скачать книгу бесплатно
Уважаемый Дик!
Ваша ссуда на дом в размере 234.456 канадских долларов 78 центов выплачена через Ваш CIBC банк. Так же прилагается чек на сумму 98,47 долларов за аварийное колесо.
С признательностью
Билл Гейтс
Подпись
дата
Это все не чушь, так как мне эту историю рассказал этот самый парень из рабочих кварталов – Дик Вэй. Я у него купил ворованную Хонду Аккорд 1989 года. У Дика бизнес простой – покупает и продает ворованные машины из Мексики в Канаду, и толкает дальше в Россию, в город-герой Владивосток. Какому то там Ивану Ничипоруку. Перебивает номера, лицензии, торговые декларации и все такое.
Ну не мне вас учить, правда.
А копия чека и письмо с подписью великого Билла висела у него на стене в мастерской на гвозде вместе с молотками и разводными ключами. Поскольку бумажка эта ему на фиг не нужна, он отдал ее мне и это существенно пополнило мою коллекцию всяких прибамбасок от уставших знаменитостей.
У меня-то в Акапулко смелости не хватило на автограф. Хотя мымра моя говорила, что мог бы и выпросить автограф на банковском чеке в пару-тройку штукарей.
Дик после получения денег квасил почти две недели, пока не получил первое предупреждение от Господа нашего – увезли в местную одноэтажную больницу в прединфарктном состоянии – моторчик перестал сдерживать алкогольные пары черного лейбла Джоника Волкера.
Все равно потом кони задвинул через два с половиной года. Матросня из Владика поставила на перышки. Просто произошел раздел рынка небольшой, так как Ничепоренко, получив вид на жительство в Канаде, решил прибрать себе весь этот бизнес. Дорога то уже накатана.
ВАНУА-ЛЭВУ
Это тоже все правда, однако, детали я даже и не знала. Он просто рассказывал мне, что помог Биллу вытолкать драндулет, а вот что жил на его фазенде пару дней – это для меня сюрприз. Вот идиот так уж идиот. Мог бы себе состояние сделать на этой встрече. Мог засудить бы его, Билку, за причиненный самому себе неописуемый вред.
Думаю, что Марийка эта, домохозяйка-мексиканка, совсем уж и не страшная и толстая была на эти две ночи. Припоминается мне какая-то странная фотография, которую обнаружила после нашей этой поездки в его портфэле. Симпатичная, правда, как все мексиканки, низкорослая девушка, стоит с кувшином и поливает цветы на какой-то веранде. Он мне тогда стал сумбурно объяснять, что это, наверное в Канкуне нам перемешали фотки во время печати, а эту он оставил, как сувенир, как открытку на память о поездке.
Я в то время как последняя дура ползала по майя-ацтэковским зиккуратам в Чиченице и медитировала почем зря в Тулуме. Это мы специально «разлучились», тогда на пару дней чтобы любить-твою-мать крепче друг друга!
А я то, дура, и поверила. Вот дура то!
Вот кобель-то, дурандас мой гнилосочный, прости Господи меня!
МГ.
ЧАРЫН
Скорее всего, мне надо было бы начать мои записи не с Парижа, а с засраной деревни Чарын в глуши Казахстанских степей.
Это почти как начать все заново, как родиться заново после тупой жизни.
Начать можно было бы в стихах!
СТИХИ
– Жиль ли Лэнин Казакстан?
Жолтонбай отца спросил
— И-и-и-и, ты мэне сказаль!
Лэнин гниль по турмам-ссилькам
За казакски за народ,Вот Ильич походким в-а-ажным
Четверым бревно несет!
А дальше так.
Почти все это случилось на самом деле. Ведь были же все эти годы, а значит, что-то должно было происходить.
И в самом деле, живет же сейчас в Нью-Йорке один мой бывший хороший друг, Сашка Сюткин, с которым мы пытались перейти Китайскую границу 28 апреля 1984 года в районе реки Чарын в Казахстане. Ему одному из нас троих это тогда удалось, его брат Олег погиб, а я был задержан казахскими бдительными пограничниками при попытке захвата председательского самолета Ан-2 колхоза-хлопкороба «Ленинский свет Социализма».
Я с Сашкой никогда не встречался после этого. Так мы и договаривались. Если нам удается это предприятие по побегу из Советской России, мы забываем друг о друге и никогда не входим в эту воду дважды.
Тем более, что все его считают погибшим и родители приносят цветы на его могилу в городе Ревда.
Такие дела.
Правда, однажды он прислал мне открытку в Торонто к рождеству 1996 года и в ней было написано только два слова – «Taке саrе».
Подписи не было. Но у меня нет никаких знакомых больше в Нью-Йорке, если не считать Курта Воннегута, который приезжал ко мне на открытие галереи и клуба «Бокомара» в Торонто. А, да!, еще есть черный полицай Эдди, не помню уж как его ласт нэйм, что допрашивал меня в госпитале Моунт-Сэне на 49 улице. Это когда мне в темечко прилетело что-то очень тяжёлое в Центральном парке от такого же черножопого. Плюс ко всему я лишился своего любимого фотика. От Эдди-полицая у меня в реликвиях протокол допроса из 52 полицейского отделения Манхэттэна.
«Шел, споткнулся, упал, потерял сознание, закрытый перелом, очнулся – гипс».
ЦИТАТА
«Ну, зачем ты мне врешь! У тебя там не закрытый, а открытый перелом!»
Бриллиантовая рука.
Так вот, подписи под «тэйк кэр» не было.
Значит, это был он, Сашка Сюткин, как очень хотелось бы в это верить.
От Сашки в наследство, в коллекцию моих реликтов досталось его стихотворение, точнее две первые строчки. Он ничего не смог больше придумать, потому как человек был простой и добрый, не как все эти идиоты-поэты современности.
Вот что он написал после их неудавшегося восхождения на Эльбрус в 1982 году:
Они поднимались в гору,
Их было трое…
И все, не строчки больше!
Просто и понятно.
Из этого восхождения они привезли в Свердловск полный полиэтиленовый мешок (за десять копеек, а не за семь) мышиного говна под названием мумие. И долго пытались его продать студентам, чтобы покрыть свои дорожные расходы.
Помните – в десятикопеешный кулек входило три литра пива, а в семикопеешный – только два.
Этот мешочек, один из многих, тоже у меня в музее. Были проблемы с ввозом его на территорию Великобритании – таможня не давала добро, пока проверяли – опиум это или мышиное говно. Сошлись на говне, но посоветовали посетить психиатра. Ржали тогда надо мной совсем как не тихие, тупые англичане, а папуасы с острова Куку.
ВАНУА-ЛЭВУ
До момента с Воннегутом все похоже на правду. Однако с Куртом он никогда не встречался и тот никогда не приезжал в Торонто. Да, клуб Бокомара он действительно открыл, но только в сети. Через два с половиной месяца продал его какому-то индусу по имени Кумар за стоимость обслуживания провайдера плюс бутылку водки, и сайт моментально превратился в порномагазин.
Однако переписка с Воннегутом у него действительно существовала и похоронена где-то сейчас в джунглях интернета. Уж о чем они переписывались, одному Богу и Курту известно.
А вот код-то на вход в его «мыло» я и не знаю.
С братьями Сюткиными он тоже не врет. Вся эта их экстримная компания скалолазов проходчиков поперлась в Казахстан в апреле 1984 года. Моему удалось из грязевой лавы каким-то чудом выбраться. Сюткины погибли.
Это официальная версия. Были слухи, что Сюткины под эту лавинную лавочку ушли в Китай, потом, якобы, их видели в Турции, в Анкаре наши Свердловские челноки.
Мой был под самым пристальным прицелом комитетчиков, и все еще удивлялись вокруг, почему? Вроде наоборот парня надо поддержать после такой трагедии, а его с допроса на допрос, с допроса на допрос.
Потом поперли из Института, и сразу завалили в ряды защитников. Как уж он там не косил под психа, псих мой худосочный! Ничего не помогло. И закинули то не в ближайший аул, а прямо на БАМ, в самый его конец. Я его тогда еще не знала. Это все мать его рассказала потом. Я даже, помню, ревела, как дура. Вот думала, парень то мне какой достался экстримно-активный во всех отношениях. Под смертью ходил и обыграл ее, как в наперстки. И шьет и вяжет, а как спать ляжет – коньки наденет, как заебенит! Экскюз май фрэнч.
МГ.
САЙГОН
А моих друзей в Америке, которых, как я упоминал – раз-два-и-обчелся. В Нью-Йорке, в Сиэтле, Лос-Анджелесе.
В Хюстоне, штат Техас, Земля, Солнечная Система, живет мой друг, вьетнамец Тим Юнг, который в свое время со своей семьей сбежал в США из Сайгона на последнем вертолете за три часа до входа в него Северных войск. Тиму тогда было всего три года и он даже не помнит этой эвакуации, потому что мать его несла закупоренным в большой и надежной дорожной сумке «Сэмсонит», чтобы офицеры контроля Американского посольства в Сайгоне случайно не подумали, что два места в чаппере-вертолете наверняка не лучше, чем одно.
Отец Тима сгорел в огне напалма под налетом американской авиации. Произошло это по нелепой случайности. Бомбовый удар был предназначен для поселка красных партизан Суэнь-хуй, (и смех, и грех – но чистая правда), а командир взвода разведки лейтенант Стивен Мэн неправильно дал координаты района уничтожения, так как карта была залита кровью его отстреленного левого уха.
Ракеты накрыли своих.
Отец находился во взводе прикрытия и превратился в пепел за четыре с половиной секунды, как, впрочем, и большинство его товарищей по борьбе с «красной-вьетнамской-коммунистической чумой».
Такие дела.
КОМСОМОЛЬСК-НА-АМУРЕ
Все, кто служил, тот знает, что состав напалма очень прост – это взбитый на горючке резиновый клей.
Так вот у меня был знакомый, сослуживец по части 6705 в Комсомольске-на-Амуре, Вовка Ершов, по кличке Марихуана, удивительной судьбы человек. Он тоже сгорел от напалма. Только не снаружи, а изнутри.
«Клей» мы пили в боевой части 6705, за отсутствием денег на водку. Пили, как водиться во всех Вооруженных Силах, в каптерке. Подальше от начальства, поближе к кухне.
Ну, сначала надо резиновый клей добыть у зэков в зоне строгого режима ИТК-7. Там на зоне была Промка, где шили очень даже неплохие куфаечки, и в производственном процессе им необходим был «клей резиновый, не питьевой». Клей этот мы, вохровцы ГУЛАГов, меняли на чай, из которого мужички гнали чифир. Удивительного действа напиток – совсем как экстэзи, только танцевать потом нужно под одеялом с самим собой, медленно и верно, а то надзиратели увидят в тебе перемену к лучшему «ниспохую», и дадут карцера на пару ночей, чтобы не эйфорило.
С нашей же стороны процес синтезации спирта из клея БФ-6 был такой. Берем электродрель – дрелью его, клей, надобно «поднять». Как миксером. Ну, у кого миксер есть, тот знает. Можно поднимать резинку и вручную, но это долго и нудно, можно захлебнуться слюной, особенно когда трубы горят.
Потом излишки взбитого клея «отбрасываются» через друшлак, а спиртовой раствор денатурата сливается в трехлитровую банку. Столько, примерно, получалось с 12-ти литрового бидона клея. Затем добавляется соль и раствор отстаивается некоторое время.
Пока душа терпит.
Еще одна фильтровка «ломом» и огнедышащий напиток подается к столу в железных кружках. Белых. Из зеленых только духи пьют чай-бром. Закуска по вкусу. Семь раз отпей – один раз отъешь.
«Фильтровку ломом» наш любимый денатурат проходил только в зимнее, суровое время. Хорошо еще что это время зимнее и суровое в Комсомольске-на-Амуре составляет большую часть времени года. Лето в Комсомольске, как впрочем, и в Свердловске короткое, но малоснежное. Идея проста, как все гениальное. Ее нам подсказали местные китайцы, лимита желтая, (те же самые, что научили меня, как медведей под жопу пинать). Мне даже пришлось кое-какой китайский подучить, чтобы с ними общаться.
Первому слову меня, правда, обучил Урумбек. Грит мне однажды, по молодости, по духовщине еще, – «Суда эди, сукнахбля нерускый сволышь, жярены картошка-мартошка мнэ с кухни принэси!» Я грю, – «Чо?»
Он как мне в печень сапогом заедет, у меня аж цифирьки защелкали.
«Чо» – по-китайски – жопа!» – отвечает.
Вот это я надолго запомнил.
После этого стал Мандарин их китайский изучать.
Больших успехов, кстати, достиг.
Сейчас на Канадщине часто выручает. Иногда подрежу по русской привычке какого-нибудь узкоглазого на дороге, он высунется из окна своего авто дорогого, плюнет своей едкой слюной с типичной пневмонией на мою ворованную Хонду и давай ругаться английским матом. Фак-перефак, фак-перефак!
А я ему, – «Чо!!!»
И по газам!
Ага, о чем это я? Об очистке ломом!
Духи малослуживые шинельным сукнецом натирают лом обычный, стальной, ледодробильный, до состояния зеркального блеска дедовской бляхи на ремне. Чтобы бриться можно было, и как зеркало использовать.
Ну, потом этот ломик мы выносим на тридцатиградусный дальневосточный мороз и осторожно вставляем в пустую трехлитровку. Вот та-а-ак. Осторожно, чтобы на морозе баночка не лузгнула прозрачным стеклом.
Затем осторожно, примерно с половины или с одной третьей высоты лома начинаем на него поливать священную жидкость. Медленно так, чуть дыша, осторожненько блин, ты чо делаешь, сухорукая твоя голова!
Ага! Пошла родимая стекать в баночку!
Так вот суть то вся у китаез этих заключается в том, что пока спиртик с клеевыми добавками бежит по стальной, блестящей поверхности лома, то все вредные и ненужные пары БФ-6 испаряются на жесткой морозюге, или же налипают на арктического холода сталь лома.
А баночку тем временем наполняет чистая слеза спирта.
Дрели же, миксеры, хорошие такие, изготовленные для боевых операций в боевых условиях в тылу врага, мы выменивали на выкидные ножи из Зоны в соседней танковой части №14235.
Выкидные ножи, такие с кнопками, очень козырные-пацанские, короче, мы выменивали в зоне на чай.
Две плитки чая – нож.
Плитка чая стоила 2 рубля и, если не стрендеть совсем, 47 копеек еще сверху.
Танкисты, мазута дубовая, тырили дрели из неприкосновенных, зачехленных на время войны с потенциальными противниками, боевых танков Т-62 с их базы в Хурмулях, СССР, Дальний Восток, Земля, Солнечная Система.
Деньги, чтобы купить чай на обмен в Зоне, присылали наши мамы и папы, в надежде, что мы купим себе на них конфеты, или как поговаривал страшный сержант Урумбек Маменгалиев – «кампет-мампет, панимаищ?».
СПРАВКА
Многие из Войсковой части 6705 ушли потом в коммерцию, а некоторые даже стали основателями первых перестроечных бартеров. Помог большой опыт работы в конвойных частях.
