скачать книгу бесплатно
– Какого?
– Чтобы человек или модификат потеряли память.
Я напряглась. Это что еще за модификаты такие? Инопланетяне что ли?
– Наверное, произошел какой-то сбой… – продолжил синеволосый строить теории.
– Где?
Но он меня уже не слушал.
– Лежите, постарайтесь отдохнуть, лирра. Я пришлю вам сиделку.
Врач вышел, а я опять уставилась в потолок.
Что делать дальше – даже не представляла. Перебирала в голове все, что узнала, и мучилась сомнениями: сказать, не сказать, а если сказать, то как? А если не поверят, то как доказать? А если решат, что я сумасшедшая?
Может быть, амнезия – единственно правильный выход? Притворюсь, что я ничего не помню, пусть меня лечат. А сама потихоньку осмотрюсь, разузнаю, что тут почём, и кем я теперь стала. Тогда уже и приму решение, раскрывать себя или нет.
Глава 3
Несколько минут я просто лежала, погрузившись в размышления. А потом рядом с кроватью что-то пикнуло, заставив меня подскочить от неожиданности.
– Лирра Дизраелли, я ваш дроид-сиделка ММММО дробь восемнадцать.
Я с изумлением уставилась на блестящий металлический цилиндр, подкативший ко мне на трех колесиках. Как он сюда попал? Неужели я так задумалась, что не услышала звук открывающегося люка?
У механической сиделки оказался бесцветный голос, три псевдо-руки в виде гофрированных шлангов, на концах которых находилось по три пальца-манипулятора, и матовый экран там, где по идее должно находиться "лицо". Я не знала, как обращаться с этим чудом роботехники, и даже слегка оробела. Мне показалось, что дроид разглядывает меня, хотя ничего похожего на глаза я на нем не увидела.
– Эм-м… как мне к вам обращаться? – осторожно поинтересовалась я. Все же это мой первый опыт общения с роботами.
– Лирры не обращаются к механическим и кибернетическим организмам на "Вы", – менторским тоном просветил меня дроид. – Мое полное наименование ММММО дробь восемнадцать, но вы можете его сократить, как вам будет удобно.
– Так, а что означает твое название?
– Медицинский Манипулятивный Многофункциональный Механический Организм с самообучающейся программой. Партия номер восемнадцать. Идентифицирую себя как женский пол для более комфортного общения с пациентами.
– Ого, – я нервно улыбнулась, – звучит очень представительно. Но слишком длинно. Можно, я буду звать тебя просто Маша?
– Как вам будет угодно, лирра.
Сама не знаю, почему именно "Маша", но это было первое имя на букву "м", что пришло мне в голову.
Пальцы-манипуляторы подсоединились к разъемам аппарата, от которого шли трубки к моим ногам. Матовый экран дроида посветлел, на нем странной абракадаброй пронесся ряд непонятных каракулей и значков, отдаленно напоминавших привычные арабские цифры и латинские буквы. Да уж, не знаю, куда меня занесло, но у этих гуманоидов подозрительно знакомый алфавит! Контрольная панель на аппарате замигала разноцветными огнями, раздался неприятный звук зуммера, и дроид отсоединился.
– И что это ты делала? – я с любопытством наблюдала за всеми манипуляциями.
– Проверила ваши показатели, лирра. У вас отличная регенерация, как и у всех модификатов Гораукана.
Вот тут меня колотнуло. Эх, не зря я насторожилась, когда Нурран упомянул этих самых модификатов! Попой чуяла, что что-то со мной не так!
Дроид продолжал:
– Кости и мышечная масса ног практически восстановились, поэтому вам больше не понадобится помощь дендримертона.
– Помощь кого?
Все незнакомые названия вызывали у меня холодный озноб. Я уже начинала бояться их, как черт ладана.
– Аппарата, к которому вы подключены. Он поставляет лекарства и питание к определенным клеткам с помощью наночастиц – дендримеров.
Можно подумать, я что-то поняла.
Впрочем, это было не важно. Меня интересовало другое.
– А модификаты это кто? – начала я осторожно прощупывать почву.
– Представители человеческой расы, видоизмененные в результате естественного и искусственного трансгенеза.
Ну, слава Богу, хоть не инопланетянкой стала, а обычным среднестатистическим мутантом, зато с человеческими корнями.
– Так я мутант? – некстати вспомнился синий язык.
– Нет, лирра. Мутант – это биологический организм, отличающийся от исходного типа каким-либо наследственным отклонением, возникшим в результате мутации. Модификаты – это новый вид человеческой расы. На сегодняшний день существует около десяти подвидов.
Из этой тирады я поняла от силы слов пять. Смысл остальных безнадежно ускользал.
Разговаривая со мной, дроид откинул с кровати одеяло, ловко отсоединил трубки от сосудов под моими коленями и наложил на ранки какую-то клейкую массу, моментально застывшую тонкой непроницаемой пленкой. Боли я не почувствовала.
– Я могу встать? – тут же спросила я.
– Пока нет, лирра. Дождитесь вашего лечащего врача.
– И когда он придет?
– Обход через девять часов тридцать минут.
Я только растерянно захлопала ресницами. Вдаваться в подробности побоялась, а потому кивнула с понимающим видом и спросила другое:
– Кстати, а Гораукан – это что?
– Четвертая планета звездной системы Альстерия, созвездие Нереид, галактика Немертея.
– А где я сейчас?
– Вы находитесь на научно-исследовательской космической станции "Гермес", в медицинском блоке.
– Ах, да, кажется, мне уже говорили об этом вчера.
Удивительно, но дроид даже не поинтересовался, почему я задаю вопросы, на которые, вроде бы, должна знать ответ. Видимо, его не запрограммировали на любопытство. Но как раз это и было мне на руку. Нелепый цилиндр на колесиках мог стать настоящим кладезем информации, но я боялась, что наш разговор может записываться. Если даже в моем салоне везде были натыканы камеры, то здесь, наверное, и подавно.
Ну да ладно, если что – спишем на амнезию.
– А сейчас какое время суток? – продолжила я допрос.
– На "Гермесе" время отсчитывается автоматически, – просветил дроид, – Сейчас одиннадцать часов, двадцать пять минут.
"Бред сумасшедшего! – подумала я. – Хоть бы сказала, день или ночь?"
– А число какое?
– Двенадцатое бариэля 5386 года по Всегалактическому календарю Паттерсона-Минаева.
Я едва удержалась, чтобы не присвистнуть. Ничего себе, меня занесло! А по старому доброму григорианскому это сколько?
Одно утешало – фамилии звучали вполне человеческие. Кажется, все не так уж и плохо.
Хотела спросить, что за месяц такой бариэль, сколько их всего и какое сейчас время года, но мой новый организм решил о себе напомнить.
В животе забурлило.
– А кормить меня полагается?
– Да, лирра. Выберите на моей панели интересующие вас блюда. Заказ будет доставлен через десять минут.
– Эм-м? Я не помню, как это сделать…
– Просто нажмите на название блюда в списке сегодняшнего меню. Или закажите дежурное блюдо.
На матовом экране дроида высветилась колонка непонятных загогулин. Эх, чему быть, того не миновать. Закусив губу, я наугад ткнула пальцем в пару строчек. Потом подумала и нажала еще одну внизу. По логике, в верхней части списка должны идти первые блюда, а напитки и десерты внизу. Надеюсь, я угадала.
– Ваш заказ принят. Ожидайте доставку.
Интересно, а что тут едят?
Глаза заволокло туманом, накатила слабость. Я прикрыла веки, пытаясь справиться с легким головокружением, и тут же перед внутренним взором возникли плоские квадратные и треугольные тарелки с разноцветными субстанциями странного вида. Некоторые напоминали прозрачное фруктовое желе, другие – манную кашу, заварной крем или яблочный мусс.
Пришло четкое понимание:– это не мои воспоминания, я такого в жизни не видела.
Стало не по себе. Неужели просыпается память этого тела?
Я невольно сосредоточилась на блюдах, которые продолжали маячить перед закрытыми веками. Никакой определенной формы, размазня. Оставалось только надеяться, что на вкус это окажется лучше, чем на вид.
Дроид подъехал к одному из металлических шкафов-коробок, чем-то напоминавших старые добрые автоматы для кофе, и подключился. Через несколько минут шкаф замигал веселыми огоньками, и в передней панели открылось окошко, из которого показался поднос с тарелками, словно сделанными из твердого глянцевого пластика. Дроид ловко подхватил его и водрузил передо мной на кровать.
Поднос оказался с ножками, что было очень удобно в моем положении, а вот в тарелках лежала субстанция непонятного происхождения. В первой она была неприятного серо-желтого цвета, во второй кремового, а в третьей находился кубик полупрозрачного розового желе, украшенного сверху чем-то белым. К каждой тарелке полагалась отдельная ложка – треугольная, с закругленными углами и длинной ручкой.
Умереть – не встать!
– Я должна это съесть? – я с сомнением колупнула ложкой месиво в первой тарелке. Этот цвет мне что-то напоминал.
– Да, лирра.
– И что, это едят все на станции?
– Нет, лирра. У вас особая витаминно-протеиновая гомогенизированная диета.
– Чего? – я опешила. – Тогда давайте мне мясо, фрукты, овощи, а не эту "детскую неожиданность"!
Слишком поздно пришло мне в голову, что на космической станции мясо и фрукты могут быть дефицитом.
– К сожалению, вам нельзя употреблять твердые продукты, лирра. Кишечник полностью восстановлен, но для его нормальной работы вам придётся соблюдать диету.
– А что было с моим кишечником?
– Нижняя часть тела пострадала при аварии. От пояса и ниже вас пришлось восстанавливать в нанобоксе.
Я поежилась, представив себе, что это могло означать на деле. Да здравствует медицина будущего!
Отсалютовав дроиду ложкой, я зачерпнула коричневатую массу и с опаской отправила в рот. А ничего так, похоже на детское овощное пюре из баночки. Такое же однородное и непонятное на вкус. Пробовала однажды, когда кормила дочку подруги. Еще тогда подумала, как бедные дети едят эту дрянь, а теперь сама жую безвкусную субстанцию, напоминающую цветом такое, что в приличном обществе и сказать стыдно.
Кое-как, давясь и чертыхаясь, я набила желудок и с облегчением отодвинула поднос. Не к месту вспомнились картошка-фри, шаурма и шашлычок. Рот наполнился голодной слюной, в животе тоскливо заурчало, будто я и не впихнула в себя только что три тарелки витаминно-протеиновой гадости.
– Теперь вам рекомендуется хороший сон для скорейшего выздоровления, – произнес дроид, забирая посуду.
Я уже открыла рот, собираясь ему возразить, но внезапно накатилась сонливость. Думать ни о чем не хотелось, говорить тоже. Мое сознание медленно уплывало, качаясь на волнах дремы. Где-то на периферии мелькнула мысль – в пище было снотворное! – и растаяла, не оставив о себе и следа.
Я уснула.
***
Разбудили меня тихие голоса, что-то обсуждавшие рядом со мной. Один из них я узнала – это был лейр Нурран, а вот второй слышала впервые.
– Командор, девочка потеряла память. Она не помнит даже собственного имени! Я не могу взять на себя ответственность и выписать ее до того, как буду твердо уверен в том, что она здорова, – мой врач явно горячился, хоть и старался говорить шепотом. – Таковы правила. Я не буду их нарушать по чьей-то прихоти.
– Понимаю, – у его собеседника оказался приятный глубокий баритон с бархатными нотками, в котором, тем не менее, чувствовалась сталь, – но и вы поймите меня. Глава Гораукана передал официальный запрос. По их законам вашу пациентку должны отдать под опеку жениха. Это у нас она считается полноценным гражданином общества, а там – несовершеннолетней до тридцати лет. Если Драммоны оформят опеку над ней, даже я ничего не смогу сделать. Тем более, после вашего заявления об амнезии, ее вообще могут признать недееспособной.
Я осторожно приоткрыла глаза и глянула сквозь ресницы. Взгляд уперся в серебристый комбинезон Нуррана. Врач стоял спиной ко мне, колдуя над очередным аппаратом.
– Да, это очень странный случай, – озадаченно пробормотал он. – Нейрограф не выявил никаких нарушений в работе чипа, мозг не поврежден, нет даже легких ушибов. Такое ощущение, что пациентка просто не хочет ничего помнить.
– Психологическая травма? – предположил тот, кого Нурран назвал командором. Я его не видела, но тихий голос раздавался со стороны врача. "Связь", – мелькнуло в голове, и тут же перед внутренним взором предстал силиконовый браслет, виденный мной на руке доктора.
– Судя по всему, так и есть. Мы с коллегами посоветовались и решили, что это реакция на смерть близких. Девочке нужен покой и уход.
"А девочка – это я", – мелькнули вполне обоснованные подозрения. Вряд ли здесь была еще одна страдающая амнезией. Но спасибо врачу, он хоть и не человек, но в человечности ему не откажешь, беспокоится за свою пациентку.
– Покой это вряд ли. Следователь ВСБ со вчерашнего дня мне порог обивает. Требует разрешение на проведение следственных работ.
