и вокальный цикл «Август» для сопрано и фортепиано на стихи Елизаветы Стюарт. Когда всё это было готово, я попросил Новикова послушать всё это и сказать что-нибудь.
Мы снова встретились. Он послушал. Не помню, что он мне тогда сказал, но одобрил и порекомендовал с этим и ехать. В июне я отправился в Новосибирск, но подробнее об этой поездке я расскажу ниже.
В сентябре 1997-м году, когда был уже написан, аранжирован и записан детский буги-вуги «Травка – это розочки» на стихи Лилии Макаровой, которые я нашёл в сборнике «Шанс», меня автор этих стихов пригласила поучаствовать в радиопередаче ДВТРК «Под часами с кукушкой». Это был целый цикл разнотематических передач. Имени автора и ведущей этого цикла я, к сожалению, не помню. В той передаче, на которую меня пригласила Лилия Васильевна, предполагалась беседа о любви как душевном чувстве. Каждый из участников передачи делился своими рассуждениями о любви и пониманиями этого чувства. Когда очередь в ходе этой беседы дошла до меня, я предложил послушать эту песню. Так моя музыка впервые прозвучала в радиоэфире.
Со временем я познакомился с такими авторами, как Валерий Алёшин, Николай Кабушкин, Лада Магистрова, Мария Дечули, Борис Сухаров, Андрей Деменцов. На стихи последнего я написал две песни. Оба стихотворения мне попались в «Литературном листке». И обе песни получились лирическими. Однажды я на одном из занятий ЛИТО спел их автору стихов (я с первого визита на ЛИТО постоянно там показывал вновь написанные песни на стихи хабаровских стихотворцев). Андрею больше понравилась песня «Ночь» (вторая называется «Вам… (признание в любви)»).
Тогда в Хабаровске жил ещё поющий поэт Андрей Земсков, с которым я тоже был знаком. Знакомство наше состоялось на фестивале авторской песни 1990-го года в Благовещенске. Мы даже по домам, как оказалось, поехали из Благовещенска одним поездом. С тех пор поддерживали общение. Пока Андрей жил в Хабаровске, я иногда заезжал в гости к его бабушке, у которой он жил, мы обменивались новостями, делились друг с другом новыми песнями. Но о тех авторах, кто посещал ЛИТО, он был весьма нелестного мнения. Однажды я ему показал один из «Литературных листков», на что он мне сказал:
– Совершенно правильное название – «Листок вольных поэтов Хабаровска». Они вольны быть поэтами, а вольны не быть ими.
И на его стихи у меня тоже есть три песни. Хотя сам автор стихов их уже исторгнул из перечня своих работ, одна из этих песен, «Время ожидания дождя», периодически звучит в исполнении моего владивостокского знакомого, познакомившего меня с М. Корчмарёвым, Юрия Белозёрова. Вторую из этих песен, «Мне бы пудрой снег по полю», я всегда пою сам. В конце 2001-го года она мне принесла 1-е место в конкурсе самодеятельной песни «Споёмте, друзья», проводившемся управлением Северного административного округа Хабаровска.
В начале 1999-го года ДВТРК провела Первый радиофестиваль авторской песни «Серебряный аккорд». Я и в нём принял участие. Стал по результатам дипломантом.
Участие в самодеятельном ансамбле немецкой песни
Не помню, в каком конкретно году, но в конце 1990-х годов я был приглашён своей студенческой приятельницей Жанной Федорченко (впоследствии – Добросоцкой) в состав самодеятельного ансамбля немецкой песни «Vogelein» Центра немецкой культуры КОРН (Краевое общество российских немцев), который ей поручили организовать (она работала пианисткой в евангелическо-лютеранской общине Хабаровска, а все прихожане общины были членами этого общества. У читателя может возникнуть вполне ожидаемый вопрос: а каким боком я отношусь к немцам? Отвечаю сразу. Кровной принадлежности у меня к этой нации нет, но интерес к её языку и культуре возник с самого начала изучения немецкого языка, то есть, как я писал в одной из глав первой книги «СТАНОВЛЕНИЕ», в четвёртом классе общеобразовательной школы. Так вот я, ни мгновения не раздумывая, принял приглашение моей приятельницы.
Основу репертуара составляли, конечно же, немецкие песни, но мы включали в него и нанайские, и украинские песни. Выступали мы на Днях национальных культур, проводившихся в Хабаровске, Днях национальных кухонь. Однажды нас пригласили выступить на краевой конференции учителей немецкого языка.
В 2000-м году КОРН собирался отметить 10-летие своего существования и его президент Лев Иосифович Энграф с руководительницей ансамбля заблаговременно обратились ко мне с одной просьбой:
– Вадик, ты можешь написать гимн КОРНа? Есть стихи для него.
– Можно попробовать, если стихи зацепят. А где они?
– На следующую репетицию придёт их автор. Мы её попросим взять текст с собой.
– Хорошо, посмотрю.
На следующую репетицию пришла автор этого текста, Инна Фирсова. Нас познакомили и она дала мне листок с этими стихами. Я почитал, сел за пианино и попытался спеть под торжественную мелодию, навеянную метроритмом и содержанием стихов. Хорошо, что с собой была нотная бумага. Я быстренько записал мелодию и потом уже постепенно сочинил партию фортепиано. Потом на одной из репетиций ансамбля показал всем соучастникам. Музыка понравилась и мы гимн взяли в работу. Мой бывший сослуживец Денис Савченко сделал его аранжировку, не сохранившуюся до наших дней, к сожалению. И мы стали учить под минусовку.
10-го апреля 2000-го года в кинотеатре «Совкино» состоялось празднично-торжественное мероприятие, а на нём – премьера этого гимна. Мы с автором стихов получили благодарственные письма за создание этого произведения.
Я с удовольствием взаимодействовал с Центром немецкой культуры и помимо участия в ансамбле. Когда меня приглашали выступить на том или ином мероприятии сольно, я не отказывал. И хочу сказать, что у меня написано четыре немецкоязычных песни, первую из которых, «M?rz», я написал на стихи И. В. Гёте ещё в студенческие годы. Потом появились баллада «Том и Королева эльфов» на стихи Теодора Фонтане, бодрая песенка «Там, где журчат ручьи» на стихи Ханса Бара и романс «Приходите в парк» на стихи Стефана Георге. Все эти три песни, последовавшие за песней «Март», написаны уже в Хабаровске.
Сотрудничество с другими исполнителями
В 1999-м году в апреле в оркестр штаба ДВО устроилась на гражданскую работу начинающая трубачка, студентка Хабаровского государственного института искусств и культуры. Когда она впервые зашла в репетиционную студию, военный дирижёр, обратившись к оркестру, сказал:
– Товарищи музыканты, я представляю вам прибывшую к нам на должность артистки оркестра Шкурдо Ольгу Петровну.
А продолжил он, обращаясь уже к новенькой:
– Поскольку Ваш исполнительский уровень пока не соответствует возможностям нашего оркестра, занимайтесь, осваивайте партии. По всем вопросам изучения партий обращайтесь к концертмейстеру, он Вам всё подскажет и поможет разобраться.
Я на неё пока не обращал никакого внимания. Наше общение, человеческое, а потом и творческое, началось двумя месяцами позже. А случилось это на даче нашего музыкального мастера, ныне покойного, Сергея Дементьевича Клементова. Я там у него в то лето посадил несколько небольших грядок разных овощных культур. Когда ездил туда, брал с собой непременно гитару. Однажды мы и пересеклись там с нашей новой трубачкой.
– Привет. Что скучаешь? Бери гитару, пойдём на речку. Попоёшь мне там что-нибудь.
– Привет, привет. Когда такая интересная леди зазывает, грех отказываться.
Я поднялся с дивана, взял инструмент и мы пошли. Ольга искупалась, вышла из воды и говорит:
– Ну, я тебя внимательно слушаю.
И начал петь. Пел ей только свои песни.
– Что это ты поёшь такое красивое? Что-то я таких песен ни разу не слышала, – сказала она.
– А ты и не могла их слышать. Это всё мои творения. Только стихи не мои.
– Ничего себе, ты – мелодист! А, ты знаешь, я ведь тоже песенным творчеством занимаюсь, только сочиняю на собственные тексты.
– Здорово. Когда ты мне сможешь показать, что у тебя получается?
– Давай договоримся встретиться в институте, когда я там буду заниматься, и спою тебе что-нибудь из своих песен. Идёт?
– Конечно, идёт.
И она мне предложила день и время для встречи. Когда этот день наступил, я приехал к оговоренному времени в институт. Ольга меня уже ждала в фойе. Мы с ней прошли в класс, где она занималась. Она села за пианино и начала, как могла, аккомпанировать своему пению. Мне очень понравился тембр её голоса, эстрадное меццо-сопрано, хоть и не был поставленным. Мелодии тоже были вполне симпатичными. Но вот тексты… Слышно было, что человек не особо любит работать со словом. Как пришло, как уложилось, так и записала.
– Мне нравится, как ты поёшь. Нет ли у тебя желания спеть что-нибудь моё? У меня целый ряд песен есть для женского исполнения.
– Покажи что-нибудь? А вдруг мне понравится.
И я спел ей одну песню, спел другую. Показал песен пять или шесть. И она остановилась на песне «Весна» на стихи Сильвы Капутикян в переводе И. Снеговой.
– Вот эту можно попробовать сделать. Очень интересные мелодия и гармония. Да и от стихов мурашки по коже бегут.
Но, к сожалению, именно эту песню мы так и не сделали. Зато сделали несколько других, которые я написал специально для Ольги. Четыре песни на стихи Марии Дечули, одну песню на стихи Ларисы Васильевой, две песни на собственные тексты Ольги, которые мне пришлось немного подрехтовать без претензий на соавторство. Это то, что было записано под минусовки, сделанные на эти песни. Помимо этого, мы с Ольгой приняли участие в записи бардовского магнитоальбома «Соавторы», проекте хабаровского поэта Геннадия Дорошенко. Задумка его заключалась в следующем: хабаровские композиторы-барды поют свои песни на стихи хабаровских поэтов. Но для нас было сделано исключение. Мы с Ольгой записали в этот альбом в моём сопровождении на гитаре два моих романса на стихи Виктории Ветровой, «Не окликай» и «Покатилось яблоко», «Старинную девичью песню» на стихи Константина Ваншенкина. И я сам ещё записал песню «Леший» на стихи Елизаветы Стюарт. Этот магнитоальбом записывался в конце марта 2000-го года накануне моего 30-летия. В начале июня этого же года мы с Ольгой были приглашены на выступление в прямом эфире передачи, посвящённой авторской песне, на радиостанцию «Восток России». Вёл этот прямой эфир и беседу с нами радиожурналист Владислав Двоеглазов, позже уехавший из Хабаровска. А вообще мои взаимоотношения с хабаровским радиовещанием складывались весьма тёплые. Помимо ДВТРК и радио «Восток России», мне довелось представлять своё творчество и на радио «Олимп», и на радио «Хабаровск». Свои христианские гитарные песни я пел в прямом эфире на хабаровском христианском радио.
Вместе с Ольгой мы приняли участие в конкурсе самодеятельной песни «Споёмте, друзья!», проводившемся среди воинских частей и средне-специальных учебных заведений комитетом по управлению Северным административным округом Хабаровска. И я, и она представили мои песни. Ольга спела моё произведение на стихи выдающегося отечественного поэта-песенника Леонида Дербенёва «Подземный переход» (другое название этой песни – «Русь моя!») и завоевала Гран-при. Это произошло благодаря содействию помощника начальника штаба ДВО по воспитательной работе, подполковника Юрия Александровича Зефирова, который вовремя проинформировал нас об организации этого конкурса.
Последнюю запись мы с Ольгой сделали в 2008-м году. Эта работа была последней из четырёх записанных моих песен на стихи Марии Дечули. Она называется «Хабаровский вальс». Необычность этой записи заключается в том, что на эту песню была сделана оркестровая аранжировка, наш оркестр под управлением начальника военно-оркестровой службы ДВО подполковника Алексея Васильевича Мальцева записал фонограмму -1 и на эту «минусовку» был наложен вокал Ольги. Запись производил один из известнейших в Хабаровске, ныне живущий в Канаде, Виктор Леонидович Першин. Запись эта делалась для юбилейного CD песен о Хабаровске к 150-летию основания города, но в программу диска так и не попала. Не спешите огорчаться, любезные читатели. Эту песню вместе с другой, «Хабаровчанин коренной» на стихи Бориса Сухарова, с которой мы с соавтором взяли в 2005-м году вторую премию на конкурсе лучших песен о Хабаровске, проводившемся к 147-летию города, издали в книге «Город удачи» из 150-ти стихов и песен об этом славном городе. А ещё ранее песня «Хабаровчанин коренной» сразу после вручения конкурсных наград была записана на подарочный CD «С днём рождения, Хабаровск!», первое публичное воспроизведение которого состоялось в этом же году перед началом пролога традиционного праздничного шествия горожан. Приятно было слушать своё сочинение в окружении тысяч хабаровчан и гостей города, также слушавших песню. Но вот беда: я далёк от мысли, что хотя бы один из жителей города (при этом я не имею в виду сослуживцев и коллег), в разные годы публично слышавших её, в том числе и в прошлом году, знает хотя бы имена авторов этого произведения.
Помимо Ольги Шкурдо мои песни исполнялись семейным дуэтом Ольги (мамы) и Татьяны (дочери) Новиковых, вокальным дуэтом «Услада» под руководством Светланы Артёмовой, в состав которого входили сама Светлана и Альбина Савичева, по образованию альтистка, ныне – артистка оркестра Хабаровского краевого музыкального театра. Если первый дуэт записал только одну мою песню, в репертуаре второго дуэта было две мои песни.
Одно произведение в соавторстве с Борисом Сухаровым мы написали для ансамбля песни и пляски Регионального погрануправления ФСБ РФ по Хабаровскому краю и Еврейской автономной области (в прошлом – Краснознамённый Дальневосточный пограничный округ). И это песня «Граница». А история её такова. Когда ансамбль готовился к празднованию 70-летия своего образования, его тогдашний музыкальный руководитель Виктор Григорьевич Бондаренко, с коим у меня уже был на тот момент установлен творческий контакт, намекнул мне, что нужна финальная песня на этот концерт. Ничего, что у них в репертуаре было, не подходило: коллективу хотелось чего-нибудь нового. Дальше разговор был такой:
– Виктор Григорьич, есть у меня «Песня о КДВО», аранжировку которой Вы мне не так давно делали. Если я попрошу Бориса Кузьмича немного подредактировать текст в соответствии с пограничной тематикой, увеличив его до трёх куплетов, пойдёт так?
– Попробуй.
Я созвонился со своим соавтором, обсказал ему суть дела. Он меня выслушал и через несколько дней вызванивает меня и говорит:
– Давай встретимся. Я на эту же мелодию совершенно другой текст написал, в три куплета, как ты просил.
Мы договорились о встрече и Борис Кузьмич отдал мне этот текст. Я написал вручную ноты и текст песни в новой её версии, и отвёз Бондаренко. А дальше было вот что. Ансамблю всё понравилось. Но однажды эту песню услышал кто-то из отдела воспитательной работы, какой-то их цензор. С этого всё и началось. Офицерьё из этого отдела сочло, что припев песни недостаточно патриотичен и серьёзен. Попытались свои корректировки в текст внести. Когда мне сообщили об этом самовольстве, я был вне себя от возмущения, понимая, что так же этим ходом событий не будет доволен и мой соавтор. Я попросил поэта переделать припев и он не отказал в этом. Вроде бы пришли к общему знаменателю.
После всего пережитого мы получаем приглашение на концерт-чествование 70-летия АПиП РПУ ФСБ РФ по Хабаровскому краю и ЕАО. Пришли на концерт, слушаем, с нетерпением ожидая исполнения нашего детища. И вот долгожданный финал. Вначале я услышал знакомый мотив вступления. Но когда на сцену маршеобразно вышел солист, ныне покойный Валерий Георгиевич Карпов, и запел, я слушал и у меня возникало понимание, что я не узнаю того, что сочинил. Мало того, припев всё-таки остался тем, который придумали пограничные «воспитатели». Оказалось, что Карпов в процессе подготовки к концерту потерял ноты и не смог правильно выучить мелодию. С тех пор я больше этому коллективу своих песен не давал.
Служение в новоапостольской общине Хабаровска и участие в церковных концертах
Как я уже упоминал выше (см. главу об учёбе на четвёртом курсе ДВГИИ), в октябре 1992-го года я стал новоапостольским христианином. В мае 1993-го года я принял свой первый духовный сан: меня один из ныне действующих апостолов Иисуса Христа Армин Бринкманн (ныне он – окружной апостол на покое; покой в церковной терминологии – заслуженный от активного служения в сане отдых) после запечатления Святым Духом возвёл в сан диакона.
А теперь немного о том, что меня к этому привело. С момента начала посещения мной богослужений Новоапостольской церкви и принятия Святого Крещения водой я помогал общине разучивать духовные гимны, играя их то на гитаре, то на фаготе, то на блок-флейте, потому что в общине не было самого необходимого для этого инструмента – органа или синтезатора, который исполнял бы его роль. В декабре должен был приехать во Владивосток апостол и в ходе решения административно-организационных вопросов принять решение об его покупке. Апостол приехал, но ввиду опоздания самолёта с Сахалина по причине неблагоприятных погодных условий его богослужение не состоялось, зато на следующий день для общины был приобретён синтезатор и ваш покорный слуга стал органистом и регентом общины. Помимо этого Господь располагал моё сердце и ум помогать священнослужителям готовить зал к богослужениям. Постепенно знакомясь с новоапостольской верой, делясь информацией о ней и своими переживаниями с родными, я загорался желанием, чтобы и в моём родном Шимановске появилась такая община. Обо всём, что последовало дальше, я уже написал в главе о последнем годе учёбы в институте и его окончании.
Сан диакона я принял 9-го мая 1993-го года. Я всегда считал символичным то, что прежде диавол отправлял представителей немецкого народа принести нашему народу разрушения и гибель, а Господь это допускал, а в этом случае Триединый и Всемогущий Бог послал Своих мужей из этого же народа принести в нашу страну Евангелие Христово, напомнить обетование Господа о Его Втором Пришествии, которое не за горами. 15-го декабря 1993-го года на первом семинаре священнослужителей дальневосточных общин, проводившемся в Хабаровске, я в числе четырёх своих братьев по служению был возведён в сан священника, в коем служу по сей день.
По убытии на срочную военную службу по призыву с последующим переводом на службу по контракту я был переведён в общину г. Хабаровска. Там, так же, как и во Владивостоке, я проводил изредка богослужения, но, большей частью, ездил проводить богослужения в общины пригородного села Некрасовка или же посёлки района им. С. Лазо – Переяславка и Хор. Чаще всего в помощь своим более опытным, а то и впереди идущим братьям по служению и реже – сам.
Как в общине Хабаровска, так и общинах центров других субъектов ДВФО, как то Биробиджан или Южно-Сахалинск, то и дело проводились концерты духовной и классической музыки. Активным организатором и участницей таких концертов была органистка общины Хабаровска, ныне пребывающая в мире ином, Оксана Николаева. Я тоже всегда принимал участие в таких концертах. Мы проводили их и в дни больших христианских праздников, и в дни празднования юбилеев общин, и во время проведения дней открытых дверей, когда в церковь приглашались те, кто ещё не обрёл в своей жизни веры во Христа.
Однажды, а было это в начале 2010-го года, я участвовал в небольшом рождественском концерте в общине, для создания которой Господь применил меня в качестве Своего инструмента, – в общине Шимановска.
Командировка оркестра штаба ДВО в Вяземский и Бикин
Вернёмся к нашим «баранам», как говорится, и посмотрим, чем же занимался оркестр между 1996-м и 1999-м годами. Например, в 1997-м году. А вот чем. Во второй половине того, теперь уже далёкого, года Хабаровский край готовился к очередным выборам в краевую думу. Заместитель начальника штаба ДВО генерал-майор Валерий Иванович Диденко в то же самое время готовился уйти в отставку. И баллотировался кандидатом в депутаты от г. Вяземский и г. Бикин. Он принял решение проехать в конце ноября, 29-30-го, по гарнизонам этих городов, по воинским частям и выступить с обращением к избирателям в военной форме. В качестве группы поддержки он взял с собой оркестр. И мы там дали концерты: в Вяземском – в столовой воинской части, в Бикине – в гарнизонном Доме офицеров. Но это в данной командировке было не самым главным. Главнее, чем сами концерты, было само передвижение из Хабаровска в Вяземский, а затем – из Бикина в Хабаровск.
Выехали мы из батальона охраны штаба округа тремя машинами – двумя ПАЗиками и одним грузовым КАМАЗом. Грузовик вёз пульты, звукоусиливающую электроаппаратуру, большие и тяжёлые инструменты. Старшим машины был старшина оркестра, старший прапорщик Валерий Николаевич Слепцов. При подъезде к Переяславке у нашего КАМАЗа отваливается колесо и дальше он, соответственно, ехать не может. Приходится всё, что было в его кузове, перегружать в автобусы. Слепцов вместе с грузовиком, вызвав по телефону поста ВАИ-ГАИ подмогу из батальонного автопарка, остаётся ждать её. Мы же отправились дальше. Благополучно доехали до Вяземского, выступили там в условиях холодрыги, которая стояла в столовой, и поехали дальше. В Бикин прибыли поздним вечером. Выяснилось, что в полку, где мы должны были остановиться на ночлег, нас никто не ждал. Нас догнал ЗНШ и обстоятельства сложились в нашу пользу. Нас разместили в казарме.
Утром следующего дня нам был предложен завтрак в полковой солдатской столовой. Когда мы увидели, чем кормят тамошних срочников, у нас мгновенно пропал аппетит. И народ предложил нашим начальникам съездить всем вместе в магазин, чтобы купить что-нибудь к завтраку, или же в какую-нибудь гражданскую столовую. Только мы собрались сделать это, оказалось, что у одного из наших ПАЗиков ночью слили бензин. Пришлось решать вопрос с заправкой автобуса с командованием полка. Нам автобус заправили и мы смогли решить проблему с завтраком, выехав из части двумя автобусами, взяв с собой концертную форму, инструменты и всё, что было нужно для концерта.
Отработали мы концерт. И настал момент обратного выезда. Ехали мы, ехали, и, наконец, приехали: по пути у нас выходит из строя один автобус. Мы вынуждены были перегрузить всё во второй из них, люди, ехавшие в сломанном ПАЗике, также пересели во второй автобус. Уже незадолго до въезда в Хабаровск, недалеко от гарнизона внутренних войск с. Сосновка (14 км Владивостокского шоссе), выходит из строя второй ПАЗик. Несколько музыкантов принимают решение, обговорив его с начальниками, поймать на дороге попутную машину, доехать до Сосновки, обсказать на КПП дежурному по части нашу ситуацию и попросить в помощь дежурную машину. Нам в машине не отказали. Через час приблизительно приехал пассажирский фургон и с нашими коллегами, взял всех нас и мы поехали дальше. Этот фургон ещё взял на буксир и наш второй сломанный автобус. Поэтому весь груз остался в нём.
Вот такая командировка получилась.
Гастроли оркестра в Николаевск-на-Амуре
В 2000-м году в августе наш оркестр был с одной стороны приглашён, а с другой стороны – отправлен вышестоящим командованием, в следующую служебно-творческую командировку – в один из старейших городов Хабаровского края (ещё старше Хабаровска) для обслуживания мероприятий, посвящённых 150-летию основания города адмиралом Г. И. Невельским.
Возили нас речным скоростным судном на подводных крыльях – «Метеором», ибо река – самая прямая дорога в этот город, не считая воздушного транспорта. Сейчас в Николаевск-на-Амуре и междугородние автобусы ходят. Но в конце прошлого века туда можно было добраться только двумя видами транспорта.
Когда стала известна дата нашего выезда, начальник русским языком объявил время выезда из батальона охраны (выезжали рано утром). Я встал пораньше, благо, жил я тогда недалеко от воинской части, в пяти минутах ходьбы.
