Штык ярости. Южный поход. Том 1

скачать книгу бесплатно


– Все верно, ваше величество, – подтвердил Суворов. – Блюда готовит, просто услада для желудка. Потчевал меня обычной крестьянской едой, печенкой с хлебом, а ведь поднял на ноги.

Император милостиво кивнул и сказал:

– Ай да молодец! Выражаю вам свое монаршее благоволение за лечение князя Александра Васильевича Италийского.

И несколько нервно протянул руку для поцелуя. Я поклонился и поцеловал монаршью длань. При этом мне почему-то подумалось, что сказали бы мои закадычные приятели по универу и со двора, если увидели меня сейчас? Наверное, со стороны вышло бы отличное фото, чтобы постить в соцсети. Пока я думал о недостижимом, рука царя слегка дернулась.

– Эй, что это такое? – спросил он вдруг и резко указал на мой воротник.

Я проследил за его жестом и увидел, что сей предмет туалета у меня почему-то оказался двухцветным: белым и серым, а местами и черным. Кто-то из слуг недоглядел, сшил разные. А ведь Павел I запретил разноцветные воротнички. Я онемел и не знал, как быть, но Суворов, конечно же, не растерялся.

Вообще, полководец, придя во дворец, несколько изменился. Взгляд стал жестким и непроницаемым, движения еще быстрее, чем обычно. Слова выскакивали из него бойко, одно за другим. Я так понимаю, он сейчас воображал себя дерущимся на кровавом сражении, поскольку дворец и толпы придворных для него всегда были врагами.

– Ваше величество, так это шлагбаум для вредных насекомых, – сказал он. – Такой же, как на въезде во дворец. Разноцветный. Дабы не пущать.

Император рассмеялся и буря прошла мимо.

– Ладно, Александр Васильевич, не время нам ссориться, – сказал он примирительно. – Обстановка в мире сложная. Не успели мы положить меч в ножны, как снова вынимать приходится.

Суворов согнулся, подался вперед и даже выставил правое ухо, приложив к нему руку.

– Так-так-так, я весь к вашим услугам, великий монарх. Помнится, нечто подобное вы говорили и перед недоброй памяти итальянским походом.

– Верно, и вы еще тогда предупреждали, что если Англия и Австрия будут действовать лишь к своей выгоде, позабыв о великой цели реставрации монархии во Франции, толку от этого будет мало и даром прольется русская кровь!

Забывшись, император говорил все громче и под конец выкрикнул слова.

– Совершенно верно, ваше императорское величество – подтвердил Суворов. – Жадность застила им взор. Загребли жар нашими руками, но угольки-то слишком горячие оказались. Сами не удержат. Не сегодня-завтра Бонапарт вышибет их из Италии.

– Ростопчина и Панина сюда, – громко приказал император и один из адъютантов стремглав бросился из кабинета. – Верно говорите, ваше сиятельство, и тогда вероломная Австрия сполна поплатится за свою гордыню, эгоизм и недальновидность. А хитрые английские лисы, любящие заварить кашу на континенте и издалека наблюдать за тем, как горит костер, тоже потеряют. Причем много больше, чем приобрели!

Последние слова он выкрикнул с ожесточением и видно было, как озлоблен царь против Англии.

– Истинно так, ваше величество, – заметил Суворов. – Угодно ли вам знать, как будут развиваться дальнейшие события?

Он хитро покосился на меня и я понадеялся, что он не увлечется чересчур пересказом истории и не сболтнет ненароком чего лишнего.

– Мне весьма интересно мнение такого всесторонне развитого специалиста в военном деле и политике, как вы, князь, – ответил император.

Суворов прошелся по кабинету взад-вперед, размышляя и почесывая подбородок. На самом деле, он при этом вспоминал ту информацию о будущем, которую мы обсуждали с ним долгими вечерами, когда он еще лежал в постели.

– Ну что же, – сказал Александр Васильевич. – Смотрите, государь. Сейчас мы фактически разорвали унию с Священной /Римской империей и Альбионом против санкюлотов. Сии глупые жабы будут раздуваться от гордости, пока Наполеонов башмак не вдавит их в грязь. Тогда побегут они к нам, вопя о помощи. И тут наша повозка должна выбрать, по какой ехать колее.

– Так-так, продолжайте, Александр Васильевич, – попросил император. – Все это не далее как вчера мы обсуждали с советниками Коллегии иностранных дел. Мне любопытно, к каким выводам придете вы, в конце концов.

– А дальше все просто, государь, – ответил Суворов. – Мы пришпориваем коней и мчимся по колее нового союза с цесарцами и островитянами против якобинцев. Не останавливаемся, пока победный стяг не взовьется в Париже. Надеюсь, в этот раз они образумятся и не будут нам ставить палки в колеса.

В это мгновение в кабинет с поклоном вошел Федор Васильевич Ростопчин, среднего роста и плотного телосложения. Широкое лицо его обращено было к императору, правильный, но короткий нос чуточку подергивался, пытаясь уловить, чем пахнет вызов императора. Голубые глаза быстро охватили собравшихся и заметив Суворова, Ростопчин немного успокоился. Двигался сановник быстро и, пожалуй, резковато.

– Это исключено, – тем временем твердо возразил Павел. – Знаете, что задумали англичане в отношении Мальты?

Ростопчин невольно дернул головой, указывая на меня, как на постороннего человека, но император уже не мог остановиться.

– Они решили захватить Мальту! – гневно заявил он. – Наши агенты готовы ручаться за эти вести! Мальту, находящуюся под нашим покровительством! Французский консул уже готов вернуть мне ее добровольно, а англичане тут же заберут ее! Хорош же защитник получается, то французы захватили, то англичане!

Вошел другой чиновник, надо полагать, Никита Петрович Панин. Молодой, высокий человек с холодным и надменным лицом. В глазах его сквозила самоуверенность, граничащая с высокомерием. Он поклонился императору и едва заметно – нам.

– Ради своих планов агрессии они уже успели потопить французский корабль «Свобода»! – продолжал негодовать царь. – В газетах написали, что это произошло по причине непогоды, но мы-то знаем истинную подоплеку этой гнусной истории!

– Тогда мы едем по другой колее, – сказал Суворов. – Навстречу союзу с республиканцами и безбожниками.

– Они хоть и рубят головы королям, но, во всяком случае, держат слово и не пытаются за наш счет захватить Италию! – тут же возразил Ростопчин, а император благодарно покивал ему несколько раз за поддержку.

– Ваше императорское величество, мы связаны с монархиями Австрии и Англии союзническим договором, – сразу напомнил Панин, сверкнув глазами на своего коллегу, поскольку оба они служили в Коллегии иностранных дел. – А французы доказали свою кровожадную сущность, казнив своего монарха и приверженность идеалам революции. Наш народ заволнуется, увидев, что мы водим дружбу с якобинцами.

– Австрийцы доказали не меньшее, если не большее вероломство, нарушив клятвы в Швейцарии и позволив врагу разбить армию Римского-Корсакова! – продолжал спорить Ростопчин.

– Возможно, эрцгерцог Карл неправильно понял распоряжения правительства, – пожав плечами, ответил Панин. – И произошла роковая ошибка.

– Ошибка! – воскликнул Суворов. – Вы называете ошибкой разгром русской армии в результате неприкрытого предательства! Я говорил, что Австрия ответит перед Богом за русскую кровь, пролитую под Цюрихом. Так вот, этот день уже близок!

– А Пруссия, ваше величество? – спросил Панин. – Если Пруссия выступит на защиту Австрии? Нам придется сражаться с двумя мощнейшими армиями мира одновременно. А Наполеон тем временем будет ждать, пока мы сделаем его работу и захватит все плоды нашей деятельности. Англия ему, сухопутному зверю, совсем не страшна. Он сделается властелином всего континента, пока мы будем сражаться с нашими естественными союзниками!

– Где это видано, чтобы Бонапарт отсиживался в сторонке, пока где-то идет драка? – насмешливо спросил Ростопчин. – Он, наоборот, лезет даже туда, куда его не просят. Уж поверьте, галльский петушок не упустит своего и захватит либо Вену, либо Берлин, если у Пруссии хватит глупости залезть в эту войну.

При слове «петушок» Суворов вытянул шею, захлопал руками и закукарекал. Ростопчин улыбнулся и тихо зааплодировал, а Панин брезгливо поморщился.

В это мгновение император поднял руку, словно арбитр, прекращающий бой на ринге. Все сразу умолкли и послушно посмотрели на правителя России.

– Союз с Англией и Австрией приказал долго жить! – закричал он, глядя на Панина. – Любые хищнические действия англичан против Мальты будут считаться объявлением войны! По данным наших агентов, в ближайшие месяцы, если не дни, это как раз произойдет, поэтому готовьте, Никита Петрович, островному правительству ноту протеста. Курс нашего корабля навсегда расходится с курсом лживого и вероломного английского корабля! Мы плывем в одну сторону, а они в другую. И вполне может статься, что вскоре наши корабли нападут друг друга, как римляне на карфагенян.

Он замолчал, глядя на дипломата, а тот тоже помедлил, не будет ли продолжения, но не дождался. У государя поддерживался рот и вращались глаза. Выждав, Панин ответил:

– Воля ваша, государь. Главное, чтобы мы не оказались Карфагеном. Тогда нас не спасет даже наш прославленный Ганнибал Баркидский, – и указал на Суворова.

– Я, Никитушка, с младых лет поставил себе примером не Аннибала, а Цезариуса, – тут же ответил полководец. – Так что дай мне только повод, устроим новые Фарсалы.

Император торжествующе рассмеялся и прокричал:

– Готовьте ноту, дружище, готовьте ноту! Мы покажем этим коварным островитянам, что с нами такие шутки не пройдут! А теперь идите, и возвращайтесь с обстоятельным докладом о положении наших торговых дел с Британией. Я хочу знать, какой ущерб мы понесем в случае разрыва отношений и закрытия портов.

Он похлопал Панина по плечу и сановник, снова поклонившись, вышел из кабинета. Все это время секретарь в углу продолжал бесшумно записывать все сказанные слова на бумагу. Я обратил внимание, что на листах и чернильницах красовался герб Российской империи. Император громко сказал:

– Оставьте нас наедине, – и секретарь и адъютанты вышли из кабинета. Император поглядел на меня, раздумывая, а потом милостиво промолвил: – Вы, как доверенное лицо Александра Васильевича, тоже можете присутствовать при нашей беседе.

Когда дверь плотно закрылась, он поглядел на нас и усмехаясь, сказал:

– А теперь мы можем переговорить с вами, господа. – И у меня есть для вас, Александр Васильевич, хороший подарок.

Царь прошелся по кабинету туда-сюда и возбужденно стукнул по столу кулаком.

– Если англичане отберут у меня Мальту, то я заберу их главную сокровищницу – Индию! Готовьтесь, ваше сиятельство, вы назначены главнокомандующим Южной армии! Где указ?

Он сунул руку в карман и извлек запечатанную бумагу. Внимательно осмотрел печать, затем сломал и развернул лист. Затем помахал бумагой в воздухе и торжествующе закричал:

– Вот, глядите! Указ о назначении и всемерном оказании содействия князю Италийскому, генералиссимусу российской армии, кавалеру многих орденов Суворову Александру Васильевичу!

Мы стояли, как говорится, словно громом пораженные. Ростопчин от удивления открыл рот.

– Я придумал этот прожект не на ровном месте! – вскричал император, поочередно глядя на нас круглыми глазами. – Мы обсудили этот поход с Наполеоном в секретной переписке. Франция в восторге от этого плана, господа! Еще со времен Египетской кампании консул хотел нанести удар англичанам и подорвать их финансовое могущество, отобрав у них Индию. Он тоже выделяет армию для похода, командующим уже назначен генерал Массена. Вы уже били его в Швейцарии, помните, ваше сиятельство?

– Помилуй Бог, план безумный, но я не могу от него отказаться! – ответил Суворов. – Индия, самая древняя сказка и мечта любого завоевателя! Вы предлагаете пройти мне тропою Александра Македонского, Тамерлана и Великих моголов! Да мы же нанесем жестокий удар в самое сердце логова Британского льва!

– Вот именно, Александр Васильевич! – закричал император. – Только такого ответа я и ожидал от такого прославленного воина, как вы! Признаться, я сомневался в успехе сего предприятия, но прослышав о вашем выздоровлении, сразу понял, что назначу вас командующим.

Я молчал, но мысли вертелись в моей голове с бешеной скоростью. Я помнил из истории об этом сумасшедшем проекте Павла I, он даже успел отправить отряд казаков на юг, но тогда все быстро завершилось после убийства царя. Но теперь, когда Суворов жив и наверняка откажется участвовать в заговоре против царя, поход вполне может состояться. При этом никто не мешает нам подготовиться основательно и убедить царя выделить на эту авантюру достаточные финансовые и человеческие ресурсы. А тогда, кто знает, с Суворовым во главе, это мероприятие вполне может увенчаться успехом.

– Ваше императорское величество, но ведь это крайне дерзновенный план, – сказал наконец Ростопчин. – У нас так мало сведений о Востоке, у нас нет карт, знающих людей, союзников в тех краях. Последний поход, отправленный в Хиву Петром Великим, увенчался ужасным разгромом.

– Ну, так найдите все необходимые сведения! – вскричал император. – Найдите людей, союзников, карты! Россия велика, тут везде есть люди, побывавшие хоть на краю света. Вот, поглядите, Александр Васильевич раздобыл себе помощника с Нового Света! Я повелеваю захватить Индию, господа. Завтра же, нет, даже сегодня я прикажу огласить указ о походе.

Он замолчал, а я осмелился устоять в разговор.

– Ваше величество, разрешите дать небольшой совет.

Все посмотрели на меня, а император сердито кивнул.

– Я бы просил вас оставить подготовку к походу в тайне, – сказал я. – Более того, было бы лучше, если бы по итогам сегодняшней встречи вы сделали вид, будто бы снова разгневались на Александра Васильевича и отправляете его в ссылку далеко на юг. Мы должны обеспечить как можно большую секретность сего мероприятия, чтобы о нем не прознали англичане и не начали нам противодействовать.

Император радостно улыбнулся и воскликнул:

– Вот это дельный совет и я с удовольствием им воспользуюсь. Господа, мы и вправду должны сохранить тайну. Александр Васильевич, поздравляю, с этого мгновения вы снова в опале! Вот вам указ, начинайте подготовку к походу.

– Когда выступать, государь? – спросил Суворов.

– Да хоть завтра, – ответил с улыбкой император.

Глава 8. Домашние заготовки для похода

Я ударил шпагой и еле успел отбить острие вражьего клинка, грозящее кольнуть меня прямо в сердце. Тогда противник чуть ступил в сторону, вывернул кисть и шпага вылетела из моей руки, со звоном упав на пол.

– Эх, виконт, холодное оружие – явно не ваш конек, – со вздохом сказал Иван Ефимович. – В Испании так много славных мастеров клинка, почему вы не учились у них с детства?

Вокруг звенели шпаги и яростно сражались другие ученики. Дело происходило в школе фехтования Ивана Ефимовича Сивербрика, учителя владения шпагой 1-го Кадетского корпуса, причем заведение свое он открыл на собственной квартире, в небольшой зале.

Решение о мало-мальском обучении оружием принял Суворов.

– Мы едем в опасную экспедицию, – сказал он мне на следующий день после аудиенции у государя. – Ты будешь моим помощником и иногда я буду возлагать на тебя рискованные миссии. Будет лучше, если ты немного научишься колоть и стрелять, чтобы не пропасть зря в сложной ситуации.

Сначала я подумал, что это будет лишней потерей времени, а потом согласился. Суворов развил бурную деятельность по подготовке к походу и на квартире Хвостова по двое-трое то и дело собирались таинственные личности в гражданских одеждах, но с явной военной выправкой. Меня должны были вскоре задействовать для обхода купцов, торгующих с югом и ученых, специалистов по Индии, но на несколько дней, пока Суворов согласовывал списки с штабистами, я остался предоставлен сам себе. Изнывая от безделья, я согласился взять несколько уроков фехтования и стрельбы из пистолета.

Первым делом по рекомендации Суворова меня сразу приняли в школу Сивербрика и я уже провел здесь все утро. Признаться, благородное искусство владения холодным оружием нисколько мне не понравилось. Пару раз учитель чуть не вывернул мне кисть руки, поцарапал в трех местах и вдобавок пребольно стукнул рукоятью по носу. Нет, фехтование мне решительно не понравилось.

– Эх, Иван Ефимович, я и в Испании-то почти не был, – ответил я. – Приехал, знаете ли, прямо из американских пампасов, а там шпаги почти не ведают, больше бананами и кокосами дерутся.

Учитель фехтования жалеючи улыбнулся и отошел к другим ученикам. Я решил, что с меня на сегодня хватит и пошел прочь из зала.

Пообедал я в ресторации недалеко от школы. Поскольку теперь я оказался человеком с документами, то меня официально ввели в состав Южной армии, причислив к отделению ученых и даже выдали небольшое жалование на обмундирование и ежедневные расходы. Подобно Наполеону в недавнем Египетском походе, царь решил отрядить вместе с экспедиционным корпусом и научных исследователей.

При этом я остался, конечно же, гражданским лицом. Зачислить меня адъютантом Суворова штабисты не могли при всем желании. Во-первых, я далеко не походил на военного и ничего не знал о военной службе, а во-вторых, у меня не было никаких подтверждающих бумаг о воинском прошлом. Более того, если бы военные кадровики основательно проверили меня, вся моя легенда о приезде из Бразилии накрылась бы медным тазом.

После сытного обеда, состоящего из супчика и жаркого, я отправился дальше грызть гранит науки. Теперь мне предстояло изучить в тире науку огнестрельного боя.

Извозчик доставил меня на стрельбище в офицерской школе. Вопреки распространенной поговорке на самом деле Суворов отнюдь не считал, что пуля совсем уж бестолковая дура. Он, наоборот, всегда ратовал за прицельную и точную стрельбу, требуя от солдат