скачать книгу бесплатно
Выросла. Красивая девчонка, даже очень. Но, по сути, ребенок еще. Сколько ей? Двадцать? Вроде да. Не сильно старше моего брата.
– Пей чай, мелочь.
– Я не мелочь! – вздернула она подбородок.
– Прости, конечно, ты взрослая женщина, – серьезно произнес я, посмеиваясь про себя.
И Маша приняла это за чистую монету.
Точно, ребенок.
Папина и мамина дочка. Помню, как над ней отец трясся. Вот и сегодня набрал меня, голос взволнованный. Оказывается, кровиночка разругалась с семьей, свинтила в другой город, а сейчас явилась к отцу под крылышко.
А отец в Москве, очередное повышение встречает.
– Ну и как ты докатилась до жизни такой? Рассказывай, – кивнул ей.
Маша отпила чай, стрельнула в меня глазами, словно решая – говорить, или нет.
Расскажет, никуда не денется. Юные девчонки любят поболтать о своих горестях. И точно, Маша вздохнула, поставила чашку на стол, и выдала:
– Я же отдельно жить решила, вот, в Тюмень подалась. Но пришлось уехать, я перевелась, сейчас онлайн можно это сделать. Мне комнату в общаге обещали, но какие-то иностранцы заехали. Вроде, китайские студенты, и прокатили меня с общагой. К папе поехала, а там ремонт, да и папы с его мадам нет. И денег нет, украли в поезде. Вот так я и докатилась… до тебя, – вдруг усмехнулась девушка.
Хм, слезоразлива не будет? Я даже почти настроился, но Маша удивила.
Хотя, чего это я? Помню прекрасно, какая она боевая была. Иногда капризничала, конечно, жаловалась, но ей быстро надоедало. Видимо, ничего не изменилось.
– Почему из Тюмени пришлось уехать? Ты же хотела самостоятельной жизни, разве нет?
Спросил. Хотя зачем? Сам не знаю.
С Иваном Денисовичем коротко поговорили об этом, но и того, что он мне сказал, достаточно было, чтобы вывод сделать. Разругалась семья, Маша собрала чемодан, и сбежала.
Очень «взрослый» поступок!
– Не сложилось, – коротко ответила она, нахмурившись.
Влез не в свое дело? Похоже на то. Вон как нахмурилась. Но грозное впечатление испортил ее чих.
– А ты неплохо живешь, – заметила она, показательно оглядев кухню. – Служишь до сих пор?
– Нет, конечно. Армия, контракт, а затем бизнес, – пожал плечами. – Потому и живу хорошо.
– А что за бизнес?
– А не слишком ли ты любопытна?
– Ну ты же задавал мне вопросы, – резонно заметила девушка. – Я всего лишь отвечаю тем же. Или что? Незаконные делишки?
В глазах Маши появился опасный блеск, и я покачал головой.
Вот бедовая. И забавная.
Красивая, несмотря на болезнь. И очень живая.
Когда я соглашался приютить Машу, почему-то, как полный идиот, ожидал что в квартиру войдет не взрослая, бойкая девушка. А та семилетняя девчушка с коленками в зеленке и исцарапанными кошачьими ногтями руками.
А она вот какая явилась.
Волосы длинные, блестят. Глазами огромными на меня смотрит хитро и любопытно. Сидит такая вся… хмм, вот встретил бы я такую, точно бы мимо не прошел. Фигура как я люблю – не тощая, стройная. Девушка-гитара.
Хоть бы на нервах мне не играла. Выноса мозга мне от брата хватает.
– Торговля – вот мой бизнес.
– Семечками? – хихикнула девушка, и я сам улыбнулся детской шутке.
– Оружием.
– Лучше бы семечками, – сморщила она нос. – Надоела вся эта военная тема, с детства накушалась. Тот же камуфляж видеть не могу.
– Ну прости, – развел руками, не сдерживая улыбку, – от бизнеса не откажусь. И как-нибудь переживу то, что ты его не одобряешь. Нам детей вместе не растить, к слову.
– Кто знает, кто знает, – хитро усмехнулась Маша.
Сгладить ситуацию постаралась?
Похвально.
Черт, ну почему она выросла-то? Все же, не реагировать на красивую девушку я не могу. К ногам ее, конечно, тоже не упал, сраженный красотой. Уже не мальчик давно. Но все же, надеюсь, что в коротких шортах Маша крутиться передо мной не будет.
Как-то совесть долбит оттого, что девушку разглядел в дочери друга.
Лучше бы она оставалась все той же малышкой, которую я запомнил.
***
МАША
– Не забывайте про обильное питье. Помещение нужно проветривать дважды в сутки, но избегать сквозняков. Лекарства принимать по списку. Пара дней постельного режима, и снова будешь летать стрекозой. Или скакать козой.
Врач – благообразный, бодрый старичок легонько нажал мне на кончик носа, и встал с кровати.
А я наткнулась на насмешливый взгляд Антона, и покраснела.
Снова со мной как с маленькой. Я была не против такого обращения, когда дома жила, с родителями. Доводила папу, потом на колени к нему забиралась, как в детстве, и он прощал.
А сейчас вдруг смутилась.
Коза-стрекоза, блин!
– Я прослежу, – спокойно кивнул Антон, и меня оставили одну.
Болезнь протекала, как обычно у меня бывает – в спячке. Просыпалась я на минут двадцать, и снова отключалась. То тряслась от холода, то сдергивала с себя одеяло, сходя с ума от жары.
И иногда чувствовала божественно прохладную, сильную ладонь на лбу. Примерещилось, наверное.
Так продлилось два дня. У меня всегда так. В первый день – начало болезни, потом два дня кромешного ада с температурой, кашлем и лихорадкой, а затем резкое улучшение самочувствия. И вот, на третий я открыла глаза с твердым намерением прекратить болеть. Надоело жутко.
– Привет, мелкая. Ну как ты? Жить будешь?
– Мелкая – не знаю, а Маша – нормально. Хватит меня мелочью называть, – хрипло ответила я, и взглянула на дверь, у которой стоял хозяин дома.
Свеж, отвратительно бодр и разгорячен. И снова смотрит с насмешкой, которую даже не пытается скрыть.
А над больными грешно смеяться, к слову!
– Как скажешь. Буду называть Марией Ивановной, – серьезно пообещал мужчина.
Я чуть не подавилась кашлем.
Ну какая из меня Мария Ивановна?!
– Хорошо. А я буду называть тебя Антошей, – мило улыбнулась ему, и свесила ноги с кровати.
– Наболелась?
– Да. Пора восставать из мертвых. Душ свободен? – спросила, и мужчина кивнул, а затем вышел из комнаты, поняв, что мне нужно переодеться.
В шкафу развешаны мои вещи, разложены на полки. И я точно знаю, что не я чемодан разбирала. В жизни так ровно не раскладывала шмотки, терпения не хватало на это. А тут прям красота, хоть фотографируй на память, или в инстаграм выставляй – мечта перфекциониста, а не гардероб.
Неужели Антон такой хозяйственный?
Открыла комод, и покраснела. Белье тоже разложено. Хмм.
Раньше я бы не постеснялась устроить скандал по этому поводу. Разозлилась бы не на шутку, если бы какой угодно мужчина кроме папы влез бы в личное. Даже генералу бы высказала за то, что в моем белье рылся.
А Антону не могу. Хотя все равно бесит.
А еще, уж не он ли меня переодевал? Я помню, что мы сидели на кухне, и о чем-то разговаривали. И это последнее, что я помню. Дальше – провал.
Белье, переодевание… Уж не извращенец ли он?!
– Было бы весело, – хмыкнула я, и пошла в душ, которым наслаждалась целый час, смывая с себя болезнь.
Пока мылась, придумала десять вариантов подколов на тему больной девушки в беде, ее белья, и взрослого мужика, который любит в этом белье порыться. Выбрала из придуманного наиболее мягкую версию шутки, чтобы не обидеть, и вышла из душа, посмеиваясь.
А на кухне меня уже ждали. И Антон был не один. За столом, уткнувшись в телефон, сидел темноволосый симпатичный парень, разукрашенный синяками и татуировками.
Худощавый, высокий. Очень на Антона похож.
Этот «похожий» зыркнул на меня, как уголовник, и выплюнул:
– Брат, твоя телка вышла. Мне кухню освободить, чтобы вы могли на столе поразвлечься?
Антон достал из микроволновки контейнер, мельком оглядел меня, возмущенную до предела, и спокойно сказал:
– Рот закрой.
– Мне запрещаешь телок водить, а сам… – говнюк не договорил, сузил глаза, и снова повернулся ко мне.
Оглядел нарочито-раздевающим взглядом. Вот только я не девочка-цветочек, и краснеть не собираюсь.
– Мальчик, Антон ведь хозяин дома, – мило улыбнулась я ему, и направилась к Антону, наблюдающему за мной. – Ему можно, тебе – нет. Вот подрастешь, и будешь водить в свой дом телок. Если эти самые телки захотят, в чем я сомневаюсь, – я сочувственно вздохнула, приобняла Антона, и спросила: – Что, не дают?
Антон засмеялся, а его злобный брат прошипел какое-то ругательство, встал со стула, и через несколько секунд я услышала, как хлопнула дверь.
– Прости, – отсмеявшись он взглянул на меня, – это мой младшенький – Андрей. Придурка носило непонятно где три дня, явился только что сама видела в каком состоянии. Я даже объяснить ему ничего не успел про тебя. Поговорю с ним, и Андрюха извинится, – в голосе Андрея прозвучало сомнение.
– Да плевать мне на извинения, – отмахнулась я, и достала чашку. – Братец от рук отбился?
Антон нахмурился, неопределенно кивнул, и ответил, наконец:
– Потом расскажу, если интересно. Сейчас какие планы?
– А что ты предлагаешь? – мурлыкнула я, снова вспомнив чертово белье.
– Предлагаю отвезти тебя в университет. Раз уж ты так бодра, не пора ли на учебу? – Антон приподнял бровь.
Я закатила глаза.
Хотела ему намекнуть на прогулку, чтобы город мне показал, а он мне – иди и учись. Мужчины!
***
АНТОН
– Спасибо еще раз. Антон, вышли мне номер карты, я отправлю деньги на содержание Маши, – попросил Иван Денисович.
– Деньги не нужны, бросьте, – отмахнулся я.
– Нужны, – грохнул он. – Маше на всякие мелочи, на проезд. Она – гордая девочка, как из дома сбежала, работать устроилась, от меня деньги не принимала. Но ее обокрали ведь. Сейчас примет помощь. Мне нужно с ней отношения наладить, расклеилось у нас.
– Я буду давать ей деньги. Сами же знаете, не нуждаюсь, – терпеливо объяснил я, прижав смартфон к уху.
Вроде бы и правильно было бы, переведи Иван Денисович деньги на свою дочь, но… нет. Сам дам сколько надо.
– И… у меня еще просьба. Знаю, что договаривались на пару дней, пока Маша подлечится, но можешь дочку у себя оставить, пока я не вернусь? Не хочу, чтобы она снимала квартиру или комнату непонятно с кем. Ты ее пока у себя задержи, а я как вернусь, домой заберу. Хватит с дочки самостоятельной жизни, поигралась и будет.
