скачать книгу бесплатно
Насчет последнего утверждения у нашего водителя, правда, мнение противоположное, точнее, абсолютно противоположное.
Вадим считает, что планировать поездки на дальние расстояния нужно исключительно на утро, чтобы не возвращаться потом по темноте.
Чтобы не слушать его ворчание, я, быстро в очередной раз объяснив на ходу, что события, к сожалению, не спрашивают журналистов, когда им лучше происходить, вставила в уши наушники и уселась на заднее сидение.
И мы помчались, кажется, временами превышая скорость.
– Еще и погода портится, как назло. Поедем обратно по ливню, – слушала я сквозь музыку ворчание и сделала звук погромче.
Погода, ласковая с утра, и впрямь внезапно испортилась, но у природы нет плохой погоды, если у тебя есть пакетик с цедрой апельсина и чай.
– Там вообще хотя бы знают, что мы приедем?
Почему-то этот вопрос всегда принципиален для нашего водителя.
Как-то я пыталась объяснить ему, что иногда и даже часто лучше не созваниваться заранее, чтобы застать людей врасплох и увидеть картину такой, какова она на самом деле. На что водитель сказал, что если ехать наугад, можно никого вообще дома не застать.
Можно, но в деревнях, где люди хорошо друг друга знают, все равно соседи расскажут много интересного, даже больше порой , чем сами герои.
На это, собственно говоря, я и рассчитывала.
6
Со двора старого деревянного дома навстречу нам выходила красивая высокая женщина в белом плаще и стоптанных босоножках на плоской подошве, портивших презентабельный образ, но напоминавших о том, что на улице прохладное, но все-таки лето, и о том, что я не захватила с собой ничего, чтобы накинуть на плечи.
Привычка не смотреть прогноз погоды подводит порой еще больше, чем сам этот прогноз.
– Извините, здесь живет сто девятилетняя старушка?
– Жила, – поправила женщина.
– Да, мы опоздали на день.
– В таком возрасте это часто случается.
– Да… Но, люди умирают, а их опыт остается, если, конечно, они успели его передать. Вы, случайно, не ее родственница?
– Я соцработник, – ответила красивая дама. – Приехала узнать, не нужно ли чего родным. А вы телевидение, наверное, приехали снимать репортаж?
– Мы из журнала.
– Напишите и о нашем центре «Поддержка», – сказала женщина.
Информация, и впрямь, могла оказаться не лишней, и я достала блокнот записать телефон.
Спросила, как зовут руководителя.
– Алла Петровна…
– А я Инга Николаевна, – представилась я. – Значит, вы помогаете этой семье?
– У нас много таких семей…
– Вы, наверное, знаете всех самых пожилых людей?
– Всех или почти всех. Всех, кто к нам обращается, – уточнила дама. – Эта женщина была старейшей жительницей в регионе. Осталась еще одна, ей сто четыре.
– Да, я с ней общалась. Жаль, не успела пообщаться с этой бабушкой.
– Жаль, – согласилась руководительница. – Она была необыкновенной женщиной, очень мудрой, будто свет исходил от нее какой-то даже. Всегда могла дать совет, только последний месяц у нее вдруг стало путаться сознание, но это уже возрастное. Сто девять лет – не шутка.
– Кто мог убить такого светлого человека?
– Говорят, какой-то маньяк, и его еще не поймали, – дама невольно огляделась по сторонам и, спохватившись, улыбнулась чуть натянуто. – Страшновато стало ходить по таким диким местам, но такая у нас работа, да и я всегда за рулем, в машине обувь на разные случаи, – она посмотрела на свои туфли. – Переобула красивые туфли – и на важную встречу!
Ворота за спиной дамы в белом плаще слегка приоткрылась. Из-под густой седой челки под зеленым однотонным платком на меня смотрели настороженные светлые глаза.
– Вы к кому? – спросила женщина.
– К вам, – ответила я. – Наверное…
– Что вам надо? – приоткрыла женщина ворота пошире.
– Поговорить с родственниками убитой пожилой женщины.
– Никто ее не убивал, – решительно помотала головой селянка.
– Но как же… следы насилия?
– Она сама их себе наносила, уже не в первый раз, – ответила женщина.
– А вы откуда знаете?
– Я ее невестка, вместе жили много лет. Хорошо жили, пока она не стала выживать из ума. Несколько раз пыталась покончить с собой. Пришлось прятать от нее таблетки, так она стала ножом себе удары наносить. Не знаю только, как она так далеко смогла уйти от дома без посторонней помощи. Но в нее как будто другой человек какой-то вселялся в последнее время. Мистика какая-то, да и только, – женщина развела руками и поспешила оборвать разговор. – Больше ничего не скажу. И мой вам совет, не лезьте в это дело и уезжайте поскорее. Не обошлось здесь без Барина, это он мысли дурные внушает. До свидания, Алла Петровна, и спасибо еще раз за все!
Ворота с громыханием закрылись.
– Не знаете, какого Барина? – спросила я блондинку.
– Поверье какое-то здесь есть у старых людей, – пожала она плечами. – Будто жил здесь какой-то жестокий барин, и признак его бродит до сих пор в этих краях, но в истории этих мест вроде, насколько я знаю, ничего такого не было… Так, придумки… Хотя… Ладно, если что, я к вашим услугам. Звоните, а лучше приезжайте в наш центр.
Блондинка села за руль брутального внедорожника и поехала в сторону главной дороги.
7
Я огляделась по сторонам. По-видимому, когда-то маленькая деревня была большой. Множество пустых домов безучастно смотрели вдаль близорукими окнами. Чуть поодаль простирался лес.
Ехать в ту сторону водитель отказался наотрез. Может, услышал обрывки разговора о признаке барина.
Он у нас вообще суеверный, а, может, и впрямь боялся увязнуть в размокающей на глазах земле. В общем, я отправилась дальше одна на поиски приключений, в который раз сожалея о том, что так и не научилась толком водить машину. Однажды, поздно повернув на повороте, я так картинно улетела в кювет, что с тех пор так и не поборола возникший тогда страх руля. А ведь с этим умением мне было бы гораздо проще. Все-таки сейчас время стрингеров, мало уметь хорошо писать, нужно еще и делать отличные фото и видео, уметь монтировать и быть готовым прыгнуть за руль автомобиля или мотоцикла в любое время дня и ночи.
Ну, об автомобилях я уже рассказала, о мотоциклах лучше помолчу.
Дойдя до края деревни, я остановилась. На улице никого не было – только я и дождь, грозивший вот-вот обратиться ливнем.
Домик, обычный деревянный с незамысловато-резными ставнями , приветствовал меня почти у самого леса, – обычно о таких слагают легенды, и народная молва часто селит в них ведьм, наделяя колдовскими качествами порой самых обычных людей.
Из будки на меня с любопытством поглядывала пятнистая дворняжка.
– Хорошая собака, – сказала я ей и шагнула во двор. Хлипкая калитка была не заперта.
Такого охранница уже не стерпела и, несмотря на мой комплимент, зашлась лаем.
На окошко прыгнул белый кот и следом за ним за занавеской показалась хозяйка. Белокурая девчушка никак не была похожа на ведьму.
Дверь дома открылась. На пороге стояла женщина с золотисто-русыми волосами и крупными выразительными чертами лица. Глаза, чуть глубоко посаженные, смотрели на мир удивленно и вдумчиво.
– Вы ищите кого-то? – спросила женщина.
– Приключений, и обычно успешно нахожу, – ответила я.
– В этом мы с вами похожи, – засмеялась женщина, уютно кутаясь в шаль.
Похоже, я не казалась ей странной…
– Меня интересует ваш Барин. Не слышали о таком?
Мне показалось, что загадочная женщина непременно должна знать о Барине, и я не ошиблась.
– Значит, вы все-таки не за приключениями, а за историей, а это гораздо интереснее. Самое ценное, что есть у каждого из нас – это его личная история, и в том, насколько она интересна, и заключается то, что люди называют смыслом жизни… А Барин… Да, есть здесь такая легенда, будто бы жил здесь когда-то Барин, рачительный хозяин, да только ни одной красотки не пропускал, всех перепортил. Будто бы и сейчас время от время наведывается в наши края. Говорят, недавно в лесу его видели.
– И не страшно вам здесь жить?
– Нет, я специально сюда из города год с лишним назад переехала. Здесь вид красивый из окна весной, а оказалось, осенью еще лучше.
– Мы с мамой ходили сегодня в лес за мухоморами! – показалась из глубины простенького деревянного дома белокурая девчушка, похожая на маленькую принцессу.
– За мухоморами?
– Мы их рисовали, – засмеялась женщина. – Я люблю рисовать грибы, особенно мухоморы. Есть в них что—то особенное. Но в городе рисовать с натуры мухоморы особенно негде, вот и переехали в деревню.
– Чтобы рисовать мухоморы? – не переставала я удивляться. – А знаете, это ведь очень интересно, художница переезжает в деревню рисовать грибы… Я, кстати, журналист… Могу написать о вас и ваших картинах…
– Проходите. Напою вас чаем с малиной. У нас в деревне самая крупная малина, фирменная. А из какой вы газеты?
– Из журнала…
Все стены дома были увешаны картинами с грибами – опятами, сыроежками, белыми – каких здесь только не было.
Рай для миколога…
Одинаковые широкие деревянные рамы.
– Пишу картины в основном для себя, но, может, после вашей статьи и станут больше интересоваться покупатели. А так работаю в издательстве по удаленке, иллюстратором.
– Здесь, наверное, только по удаленке и можно работать, – больше негде, если только хозяйство свое…
– Хозяйство у нас тоже свое есть небольшое, но чтобы всерьез фермерством заниматься, нужен мужчина, а мы вдвоем с дочкой в лес забрались, даже автомобиля у нас нет, если только бывший муж когда, если очень нужно, до города добросит, или такси. Даже автобусы не ходят сюда.
Лесная красавица рассказала мне еще много интересного о грибах, которые любила не только рисовать, но и солить, а потом есть; о ягодах, о соседях, которые и впрямь считали ее немного ведьмой.
– Многие здесь наоборот в город хотят переехать, а мы из города в глушь, – женщина остановилась у мольберта с недописанными мухоморами и впрямь имела несколько подозрительный вид.
Я еле сдерживала улыбку, так к лицу ей был этот гриб, который так любят связывать со всякими лесными ворожеями.
– Ну почему?.. Не все хотят переехать… У вас здесь одна бабушка сто девять лет прожила с самого рождения…
– Да… Баба Маша… Хорошая бабуля была. Хоть понимаю, что лет ей было уже немало, а все равно не по себе. Вы уж постарайтесь, чтоб поймали этого негодяя маньяка.
– Как же вы не боитесь после такого в лес ходить?
– От судьбы не уйдешь, – вздохнула храбрая женщина. – Здесь у нас то гадюку видели, то волка, то вот теперь маньяк объявился, за ребенка страшно, конечно, но что ж теперь дома сидеть взаперти, никуда не высовываться до конца жизни?
Мы задумчиво допивали чай с отменным малиновым вареньем. Малышка выбежала из-за стола и вернулась с блестящим каким-то мечом.
– У меня вот что есть! – маленькая длинноволосая красавица в воздушном летнем платье неожиданно ловко рассекала воздух орудием рыцарей, вращала его на кончике пальцев.
– Раз в неделю ездим в город в школу исторического фехтования, – ответила художница на мой удивленный взгляд.
– Я принцесса-рыцарь, и я никого не боюсь, ни призраков, ни волков, никого! – вскричала девочка. – Пусть только попробуют подойти еще хоть раз к нашему дому.
– Не слушайте ее, – засмеялась женщина. – Фантазия у нее хорошая. Не удивительно, тоже будущая художница, наверное…
8
Если бы этот лес нужно было охарактеризовать одним-единственным словом, я назвала бы его загадочным.
На фоне высоченных сосен белели крохотные березки.
Лесная дорога, размоченная дождем и усыпанная хвоей, уводила вглубь, обещая разгадку.
Сосны беспокойно покачивались, соприкасаясь порой вершинами, как будто хранили какую-то тайну.
Впрочем, лес выглядел вполне дружелюбно.
Воздух был влажным, прохладным и чистым.
Над головой метнулся рыжий огонёк. Белка уселась на нижней ветке и любопытно поглядывала на меня.
