Дефицит разума как главная проблема гуманитарной культуры

скачать книгу бесплатно

Дефицит разума как главная проблема гуманитарной культуры
Юрий Ротенфельд

Статья "Дефицит разума как главная проблема гуманитарной культуры" поднимает насущный вопрос: как в гуманитарные дисциплины внести мышление, свойственное естественным наукам. Для этой цели показано различие между классификационными понятиями, служащими основой гуманитарного знания и сравнительными понятиями как началами конкретных наук, что и определяет расхождение между научно-технической культурой, основанной на разумном мышлении, и гуманитарной культурой, в которой преобладает многозначное рассудочное мышление, не пригодное для решения сложных социальных и моральных проблем. Статья призывает к использованию частных и общих сравнительных понятий в качестве объективных начал не только в конкретно-научном гуманитарном знании, но и в философии, понимаемой как строгая верифицируемая наука о наиболее общих отношениях действительности. Автор надеется, что только один этот шаг способен перекинуть мост через разделяющую гуманитарную и научно-техническую культуру пропасть непонимания.

Юрий Ротенфельд

Дефицит разума как главная проблема гуманитарной культуры

Доклад[1 - Доклад на Российском культурологическом конгрессе с международным участием «Личность в пространстве культуры», Санкт-Петербург, 29-31 октября 2013 года. – СПб: Эйдос, 2013. – [Электронный ресурс] http: //culturalnet.ru/main/congress_person/1069.Ротенфельд Юрий Александрович, д. филос. н., проф., Луганский национальный аграрный университет, зав. кафедрой политологии и социологии. Секция «Теория культуры». Модераторы: Марков В. И., Донникова И. А. https://www.culturalnet.ru/4congress/files/IV_Congress_programm_Full.pdf (https://www.culturalnet.ru/4congress/files/IV_Congress_programm_Full.pdf).В настоящем издании доклад сопровождается незначительными дополнениями, вынесенными внизу страниц в сноски.]

1. Какофония рассудка или голос разума?

«Философия и изучение действительного мира

относятся друг к другу как онанизм и половая

любовь». Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3, С. 225.

Одной из актуальных проблем современности стала проблема кризиса культуры и его первопричин. Однако среди философов, культурологов, социологов нет единства в оценке причин кризиса культуры. Как правило, она дается на основе анализа науки и техники, морали, массовой культуры, религии, искусства и т.д. Причем, одним из подтверждений кризиса цивилизации является то, что стремительно растущий энергетический потенциал опережает возможности культурной регуляции, которая перестала соответствовать новым инструментальным возможностям человечества[2 - Исаев В.Д. Человек в пространстве цивилизации и культуры. – Луганск: Свiтлиця, 2003. – 188 с.]. То есть, нарушился баланс между технико-технологическим потенциалом общества и нравственной зрелостью человека.

В результате в руках недоразвитых в интеллектуальном и нравственном отношении людей, в руках проходимцев и жуликов, в руках авторитарно ориентированных личностей сосредоточились огромные материальные, административные, политические и другие ресурсы, которыми они распоряжаются в своих личных интересах, выдаваемых за интересы всего общества, что таит в себе угрозу гибели человечества. В итоге, философы приходят к выводу, что кризис культуры есть кризис современного человека вообще. Отмечают падение его веры в рациональное постижение мира, в науку, утрату смысла жизни и другие черты кризисного состояния, породившие упадок традиционных ценностей[3 - Проблема человека, его способов осмысления мира является ключевой для характеристики понятия «культура». Однако англоязычные народы не понимают, о чем идет речь, когда говорят о рассудке и разуме как разных явлениях. В английском языке попросту не существует принципиального различия между понятиями "reason" и "mind". В русском и некоторых других языках такое различение имеется. Поэтому можно утверждать, что цивилизация – это та часть культуры, которая осмысляется при помощи сравнительных понятий, то есть разумным мышлением человека. Тогда как культура – это та ее часть, которая осмысляется при помощи мышления классификационными понятиями, то есть рассудочным мышлением. Выходит, что рассудок и разум – два разных способа осмысления реальности. Один из них воспринимается в понятии «пространство культуры», другой – в понятии «пространство цивилизации».].

На мой взгляд, человек в массе своей, так и не пришел к пониманию мира, в котором он живет. Он не понимает, как этот мир устроен, как к нему надо относиться, что такое хорошо, а что такое плохо. Особенно это касается социальной среды обитания человека. И в этом плане прав был основатель феноменологии Эдмунд Гуссерль, полагавший, что корни европейского кризиса следует искать в сбившемся с пути рационализме.

Поддерживая эту мысль, хочу на конкретных историко-философских примерах показать роковую связь современного положения в культуре, с тысячелетиями складывавшейся ситуации во всем социально-гуманитарном знании. Сегодня это проявилось в резком отставании гуманитарного мышления от естественно-технического мышления, а в итоге – в пропасти между научно-технической и гуманитарной культурой, в вопиющем несоответствии между интеллектуальным и нравственным развитием человека.

Таким образом, целью написания данной статьи является изучение главных причин кризиса современной культуры, выразившегося в резком отставании гуманитарного мышления от естественно-технического мышления. Тогда как поставленной задачей является поиск пути выхода из затянувшегося на века кризиса культуры.

Теоретико-методологической основой предлагаемой концепции является разработанный мной философский метод умственного развития – трилогия ума. Этот метод сближает естественнонаучное и гуманитарное мышление на основе выделенных еще в древности сравнительных понятий, общих для осмысления природного и социального мира. Он позволяет не только осмысливать прошлое и настоящее, но и предвидеть будущее.

На материале конкретных наук был исследован тип мышления представителей естественнонаучного знания в сравнении его с мышлением гуманитариев в течение последних двадцати пяти веков. В результате я пришел к выводу, что на сегодняшний день в человеческой культуре существует как минимум четыре различных типа мышления – «дологическое», «формально-логическое, т.е. рассудочное», и две формы разумного мышления. Причем развитие естественных наук, техники и технологий было обусловлено становлением именно разумного мышления, отражающего природные причинно-следственные связи. Тогда как доминирующий сегодня в социально-гуманитарном знании тип мышления, можно охарактеризовать не иначе, как рассудочное мышление, обусловленное формально-логическими связями.

Осмысление того, что есть ум, а что такое рассудок и разум, как происходит у людей мыслительный процесс, позволило мне по-новому взглянуть на первопричины кризиса, обусловленные, на мой взгляд, затянувшимся на века спором между Платоном и Аристотелем: каким должно быть философское мышление? Является ли оно проявлением какофонии[4 - Какофо?ния – сочетание беспорядочного нагромождения звуков.] рассудка или же оно должно отражать голос разума?

В зависимости от того, чью сторону принять в споре величайших древнегреческих философов, мы приходим к двум, совершенно разным способам осмысления мира: к абстрактно-всеобщему платоновскому и конкретно-всеобщему аристотелевскому мышлению.

У Платона философское мышление обитало в царстве вечных и неизменных идей, которые образуют соподчинение, или иерархию, на вершине которой стоит знание об «идее» блага. Поэтому специфику мышления Платон видит в ступенчатом переходе от одного общего понятия к другому, более общему, и даже предельно общему. С легкой руки Платона философия как любовь к мудрости стала «системой наиболее общих понятий о мире и человеке». Такой подход превратил ее в рассудочную, абстрактно-всеобщую дефинитивную философию, а вместе с ней и все социально-гуманитарное знание стало использовать рассудочное мышление.

Аристотель кардинально расходится со своим оппонентом в понимании того, каким должно быть философское мышление. Ссылаясь на досократовскую традицию, для которой философское осмысление мира было наукой о первых причинах и началах, Аристотель выделяет четыре вида противолежания: противоречащее, противоположное, соотнесенное, лишенность и обладание, а также первое «откуда» и последнее «куда», которые обусловлены разного рода возникновением и уничтожением» [1, С. 121 – 168].

Когда люди осмысливают мир при помощи этих сравнительных понятий, между ними возникает взаимопонимание, поскольку лежащие в основе этих абстракций объективные законы, носят принудительный характер. Отсюда следует диктатура разума (голос разума), которая нас объединяет.

Иное дело «новаторский» подход Сократа и Платона. Лежащее в его основе рассудочное мышление позволяет одному человеку понимать под предельно общими классификационными понятиями, например, понятиями «свобода», «справедливость», «мужество» – одно, а другому человеку – другое. Это препятствует взаимопониманию между людьми, ибо в отличие от разума[5 - Как мышления сравнительными понятиями], призванного однозначно понимать природные и социальные законы, рассудок допускает плюрализм мнений (какофония рассудка). Поэтому он зачастую разделяет людей.

Осмысляя учения предшественников, Аристотель приходит к выводу о том, что для объяснения всего круга природных и социальных явлений надо исходить из найденных досократовской философией объективных начал. Не случайно многие его произведения, например, «Метафизика», «Категории», «Физика», а также его произведения по логике и этике, строятся с учетом все тех же начал – видов противолежания.

Не ставя перед собой цель, которую поставил Аристотель – противодействие распространению платоновских идей, считаю, что аристотелевское понимание философии и способ, каким он осмысливал реальность, имеет такое же право на жизнь, как и платоновское. Поэтому возродить мышление Аристотеля – святой долг не только им же прославленных македонцев и греков, но и всех философов, которые считают Аристотеля великим и ратуют за создание философии как объективной науки.

2. Новый метод мышления – трилогия ума

В древности не случайно считалось, что познание связано с операцией «сравнение», позволяющей выявлять исходные начала бытия, которые Аристотель называл видами «противолежания». У Аристотеля их четыре: «противоречащее, противоположное, соотнесенное, лишенность и обладание.

Удивительным является то, что Аристотелю удалось однозначно определить эти исходные для науки понятия, привязать их к опыту, установить однозначное соответствие между каждым из них и множеством объектов действительности, подпадающих под определение этих понятий.

Каждое из четырех понятий – логосов отражает объективную реальность вне зависимости от ее природной или социальной обусловленности, что важно при создании междисциплинарного научного метода.

При этом оказалось, что «лишенность и обладание» – является частным случаем «соотнесенного», когда одна из соотносимых его сторон, вырождается до состояния «лишенности». Примером может служить отношение, например, между «большим» и «меньшим». В том случае когда, «меньшее» уменьшается до нуля, тогда «соотнесенное» превращается в «лишенность и обладание».

Поэтому речь у нас должна идти не о четырех, а о трех видах противолежания, представленных на Схеме 1, где понятия «Тождественное» и «Различное», разведенные по разные стороны Схемы, обусловливают «противоречащее» – один из видов аристотелевского противолежания.

Схема 1. Аристотелевские начала в нашей интерпретации

Беда философии и всех других направлений социально-гуманитарного знания в том, что понятие «противоположности» стали использовать в предельно широком (Платоновском) смысле – как абстрактно – всеобщее понятие, включающее в себя бесконечное множество конкретно – всеобщих смыслов. Это главный недостаток претендующей на разумность не только классической диалектики, но и всего социально-гуманитарного знания.

В этом отношении наиболее обоснованную позицию занимал Аристотель, который за понятием «противоположности» закрепил один и только один смысл, понимая противоположности не иначе как «избыток» и «недостаток» какого-либо субстрата относительно «промежуточного». Примером могут служить «большое» и «малое», которые по отношению друг к другу будут «соотнесенными» понятиями, тогда как по отношению к «промежуточному» положению они же будут «противоположностями» [2, С. 79 – 86]. Так понимали противоположности многие досократики, которые осмысливали это отношение при помощи широко известного в древности «образа весов». Причем с их учениями мы знакомы благодаря Аристотелю.

Другой древний образ – образ натягиваемого лука, давал наглядное представление о другом противопоставлении – об ортогональной диспозиции [3, С. 86-88], раскрывающей взаимодействие не одной, а двух неразрывно связанных между собой пар противоположностей. Так в поэме Гесиода «Труды и дни» мы находим осмысление двух диаметрально противопо-ложных процессов – уничтожения и возникновения, характеризующихся понятиями «дике» и «адике».

Одна из них, сходящаяся пара (дике) связана с концами натягиваемого лука, тогда как другая, расходящаяся пара (адике) располагается на участке стрелы, заключенной между тетивой и древком лука. Пропагандистом этой мыслительной формы в древней Греции был Гераклит, предлагавший для осмысления циклических, т.е. обменных процессов использовать понятие «сходяшееся-расходящееся» обусловленное «гармонией лука и лиры». Платон приводит слова Гераклита [DK, Fr. 51 ], который «говорит, что единое, “расходясь [~ враждуя], само с собою сходится [~ ладит]”, примером чего служит “гармония лука и лиры”» [4, С. 113].

Но все попытки, направленные на введение в социально-гуманитарное знание ортогональной диспозиции, отражающей энергетику природных и социальных обменов (ритмов, циклов, колебаний, волн) оказались абсолютно не востребованными. «Они не понимают, сокрушается Гераклит, как «расходящееся» само с собой согласуется: возвращающаяся (к себе) гармония, как у лука и лиры» [5, DK, Fr. 51 ].

Рассудочное мышление современных гуманитариев также отторгает эту абстракцию, показывая, тем самым свою неспособность стать разумным. Отсюда же следует неспособность наших современников поразмыслить над тем, как протекал мыслительный процесс у ионийских философов, а позже – и у Аристотеля.

Вместе с тем, для разумного осмысления общества, понимаемого как процесс обмена ресурсами, недостаточно пользоваться аристотелевским понятием «противоположное», поскольку в обменном процессе, как учил еще Гераклит, участвует не одна, а две пары противоположностей (дике и адике). Совместно они образуют более сложное понятие – «сходящееся-расходящееся», связывающее два процесса в один, более сложный процесс (ортогональное), – как ту «клеточку», которая позволяет осмысливать любые обменные процессы и их совокупность с позиций науки.

Если предшественники Гераклита и Аристотель для осмысления процессов возникновения и уничтожения использовали то одно (адике), то другое (дике) начало, то Гераклит нашел более сложную мыслительную форму, благодаря которой осмысливал мироустройство как совокупность обменов. «Все обменивается на огонь и огонь – на все, как товары на золото и золото на товары» [DK, Fr. 90].

Поэтому мудрость, по определению Гераклита, заключается «в том, чтобы знать все, как одно», т.е. как некий совокупный обмен, как гармонию лука и лиры.