Кит и девушка

Юлия Южанинова

Кит и девушка

Слово к слову.

Радость к радости.

Свет к свету.

Огонь ярких красок,

душевных образов героев

Уносит тебя

в великое служение со-творца.

Ангел-хранитель

Веселинка

В Царстве смеха и веселья жила-была Веселинка. Не то чтобы она чем-то выделялась от всех обитателей царства, но было в ней что-то такое, что отличало её от остальных.

В Царстве все происшествия, события и будни встречали смехом и весельем, во всём искали положительные моменты, такая традиция, да и жить так приятнее. А Веселинка во всём ещё и приключения находила.

Например, забредёт дикий слон в пределы царства, натопчет, своей неуклюжестью пару десятков домов неповоротливым телом снесёт, а жители смеются. "Будем жить у родственников или у соседей, вместе веселее закаты встречать". Ну, а Веселинка придумает игру "Отгадай, что это было" при разборе завалов и какой частью тела прошёлся по нему слон.

Или, например, приедет какой-нибудь заморский гость, начнёт брезгливо осматриваться и свою страну расхваливать, мол у нас такого добра тоже немерено – жители смеются, а Веселинка организует гостю экскурсии, после которых его старые приключения даже в сравнении рядом не встанут.

Все в царстве знали об этой её способности, ну и пользовались, чего дару пропадать.

А однажды пришёл к Веселинке Созидатель и сказал, что её талант нужен миру.

– Какой такой талант, не придумывайте. Смеяться и веселиться в нашем царстве каждый и так может. В последнем конкурсе на самый заливистый смех выиграла, кажется, Смешинка.

– А обратил внимание, на то, что у Смешинки незабываемый смех кто?

– Да все об этом знают.

– А кто её в этом конкурсе участвовать убедил?

– Хорошо, допустим. А миру то что от меня нужно?

– Твой нетривиальный взгляд на вещи и жажда приключений.

– Это как?

– Видеть хорошее в человеке, его сильные стороны и использовать их во благо его и окружающих, зажигать в нём веру, мотивировать.

– А что в мире так не умеют?

– Проявленность для человека очень важна, но не все понимают как, что и каким образом делать, ну и впадают в депрессию по этому поводу.

– Ну, пусть приезжают к нам в гости в царство, посмеёмся вместе над их проблемами.

– На земле таких людей очень много, и все в ваше царство не поместятся.

– Предлагаете мне ездить по миру и каждого вдохновлять на подвиги и свершения?

– Дай подумать. Возможно, просто стоит написать книгу, с примерами из твоей жизни и жителей вашего царства, как вы справляетесь с трудностями и почему весело и смеясь встречать новый день традиционно приятнее, нежели с хмурым лицом, критикуя и заранее ожидая ударов судьбы.

– Весёлое приключение это ваше написание книги! У нас у каждого жителя найдётся два десятка примеров – и книга будет нескончаема.

– А мы её выпустим в виде небольших историй, которые легко читать, а размышлять ещё легче. Рефлексия – дело такое, каждый поймёт своё в меру своей осознанности. Ну, а если перечитает, то ему слой за слоем будут открываться новые знания.

У Веселинки даже уши зарделись от мыслительного процесса: она уже перебирала в голове первые темы для книги и совершенно не заметила, куда подевался Созидатель, растворился, как будто и вовсе не приходил, но зерно посаженное им уже начало прорастать…

Про Фею Можно

На самом высоком дереве, в самом высоком лесу во Вселенной, обитала Фея Можно. Каждое утро вставала она ни свет ни заря и мчалась по делам, а дел у неё всегда было много. Легко сказать слово "можно", а знаете сколько этих "можно" произносится в течение дня – и всюду же надо успеть, подбодрить, направить, чтобы просящий не засомневался и не передумал. А отступать Фея не любила, ведь если можно, то почему бы и да.

Страшно попросить больше – давай начнём с малого, разделим на шаги и этапы, а там и до цели рукой подать, главное, чтобы от сердца, чтобы истинно.

Хочешь полетать на воздушном шаре – ну, давай надуем поначалу маленький, прикрепим к нему небольшую корзинку и отпустим ее в полёт. Хочешь отправиться в путешествие, посмотри картинки разных мест, впечатлись, и вперёд. Ведь где-то в параллельной Вселенной это "можно" уже произошло, и ты, довольный и счастливый, с мешком впечатлений, делишься с друзьями своими приключениями.

Однажды услышала Фея, что кто-то постоянно произносит: мне можно, мне можно, мне можно…

– Что именно? – спросила Фея, мгновенно материализовавшись рядом с объектом тирады, небольшого роста мальчиком в одежде Санта Клауса.

– Всё можно!

– Конечно, а поконкретнее.

– Не знаю…

– Давай начнём сначала?

– Давай.

– Что тебе можно?

– Всё!

– А когда?

– Всегда!

– А как тебя зовут?

– Леон, это по-французски.

– А во Франции был?

– Мне мама не разрешает.

– Тебе же можно?

– Можно.

– Ну тогда пошли?

– Куда?

– Везде, тебе же можно!

– Ну да…

Мгновение и они переместились в центр Парижа, прямо напротив Лувра. А что, с Феей Можно можно всё.

Стоят, а вокруг улыбки, смех, огни шутих всех цветов и расцветок вдоль Елисейских полей. Влились они в общий поток людей. Видит Фея, что Леон оживился, общается со всеми, смеётся, живёт в движении. «Интересная находка», – подумала она, но работа не ждёт, надо возвращаться.

Вернулись они обратно – Леон сидит счастливый, улыбка до ушей. «Спасибо,» – говорит, – что показала мне эту возможность! Теперь я точно знаю, что именно хочу и как!»

А что, удобно, так может каждый: представь свою "хочу" и окажись там с Феей Можно. Почувствуй, проживи эту реальность! Пойми, насколько на самом деле существенно твоё "хочу"? Или оно наносное? Возьми веник, вымети всё лишнее из головы без остатка и начни мечтать сначала, потому что всё "можно"!

Про обезьянку Марию

Жила-была обезьянка, и звали её Мария. Взрослые постоянно критиковали её.

– Веди себя прилично, Мария.

– Не показывай язык, Мария.

– Не ходи на голове, Мария.

А чем ещё заниматься, если ты кукла, и делаешь всё, что захотят кукловоды.

– Ты наказана Мария, сиди здесь и подумай над своим поведением.

Мария почувствовала, как железная хватка на шее ослабла, и она осталась одна. Прошло несколько минут, обезьянка обвила глазами помещение, в котором оказалась. Сидела она возле зеркала, освещённого лампами по периметру, рядом стоял стул, ловко перескочив который, и сделав сальто, обезьянка оказалась на полу. Обойдя комнату по периметру, она нашла дверь, и выскользнула в неё. Дом уже погрузился в дремоту, и Мария неспешно двигаясь в темноте без цели, обнаружила, что в сад открыта дверь. Она с интересом и тревогой разглядывала открывшуюся взору лужайку с зелёной изгородью.

– А, была не была, – и Мария стремглав понеслась по тропинке сада. Скорость, драйв и не испытанное до этого чувство свободы переполняли её. Добежав до калитки, она в нерешительности помедлила некоторое время, а потом, перепрыгнув, пошла по дороге, которая длинной лентой вилась вперёд и терялась где-то вдали.

Дорога привела Марию в небольшой город, жители которого хорошо знали друг друга, а появление незнакомки экстравагантной внешности привлекло всеобщее внимание. Это льстило Марии, и она с удовольствием отвечала на вопросы, рассказывая свою историю.

– А что дальше? – этот вопрос застал Марию врасплох.

– Не знаю. А куда бы вы отправились?

Жители города стали предлагать свои варианты. Одно из предложений, серфить по волнам на закате, она увидела ярко в деталях, и захотела попробовать.

Магия сказки позволяет нам перенестись в эту яркую сцену здесь и сейчас. И что мы увидим? Закат, волны, Марию с доской для сёрфинга. Она стоит у кромки воды и в нерешительности и недоумении задаётся вопросом, а что же дальше?

Её одолевают сомнения и ясно слышатся голоса: "Мария, кто разрешил тебе так далеко уходить от дома? Кто разрешил тебе заниматься сёрфингом?"

О, как же сложно научиться самостоятельно делать выбор, когда за тебя долгое время всё решали. Завися от мнения других, нелегко выбирать себя и свои истинные желания.

– Но раз я уже здесь, то почему бы не попробовать! – Она подняла голову, расправила плечи и вошла в воду…

Про друзей

Жили-были три кота, три приятеля, звали их Шустрик, Умник и Добряк. Шустрик, шустрый малый, весь день носился по двору, придумывая себе и другим занятия. Умник с умным видом грелся на солнышке, подставляя то правый бок, то левый, то вытягивая хвостик или лапку, и на все идеи задавал один и тот же вопрос: "А зачем?". Добряк поддерживал все начинания Шустрика, и они вдвоём с попеременным успехом, проворачивали то, что Умнику казалась верхом бессмысленности.