скачать книгу бесплатно
Барьер этот был подобием уже привычным камням преткновения некоторых московских бань средней руки. Они ничем не отличался от тех, про которые наш Кеша уже публиковал в своих очерках. Богатые же бани этим стараются не грешить, подозрением на нежелательную зайчишную «протечку», дабы не унижать недоверием прибывающих в гости состоятельных господ.
А вот на периферии
В Кешиных рассказах таких мест, где людей не боятся и доверяют свободное прохождение по билету или брелоку в кабинку, будет достаточное количество, особенно в регионах.
Поэтому, если и водятся «зайцы» или «ханурики», всякие неугодные нон грата, путь им, как правило, дополнительно преграждают не только начиненные электроникой железно-никелевые помощники, но и мощные накачанные пожилые стриженные или совсем лысые дядьки.
Неправда все это
Возражений будет много по такому поводу, и Палычу приходиться в этом-таки месте оговориться: он знает, человеческие препятствия по методу метрополитена сделаны более для удобства засекания времени прихода граждан, чем проникновения чужеродной массы и ненужных персон. В пустых, малопосещаемых банях ограничение времени абсолютно бессмысленная мера.
А что если взять и отменить! Время-то? Это шутка, конечно, Кеша не раз писал, что если так сделать, всю кухню сожрут, все, что пьется, выпьют!
А где потом брать? Как-то побывав в подмосковной бане «Красногорская душа»[5 - (авт. изменение названия)] в полном одиночестве, он посетовал молотящему локтями его тело массажисту из Калуги:
Трудно что ли сделать безвременье и народ пойдет!
Тот ответил, что его это не касается, но баня имеет два дня в неделю (мужской, женский) по сниженной цене и народу в те дни полным-полно. Еще бывает общий день, сегодня такой модно называть словом семейный[6 - Про него вы узнаете в рассказе о бане в Красногорске, являющимся пригородом столицы.]
Сидят целый день в ресторане, в основном пьют пиво, другие напитки, приводят много ребятишек.[7 - Если бы не приличного размера бассейн, хрен бы много привели…] Но им, персоналу, это не нравится, работы много, и уже есть мысль запретить такие беспардонные дни.
Времени достаточно
Мы приобретаем билеты на трехчасовой с половиной сеанс, что вполне достаточно грамотно, учитывая отдых с совмещенными процедурами.
Пройдя привычный турникет, продвигаясь далее по лестнице, на третьем этаже попадаем в мужское отделение.
Стена пота[8 - (не путать со стеной плача)]
Справа стена, расписанная автографами посетителей, по ней можно определить как географию побывавших здесь гостей, так и их персональные данные. Все навечно отмечено: как зовут, кто откуда, когда и с кем. Подобие википедии, но на кирпиче.
Википедия
Г-образный коридор с многочисленными дверями, повсюду проходы, заходы в какие-то помещения, их много, но наша задача – раздевалка, а там посмотрим.
Она слева, отмечаем, в ней не тесно, достаточно обширна в сравнении с теми банями, где мы уже побывали, за некоторым исключением. А так, как верхнюю одежду сдали в гардеробе второго этажа, в кабинки влезло все принесенное.
Раздевалка
Дальше
Раздевшись, двигаемся по коридорам, разыскивая, куда нам далее-то направляться?
По пути слева попадается комната №4 для тех, кто еще остался в 90-х, и никак отсюда не выберется, или замучила ностальгия по тому времени, таких навалом, но нам туда почему-то не хочется. Минуем эту дверь быстро, впопыхах, как что-то нехорошее, опасливо озираясь по сторонам, не выскочил бы кто из неё, из упомянутых не к ночи.
По спине пробежал холодок.
Почти у цели
Продолжаем поиски входа в саму баню, подсобки уже надоели, здесь много входов и выходов, поэтому не знаем, какие и куда.
Спрашивать пробегающих не стали, все равно не скажут, Москва таки, ну и пошли наобум, заглядывая в каждую дверь. Персонал, возможно, точно знает, и тоже вряд ли подскажет, им сегодня не до пустяков, праздничные дни их «достали».
Идем по наитию, пробираемся через предбанник, с разукрашенными по новогоднему стенами и навороченный всякими атрибутами, и если Иннокентий в очерке пройдет даже боком в его описании, у нас и страницы будет недостаточно.
Реплика создателя книги
В нечитающей в стране это много, а он пишет кратко. Эта книга на сей день, прямиком от автора, тем более с автографом стоит всего пару кружек пива в бане, но порошковая вода полезнее. Выпил – сходил, иль отпотел в парилке, а тут читать надо, время терять, да и пыль от нее на полке…
в…
Палыч по пути продолжал рассказывать другу, а заодно и вам, читающий народ, свои воспоминания начала века. Наконец-то они вошли в зал отдыха.
Бывалый
Я и раньше здесь был, – сообщил Кеша товарищу, где-то в начале двухтысячных, еще до ремонта. Он припоминает, отсеки тогда были винной коробкой из ДСП, окрашенные в белый цвет, если ничего не путает.[9 - Допустим с Астраханской]
Все было тогда по-другому, он помнит, из предложений был чай, входящий в стоимость билета.
Банщик в обслуге состоял один, не как сейчас, и являлся он представителем еще тех поколений, словоохотливых советских банщиков[10 - (P. S. Этот рассказ был уже написан, когда не так давно Иннокентий Павлович все же повстречал последнего советского банщика в бане №6 города Нальчик столицы Кабардино-Балкарской республики.)]. – Ныне таких уже нет, в наш век чувствуется настороженность и ожидание опасности от посетителя. Вдруг гость упарится в ресторане в стельку и отчебучит, что либо недозволенное! Веником по башке!!! Как даст!!!
Рассказ сотрудника банно-прачечного комбината
Так вот: дело было в начале текущего века… повел сказ Кеше старый банщик.
Слово в слово…
Иннокентий же, эту банную историю еще буквально вчерашних, прошедших девяностых беспредельных годочков, решил сейчас передать из своих уст, так как помнил, своим случайным соседям.
Ради возможного интереса, а в бане как не поболтать, такое редко встретишь, что бы молчали.
Ну а, так как слышали и они новоявленные кратковременные приятели, тогда это не будет секретом и для вас читатель.
Действующие лица он надеется повзрослели, посидели на полках горячих парилок и осознали, что дальше так жить нельзя! Теперь они справно стоят на входах и выходах предприятий, охраняя честь и покой тех же граждан, с кем довелось когда то тесно общаться по работе в те страшные для страны годы.
Кеша кратко, в двух словах изложит ее, на этих страницах повести о бане любознательному подписчику, если таковой среди вас найдется.
О давнем
В те годы, – сообщал свои давние наблюдения последний советский банщик (а годов-то еще прошло всего-навсего несколько)[11 - 2007 году он поведал ему такую историю] – сюда по выходным часто наведывались местные «бригады» с одноименным названием нашего заведения.
И обязательно, – один браток из всей этой толпы залив трубы «нажирался в дребедень, до блуждающего взгляда синевы неба в очах, в поисках иных пришельцев».
Его, в образе потрепанного банного веника, когда земля ногами кренделя выписывает, по окончании застолья, «готовенького ко всему», несколько дружно человек выносили из помещения бани.
Интересно, сообщил ему банщик такую подробность, интересно было еще и то, что это никогда не повторялось с одной и той же личностью, каждый раз, был новый братан из одноименной бане группировки.
Никогда не было такого, когда вытаскивали двоих, персонаж был всегда в единственном числе.
В зале отдыха
Обслуга
В этот день банька была заполнена на все сто, и пробегающий мимо официант предложил товарищам освободающийся отсек в дальнем углу помещения.
Друзья в дальнейшем отметили, что обслуживающий персонал зала-ресторана, а именно официанты бара, в большинстве своем молодые люди, в тот день были, мягко говоря, не совсем приветливы. Бедолаг можно понять, наступил Новый год, народ балдеет, а они тут носятся с тарелками, как угорелые, бросив друзей, молодых подруг и жен дома на произвол праздничной судьбы.
На обычные простецкие вопросы новичков ответы были пренебрежительно резки, даже в некотором роде оскорбительны. Это не могли не заметить и подсевшие к ним за столик гости столицы пожелавшие посетить после обильно проведенного праздника баньку, так сказать выпарить шлаки.
Они приехали откуда-то с Урала, в январские длинные выходные, к родственникам и недоумевали такому гостеприимному в кавычках приему.
Иннокентий стал бы, что ли писать про нерадивость обслуги в этот час, но ему стало, как бы жалко ребят. Он объяснил им, что по Москве это бывает не часто, а только в такие заполошные для персонала дни.
С того дня прошло немало времени, навряд ли те, кто тогда так «радостно» их встречал, еще работают в этом месте. Пусть это будет в назидание всем, кто приходит на такую нелегкую работу: угождать отдыхающим людям.
Соседи
И как обычно, завелся разговор, естественно, о банях, каждый расхваливал свою[12 - (Иннокентий Павлович надеется, он съездит и в Нижний Тагил или другой город региона, посетит и расскажет вам в последующих произведениях про уральские бани.)].
Как уже указывалось свыше, Палычу не хотелось огорчать приехавших гостей города, а чтобы у них сложилось общее представление о банной столице по одному такому приему, он, как мог, развлекал их рассказами о том или ином благоприятном месте, куда они бы могли еще съездить.
Можно допустить, не в тот день, не в тот час прибыли – сообщил он соседям по кабинету.
«Понятно, – говорил соседям Палыч, – персонал за праздники устал, народа много в эти дни приходит, да и очень молод контингент работников по сравнению с другими местами, здесь опыт нужен». А такое, не часто встретить можно.
Если взять Сандуны, к примеру, так там-то волки своего дела. Слышны постоянные предложения на новенького, а у официанта от зубов отлетает заученное: Чего изволите? Выпить-закусить? Быстро, культурно – старая школа, та что там, правдивее будет указать – дореволюционная. То есть, те собаку съели, или кошку, так говорят, вроде про таких, кто очень опытен и держится за свое рабочее место.
Долгое ожидание
В подтверждение его слов, не вытерпев часа ожидания, приятель пошел в буфет узнавать про уже давненько заказанные блюда. Подойдя к стойке бара, он увидел перед собой кислолицего халдея, с видом только что проглотившего зеленую муху. Он взял да и спроси на свою шею: не забыли ли они, про заказ.
Времени ведь, немало прошло.
Свой интерес заказчик проявил очень уж слишком вежливо, а в столице это показывать – большая слабость. С какой-то интеллигентной неловкостью, застенчивостью и непреодолимой скромностью, что дескать, извиняется, что отвлекает от дел занятого человека.
На что бармен, в свойственной такой профессии людям надменной форме снобизма, вызывающим тоном быстро «поставил» вопрошающего на место:
– Мы тут не «эти» (кого тот имел в виду под этими? Остается догадываться). Кеша подразумевает, что эти, это те, где очень для него не вкусно, и поставим на этом точку.
Впрочем, в тот год все было еще не так, как сейчас. Тогда бренд, на который ссылался бармен, присутствовал на нашем рынке под другим именем и пока еще не «укочевал» из России.[13 - (Автор просит читателя извинить за много раз высказанное в предложениях указательное местоимение «тот, не тот, не тот и эти» и попросил редактора оставить все так, как есть)]
– Мы не «эти», мы того, здесь не греем, мы готовим! – повторил он еще раз свысока стойки назидательно и вредно.
Иннокентий Павлович, бывалый банщик-любитель, всякого навидался.
– Не обращай внимания, – успокоил он глубоко уязвленного товарища, – такое обычно говорят люди – не профессионалы своего дела.
Дискурс
И как часто бывает у собравшихся в таком месте, за кружкой «кваса», тут же родилась новая тема для обсуждения, разгорелась полемика. Примерно как в песне Поезд «Машины времени»
Один говорил так:
– Молодые люди находятся на такой работе не по любви к официанству, они попали сюда по случайности, а не по призванию. Видимо, соблазнились какими-то шанежками, или им при поступлении манны небесной наобещали.
Другой же вторил:
– Может им хочется показать себя главнее, значимее пред находящимися у них в гостях директорами, врачами, предпринимателями, гражданами творческих профессий, да мало ли кем являются пришедшие к ним отдохнуть люди в эти праздничные дни.
Представьте, что когда-нибудь такой персонаж из этих банных работников попадет, допустим, на прием к оскорбленному ему гостю?[14 - А если это будет зубной врач!]
– Ничего не будет, имеющие профессии для людей, как правило, ответственные господа и на такие глупости дилетантов не обращают внимания.
Вот этот факт, – отмечает Иннокентий, – не имеет отношение только к Коптевской бане, а отражает его к тем, где такое происходит повсеместно. Как правило, среди молодых и неопытных служащих. Отдыхающие естественно, не безвозмездно, пришли сюда в гости, они оплатили пребывание и вправе чего-нибудь спросить иногда и по пустякам. Про спросить-то и пойдет ниже описываемый сюжетик.
Напутствие для случайных гостей
Общеизвестная, неоспоримая действительность такова – радушия и благодушия, как созвучны эти слова, как раз и не хватает во многих Московских банях в эти дни, а вот в пригороде столицы все зеркально наоборот. Где бы, ни был Иннокентий Павлович в Подмосковье, в других городах, везде он отмечал прием гостей на высшем уровне, там банного клиента ценят и уважают. Гостеприимство, как и банные устои и традиции, к тем уставшим от повседневности людям, кто к ним пришел для получения качественного отдыха присутствуют, такое радует.
Зеркало
Москва – это настороженность и недоверие, не только в банях, такое непонятное превосходство к посетителю чувствуется практически везде, где бы он ни был. Статус центра определяет и модальность приезжающего сюда на работу человека.
Но не все так
– Конечно, бывают неподобающие моменты и от приходящих гостей, как правило, по пьяному делу, – говорит соседям по кабинке Иннокентий Павлович.
– Такое уж тут место, особенно когда, изрядно приняв на грудь, перегревшийся начинает бузить. Оно бывает крайне редко.
Однако самому ему подобные случаев не попадалось, пьяные, конечно, бывают часто, не без этого, но какие-то спокойные, пар потому как расслабляет. Не помнит он буянистых гостей. Не самолет это, здесь пространство другое, да и народ в большинстве своем мужики, тут не подебоширить, вмиг скрутят и отхлещут веником по заднице. Позор-то какой! Вся жопа в листьях! Другой раз уже не придет.
Хотя, воспользовавшись случаем, рассказал вновь образованному кругу знакомых следующую историю посещения им одной из бань Дальнего Востока.
Второй рассказ Иннокентия – соседям по столу
Дело было, лет пятнадцать назад, в марте месяце.
Приехал он как-то в гости к тетке своей, в город Благовещенск, тот, что, на границе с Китаем. Естественно, в планах – обязательное посещение бани. Она в двух шагах от дома, а Кеша и раньше бывал в ней, в конце прошлого века. Почти сразу помчался погреться.
Пьяная баня
Захожу, беру билет, образовался вопрос:
– Мне б, веник прикупить?
Кассир на ресепшене говорит:
– Приобретешь на месте, у банщика.
