скачать книгу бесплатно
Вожак стаи
Жизнь на десять процентов состоит из того, что вы в ней делаете, и на девяносто – из того, как вы ее принимаете.
С. Моэм
Звонок на секунду захлебнулся, пропустил один такт и взвился с новой силой.
Васильев, пол-урока просидевший в обнимку со своим рюкзаком, даже не шевельнулся. Ему нечего и не с кем было обсуждать, некому было говорить «Пока» и жать руки. Его никто в этом классе не интересовал.
Дверь открылась, и в кабинете появилась Ольга Владимировна. Была она уже не такой сонной, наоборот, на фоне утомившихся за первый учебный день школьников выглядела очень даже бодрой. Психологиня посмотрела на девятый класс, кивнула им, как старым знакомым, и прошла к доске, привлекая к себе внимание.
– Ну вот, опять сканировать будут, – проворчал Когтев.
– Не буду, – усмехнулась Ольга Владимировна.
Васильев вздохнул, поставил рюкзак на парту и опустил в него голову.
– Нам нужно договориться, когда мы встретимся и поговорим с вами. Можно сделать это сегодня… – Дальнейшее ее сообщение потонуло в возмущенном гуле. – Юрий Леонидович сказал, что ему удобно завтра! – постаралась перекрыть недовольные восклицания Златогорова. – Значит, договариваемся на завтра, – захлопала она в ладоши, и от этого беспомощного жеста Андрюха фыркнул в рюкзак.
– Да кому нужна эта байда? – выкрикнул он, выглядывая из-за молнии. – Мы и так все про себя знаем.
Класс загудел, выясняя, кому нужно идти к психологу, а кому нет. Чаще всего назывались фамилии Васильева и Когтева. На что Стас вяло переругивался, а Андрюха предпочитал отмалчиваться. Смолова настойчиво требовала проведения больших тестов, чтобы сразу стало понятно, что человек из себя представляет.
– Давай я тебя так протестирую! – кричал с галерки Волков. – Чего ты суетишься?
– А что вы скажете Червякову? – с тревогой спросил Когтев. – Что показал тест?
– Все у вас в порядке. – Ольга Владимировна недовольно хмурила брови. – Нормальный класс, как и всякий другой. – Она прошла вдоль доски и остановилась около стола учителя. – Тебя Васильев зовут?
– Ну, зовут, – глухо отозвался Васильев, еще больше закапываясь в учебники и чуть поддергивая вверх молнию.
– Пойдем со мной! – Психологиня положила на парту рядом с рюкзаком ладонь. – Поднимайся.
– Чего это? – Он немного повозился, подбирая слова, и добавил: – А если у вас проблемы, то прием у меня только на следующей неделе. Мне хватило на сегодня бабских слез. Рязанкина обрыдалась у меня на плече.
Класс замер. Васильев нарывался на скандал. Хамить новому, еще не знакомому учителю – это было слишком.
Ольга Владимировна опустила руку в карман, покопалась в нем и снова положила ладонь на стол, чем-то звякнув о парту.
Андрюха поднял покрасневшее от рюкзачной духоты лицо.
– Возьми! – улыбнулась психологиня.
На столе лежал ключ на большом медном кольце.
– Четырнадцатый кабинет. В ящике стола лежит результат теста. Прочитай его. Тебе будет полезно.
Она пошла к выходу, ни с кем не попрощавшись.
Васильев вдруг понял, что его банально развели, как младенца. Он подбросил на ладони ключ, борясь с желанием забросить его подальше в угол.
Ничего нового эта Златогорова сказать ему не могла. Будет нести всякую чушь типа того, что заниматься ему надо гуманитарными предметами, а не техническими, что у него повышенные коммуникативные способности, что он явный лидер… Короче, все это он знал и без нее. Но судя по поведению, психологиня была назойливой, так просто не отстанет. Если Васильев ее сейчас пошлет вместе с ключами куда подальше, она придет снова. А еще хуже – что-нибудь плохое скажет про него Червякову, тогда еще и с математиком придется бодаться.
Андрюха позвенел ключом.
– Учитесь, мелюзга, как надо охмурять баб, – торжественно произнес он. – Пять минут, и она уже готова со мной уединиться в отдельных апартаментах.
– Детский сад, – покачала головой Нинель Михайловна, собирая со стола тетради. – Какие-то вы после каникул дикие пришли. 9-й «А» тоже совершенно невозможно заставить думать.
– Заставить думать нельзя. – Васильев щелкнул замками рюкзака. – Еще в начальной школе нам сделали лоботомию, и мы уже больше ни на что не способны.
– Что вам сделали? – нахмурилась биологичка.
– Лоботомию. – Васильев схватил себя за голову. – Это когда вскрывают череп и вынимают часть мозгов. Так делали в фильме «Пролетая над гнездом кукушки».
– И что же у тебя теперь в голове? Сквозняк? – Нинель Михайловна раздраженно стукнула стопкой тетрадей по столу.
Васильев вышел в коридор. Делать было решительно нечего. Можно, конечно, выяснить, что там случилось с Рязанкиной, не ампутировали ли ей еще ногу по самые уши. Или отправиться к Быковскому, чтобы узнать, какая муха укусила его мать, что она примчалась в школу.
На него накатила лень. Да ну, куда-то идти, что-то делать.
А может, зайти к психологине? Пускай она его наставит на путь истинный, скажет, как ему теперь жить.
Андрюха уже сделал пару шагов по коридору, но вдруг резко изменил направление, подошел к окну и недрогнувшей рукой опустил ключ в ребристое нутро батареи.
Вот теперь пускай побегают, пускай поищут свои ключики…
Довольный, что избавился от ключа и от необходимости к кому-то идти, он пробежал два пролета лестницы. Внизу послышался голос завуча. Встречаться сегодня с Алевтиной Петровной не входило в Андрюхины планы, поэтому он свернул на второй этаж.
Он уже почти добрался до противоположной лестницы, когда какая-то неправильность привлекла его внимание. На одном из кабинетов появилась новая табличка – на ярко-желтом фоне тревожно-красные буквы скачут в разные стороны. Табличка была настолько необычной, что пройти мимо было невозможно.
«П», «И», «Х», «О»…
Пихо…
Тьфу, ты! Психология!
Ага! Номер четырнадцатый. Сверху в табличку был вставлен сложенный вчетверо листок. Коричневая дверь, желтая табличка, голубой листок. Открываешь дверь, а за ней сидит добрая фея и обещает манну небесную.
Кстати, о двери.
Андрюха похлопал себя по карманам. Куда ключ-то делся?
Пока он ощупывал себя и перекидывал рюкзак с плеча на плечо, глаза его неотрывно смотрели на записку.
Какой идиотизм вкладывать записку просто так. Ее может кто угодно взять. А кому надо, так и не достанется.
Через секунду рюкзак валялся на полу, а сам Васильев шуршал голубым листком.
«В столе, в верхнем ящике лежат все ваши листочки, а под ними результат теста. Посмотри его спокойно и подумай. Об этом пока не знает никто, кроме тебя. И не узнает, если ты сможешь правильно себя повести. О.В.»
Текст был непонятный. Ни обращения, ни объяснения.
Андрюха еще раз пробежал глазами по ровным строчкам, продолжая похлопывать себя по карману.
Это же психологиня ему написала! Она догадывалась, что он не воспользуется ключом, но обязательно пройдет мимо, прочитает записку и тогда уже не сможет удержаться от соблазна все узнать.
Что же там, в этих результатах? Выяснилось, что он самый умный? Что ему на роду написано стать Наполеоном и свершить революцию? Какой такой секрет выяснила психологиня, что не стала говорить при всех? Чего она испугалась? Правда настолько страшна? Или так неожиданна?
Андрюха скомкал листочек и сунул в карман.
Войти хотелось смертельно.
А ведь он случайно здесь оказался. Если бы не Алевтина, он бы прошел по другой лестнице и никакой записки не увидел бы. И трюк психологини провалился бы.
Черт, интересно-то как!
Васильев подергал дверь.
Закрыто.
Нужен ключ. Тот, что был у него, застрял в батарее. Запасной может быть в учительской или у вахтера.
Что же он стоит? Скорее к батарее!
Андрюха помчался наверх.
Ключ застрял капитально. Его еще можно было нащупать, если подсунуть палец снизу, но сверху его даже не было видно. Нависающий подоконник мешал протолкнуть ключ ниже.
Андрюха отбросил указку, раздобытую в кабинете химии, и в сердцах стукнул по упрямой батарее. Она отозвалась гулким эхом, и Васильев перепугался, что на шум сейчас сбежится толпа.
Вжимая голову в плечи, он бросился к кабинету химии, единственному из всех оставшемуся открытым.
Можно было, конечно, провести эксперимент и попробовать вылить в батарею какой-нибудь химической жидкости. Она там что-нибудь окислит, и ключ вывалится сам. Но Андрюха не был силен в химических формулах, какую жидкость взять, чтобы при соединении с батареей из нее выпадал ключ с большим медным кольцом, он не знал.
И тут ему на глаза попались магниты. Небольшие черные брусочки, с помощью которых на доску крепились карты и таблицы.
В следующую минуту он снова сидел на корточках в низком поклоне перед батареей. Он упрямо водил по ребристому боку магнитом, в надежде, что ключ спустится вслед за магнитом вниз.
То ли ключ был не железный, то ли магнит сильно лип к батарее, но только ничего у Андрюхи не получалось.
Тогда он решил попробовать спустить магнит сверху. Если ключ не хочет прикрепляться через толстую батарею, то уж напрямую схватится точно.
Во все еще пустующем кабинете химии Андрюха раздобыл леску, перевязал ею магнит и спустил в ребристый отсек.
Магнит тут же прикрепился к стенке и никуда больше падать не соглашался.
От отчаянья Андрюха шепотом выругался.
Да что же это такое! Как будто кто-то издевается над ним! Какого лешего он закинул этот ключ так далеко? Руки чесались?
Чтобы наказать эти самые непослушные руки, он пару раз сильно ударил по жесткой батарее кулаком.
Затрепетала, застонала сложная конструкция школьного отопления и…
И ничего не произошло.
– Если где-то нет кого-то,
Значит, кто-то где-то есть.
Только где же этот кто-то?
И куда он мог залезть? – произнесли у Андрюхи за спиной, и тот шлепнулся на пол от неожиданности.
Сначала Андрюхе бросилась в глаза необычная окантовка на джинсах стоящего перед ним человека. Джинсы были надставлены, поверху шов скрывала широкая тесьма.
– Записку прочитал? – по-деловому спросила Ольга Владимировна. Ее не смущало, что человек, к которому она обращается, сидит на полу, как будто она каждый день практикует такое общение.
– У меня ключ застрял, – пробормотал Васильев, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, все-таки ситуация была наиглупейшая.
– Держи!
Психологиня сделала уже знакомое движение рукой, и на Андрюхину ладонь упал ключ. Желтенький. С большим медным кольцом.
– А как?… – смутился он.
– Посмотри, что там написано, а потом мы поговорим. – Ольга Владимировна протянула Васильеву руку, предлагая свою помощь, но он поднялся сам.
– Чего, достали, что ли? – буркнул он, от неловкости не зная, что делать – то ли бежать куда глаза глядят, то ли с достоинством спуститься на второй этаж.
– Он сам выпал.
– И давно? – напрягся Андрюха, чувствуя себя последним «чайником» эпохи. Развестись на такую подставу! Ключа в батарее не было, а он его все доставал и доставал. Интересно, сколько бы он еще тут скакал, если бы не психологиня?
– Ничего, в следующий раз получше запрячу, – мрачно пообещал он и отправился вниз.
У него было сильнейшее желание дойти до второго этажа, забросить ключ за очередную батарею и с чувством выполненного долга отправиться домой. Но на доставание застрявшего ключа у него ушло столько сил и времени, что Васильев пока решил повременить с каверзами.
На лестнице было тихо – за ним никто не шел. Если бы психологиня отправилась следом, Андрюха бы сбежал. Не станет он что-либо делать под чужим присмотром!
Но она осталась на четвертом, и Васильев заспешил вниз.
Наверняка в кабинете его ждал какой-нибудь невинный результат – средний уровень интеллекта, способности такие-то, характер нордический, темперамент устойчивый… и подобная фигня. Но втайне он надеялся на что-нибудь фееричное. Что исследование вскрыло в нем феноменального гения или кровавого маньяка. Андрюха совсем забыл, что отвечали все на невинный вопрос, кто с кем дружит, поэтому тест не может дать такие итоги. Но ему очень хотелось увидеть именно это, о другом он не думал.
Дверь оказалась не заперта, но это было уже и неважно. Он неожиданно почувствовал себя уставшим. Столько возни с этой батареей, волнения первого дня четверти. Надо было бежать домой.
В узком кабинете стоял стол, вдоль стен с двух сторон стулья и низкий комод с не в кассу лежащей здесь плюшевой игрушкой, маленькой невзрачной лохматой собакой.
