скачать книгу бесплатно
– Тень. Разрыв стал достаточно большим, чтобы она смогла проскользнуть в него. Еще минут десять – и это страж-древо, превратившись в юную тень, явилось бы в Крепость. И вот тогда, чтобы загнать ее обратно, туда, где она должна находиться, потребовалось бы гораздо больше крови. Исцелить их до того, как они начнут двигаться, намного проще – если успеешь перехватить их именно в этот момент.
Волк старался заболтать девушку, уйти от ответа, надеясь, что она забудет свой вопрос под лавиной ответов на те, которые не задавала.
– Ты знаешь, о чем я спросила. – Рэд на ходу подобрала полу сюртука. – Я узнала Мерру. А остальные? Кто это был?
Волк молчал так долго, что Рэд уже почти решила – ответа на этот вопрос она не получит. Когда он наконец заговорил, то голос его звучал очень четко и бесстрастно:
– Кальденора. Потом там был лик Сайеты. Гайи. И Киарана.
Парад мертвецов. Рэд закусила губу.
– Вторые Дочери и… и Гайя… Диколесье высосало их?
Он коротко кивнул в ответ.
– А почему Киаран?
Рэд решила, что лучшим в этой сложной ситуации будет говорить не «твой отец», «твоя мать», а так же, как и сам Эммон, называть их по именам.
Волк отвел с их пути ветку таким резким движением, что чуть сломал ее.
– Диколесье осушило и его.
Из тумана вынырнули очертания ворот. Когда в них раскрылся проход, Эммон стиснул решетку руками, едва не навалился на нее всем телом. Проход уже был открыт, но Волк на мгновение замер, словно собираясь с силами для того, чтобы сделать шаг. «Кровью это дерево сегодня уже поливали-переполивали», – сказал он, когда они увидели разрыв. Но ему пришлось еще раз полить-переполить его своей кровью, и двигался он теперь с большим трудом.
Когда проход в воротах за ними закрылся и они оказались в безопасности, Эммон повернулся к Рэд. В глазах его плясал странный огонек.
– Когда мы были там, – осторожно произнес он. – Когда Диколесье… пришло за тобой. Как ты остановила его?
– Так же, как я останавливаю его последние четыре года.
Рэд хотела, чтобы это прозвучало как упрек, но ее голос в холодном воздухе прозвучал тонко и почти жалобно. Избегая взгляда Эммона, девушка уставилась на прореху, оставленную каким-то шипом в рукаве его сюртука.
– Диколесье запустило в тебя свои корни. Я опоздал, – непонятным тоном сказал Эммон, то ли признаваясь в своей ошибке, то ли обвиняя ее в чем-то. – Ему бы хватило сил – с лихвой! – чтобы высосать тебя в мгновение ока. Но этого не произошло. Потому что ты его остановила. Тебе придется рассказать мне об этом поподробнее, Рэдарис.
– Да что там рассказывать! Когда мне исполнилось шестнадцать, мы пришли сюда. Я порезала руку и облила тут кровью половину леса. Вот тогда я и получила это… эту штуку внутри. Какой-то осколок силы, который мне не предназначался, что ли. Нечто, что заставляет деревья, цветы и другие растения вокруг меня вести себя странно. Иногда у меня получается сдерживать это, иногда нет, и когда нет, случаются всякие неприятности!
– Цветы, деревья и другие растения. То, у чего есть корни, – низким, отстраненным голосом человека, производящего сложный расчет, произнес Эммон. – То, что находится во власти Диколесья – или может находиться.
Бледное лицо его застыло от напряжения, морщины прорезали его лоб. Он задумчиво потер подбородок и посмотрел на Рэд.
– Когда ты сегодня вошла в лес – утром, в первый раз, – четко, но очень быстро, словно нанизывая бусины ожерелья, произнес Эммон. – Тогда, ты говоришь, тебе в щеку впился тот шип. Ты имела в виду, что…
– Я перешла границу. Потом обнаружила себя лежащей в грязи. Я не знаю, не помню, что делала, но да, это точно было как-то связано с той силой, о которой мы говорим.
Вспомнив те ужасные моменты, когда тело как будто ей и не принадлежало, Рэд вздрогнула.
– Но что бы она ни пыталась сделать со мной, я этого не позволила. Я не дала магии вырваться наружу, я сдержала ее, и все прекратилось. То же самое я сделала и в этот раз. Удержала ее внутри.
В глазах Эммона тихо засветилась непонятная печаль.
– Я не понимаю, – пробормотал он. – Я думал…
– Ты не понимаешь? Я видела тебя в ту ночь, когда это произошло! Ты – часть того, что тогда случилось! Я видела твои руки, когда магия ворвалось в меня, и сразу после этого все прекратилось!
При этих ее словах его лицо изменилось. Расслабились вечно сжатые челюсти, из глаз исчезло затравленное выражение.
– Все прекратилось.
Эммон выглядел как человек, наконец-то нащупавший твердую почву под ногами. Его постоянно сгорбленные плечи распрямились, в каждой черте лица читалось облегчение.
– Я прекратил это. Не дал этому произойти.
– Что ты остановил? Чему не дал произойти?
Эммон не ответил, глядя в пол. Глубоко вздохнул.
– Я не смог полностью уберечь тебя от этого. Но самое опасное остановил. Не дал ему…
Эммон замолчал, провел рукой по лицу – на скуле осталась широкая красно-зеленая полоса.
– В этот раз все могло быть по-другому.
– О чем ты говоришь? – процедила Рэд сквозь стиснутые зубы.
– Твоя сила. Она – часть силы Диколесья. И вот этот осколок магии поселился в тебе.
– Об этом я уже как-то догадалась.
– Я понимаю твое желание сдержать ее. Вытолкнуть ее из себя. Но если бы ты научилась пользоваться этой силой, возможно, Диколесье перестало бы пытаться забрать у тебя… кое-что другое.
Жестокой надеждой в его голосе можно было резать как ножом.
– Может быть, этого хватит. Если ты просто научишься пользоваться тем, что уже имеешь.
– Я не понимаю. Диколесье хочет что-то забрать у меня? – В горле образовался огромный ком, и Рэд сглотнула. – Ему мало того, что оно уже взяло?
– Об этом не думай. – Эммон совсем успокоился, голос его звучал ровно. Рэд почти начинала верить ему. – Сейчас тебе нужно полностью сосредоточиться на обуздании магии, которой одарило тебя Диколесье. Подчинить ее себе – вот твоя задача.
– Я не могу. – Рэд рассмеялась; клуб пара вырвался из ее рта и растаял в сумерках. – У тебя, может, и получается. У меня – нет.
– Если у тебя получается удерживать силу внутри себя, получится и заставить ее повиноваться твоей воле. – Волк снова задумчиво потер подбородок. – Я уточню тут кое-что…
– Уточнишь? То есть ты даже не знаешь, как это работает? Но ты же сам…
– Это другое. Ты – другая. Остальные… они тоже были связаны с Диколесьем, но другим способом.
И снова эта надежда в его голосе, такая невыносимая, что ее было больно слышать.
– Твоя сила сможет удержать Тени. Может быть.
Она отличалась от остальных Вторых Дочерей – тех, кого Диколесье пожрало до нее. Наверное, это должно было ее ободрить. Но перед глазами Рэд мелькали ветки, кровь, Нив, рухнувшая как подкошенная, несмываемый привкус грязи во рту… Это произошло четыре года назад, но для нее это все случилось словно вчера.
Девушка покачала головой.
– Эта сила опасна, – пробормотала она. – Ее нельзя приручить.
– У нас нет особого выбора. – Эммон наконец посмотрел прямо на нее поверх своего причудливого носа – его ломали минимум два раза. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы уберечь тебя от Диколесья, Рэдарис. Но тебе придется помочь мне. Одному мне не справиться. Я пробовал.
В голове Рэд снова зазвучал жуткий голос, в котором не было ничего человеческого: «Но сдерживать это вечно – на такое ни у кого не хватит крови».
Они стояли в наполненном тишиной дворике под лишенным звезд небом, и Эммон не сводил с нее глаз. Рэд с усилием оторвала от него взгляд. Он излучал боль, такую острую, что Рэд не могла ее вынести – и не могла найти слов, чтобы облегчить ее. Рэд подумала, что и Эммон, видимо, тоже не может подобрать верных слов.
Волк двинулся к Крепости. Девушка молча последовала за ним.
У дверей Эммон остановился. Лицо его было бесстрастно, но тихое сияние надежды в глазах еще не угасло полностью.
– Теперь ты удовлетворена? – Покрытые шрамами руки чуть дернулись. – То, что я сегодня делал, может послужить остаточным основанием, чтобы доверять мне?
Рэд кивнула.
Волк поднялся по каменной лестнице. Мох и ветки позади распрямились, скрывая его от глаз. Уничтожая проход, который он только что сделал сквозь них.
Интерлюдия II
Валлейда
Книги на месте не оказалось.
Нив нахмурилась, глядя на карточку в руке – там было указано имя автора и номер полки. Она искала сборник стихов. Его написал купец, зарифмовав таким образом все причуды навигации по рекам Сиани. Не самая популярная тема. В любом случае выносить книги из библиотеки было запрещено. Хотя Рэд все время это делала…
Нив оборвала эту мысль. Живот скрутило внезапной судорогой, она прижала к нему руку. О Короли, она должна прекратить это – думать о Рэд так, как будто та все еще здесь. Минул всего день, но каждый час, проведенный без сестры, был что острый кинжал, проворачиваемый в ране. Глаза Нив жгло от невыплаканных слез.
– Может, сегодня мы не пойдем к почтенному мастеру Маттеусу?
Раффи за ее спиной развернул стул, с которого Нив только что встала, сел на него верхом и сложил мускулистые руки на покрытой резьбой спинке.
– Может, вместо этого мы займемся… чем-нибудь другим?
Если бы это был кто-нибудь кроме Раффи, Нив рявкнула бы, чтобы ее оставили в покое. Вместо этого она наполовину измученно, наполовину искренне ухмыльнулась. После своего ночного набега на Святилище ей толком так и не удалось поспать.
– Я полагаю, под «не пойдем» ты подразумеваешь «прогуляем его лекцию о климатических особенностях юга и их влиянии на импорт»?
Валлейда находилась в самой северной части континента. Выхода к морю страна не имела, огражденная Диколесьем на севере и Альперанскими Пустошами на востоке. На западе путь к побережью преграждала Флориана. Таким образом, внешняя торговля была сопряжена с большими трудностями. Именно поэтому из Валлейды выходили самые предприимчивые торговцы. Они были готовы к любым сложностям, с которыми можно столкнуться, потому что, ведя торговлю из Валлейды, неизбежно сталкиваешься с каждой из них.
Единственным, на что могла опираться Валлейда при ведении торговых переговоров, была религия и ее исключительное географическое положение – а конкретно что она граничила с Диколесьем и приносила в жертву Вторую Дочь, которая защищала весь мир от нашествия чудовищ. Именно это склоняло большинство стран назначать более-менее честную цену на свои товары. Никому не хотелось вызвать гнев Королей, наживаясь на торговле со страной, которая в один прекрасный день могла совершить ритуал по их освобождению – в конце концов успешный. Или же жрицы могли не вознести как положено заранее оплаченные в Святилище молитвы, а наспех пробормотать их.
Однако призрак неурожая и последующего голода всегда висел над страной. В особенности – в этом году, когда перевалы, связывающие Валлейду с Медусией и Альперой, закрылись так рано. Смысл брака Нив с Ариком заключался именно в этом – если бы Флориана стала одной из провинций Валлейды, страна получила бы наконец прямой выход к побережью и морским торговым путям.
У Нив уже не осталось сил даже на то, чтобы ухмыляться.
– Да, именно об этом я и говорю, – согласился Раффи. – Я чувствую, что сейчас не смогу выдавить из себя ни капли интереса к внешней торговле.
Его длинные тонкие пальцы в луче падающего из окна золотистого, уже почти вечернего света солнца выглядели особенно красивыми.
Нив стиснула зубы. Слишком много времени она посвящала любованию руками Раффи.
– Сейчас лето, – продолжил он. – Ну или то, что здесь так называют. Дело моего отца не рухнет, если я прогуляю одну страстную речь о сложностях торговли. А даже если и рухнет… пусть. – Раффи пожал плечами. – Не то чтобы я принимал это близко к сердцу.
Нив рухнула в кресло, стоявшее напротив него.
– А что, если бы тебе вообще не надо было принимать торговые дела близко к сердцу? – Она разорвала смятый листочек со списком источников к сегодняшней лекции на мелкие клочки. – Если бы тебе не нужно было поддерживать торговый дом твоего отца, не нужно было изучать маршруты торговых караванов? Если бы ты мог заняться, чем хочешь, что бы это было?
Улыбка Раффи из игривой превратилась в задумчивую.
– Сложный вопрос.
Он глянул на руки принцессы, которые она положила на стол.
Нив ощутила, как жаркая кровь приливает к ее щекам. Ее влекло к Раффи, она не могла этого отрицать – но, как ей казалось, перед этой красотой сказочного принца, обаянием и добротой никто не мог устоять. Но между ними ничего не могло быть. Она была помолвлена, и рассуждать тут было не о чем. Тем не менее это не мешало Нив желать его и испытывать простую радость, зная, что чувство это взаимно.
Раффи положил подбородок на руки. Перевел взгляд с ее рук на лицо. В темных глазах вспыхнуло любопытство.
– А ты? Если бы ты могла отправиться куда угодно, что это было бы за место?
– Я бы отправилась искать сестру, – мгновенно ответила Нив.
Теплота во взгляде Раффи сменилась невыразимой болью. Глубокая складка залегла между его бровями. Он тяжело вздохнул и произнес:
– Ты сделала для нее все, что могла, Нив.
Да. Все, что могла. Но этого было мало.
– Это не твоя вина.
Но тогда чья же? Судьба бросила кости, и Нив родилась первой. Все это было несправедливо и неправильно. Она изо всех сил пыталась изменить это – но должна была стараться еще лучше. Она должна была что-то предпринять. Не только умолять Рэд бежать – ведь давно было понятно, что на это сестра не пойдет.
Раффи протянул руку, на мгновение задержав ладонь над ее, а затем его пальцы легли на запястье Нив. Они были теплыми – и этого тепла могло хватить, чтобы вернуть ее из тех холодных глубин, где она укрылась и в которых могла оставаться немой и отстраненной. Из глубин, где Нив теперь проводила почти все время. Немота и чувство опустошения были лучше, чем грубая боль.
– Ты должна перестать винить себя, Нив. Она сделала выбор. Самое меньшее, что можем сделать мы, – это уважать его. – Раффи запнулся, сглотнул. – И почтить ее память.
Память. Слово вонзилось как нож.
– Но Рэд не умерла, Раффи.
Нив думала о том, что ей сказала рыжеволосая жрица в Святилище. О том, что произошло с Рэд, когда та вошла в Диколесье. Прикованная к лесу, пронизанная его корнями. Этот образ беспрестанно крутился в голове Нив, о чем бы она ни думала и чем бы ни занималась. Ее сестра, оплетенная лозами. Кормящая своей кровью хищный лес.
Но живая.
