скачать книгу бесплатно
За что наказан великий импровизатор
В. О. Устьянцев
Герой повести, молодой учитель начальных классов Виталий Александрович Часиков, оказывается в необыкновенной тюрьме за безграмотность и халатное отношение к работе, выход из которой возможен лишь в двух случаях: исправиться или навсегда лишиться диплома.
За что наказан великий импровизатор
В. О. Устьянцев
© В. О. Устьянцев, 2023
ISBN 978-5-0059-4687-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Необыкновенное приключение одного учителя
Дорогой коллега!
В личном разговоре с Вами мне не хватило мужества рассказать всё. Решил написать. И даже для этой цели забежал в ближайший магазин и купил тетрадь с коленкоровой обложкой. Теперь вот пишу. Как могу, как умею, но пишу. Вы спрашивали, где я пропадал последние двенадцать дней, почему не отвечал на звонки, не читал сообщений в соцсетях и не открывал дверей, когда Вы стучались.
(Обманул меня мой Порфирий, теперь я это знаю!)
Но объясню.
Я был наказан. Как мальчишка. И мне не стыдно признаться в этом.
Да, именно наказан. Я не сержусь на своих… гм, не знаю, как правильно назвать, чтобы не обидеть. Крепкое слово не подходит, поскольку обошлись со мной совершенно справедливо. Признаю это.
Свои объяснения, касающиеся моего случая, излагаю в подробностях в этой тетрадочке. Доверяю её Вам. Возможно, мои записки окажутся полезны, только – тсссс! – никому, прошу Вас! Во всяком случае пока. Я не готов. Или вот что: можете рассказать своим студентам, которым предстоит занять наше место, но фамилии моей не называйте. Рассказывайте, как сказку. Тогда будет ничего. Очень на Вас надеюсь.
Тайну своего ареста я не знаю до сих пор, так же, как мне неизвестна и тюрьма, где я был заключён, и местонахождение её. Да и тюрьма ли? Утверждать могу с полной уверенностью одно, что это никакой не сон, не галлюцинация, не видение. Я не был болен ни физически, ни, что главное, психологически. И решётка, и кровать с белыми простынями, и стол, и полка с книгами, и этот Порфирий, с которым я там познакомился, всё это не мираж, не пустой воздух; они в самом деле существуют. И прошу о последнем: не считать описанное здесь моей фантазией. Клянусь, это не фантазия.
Уважающий Вас
Часиков.
Глава первая. Накануне
Считаю, что последней каплей, послужившей поводом меня арестовать, стали события 24 октября 2020 г.
В тот день я слушал, как Петька Степанов читал что-то из «Конька-горбунка». Хоть убей, не помню, какой именно был отрывок. Я сидел за столом и, подперев рукой голову, стеклянными, полусонными глазами таращился в учебник. Делал вид, будто слежу за текстом. Хотя ни слова не понимал, и думал только о том, чтоб как можно быстрее кончился урок – и домой.
До чего было скучно – не передать! Каждые полминуты я нажимал кнопку на телефоне и проверял, сколько осталось до звонка. Пять минут. Не так много, если сидеть дома перед телевизором или читать увлекательный приключенческий роман. Но в классе – что знакомо любому школьнику! – время тянется невероятно долго. Лишь мысль о том, что завтра суббота, успокаивала. Не надо будет готовиться к урокам, спи хоть до самого обеда, а проснувшись, делай что вздумается: хочешь – играй в компьютерные игры, хочешь – книжку почитай, а не хочешь, так с друзьями или на улицу или в кино!
Внутри сидела ловкая, неподатливая пружинка. Хотелось, не дожидаясь, когда тётя Маша нажмёт кнопку под лестницей, собрать в портфель тетрадки, учебники и вон из класса. Съехать на животе по перилам вниз на первый этаж, а оттуда, срывая пальто и шапку с вешалки, из школы на улицу, где светит солнце и птицы поют.
– Виталий Александрович!
А? Что такое? Я дёрнулся, как человек, который только начал засыпать, и вдруг проснулся.
Петя Степанов тянул руку.
– Да, Петя, что хотел? – спросил я, деликатно сдерживая зевоту.
– Виталий Александрович, а что такое малахай?
«А я откуда знаю?» – тут же подумал я, но виду не подал. Только поинтересовался.
– Как ещё раз? – я сощурил глаза и сделал такую мину, будто и в самом деле не расслышал.
– Ну вот тут написано, – Петька ткнул пальцем в учебник и прочитал: – «Иван с печи слезает, малахай свой надевает».
Я посмотрел в книгу.
– На какой странице?
– На пятьдесят седьмой.
Пролистнул две странички. Нашёл. М-да, действительно, малахай. Чёрт его знает, что означает. И сноски нет никакой. « – Ну разве можно в детских книжках не давать разъяснения старинным словам!» – ворчал про себя я, хотя сам, к стыду своему признаюсь, к урокам не готовился как следует давно. Всё больше импровизировал. Не удивительно, что в подобные ситуации попадал часто. Один такой вопрос, и не знаешь, как выкручиваться.
Что делать? Признаться, что не знаю – страшно неловко. Вроде как учитель и знать должен. А кроме того, засмеять могут. Промолчать – тоже не вариант. Выбрал третий путь, уж самый надёжный:
– Ну, малахай – это типа… ну такая штука, щас её уже ну как бы не используют.
Хорошее начало ответа, ничего не скажешь! Загуглить бы, рука так и тянулась к телефону. Но нельзя же, нельзя! Увидят. Тут надо в контратаку!
– А вообще, ребят, кто-нибудь знает, кто такой малахай?
Сначала тишина. Потом Люба Рябушкина подняла руку.
Ну слава богу, хоть кто-то.
– Так, Люба, пожалуйста, слушаем тебя.
– Виталий Александрович, вы ошиблись, потому что сказали «кто такой», а это должен быть предмет, потому что он его надевает.
Ну что же такое! Опять срезался! На пустом месте! Пора с работы уходить, вот что. Или готовиться лучше.
– Молодец, Люба, заметила мою оговорку. А это я специально, проверял, насколько вы внимательны. Одна Люба только и заметила. Остальные чего? Надо слушать внимательней. Ну что, кто знает кт… что такое малахай?
Представьте, никто, ни один человек не поднял руки.
– Ну раз так, – говорю, – вот вам задание. Открывайте дневники, пишите: страница 56—59, выразительное чтение. Самостоятельно найти значение слова «малахай». В понедельник обязательно всех спрошу. Где будете искать?
– В интернете! – тут же сказал Петя Степанов.
– Так, а ещё?
– В словаре.
– Замечательно. Словари дома у всех есть?
– Да, да, да…
– У меня нет, – поднял руку Лёша Коробков.
– Сходи в библиотеку, попроси Марину Леонидовну, пусть выдаст тебе словарь.
– Не, не надо, я в инете найду.
– Ну как хочешь.
Тут к общей радости и звонок прозвенел.
– Ура! – закричали все, и я чуть было не крикнул. Одна Ира Берёзкина удивлённо, с раскрытым дневником в руке, спросила:
– Виталий Александрович!
– Оу?
– А оценки разве не будем выставлять за неделю?
Ах ты, боже мой, ну точно! Оценки же ещё! Как я так про них забыл! И домой как хочется. А начнём выставлять, это минут на двадцать точно, как не больше.
Виду не подал, и с честными глазами заявляю так:
– Оценки в понедельник! Сейчас у меня как бы совещание, срочно идти надо, так что – в по-не-дель-ник!
(В скобках, коллега, замечу, что, когда говорил, на лице моём не один мускул не дрогнул. Что говорить: стаж!)
Дети обрадовались ещё больше, поставили стулья на парты ножками вверх и, на ходу надевая портфели, побежали.
– Шапки только, – кричу вдогонку: – Шапки не забудьте одеть, на улице ветер!
Ушли все, только две девочки, Зоя и Вероника, остались. Они любили после уроков рисовать в своих блокнотах всяких ёжиков, пони-фей, кошечек и хомячков.
«– Нет, сегодня я их отправлю домой. Устал я.»
– Девочки, шибко не раскладывайтесь. Давайте фломастеры, карандаши блокноты по портфелям и домой. Пора уже.
– Ну Виталий Александрович, ну можно мы останемся, ну пожалуйста, – в голос просили девочки, молитвенно сложив руки.
– Нет, собирайтесь.
– Ну почему?
– Вас дома потеряют.
– Не потеряют.
– Я сейчас пойду тоже домой… э-э.. на совещание, так что сидеть с вами мне некогда.
– А вы там долго будете?
– Долго. Давайте собирайтесь.
Я взял стул Пети Степанова, подбросил его, поймал за нижнюю перекладину и поставил на парту как положено.
– А ещё говорите, Виталий Александрович, что мы из цирка сбежали! – заметила Зоя, погрозив пальцем.
– Ай-яй-яй! – шутливо закачала головой Вероника.
– Я никогда такого не говорил!
– Говорили! – хором сказали девочки.
– Я не говорил, что вы из цирка сбежали, – парировал я: – Я говорил, что вы из зоопарка сбежали.
Зоя и Вероника засмеялись.
– Вам на Камеди надо! Шутник вы!
– Со-би-рай-тесь!
– Ну почему?
– Быстро.
Нехотя, девочки всё-таки стали собираться.
– Пойдём ко мне, – предложила Зоя.
– А у тебя папа дома?
– На работе. И мама на работе.
– Ну ладно, пошли.
– До свидания, Виталий Александрович.
– До свидания, Виталий Александрович.
– Давайте, девочки, счастливых выходных.
Ну вот ушли, слава богу, всех спровадил. Стал собираться.
Пока собирался, вспомнил, что забыл оставить дежурных. На полу валялись обрывки от цветной бумаги, фантик от конфеты, сломанная ручка, а под партой Стёпы Барашкина лежала стружка от карандаша. Нужно было всё подмести, подобрать…
Правильней было бы вернуть ребят и попросить прибраться, но, вообразите себе, делать этого не стал. Сам пробежался по классу, что покрупнее подобрал – и в мусорное ведро. А грязь с улицы (кто-то забыл сменить обувь) и стружку я ногой под батарею. Отошёл в сторону, присмотрелся – вроде не заметно.
