banner banner banner
Грешник
Грешник
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Грешник

скачать книгу бесплатно


– Трофимова, ты одета как проститутка с трассы, – сказала мне Нинель Аристарховна семь лет назад, встретив у подъезда. – Неприлично показывать пупок, знаешь ли! Иди переоденься.

– Мне так нравится, – ответила ей, сдерживая раздражение.

– Мне тоже, – хмыкнул Денис, вставая рядом. – Это вам, Нинель Как-вас-там, не стоит показывать пупок. Неприлично, знаете ли.

– Хамло, – ахнула Нинель Аристарховна, и перевела взгляд на меня. – Александра, я разочарована. Ты не только выглядишь, ты и ведешь себя как шлюха! Все, мне не о чем с вами разговаривать, добрых советов вы не слушаете.

Она гордо вошла в подъезд, а Денис, улыбаясь мне, предложил:

– Хочешь, я ей окна побью? Никто не смеет называть тебя шлюхой, – сказал он, и не шутил.

На губах – улыбка, а глаза серьезные.

– … тогда решено. Сейчас Александра поднимется к этому мужчине, – Нинель Аристарховна принципиально отказывалась называть Дениса по имени, – покажет ему бумагу, и по-дружески попросит съехать как можно скорее.

– Почему я? Вы ведь глава сообщества жильцов, а не я! – возмутилась на это предложение.

– Меня он спустит с лестницы, – резонно возразила Нинель Аристарховна. – А за тобой он таскался, как верный рыцарь… ох, Ийсусе, хорошо, что он не тебя изнасиловал, Сашенька.

– Денис вообще никого не насиловал, – зачем-то заспорила я, и некоторые из соседей кинули на меня недобрые взгляды.

– Защищаешь? Вот и защищай его дальше. Я провожу тебя до двери этого мужчины. Поговори с ним по-дружески, покажи петицию, – Нинель Аристарховна цепко ухватила меня за плечи, ведя в подъезд, а прочие соседи остались сплетничать и курить на улице. – А если откажется, то разрисованная дверь – меньшее, что его ждет. Все же, хорошо, что мне позвонила твоя матушка, и поделилась этой новостью. Фиона хорошо придумала с дверью. Пусть он испугается, и съедет уже.

– Так это вы, – округлила я глаза.

Тяжело представить женщину такого возраста, стоящую с баллончиком в руках, пишущую на двери гадости. Интересно, Нинель Аристарховна нервно озиралась по сторонам, как заправский хулиган?

Боже, о чем я думаю!

– Это мама вас надоумила! – ахнула я, когда лифт уже открылся на восемнадцатом этаже.

– Разумеется. Фиона не хочет, чтобы ее дочь жила в одном доме с таким монстром. Мы всего лишь дали ему понять, что здесь таким людям не рады, – Нинель Аристарховна нажала на звонок, и дверь открылась буквально спустя секунду.

Денис будто под дверью стоял, ожидая нас. Или хотел выйти на улицу.

Перевела взгляд на его ноги, он босиком. Значит, ждал.

– Держи, потом набери меня, я не сплю. Если что, звони в полицию, – Нинель Аристарховна силком впихнула мне идиотскую петицию, и обратилась к Денису: – Сейчас Саша передаст требование жильцов нашего дома.

Она почти бегом унеслась по лестнице вниз, не став вызывать лифт.

А я снова почувствовала себя круглой дурой, стоя напротив Дениса, и сжимая в руках тупую бумажку.

***

ДЕНИС

Пришла, надо же.

В сопровождении Верховной Грымзы нашего дома явилась. Но Нинель Как-там-ее сбежала, едва меня увидела. Надо было для усиления эффекта зарычать. Они ведь все именно этого от меня и ждут – что я буду вести себя, как бешеный пес.

– Ну, Сашенька, чего явилась? Все же хочешь узнать, сколько у меня татуировок? – спросил, невольно любуясь ею.

Чертовски хороша. Иссиня-черные, блестящие волосы собраны в низкий хвост. Стоит, бледно-розовые губки кусает. И так смотрит, что невольно мысль закрадывается: а может, она и правда хочет зайти ко мне, раздеться, и…

Нет. Прогнал эту мысль, хотя она ох*енно сладкая. Вчера чуть не двинулся, когда Саша меня поцеловала. Вот только я ей нахер был не нужен – ни раньше, ни сейчас. Все из-за ее мразотного муженька, натягивающего другую бабу.

– Что молчишь, Трофимова?

– Кравченко, – поправила она, и едва заметно скривилась. – Не по своей воле явилась. Денис, соседи дурью маются, ты бы успокоил их. Попробуй поладить с ними, а то они петиции строчат, – она прошелестела зажатым в ладони листом, – их смущает твое, эммм, тюремное прошлое.

Тюремное прошлое. Как элегантно прозвучало.

– Хотят, чтобы я свалил?

– Ну да, – кивнула чуть смущенно.

Интересно, Сашина подпись тоже есть в этой, хмм, петиции? Пожалуй, этот вопрос меня волнует больше всего. На остальных мне всегда было плевать.

Жаль, что на Сашу Трофимову – нет.

– Заходи, – пригласил ее, но девушка помотала головой, отказываясь. – Ты ведь поняла за эти дни, что я не собираюсь тебя насиловать или убивать. Должна была понять. Входи, раз пришла, и объясни мне требования этих дебилов.

Саша поджала свои чудесные, ядовитые губки, и вошла внутрь.

– Ты прости за вчерашнее, Дэн, я выпила, вот и получилось то, что получилось. Спасибо, что остановил. Правда, не понимаю, что на меня нашло, – произнесла она смущенно, сев на стул на кухне.

Положила петицию от придурочных соседей на стол, и руки сложила, как школьница.

– Не знаешь, что на тебя нашло? Да ладно, – вытянул лист бумаги у Саши из-под рук, и пробежал глазами. – Мужу захотела отомстить, я же не идиот. После меня ни к кому другому не пошла в поисках большой и чистой любви?

– Перестань!

– А Илья как отреагировал?

– В командировке он. В Китае. А на видео его секретарша, – пожала Саша плечиками. – Зря ты забрал у меня телефон. Давай не будем это обсуждать, Илья вернется, и мы с ним все решим.

Она меня дико бесит.

Раздражает так, что хочется орать, как психопату.

Дьявол, я ведь пару месяцев, как вышел. Жил у родителей, сюда не лез, и встреч с ней не искал. Но как понял, что готов жить самостоятельно, первым делом встретил эту чертову предательницу. И она снова, и снова, и снова напоминает о себе. Будто сама ищет встреч, не позволяет о себе забыть.

Не позволяет встать на ноги.

Будто мне мало досталось.

Вчерашняя ночь – кошмар. Лютый, дикий! Мало того, что Саша на суде выступала свидетелем против меня, так еще и вышла замуж за Илью Кравченко. Интересно, она и правда считает, что я ту дуру пытался трахнуть? Или знает правду?

– И что вы решите? Илья ведь из богатеньких, – хмыкнул, не в силах остановиться, и не выпытывать у Саши подробности ее жизни, причиняющие мне боль. – Устроишь мужу скандал, а в ответ получишь какую-нибудь норковую шубу. И простишь, так ведь?

– Да иди ты к черту, – она зло рассмеялась. – Тебе так интересно?

Да! Мне интересна каждая секунда твоей жизни, сука!

– Илья вернется, и я сообщу ему о разводе. Забавно, но я приняла окончательное решение расстаться в тот вечер, когда ты вернулся, – Саша заправила выбившуюся прядь волос за ухо, а я спрятал руки под столом. Чтобы не прикоснуться к ней ненароком, до того потянуло. – Решила повременить до его возвращения, боялась, что Илья отложит командировку, и останется. Если бы они все: мама, его родители и сестра, если бы все насели на меня, то я бы не выдержала, а мне передышка нужна. У нас давно не ладится, и пора это прекратить. И, Денис, дело никогда не было в деньгах. Я не продавалась, и не продаюсь. Твое любопытство удовлетворено?

Это не любопытство.

Это жизненная необходимость. Необходимость наряду с потребностью в воздухе, воде и пище. Интересно, я когда-нибудь смогу разлюбить эту женщину?

Я ненавижу ее за то, что она не любила меня в прошлом. За то, что относилась как к дурному мальчишке. За то, что не поддержала на суде, хотя именно ее поддержка мне была нужна – даже не матери с отцом, а чтобы Саша была рядом.

На судах она была. И помогла меня уничтожить ничуть не меньше Алисы, которой, как я думаю, неплохо заплатили родители Ильи, Димы и Игоря. Эти золотые мальчики ведь не могут быть насильниками, а меня не жалко.

– Я мало что видела, и я все вам рассказала, – устало повторила Саша.

– Хорошо. А как вы можете охарактеризовать Дениса Соболева? Соседи говорят, что он вас преследовал, – продолжил допрос адвокат обвинения. – Или вы встречались?

– Нет. Денис ведь младше, – отмахнулась она. – Не уверена, что он меня преследовал, но сталкивались мы часто. У дома, у магазинов, у моей работы… практически каждый день сталкивались.

– Значит, это преследование, – заключил адвокат.

И Саша кивнула.

– Получается, что так.

– Почему не подписала петицию? – глазами указал на смешную бумажку.

Надо будет ее к шкафу прикрепить. Настроение поднимает на-ура.

– Я бы никогда не стала этого делать! Что было, то было, Денис, я не хочу воевать. Живи спокойно, и я тоже продолжу жить спокойно, – она не выдержала моего взгляда, и опустила глаза. – Пусть прошлое останется в прошлом, свое ты отсидел.

Свое я отсидел… СВОЁ!

Черт бы тебя побрал, Саша! Я за твоего мужа, который на шухере стоял, отсидел. За его дружков, которые пытались трахнуть эту идиотку Алису. За саму Алису, продавшуюся за ништяки, и объявившую меня насильником.

Я ведь тебя с работы встречал. Тебя, Саша! Увидел вдали, как ты идешь, а затем услышал шум, и решил предстать перед тобой героем, спасшим девчонку от уродов. Думал, тогда ты посмотришь на меня по-иному, начнешь воспринимать всерьёз, а не как младшего брата!

Пиз*ец! Трясет всего от этого внутреннего ора, и снова всему виной она.

Тогда ничего не вышло, и сейчас. Да и не хочу я этого больше. Люблю, но быть вместе не хочу, хватит с меня.

– Можешь обрадовать соседей, я съеду, но не сразу. У родителей деньги брать не хочу, в такси вот устроился, хотя права только получил. Вернее, купил, водить я давно умею. Ты в курсе, что в такси кого попало берут? – усмехнулся я. – Ремонт сделаю, продам квартиру, и куплю попроще. И вы все избавитесь от паршивой овцы в вашем идеальном стаде. Так и передай.

И уходи. Иначе я не смогу отпустить.

***

САША

Меня все эти годы преследовало одно чувство, и имя ему – вина. И как бы я ни пыталась от нее отмахиваться, как бы ни пыталась убеждать себя, что Денис заслуженное наказание понес, я все время думала об этом.

Как он там?

Изменился ли в худшую сторону? Или исправился?

Жив ли вообще?

Каким вернется, если вернется?

Вернулся вот. Сидит передо мной, глазами полыхает. А я уже не боюсь, странно даже. Просто вина еще больше усилилась, хотя, казалось, что больше некуда.

– Тебе пора Саша. Иди уже к себе.

– Как грубо. Мог бы и поделикатнее меня прогнать, – заметила, ни капли не обидевшись.

– Мог бы, но, прости, хорошим манерам не обучен. Вот такое я хамло, – засмеялся Дэн, напомнив мне прежнего себя.

Он был веселым парнем, компанейским. Диковатым, конечно, но не злым. Его внимание и льстило, и досаждало, особенно из-за шуточек моих приятелей: надо же, мальчишка втюрился, смешно как!

Мне и было забавно. Уверяла и себя, и всех остальных, что придурь у Дениса пройдет, и найдет он себе девчонку своего возраста, а про взрослую тётю Сашу забудет.

А в итоге взрослой тёте Саше одиноко так, что волком выть хочется, а поговорить-то и не с кем. И уходить из этой убитой квартиры мне не хочется, хоть и гонит прочь.

– Можно я у тебя побуду? Фильм посмотрим, поговорим? Или, – замялась, подбирая слова, – тебе настолько неприятно рядом со мной находиться?

– А тебя дети дома не ждут? – после небольшой паузы уточнил Денис. – Если хочешь, оставайся.

– Нет у меня детей, ты ведь видел наши с Ильей фото. Нас на них двое, и… спасибо.

Дэн удивленно взглянул на меня, кивнул в сторону спальни, а я глупо покраснела. Хотя сама еще недавно бесстыже вешалась на него.

– Там диван, Саша, – пояснил парень, правильно поняв мое дурацкое состояние. – И ноутбук. Пойдем, если так хочешь смотреть фильм. На кухне у меня даже телевизора нет, как видишь.

Вижу.

Здесь вообще ничего нет.

Денис отнюдь не из бедной семьи, но квартира эта видала и лучшие времена. Мебели почти нет, потолок закопчен так, будто здесь пожар был. Да еще и вздулся от недавнего потопа. Боюсь представить, что происходит в спальне!

Боюсь представить, но послушно иду за Денисом. И первое, что вижу – боксерскую грушу ядрено-красного цвета. Висит посреди комнаты, выделяясь единственным ярким пятном, а все остальное до безобразия унылое: диван застелен клетчатым пледом, черный стул, и небольшая тумбочка, на которой стоит ноутбук.

Аскетизм тот еще.

– Ну и как тебе? Нравится у меня? – спросил парень, и не из вежливости, а с живым интересом.

И я честно ответила: