скачать книгу бесплатно
Маша и Оля стояли в одинаковых нарядах, которые, словно вторая кожа, облегали их точёный фигуры. Гримёры постарались, блондинки выглядели очень эффектно. Маша привычным жестом поправила платье в зоне глубокого декольте и подмигнула сестре:
– Ну, что, поднимем продажи промышленных агрегатов неизвестного назначения нашим товарищам из Югославии?
Ольга иронично заметила:
– Вот именно, «агрегатов неизвестного назначения»… Каждый раз ломаю голову, что за кучу железа мы продвигаем на рынке потенциальным зарубежным покупателям? Мотор от ледокола, что ли? Здоровенная штуковина.
– Даже не пытайся понять! Сеялка-веялка, карбюратор… Какая нахрен разница? Сама знаешь, к кому приковано внимание тех, для кого печатают эти промышленные каталоги!
Шутливую беседу сестёр прервал фотограф, который стремительным шагом пересёк съёмочный павильон, и начал устанавливать свет. Он скомандовал:
– Так, красотки, давайте энергично поработаем! У меня репортажная съёмка вечером. Генсек встречается с победителями соцсоревнования, мне надо увековечить их счастливые лица для передовицы печатных изданий.
Мария и Ольга встали слева и справа от молота кузнечно-прессовой машины. Замерли, приняв кокетливые позы и широко улыбнулись. Фотограф заметно оживился, глядя на девушек, даже пошутил, поправляя софиты:
– Боже, кто додумался всю эту красоту растрачивать на эту невообразимую… Не хочу выражаться матом… Нет, чтобы рекламировать кружевное бельё, духи, я не знаю… Что-нибудь изысканное… А у нас? Трубы, чугун, бред какой-то. Начнём?
Девушки замерли, резкие звуки щелкающего фотоаппарата разрезали тишину огромного павильона. Работа фотомоделей благодарная, но очень тяжёлая. Несколько часов на ногах, от долгого позирования затекает всё тело. Наконец-то фотограф произнёс:
– Надеюсь, плёнка окажется без брака… На днях весь снятый материал улетел «в корзину»! Сутки работали, грим, костюмы, декорации – псу под хвост! Отдыхайте, девочки!
Фотограф направился к выходу, потом остановился, словно вспомнил о чём-то, вернулся. Он пристально посмотрел на сестёр и начал издалека:
– Барышни, я вот о чём хотел вас спросить… Я с вами, так сказать, неформально общаюсь… Могу сболтнуть лишнее. А вам, случайно, ещё не сделали предложение определённого рода?
Девушки переглянулись. Ольга пожала плечами и уточнила:
– Что за «предложение» вы имеете в виду? На «постель» намекаете?
Фотограф замялся и неуверенно продолжил:
– «Постель», как ты изволила выразиться – это часть плана… Ну, вы же знаете, что девиц в нашем бизнесе частенько «подкладывают» под «нужных» людей, чтобы они потом сливали информацию людям с Лубянки… Так вы получали подобное предложение?
Маша возмущённо затараторила:
– Мы не стукачки! И не девушки лёгкого поведения! За такие предложения любого пошлём далеко и надолго!
Фотограф усмехнулся:
– Не зарекайтесь, девочки, вы ведь ещё недавно здесь работаете… Бывают предложения, от которых НЕВОЗМОЖНО отказаться…
Он повернулся и пошёл, как-то резко ссутулившись, сморкаясь в большой клетчатый носовой платок.
Маша и Ольга облегчённо выдохнули, на ходу сбрасывая узкие туфли-лодочки на тонкой шпильке. Ольга кивком головы указала в дальний угол павильона:
– Там кофе в термосе и бутерброды с «докторской»! И ни слова о том, что от них задница растёт!
Маша засмеялась:
– Надо подкрепиться, а то в гостях жевать неудобно, когда вокруг такие люди! А ОН будет?
Ольга с наигранным придыханием томно промолвила:
– Вартанчик обещал, что будет! Собственной персоной… Вся богема… И мы…
«Вартанчиком» Ольга называла Вартана Петросяна – сына знаменитого шахматиста Тиграна Петросяна. Молодой человек вращался в модной тусовке. Был вхож в дома многих знаменитостей. Ольга и Маша были в приятельских отношениях с ним. Парню доставляло удовольствие появиться на каком-нибудь светском рауте или дружеской вечеринке под руку сразу с двумя ослепительными блондинками. Троица мгновенно оказывалась в центре внимания, Вартан с нескрываемым удовольствием представлял своих спутниц:
– Господа, знакомьтесь, Оленька и Машенька. Между прочим, фотомодели «Внешпосылторга»!
Это был его любимый трюк. Присутствующие немедленно клевали на эту фразу и начинали наперебой осыпать девушек комплиментами:
– Да, да! Очень знакомые лица! А я-то думаю, где же я вас видел?! На обложке!
– Барышни, вы великолепны! Это же вы позировали для мартовского выпуска журнала «Силуэт»? Там на обложке потрясающая блондинка с лиловыми цветами из шёлка в волосах. Это вы, Ольга? Или вы, Мария?
Девушки едва сдерживались, чтобы не рассмеяться, подыгрывали Вартану:
– Знаете, столько съёмок! Даже не успеваем отслеживать, где и что напечатали!
Вартан наслаждался произведённым эффектом, галантно раскланивался и отлучался «на минуточку». А вокруг девушек начинали «нарезать круги» потенциальные ухажёры всех мастей. Были среди них и очень приличные и интересные мужчины. Благодаря Вартану сёстры не раз оказывались там, куда доступ «простым смертным» был заказан.
Глава 5
Ольга и Мария, сидели на кухне дома, расположенного в старинном центре Москвы. Утопая в клубах сигаретного дыма, они неспешно отпивали из бокалов красное сухое вино и прислушивались к разговорам окружающих. Хозяин квартиры открыл балкон, чтобы проветрить помещение, приговаривая:
– Его в театре задержали! Зал стоя полчаса аплодировал, не отпускали со сцены!
Кто-то спросил:
– А ОН на своём «мерсе» приедет?
Хозяин квартиры – с характерной усмешкой, означающей «разве моет быть иначе?» – подтвердил:
– Ясное дело! Говорят, когда он в ГАИ приехал машину на учёт ставить, у всех челюсти отвисли! Первая такая «тачка» в Москве! Из-за бугра!
Маша шепнула Ольге:
– «Мерседес» цвета «голубой металлик». Представь! Вся театральная тусовка только об этом и говорила, когда Высоцкий начал на нём по городу гонять…
Ольга кивнула:
– Ну да, это вам не «горбатый» «Москвич»… Мы с тобой тоже шикарно в такой тачке смотрелись бы…
И тут присутствующие оживились, все прильнули к окну, переговариваясь:
– Володя приехал!
– Водочку из холодильника доставайте! И коньячок!
Он появился в дверном проёме, присутствующие даже не пытались скрыть восторг, со всех сторон раздавались приветствия:
– Владимир Семёныч! Володенька, дорогой ты наш!
Высоцкий отдал кому-то свою гитару, снял модную джинсовую куртку, остался в лёгкой рубахе. Присутствующие, похлопывая артиста по плечу, расступились, пропуская к импровизированному фуршетному столу. Он выпил, ему протянули гитару, сел на венский стул из морёного дерева и замер на несколько секунд, прислушиваясь к себе. Он коснулся струн, как бы примеряясь, потом взял первые аккорды и его хриплый голос властно перекрыл все остальные звуки:
– Что за кони мне попались?! Привееред-ли-вые…
Жители окрестных домов наверняка были уверены, что голос Высоцкого звучит с кассетника, что в ту пору было повсеместно. И только несколько человек в этот момент видели гения воочию, наслаждались его невероятной харизмой. Находясь вблизи этого человека, женщины мгновенно считывали его сексуальный магнетизм. Этот его фирменный прищур. Он без всякого смущения выбирал себе в слушательницы кого-нибудь из красивых женщин и становилось понятно, что он посвящает своё выступление ей. А потом, когда гости расходились, поэт и очаровавшая его девушка оставались тет-а-тет. Он пронзительно и тонко исполнял любовную лирику, пристально глядя в глаза:
– Волшебную невидимую нить, которую меж ними протянули…
Творческим людям нужна подпитка, им необходимо находить новую музу, испытывать острые чувства. Кто знает, быть может какая-то из песен Высоцкого навеяна впечатлением от встречи на том самом «квартирнике»…
Глава 6
Настал момент, когда сёстрам нужно было, выражаясь казённым языком «определяться с профессией». Маша помнила, как рвал душу Владимир Семёнович на тех домашних концертах, где она была. Не на сцене, перед забитым битком залом, а в прокуренной кухоньке, где всего несколько слушателей. Он пел «на разрыв аорты», как в последний раз. Он проживал каждую песню. Для этого был создан, чувствовал своё предназначение. Маша видела себя только артисткой. Очень сложно не стушеваться после встреч с такими Великими Артистами, как Высоцкий. Ведь выходить на сцену можно только, если ты готов вот так вывернуть наизнанку душу.
Отец Маши суетился, в сотый раз проверяя, безупречно ли накрыт стол. Ещё бы! Ждали легендарных Тамару Макарову и Сергея Герасимова. Небожители. Знаменитости. А Маша в этот момент высказывала Ольге все свои сомнения:
– А если они скажут «ну какая из тебя актриса?!»
Ольга мотнула головой:
– Даже не думай! Если тебя фотокамера любит, то и кинокамера полюбит! Актриса должна быть такой, чтобы глаз не оторвать! Чтобы до мурашек! Ты такая и есть! Будешь звездой экрана!
Маша возразила:
– Оль, ты про красоту, а я про талант! Красивых много, а вот, чтобы как Высоцкий… Даже не красавец, а талантищем своим с ног сшибает…
– Так этому тебя в училище научат! Зря, что ли, все эти системы Станиславского, Чехова, который Михаил? Ты же способная! На гитаре играешь офигенно, голос – от Бога!
Маша раздражённо отмахнулась от сестры:
– Это всё не то! Смогу ли я влезть в чужую шкуру? Так, чтобы зритель поверил, что это Джульетта или… Офелия… А сейчас ещё надо уметь какую-нибудь женщину героической судьбы играть…
Ольга иронично заметила:
– Не, Маш, женщина героической судьбы из тебя, как из кое-чего пуля! А тебе и не надо! Ты будешь какой-нибудь, вот как «Анна на шее»… Или трагедии Шекспира, чтобы роковая красотка, из-за неё терзаются и убивают, кончают жизнь самоубийством! Чтобы такие страсти кипели!
Маша засмеялась и шутливо прикрыла сестре рот ладошкой:
– Всё понятно, я просто обречена прославить нашу фамилию и стать звездой Голливуда! Для начала надо, чтобы Макарова и Герасимов басню до конца дослушали!
Ольга оживилась:
– Вооот! Это другой разговор! Ты им так «Слона и моську» или что там у тебя?
– «Стрекоза и муравей»…
– Стрекозу эту так изобрази, чтобы онемели от восторга… Ты сможешь, я же тебя знаю!
Маша неуверенно вздохнула, как-то сникла:
– Не знаю… Они же такие… Мэтры…
Ольга крепко хлопнула сестру по плечу, та аж сморщилась от увесистого удара:
– Не дрейфьте, Мария, скоро вам будут рукоплескать стоя в лучших театрах Москвы! Машка, у них же ещё зарубежные гастроли бывают! Суточные в валюте, шмотки заграничные…
Резкий звук дверного звонка прервал диалог сестёр, за дверью комнаты послышались голоса родителей и гостей:
– Здравствуйте! Здравствуйте!
– Там в ванной полотенце белое! Мойте руки и за стол!
– Моя сегодня заливное сделала! И икорка, конечно… Гусь в духовке томится, к столу, к столу…
Макарова и Герасимов дружили с родителями Маши. Познакомились на одном из приёмов в Кремле. Отец – лётчик, у него были все шансы стать космонавтом. Он входил в число тех счастливчиков, которых вместе с Юрием Гагариным отобрали для подготовки к первому полёту в космос. Не случилось… Подвела родословная жены – матери Марии и Ольги. В какой-то момент стало известно, что выходец из Сибири женился на представительнице старинной шведской династии. Такое родство не приветствовалось. Да и предки отца, владевшие золотыми приисками, не вписывались в каноны того времени. Первым космонавтом должен был стать человек с безупречной репутацией и образцово-показательной биографией. То есть, русский, выходец из рабоче-крестьянской семьи, без всяких связей с иностранцами.
Маша и Оля ждали, когда взрослые достигнут «определённого градуса». Те уже раскраснелись, расслабились, непринуждённо общались. Отец даже рассказал пару не очень приличных анекдотов. Гости смеялись, потом родители послали Машу за гитарой:
– Маш, где у нас инструмент? Душа песен просит! Романсов, исполненных надрыва!
Маша принесла свою гитару. На корпусе недорогого инструмента красовались немецкие переводки с девушками. Тогда такие переводные картинки можно было встретить повсюду: на портфелях и сумках школьников, в салонах машин, на зеркалах в квартирах. Честно говоря, не самые симпатичные модели были выбраны для масштабного тиражирования, на эталон красоты они явно не тянули. А в нашей стране эти технологии ещё не освоили, уделом русских фотомоделей была печатная продукция, произведённая в скромных условиях отечественной полиграфической промышленности. Взрослые пели сами, потом попросили Машу что-нибудь исполнить. Ольга взглядом показала, что вот он – подходящий момент, чтобы «уложить на обе лопатки» своим талантом именитых гостей. Маша начала с песни из репертуара Бичевской. Все затянули вместе с ней:
– По диким степям Зааа-бай-кальяяя….
Когда спели десяток песен, Ольга толкнула под столом Машу ногой и шёпотом скомандовала:
– Давай!
Маша встала и, стараясь, чтобы голос не дрогнул и звучал уверенно, произнесла:
– Тамара Фёдоровна, Сергей Апполинариевич… Можно, я прочитаю басню?
Отец Маши был уже подшофе, не понял, что за причуда у дочери:
– Машуль, ну какие басни? Гостям в театре этого добра хватает… Давайте поднимем тост!
Но гости проявили уважение к просьбе девушки. Макарова сразу поняла, в чём дело:
– На актёрское собираешься? Басню на прослушивание готовишь?
Маша кивнула. И наткнулась на изумлённый взгляд отца. Он всем видом показал, что при гостях промолчит, но потом Машу ждут большие неприятности… Она не отступила, громко и чётко начала декламировать:
– Попрыгунья стрекоза лето красное пропела…
Макарова и Герасимов слушали сначала просто вежливо, потом более заинтересованно, в конце с улыбкой аплодировали. Макарова доброжелательно кивнула:
