скачать книгу бесплатно
– Ты полегче, – велела Таня, не отрываясь от Димкиной головы, – я тебя сейчас зашивать не могу.
– Что с ним, а? – Держа торшер за деревянную ногу, Варвара подтащила его поближе и сильно наклонила. – Что с ним, Тань? Это… очень серьезно?
Желтый свет залил запрокинутый Димкин лоб, и Танины руки, и цветастый ковер с узором.
– Так, так, – себе под нос говорила Таня и поворачивала Димкину голову в желтом круге, – оч-чень, оч-чень хорошо.
Димка неожиданно захрипел, дернулся и открыл глаза – совершенно бессмысленные.
– Тихо, тихо, милый, – коленом она прижала его руку, поднявшуюся было, – лежи спокойненько. Самое главное не дергайся, не мешай мне, и все будет хорошо.
Варвара вдруг вспомнила, что в прошлом году на каком-то медицинском празднике в поликлинике говорили, что Таня – Татьяна Васильевна – очень хороший врач.
Она хороший врач. Она сейчас все исправит. Она спасет Димку и… вылечит его страшные раны. Ничего. Все обойдется.
– Нужно зашить. Здесь и здесь. Кости целы, насколько я могу судить. Конечно, хорошо бы на рентгене посмотреть, может, трещины, но так, на первый взгляд…
– Варвара?.. – спросил Димка и сделал усилие, чтобы поднять голову. На лбу надулись вены.
– Лежи, лежи!..
– Варвара, возьми его за руку, – скомандовала Таня, – так, чтобы он тебя видел.
Кое-как перехватив торшер, Варвара опустилась на корточки и схватила Димкину руку. Рука была большая и холодная. Варвара подтянула плед повыше.
– Варвара, что… случилось?
Она молчала, стискивала его руку. Танька ползала на карачках у него за головой.
– Это мы у вас хотим спросить, что случилось, дорогой скотовод из Аризоны, – сказала она и повернулась так, что оказалась с ним нос к носу. Димка моргнул, стараясь сфокусировать на ней расплывающийся взгляд. Таня внимательно следила за ним. – Мы пришли, а вы лежите. Что такое?
Димкины губы шевельнулись, и Варвара с изумлением поняла, что он улыбнулся.
– Я увидел привидение, – сообщил Димка, – я увидел привидение, упал и ударился головой о каминную решетку.
– Он шутит, – успокоила Таня всполохнувшуюся Варвару, – насколько я могу судить, он не спятил, а просто шутит.
– Я не спятил, – подтвердил Димка и вдруг быстро сел, задев Таню носом по подбородку.
– Димка!!
– Я же тебе велела его держать!..
– Я держала!..
– Вижу, как ты держала!
– Димка, ляг сейчас же!
Он посмотрел сначала на одну, потом на другую и, кряхтя, поднялся на ноги. И тут же сел на диван, придерживая рукой голову.
– Вы что, осатанели в своей Пенсильвании?! Я вам ясно сказала – лежать!
– Прошу прощения, – выговорил галантный Димка, губы плохо его слушались, – но ничего такого вы мне не говорили.
Таня посмотрела на Варвару, а Варвара – на Таню.
– Так. Принеси мне мою сумку. Поставь воду. Мне надо вскипятить шприц. У тебя есть стерильные бинты?
– Не знаю.
– Дура, – обозлилась Таня, – я тебе в прошлый раз привозила. Пусти, я найду.
– Что случилось? – одновременно спросили друг у друга Димка и Варвара, как только Таня вышла.
– Я приехала с работы, – сказала Варвара, рассматривая бледное лицо с синевой вокруг глаз и проросшей очень светлой щетиной, – дверь открыта. А ты в коридоре на полу. Лежишь. Я… думала, ты… умер.
– Мне пить очень хочется, – заявил Димка и облизнул сизые губы, – можно?
– Сейчас, конечно! Сейчас я принесу, – засуетилась Варвара, – Тань, можно ему попить?
– Да. Я дам.
– Я спал, – сообщил Димка, – и проснулся от того, что открылось окно. Хлопнула створка. Оно, наверное, не было закрыто.
Конечно, оно не было закрыто. Варвара всегда оставляла щель, чтобы проветривалось. Она была поборницей свежего воздуха.
– Я встал. Вышел в коридор. Увидел, что входная дверь тоже открыта. Я думал, это ты пришла…
Он замолчал, потому что вдруг стало страшно.
Он вышел в тесный коридор и увидел клин жидкого света из приоткрытой входной двери. Он нацепил очки, которые держал в руке, потому что без них совсем плохо видел, и тут понял, что не один в тесной прихожей. Шее сбоку стало щекотно, и он знал – это от того, что кто-то рассматривает его из темноты.
Он стоял неподвижно и ждал – это сейчас произойдет. Он ждал целую секунду, как будто смотрел, как падает из деревянных пазов лезвие гильотины – прямо в середину его слабой, беззащитной, человеческой шеи, и он уже ничего не может изменить.
Стремительное движение, взрыв в голове, и все. Гильотина упала, перебив артерии, вены и сухожилия, и голова покатилась. Отвратительная мертвая человеческая голова с мучительно и постыдно высунутым языком – его собственная.
«Ты никогда не мог за себя постоять, – где-то совсем близко сказала мать, – просто удивительно!»
– Пейте! Вы слышите меня?! Пейте, ну!!
Оказалось, что голова осталась на месте. По крайней мере, с ее помощью ему удалось попить какой-то гадости из широкой белой кружки. Гадость пробила дыру в песке, забившем его горло, и стало можно вздохнуть.
– Что еще за танцы, – произнес сердитый женский голос, – сначала он вскакивает как ошпаренный, потом в обморок валится! Варвара, подержи.
Что-то происходило вокруг него, и он открыл глаза.
– Ну вот что, – в лицо ему сказала сердитая молодая женщина, – мне надо сделать пару стежков на вашей драгоценной голове. Обезболивающее у меня очень… условное. Я, конечно, побрызгаю, но чудес не ждите. Придется терпеть.
– Я готов.
Таня фыркнула.
– Или связать вас? – с сомнением спросила она и посмотрела на его руки, как будто и вправду собиралась связать. – Варвара, давай его привяжем. Ну хоть к стулу, что ли.
– Не надо меня привязывать, – пробормотал Димка. – Это какое-то сексуальное извращение.
– И не мечтайте даже.
Он бы обязательно покраснел, если бы мог.
– Правда, не надо меня привязывать. Я постараюсь вам не мешать.
– Если вы будете мне мешать, я сама дам вам по голове. Варвара, держи его за руки.
Потом стало очень больно, и это было долго.
Он дышал с присвистом, и ему было стыдно, что он так дышит, как будто специально. Лицо и спина были совсем мокрыми от пота. Мокрыми и холодными.
– Отлично, – сказала Таня. Звякнули какие-то пыточные железки. – Ковбой Мальборо. Можете расслабиться.
Он раздвинул стиснутые челюсти и немножко подышал, стараясь, чтобы это было без позорного свиста.
– Хороший мальчик, – похвалила Таня, – хоть и скотовод.
– Я физик, – пробормотал он. Ее бесцеремонность и навязчивое желание сделать из него скотовода внезапно стали раздражать.
– Ну физик. Варвара, это можно убирать. А это оставь. И чайник поставь!
Димка вдруг понял, что больше всего на свете хочет чаю. Очень горячего, очень крепкого и очень сладкого чаю. Семь кружек. Горло опять стиснуло – так хотелось чаю.
Наверное, он сказал это вслух, потому что Варвара вдруг жалостливо проговорила:
– Сейчас, Димочка, миленький. Сейчас, только вскипит.
На кухне, пока Танька мыла свои инструменты, она осторожно спросила:
– Тань, что мне теперь с ним делать-то? К родителям в таком виде нельзя. Лидию Владимировну инфаркт хватит.
– Да это все пройдет через три дня, – безмятежно отозвалась Таня. Она очень гордилась собой.
Она выполнила сложную операцию в полевых условиях и…
Ну пусть не сложную и пусть не в полевых, но она справилась, она хороший врач, профессионал, помогла «больному» – ловко, красиво, быстро.
Выходит, она тоже чего-то стоит, а это так важно, когда бросил муж, стареют родители, безумствует сын, и язва по ночам сосет все сильнее, и нельзя болеть, потому что без зарплаты – голодная смерть, а впереди ничего, кроме ежедневного приема в поликлинике и сериала «Скорая помощь» по вечерам, где невозможный, обаятельный, шикарный Джордж Клуни одной левой спасает больных, любит роскошных женщин, играет в бейсбол, радуется своим американским радостям и печалится американским печалям.
…И мужа она бросила сама!..
– Слушай, – вдруг сказала рядом как будто очнувшаяся Варвара, – а кто его стукнул по голове?!
Распоясавшийся Джордж Клуни занял все место в Таниной голове, и она не сразу поняла, кто кого стукнул.
– Так, наверное, жулик! – решила она, сообразив. – К тебе в квартиру влез жулик, нарвался на скотовода и дал ему по голове.
– Жулик? – переспросила Варвара с сомнением. – А почему он ничего не взял, этот жулик?
– Что значит – не взял?
– Тань, жулик зачем в квартиру лезет? Чтобы что-нибудь украсть. Димка попался ему на дороге, он дал ему по голове и ушел, да? А красть? Почему он ничего не украл? Димка без сознания был.
– А точно ничего не пропало?
– Не знаю. Ничего. У меня ничего нет. Есть три серебряных кольца. Вот. – Варвара показала растопыренные пальцы с кольцами. – Пальто есть, в собачьей шерсти. Оно на двери висит. Чайник «Тефаль». Телевизор, торшер, ковер. Все на своих местах. Да, еще чашки в серванте. Могу пересчитать.
Таня искоса на нее взглянула.
– Испугался? – предположила она. – Испугался, что наделал дел, и смылся.
Варвара промолчала.
– Тебе бы замки поменять, – предложила Таня серьезно, – как он в квартиру-то попал?
Да. Вот черт.
Варвара рванулась в прихожую и зажгла свет. Ей было видно, как Димка на диване разлепил глаза и с усилием повернул голову в ее сторону.
– Ты сиди, сиди!.. – сказала она быстро. – Чай сейчас будет.
– Спасибо, – пробормотал он.
Варвара открыла дверь и внимательно осмотрела замок. Она не знала точно, как должны выглядеть «следы взлома», но была уверена, что сможет их отличить. Замок был в полном порядке. Она повыдвигала и поубирала замковые железки. Они легко выдвигались и убирались.
– Ну что? – с любопытством спросила Танька из-за ее плеча.
– Ничего. Все в порядке. Замок как замок. Работает.
– И что это значит?
– Это значит, что открывали ключом.
– Чьим? Твоим?
Варвара подобрала с пола свою сумку и стала копаться в ней. Копать особенно было нечего – вчера из нее все вытащили, и сегодня утром в ней был только очень неудобный коричневый кошелек, который ей подарили на работе к Восьмому марта, файловая папка с бумагами из международной дирекции, ручка и билет на метро на две поездки. А ключи? Сейчас ключей не было.
Варвара бросила сумку и схватила пакет с хлебом и молоком, так и валявшийся посреди дороги. В пакете ключей тоже не было. И в куртке не было. И в «собачьем» пальто.
– Я утром запирала дверь ключами, – остановившись, пробормотала она, – точно. Я попрощалась с Димкой, велела ему спать и заперла дверь, оставив запасные ключи. На работе мои ключи еще были, я их выронила из сумки, а Илария подняла. Еще замечание сделала! Их могли украсть по дороге домой или где угодно. В метро.
