Пусть любят вас, любите вы

Юрий Шершнев

Пусть любят вас, любите вы

Повесть в стихах

Давно уж минул век

Изысканных манер,

Блестящих кавалеров,

Утонченных дам.

А я ищу и нахожу,

Средь тысяч слов-калек,

Так много чистых слов,

Чтоб выразиться Вам.

Ю. Шершнев

Пролог

Моя история не праздна:

В ней есть вино, и есть в ней яд.

Её читать вам не опасно,

Её опасно не читать.

В ней есть любовь. В ней есть измена.

Полёт, падение души.

Есть в унисон сердец биенье.

И воздыхания в тиши.

В ней всяк себя легко узнает.

Мы все робеем от любви.

И каждый в сердце гвоздь вгоняет,

Боясь признаться визави.

Боимся, что мы станем глупо,

Вдруг, выглядеть в глазах других.

И счастье превращаем в муку.

И их, средь нас, не счесть таких.

Пера довольно отступленью.

Я, помоляся, приступлю

К любовной страсти изложенью,

Что вам словами опишу.

I

– Нас ждут давно: мы опоздаем, -

Укутав личико в меха,

Анастасия, не мигая,

Глядела в спину кучера.

Он вёз её в открытых са́нях.

Кружился снег, касался щёк.

Летел навстречу ей струя́ми,

Ложась на пол под каблучок.

Мороз её ничуть не мучил:

Поверх изящного манто

Наброшена соболья шуба.

И шапка лисья из хвостов.

Была она мила́ и ю́на,

Неутомима на балах,

Читала ёрника-француза:

Была в Мольера влюблена.

Она поклонников щадила,

Вздор позволяя говорить.

Их чувствами играть любила

И невниманием морить.

Своею родинкой на щёчке

Сводила щёголей с ума.

Духами взбрызнутый платочек.

Была воспитана, умна.

Её же ждали нынче в свете:

Приём объявлен был большой

По случаю двадцатилетья

Союза меж четой одной.

А вот и дом: свой свет льют свечи

В огромных окнах этажей.

Лакеи вышли им навстречу,

Помочь ей выйти из сане́й.

Анастасия встала в са́нях:

Изящно ручку подала.

Дойдя до лестницы, перчаткой

Снег мягкий сбила с каблука.

Взойдя по лестничному маршу,

Покрытому большим ковром,

Принять её манто и шапку

Лакей ливрейный подошёл.

Пред нею распахнулись двери,

Гостиная полна людьми:

Там были дамы, кавалеры.

На вид: почтенны и строги́.

Я опущу чины и званья,

В себя влюблённых пощажу.

Понаблюдаю вместе с вами:

В углу на стуле посижу.

II

Она в дверях остановилась,

Сияя юной красотой.

О ней немедля объявили:

Она качнула головой.

Хозяин вышел в чёрном фраке

К Анастасии, ручку взял:

– Сударыня, вас видеть рады! -

И ручку ей поцеловал.

Её немедля окружили,

Кто с нею был давно знаком.

Гостей к ней многих подводили

Из тех, кто вхож в сей знатный дом.

У вас вопросов, чаю, много:

Анастасия, кто она?

Что в дом зовут её вельможи:

Дворяне, графы и князья?

Читатель, всё, увы, банально:

Анастасия дочь того,

Чей капитал, в одном кармане

Был больше, чем у одного,

Двоих, троих… да, всех их вместе,

Тех, кто чванлив был и кичлив.

Отец её – купец известный,

Пол Петербурга мог купить.

Сам был не «шибко» образован:

Оно ему и ни к чему.

Зато был дочерью доволен:

Дивился красоте, уму.

Науки на ходу хватала,

Ей Гегель был знаком и Кант.

Храм Мельпомены обожала.

И вкус имела к языкам.

А вечерами у камина

Читать любила вслух отцу.

И в чай, добавив чуть жасмина,

Он слушал «гиль и срамоту».

Так называл он те романы,

Что дочь ему читала вслух.

Однако, слушал со вниманьем,

С ней забывая всё вокруг.

Добавлю, что Анастасия

Была помощницей отцу.

И праздно жизнь не проводила:

Хозяйкою была в дому.

Её конечно обсуждали

В кругу зазнавшихся ханжей.

Но «худородность» забывали

При виде перстней и камней.

Иные же её любили

За честность и пытливый ум.

И красоту её ценили.

Она ж вокруг любила шум.

Любила шум беспечный балов.

Театров обожала шум.

Восторженно рукоплескала,

Платком снимая с глаз слезу.

Такой была Анастасия.

Была открыта и проста.

Но, высоко себя носила

И знала: сколь её цена.

Прошу прощенья и вернёмся,

Туда, где свечи зажжены.

Туда, где скрипка тихо льётся,

Как лекарь страждущей души.

Анастасия улыбалась,

Кому-то руку подала,

Кому-то головой кивала,

И чью-то карточку взяла.

А вот почтенная матрона

Её увидев, подошла:

– Анастасия, видит боже,

Ну, до чего ж ты хороша.

– Ну, что вы, право, – лик зарделся.

– Ты слишком, милочка, скромна.

А скромность, верно – красит деву.

Но ту, которая глупа.

Она глазами указала

На дам, стоявших у окна:

Те скрыли губы веера́ми.

– Судачат, верно, про тебя.

Не обращай на них вниманья.

Прости, но я уже стара́,

Чтоб говорить высокопарно

О тех, кому лишь грош цена.

А я хочу тебе представить:

Умён, да и хорош собой.

Чего скрывать: довольно знатен.

Зовут Викто́р, племянник мой.

Рукой кого-то пригласила,

Кто был у дамы за спиной.

На Настю чуть глаза скосила:

– А вот и он, племянник мой.

– Как вас зовут, мадемуазель? -

Вертя меж пальцами монету,

Невежда молодой спросил,

Явив презренье к этикету.

– Анастасия.

– Как просто́.

Викто́р, что значит – «победитель», -

Он не смотрел в её лицо,

Иначе многое б увидел.

– Вы правы: простенькое имя.

Я не «Катри́н» и не «Лизо́к».

Головка ватой не набита.

А вы – Викто́р. Но, не Гюго.

Я не могу не согласиться:

Простое имя у меня.

Но вам на мне и не жениться:

Вы, сударь, граф, купчиха – я.

Анастасия зазевала:

– Как вы скучны, – она сказала.

И даму по́д руку взяла,

К окну с собою увлекла.

Лицо у дамы потемнело:

– Прости его, он крайне глуп.

Кичи́тся званьем неумело,

Карман при этом насквозь пуст.

– Пустое. Веянье Европы.

Вы говорили: он там рос?

– Учился. Восемь лет там пробыл.

– Наукой перегружен мозг.

«Да. Ей, конечно, он не пара.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.