скачать книгу бесплатно
Ася же чувствовала постоянную неловкость. Она была не из тех, кто первым начинает дружить. Репина с удовольствием к кому-нибудь пристроилась бы. Но все были заняты, и единственной свободной оказалась Царькова, вот Ася и «зависала» время от времени рядом с ее партой.
– А что еще делать? – подняла пушистую бровь Светка. – Надо же чем-то себя занимать!
Странная это была причина для столь мучительных внешних преобразований. Но с другой стороны, когда действительно делать больше нечего…
Репиной тоже особенно заниматься было нечем – ни в какие секции и кружки она никогда не ходила, марки не собирала, музыкой не увлекалась. Все это требовало определенных усилий, на которые она была не способна. Ей больше нравилось мечтать. Забраться с ногами в кресло или встать коленками на стул и уставиться в окно. Там по дорожкам, осенью и весной мокрым, засыпанным опавшими листьями или еще не очистившимся от снега, зимой – занесенным сугробами, а летом – сухим и жестким, – так вот, там ходили люди. И у каждого была своя история. И как было здорово эти истории придумывать! Телевизор смотреть не надо, все можно было и так вообразить.
Но вот именно сейчас ничего толкового у Аси не придумывалось. Над красивой головой Павла сгущались нешуточные тучи, а она бездействовала.
А что сделаешь, если рядом с ним неотлучно вертится Курбаленко! Она Быковского не оставляла ни на секунду. Только если на улице…
– Что там у Леры? – как всегда, не в кассу и, как всегда, с большим опозданием спросила Царькова. – Звонит?
– Нет, – вздохнула Ася. – Один раз только позвонила. И то связь оборвалась.
– Значит, она Быковскому звонит, – легко предположила Светка.
Репина удивленно уставилась на одноклассницу. Нет, все-таки и Царькова иногда могла выдать что-то умное. Надо найти повод подойти к Быковскому, завести непринужденный разговор и между делом узнать: а вдруг и правда они уже обо всем с Гараевой договорились?
И Ася стала искать повод. Но он, как назло, все не подворачивался и не подворачивался. Впрочем, темы для беседы у Репиной тоже не было. Спросить о погоде? Ни за что! Он ее еще примет за дурочку. Значит, надо о чем-то глобальном. Например: где он будет встречать Новый год? Или – как идут занятия в музыкальной школе? Или – как он рассматривает внутреннюю политику их страны, как прогрессирующую или регрессирующую?
Вот, кажется, о политике – самая подходящая тема.
Ася перепугала папу, спросив, какую бы газету почитать, чтобы лучше узнать…
– …О нашей внутренней политике, – с трудом выговорила она и, решив, что этого может оказаться недостаточно, добавила: – И о внешней тоже. Особенно ситуация на Ближнем Востоке меня беспокоит.
О Ближнем Востоке она слышала по телевизору. Конечно, можно было никакие газеты не читать, а все узнать из новостей по телевизору. Но в новостях диктор слишком быстро тарабанит текст, словно ему самому не интересно, что там, на этом несчастном Ближнем Востоке, происходит, так что Репиной ни разу еще ничего не удавалось запомнить. Ни одного имени или названия населенного пункта. А вдруг Павел решит углубиться в детали? А там еще ведь и Дальний Восток есть. И вполне возможно, что Средний тоже. Нет, напечатанный текст куда надежней.
– Ну… – растерянно пробормотал папа, отрываясь от книги. – Возьми газету «Известия» или «Коммерсантъ». Хотя в «Коммерсанте», наверное, про внутреннюю политику не очень много пишут. А что случилось-то? В школе задали?
– Задали, – буркнула Репина, подбирая с журнального столика выданную ей мелочь на покупку периодических изданий. – Еще как задали!
В киоске с газетами оказалось негусто.
– «Вечерка» только, – буркнула толстая тетка и исчезла в пуховых объятиях огромного платка.
Ася сунула в окошко кулачок с мелочью. Полученную газету нежно прижала к себе. Это было ее спасение. Это была ее последняя надежда.
Первое знакомство с печатным изданием оказалось неприятным. Газета сильно пачкала руки, пальцы тут же стали черными, а потом этот неприятный черный налет обнаружился на боках светлой сумки и на подоле куртки – вероятно, Ася в задумчивости провела по нему рукой.
В сердцах Репина чуть не выкинула газету в первую же урну. Это надо же, какая невезуха! Развернуть не успела, а уже такая гадость.
Она зло скомкала податливую бумагу, но в последний момент передумала. Что же, она зря деньги тратила? А потом, можно с этой газетой и не носиться, выписать имена на бумажку, и все.
На улице под снегом газета намокла и покоробилась. На сгибах текст уже не читался. Если так пойдет дальше, то кладезь ценной информации растает у нее в руках и Репина не узнает, что происходит на этом несчастном Ближнем Востоке.
Ася добежала до дома, быстро переоделась и забралась в кресло.
Так, посмотрим, что творится в мире! Она пробежала взглядом по заголовкам, про Ближний Восток – ни слова.
«Золотовалюный резерв РФ и других развивающихся стран (таких как Китай и Сингапур) помогут мировой экономике пережить нынешний кризис».
О чем это они? Где мы, а где Сингапур!
«Изнанка китайского чуда».
Вот оно! На фотографии – полуголый тощий китаец. Что-то про эксплуатацию труда.
Опять не то.
Чемпионат по теннису в Австралии.
Умер актер…
Нет, лучше о золоте. Здесь что-то понятное и не такое мрачное.
После третьего прочтения узкого столбца Репина поняла, что эту абракадабру она ни в жизнь не запомнит. По телевизору это все звучало проще.
Из кухни раздались призывные звуки заставки «Спокойной ночи, малыши!». Пятилетние Санька и Ванька отвоевывали себе право не ложиться спать рано. Сначала передача про Смешариков, потом Хрюша со Степашкой, потом можно еще что-нибудь урвать.
Нет, урвать им сегодня не удастся.
– Спокойной ночи, ребята, – пожелал вежливый Филя.
– Кар, кар, кар! – повела глазами в сторону Каркуша.
– А ну, разбежались! – влетела на кухню Ася и подхватила со стола пульт. – Мне надо новости смотреть!
Она стерла с экрана уплывающую кровать – кадр из заключительной заставки «Спокойных ночей».
– Куда? – Половник полетел в раковину, и мать начала быстро вытирать руки полотенцем. – Верни обратно! Там же сейчас будет!..
– У меня новости! – Ася увернулась от протянутой руки и вдавила кнопку переключения каналов, перескочив на что-то развлекательно-дециметровое.
– Ну, и какие новости ты собираешься здесь смотреть?
Все уставились в телевизор, по которому теперь лихо неслась полицейская машина с мигалкой, а мужик в кожаной куртке бежал от нее в подворотню.
– Сейчас найду и буду смотреть! – упрямилась Репина. Кнопка запала, и теперь каналы весело сменяли друг друга, не давая возможности понять, что мелькает на экране. Взрыв. Человек пьет воду. Фигуристка закружилась на одном месте. Черная спина…
– Отец, ты гляди, что она делает! – не выдержала мама.
– Мультики! – первым заголосил Ванька.
– Папка! – бросился за помощью более сообразительный Санька.
– А ну верни! – пыталась всех перекричать мать.
– Мультики! – верещал с надрывом Ванька.
– Отвали в кровать, – отпихнула маленького брата Ася. – Ща вообще пульт в окно выброшу.
– Отец! Я тебе выброшу! – Мать хлопнула Репину по спине полотенцем.
– Мне для школы! – не сдавалась Ася.
– Мама! Мама! Чего она? – Ванька уже готов был зареветь.
– Ну что ты? – появился на кухне отец, на руках у него сидел Санька. – Все равно они тебе не дадут ничего посмотреть.
– А мне надо! – не унималась Репина.
– Утром посмотришь!
Воспользовавшись тем, что дочь отвлеклась, мать ловко выхватила пульт и попыталась нажать на кнопку, но каналы самовольно продолжали мелькать на экране.
– Отец, – ахнула мать. – Ты гляди, что она сделала!
– Мультики! – на одной ноте тянул Ванька.
– Я вам тут сейчас устрою мультики! – рассердилась мать. – А ну живо все в комнату!
– Активнее, активнее! – быстро оценил ситуацию отец, ссаживая Саньку с рук. – Кто первым добежит до кровати, тот будет с игрушкой спать.
– Я! – взвизгнул сообразительный Санька.
– А мультики? – не повелся на папину хитрость Ванька.
Отец выключил страдающий заиканием телевизор и повернулся к сыну.
– Кончились, – развел он руками. – И новости тоже.
– А фильм?
– Кто последний, тот моет посуду!
Всех, кроме мамы, ветром сдуло с кухни.
Ася снова забралась в свое любимое кресло.
Санька с Ванькой еще возились, вырывая друг у друга медведя. Чтобы их крики были не очень слышны, папа поставил им диск с музыкальной сказкой, а сам снова взял книгу.
– Пап! – буркнула Ася. Нос уютно устроился в сгибе локтя, поэтому голос прозвучал глухо. – Пап!
– Угм…
Конечно, отрывать отца от книги – занятие бесполезное. Особенно если сейчас у него там происходило что-то интересное. Но Репина больше терпеть не могла.
– Пап, а мальчишки, вообще, внимательные?
– Внимательные! – С шелестом перевернулась страница. – А еще они умеют хранить тайны.
– Какие это тайны? – Асин нос вынырнул из локтя.
– Ну, например, я заметил, что ты уже третий день не ужинаешь, все чаи гоняешь, но никому не сказал.
Репина снова скрючилась в кресле.
– Я серьезно, – пробурчала она.
– И я серьезно. – Отец отложил книгу и с удовольствием потянулся. – Что ты киснешь? Вон, уже позеленела вся. Занялась бы чем-нибудь. Все твои страдания – от безделья. И зачем тебе сдался этот Ближний Восток? Доклад надо сделать?
– Еще какой! – Ася почесала нос о жесткую шерсть свитера. – Пап, а мальчишки любить умеют?
– Через одного. – Папа потер глаза и снова взял книгу. – Некоторые умеют, а другие еще не научились.
– А разве так бывает: сначала говорит, что любит, а потом с другой ходит?
– В жизни все бывает. – Папа зевнул, поудобнее устраиваясь на диване.
– Но разве же это любовь? – Почему-то вдруг сразу захотелось плакать, поэтому Ася еще глубже закопалась носом в сгиб локтя и зажмурилась.
– Любовь бывает разная, – философски изрек папа. Репина всхлипнула. – Эй, ты что? – выпрямился он, поворачиваясь в сторону дочери. – Обидел кто-то?
– А Гараева… – Сдерживаться Ася больше не могла. – Он ей говорил… А теперь…
Сидеть сил не было. Она соскочила с кресла и бросилась в коридор. Бешеная злоба не давала остановиться, подумать, понять. Раздраженно, резко она стала натягивать на себя сначала сапоги, потом куртку и шапку. Хорошо хоть свитер и джинсы она не успела переодеть.
– Куда? – запоздало вышел в коридор отец.
– Да приду я, приду! – выдохнула Ася и, захлебнувшись, всхлипнула. Стало легче.
С трудом переставляя ноги, она вышла на лестничную площадку и тяжело привалилась к стене.
Дальше идти не хотелось. Она бы осталась около лифта, если бы не прокуренный воздух лестницы – дышать здесь было нечем.
Репина сбежала вниз, хлопнула тугой дверью.
Все шло наперекосяк. Раньше ее из дома было не выгнать. Она испытывала болезненное удовольствие, оттого что сидит в своем кресле и просто смотрит перед собой, или листает книжку, или слушает, как ругаются Санька с Ванькой.
А теперь ей было тяжело там находиться. И не быть дома, оказывается, тоже тяжело. Все вдруг оказалось таким сложным и запутанным…
Репина шагнула из-под козырька подъезда, и сбоку на нее тут же налетела здоровая лохматая собака. Она появилась до того внезапно, что Репина заорала и бросилась бежать.
– Цезарь, Цезарь! – донеслось сзади, и Ася остановилась, разозлившись сама на себя. Вот ведь дура-то, а? Нашла, кого испугаться! Этого дурацкого пса давно надо было прибить, выскакивает, как сумасшедший.
– Нервы ни к черту, – прошептала она любимую мамину присказку. Все, прогулок с нее на сегодня достаточно.
