скачать книгу бесплатно
Из прицепа к «Жигулям» Ирина и ее муж Коля с гордостью вывели розового кабанчика килограммов на двести.
Оценив параметры Борьки, тетка Полина благосклонно кивнула, разрешая доступ к телу.
Делегация направилась к дощатому сараю, выкрашенному в веселенький желтый цвет.
Хавронья с ужасом смотрела на здоровенного кабана, который тут же стал деловито к ней принюхиваться. Хавронья широким задом вжалась в стенку утепленного сарайчика, решив не сдаваться розовому нахалу.
Прошел час, другой. Время близилось к трем. Наблюдатели, пристроившись на сене в углу, уже допили первую бутылку самогона и закусили сальцем от родственника Борьки, а Хавронья все не подпускала к себе ухажера, борясь за девичью честь.
Она уворачивалась, прыгала и рычала, выставляя немалые клыки. При очередном маневре хрюшка снесла боковую перегородку. Начала трещать задняя стенка сарая.
Ирина толкнула в бок супруга, и тот, перестав рассматривать грязные ногти, предложил помочь созданию семейных отношений. То есть подержать Хавронью, пока к ней пристроится хряк.
Полина, глядя своей любимице в глаза, начала уговаривать, объясняя, что с девственностью все равно придется расставаться, так уж лучше под руководством опытных людей да с хорошим мальчиком, чем не пойми с кем и на чужом дворе.
Хавронья внимательно слушала хозяйку, иногда повизгивая, но, вильнув мощным боком, хряка к себе не допускала.
Двухсоткилограммовому «мальчонке» надоело уговаривать «девушку», и он пошел гулять по сараю. Хавронья от усталости завалилась на бок, отдыхая.
Обойдя по периметру сарай и сожрав попавшуюся на пути горку моркови, апельсиновые очистки и старый шерстяной шарф, хряк решил, что он отдохнул, перекусил, пора и любовью заняться. И рванул к невесте с новыми силами и конкретными намерениями.
Хавронья от страха шарахнулась к задней стенке сарая, надавила – и та проломилась под ее ста пятьюдесятью килограммами. А хряк все наседал, норовя выказать скопившуюся страсть.
Хавронья, не желающая переходить из статуса девушки в статус женщины, вывалилась во двор. Пробуксовав в снегу посередине двора, она рванула на полной скорости в сторону дороги, скользя копытами по замерзшим лужам… Хряк припустился за ней.
На такие мелочи, как заборы, люди, кусты или автомобили, ни перепуганная Хавронья, ни воспылавший любовью хряк Борька внимания не обращали.
За двумя дипломированными свиньями с озабоченным видом бежала тетка Полина, кума Ирина и ее супруг Колян, на ходу допивающий желтую самогонку из второй поллитры.
* * *
Немного было мутновато в голове от недосыпа из-за разговора с Жорой, слегка подташнивало и очень хотелось пить, но я твердо вела машину по трассе Москва – Питер, надеясь до вечера добраться до дома.
В глазах слегка мерцали и рябили пейзажи за ветровым стеклом, но я надеялась, что справлюсь… Зря.
Сразу за Клином ожил сотовый телефон. Сначала я поговорила с братом, он очень переживал из-за возможного опоздания купленного товара. Следующий звонок был от мамы, она радовалась потеплению. Кирилл позвонить не соизволил, видимо не сомневаясь в моем скором появлении и в том, что я не изменю ему «никогда», то есть в ближайшие лет десять.
Меня опять начали грызть пираньи ревности… Но Судьба на свете есть! Позвонила моя любимая подруга Аня. Как только приземлилась в Шереметьеве, а это было минуту назад, так сразу набрала мой телефон.
Я только-только проехала Клин. До Шереметьева было раз в десять ближе, чем до дома. Голос Анны обещал интересные рассказы и сувениры.
– Аня, так соскучилась по тебе. Хочешь я развернусь, подхвачу тебя, маму и Вовку в аэропорту и отвезу домой?
– Если тебе не трудно, – как всегда, тоном английской леди начала благодарить Аня…
Радуясь скорой встрече, я начала тормозить, готовясь к развороту… и это спасло мне жизнь.
Глазам своим не поверила, когда из кювета дороги, слева, под колеса моего «Лексуса» метнулась огромная коричневая туша.
Я крикнула в телефон: «Аня! Черт!» – и подпрыгнула, нажимая на тормоза, но поздно. Сильнейший удар заставил вильнуть машину вправо, руль дернулся, и два пальца левой руки щелкнули нестерпимой болью. И, может быть, обошлось бы без дальнейших осложнений, но непонятно откуда выскочил огромный розовый свин, и второй удар снес машину в кювет справа.
Машина упала на правую сторону и, свалившись с дороги, перевернулась. Крыша и пол поменялись местами, окна залепило снегом. Сиденье сдвинулось со своего места и вжало ноги в живот. Руль ударил меня в лицо.
Я теряла сознание и захлебывалась собственной кровью.
Тетка Полина кинулась к Хавронье, отлетевшей к краю дороги в глубокий сугроб, и бросилась на нее сверху, проверяя пульс. Свинюшка смотрела на хозяйку страдающими глазами, подхрюкивая, просила помощи. Животинку трясло от боли и холода. Тетка Полина сняла с себя теплый пуховый платок и накрыла им Хавронью как одеялом, подталкивая края под бока.
– Потерпи, моя девочка. Чуть-чуть потерпи.
Борька остался на асфальте, пытался встать, вертя налитыми кровью глазами, Ира бегала вокруг свина, причитая: «Маленький мой! Живой мой мальчик!»
Колян отбросил бутылку и в два прыжка спустился с дороги. Черный «Лексус» лежал колесами вверх среди девственного белого поля, наполовину утонув в образовавшемся сугробе. К машине вела утрамбованная крышей автомобиля дорога умятого снега. Колеса «Лексуса» еще крутились.
Проваливаясь по грудь в снег, Колян обошел машину, счистил с ветрового стекла снег. Изнутри по стеклу стекала клякса крови.
Сильно дернув дверцу со стороны водителя, он сделал шаг назад, на всякий случай. Из машины в снег кулем вывалилась молодая женщина. Лицо залито кровью, в правой руке зажат телефон.
С дороги сбегали Полина и Ирина.
– Что там, Коля? Жив шофер?
Николай разжал послушные пальцы пострадавшей, в телефонной трубке настойчиво спрашивал женский голос: «Алло, алло, Маша, Маша… Алло… Кто-нибудь ответит?» Он поднес телефон к уху.
– Алло. Это Николай. На черном «Лексусе» ваша знакомая?
– Да, моя подруга Маша.
– В аварию попала ваша подруга, – Николай шмыгнул носом, – в хреновую.
– Она жива?
– Так непонятно еще. Вот, лежит в снегу, лицо в крови. – Николай нагнулся, потрогал шею. – Господи, где ж, блин горелый, они тут пульс щупают?
– Николай. – Голос Анны стал спокойным. – Вы сначала продиктуйте мне адрес аварии, а затем постарайтесь положить Машу обратно в машину. На улице минус двадцать, в снегу она замерзнет. И сразу звоните в «Скорую» и в ГАИ. Я приеду через полчаса, я в Шереметьево.
– Понял, не дурак деревенский.
Несмотря на то что его колотило от холода и нервного потрясения, Колян толково объяснил, на каком километре машина потерпела аварию, дал привязку по местности.
Следующие звонки он также сделал быстро и вразумительно, зная, что его голос записывается и на «Скорой», и в милиции. Времени, чтобы обезопасить себя от большого срока, оставалось мало.
Обе кумы, отвлекшись от контуженых свиней, спустились к машине и топтались на снегу рядом, оглядываясь по сторонам.
Ирина плакала, прикрывая варежкой лицо.
– Очнись, зараза. Полина! – Коля пнул жену в спину. – Оттащи пострадавшую на метр в сторону. Ира, кончай реветь белугой, а то врежу! Мы толкаем машину! Слышите? Надо поставить ее на колеса.
– Нас посадят! – ревела в голос жена.
– Толкаем на счет три, Ира! – Для приведения жены в чувство он дал ей весомый подзатыльник. Помогло.
Они уперлись в бок машины, и Коля напряжением собственных рук понял, насколько разнятся по весу его «пятерка» «Жигулей» и этот «Лексус». И фиг бы они поставили машину на колеса, но случилось чудо. На трассе из притормозившей машины им на помощь выпрыгнул молодой мужик. Он встал рядом с Колей, и они все вместе стали считать: «Раз, два, три!»
Машина встала на колеса. Через минуту пострадавшая лежала в салоне, с обогревателем, включенным на всю мощь. Но печка работала несильно. Плохо работала.
* * *
«Лексус» толстой Маши обогнал его сразу после Клина и почти скрылся из вида, но вдруг стал медленно притормаживать. Через полминуты на трассу выскочила сумасшедшая коричневая свинья и со всей дури влетела в бок машины. «Лексус» вильнул, но устоял на дороге, продолжая медленное движение. Хрюшка, с визгом несмазанных колесиков на хозяйственной сумке, скатилась в кювет.
Преследующий свинюшку толстый хряк, видимо, принял автомобиль за соперника и пошел на сознательный таран.
На глазах Жоры «Лексус» чуть подпрыгнул, находя устойчивость, но правые колеса крутились в пустоте кювета. Машина съезжала с трассы. Начав движение в поле, он перевернулся и, упав на крышу, проехал несколько метров, утрамбовывая снег в белом пустом поле.
Розовый кабан остался на дороге, тупо мотая огромной мордой. Затем медленно свалился на бок.
Жора снизил скорость до десяти километров, не веря в происходящее.
Метрах в пятидесяти перед его капотом дорогу перебежал деревенский мужик. Вслед за ним две тетки. Одна сначала общупала кабанчика на дороге, другая кинулась в кювет, причитать над коричневой хрюшкой. Затем обе побежали к перевернутой машине.
Жора нажал на тормоза. Его «Мазду» протащило несколько метров по обледенелой дороге, и она чудом не наехала на кабанчика, остановившись у самого его хвоста.
Оценив обстановку, Жора выскочил из машины и бегом спустился в снежное поле.
Коля и особенно ревущая в голос Ира обрадовались ему как родному.
– Ой, мужик, да нам тебя сам Бог послал! Помоги машину на ноги поставить.
В минуту они вчетвером перевернули машину, разложили сиденья и уложили внутрь Машу.
Ира задыхалась от слез, тетка Полина не плакала, только бледнела от мороза и молилась так, будто ругалась, требуя у Господа помощи и сострадания.
Перед тем как захлопнуть дверцу «Лексуса», Коля поставил печку на самую большую мощность, но, видимо из-за удара, печка работала плохо.
Стоять среди поля по колени в снегу, с холодеющими ногами, в лакированных ботинках для ресторанного зала, было бессмысленно. Жора и Коля выбрались на дорогу и стояли с запачканными в крови руками. Оба вытерли руки об колючий снег сугроба. Коля протянул правую для знакомства.
– Колян. Едрицкая сила, ну и холодрыга.
– Жора. – Он пожал протянутую мокрую руку со стекающей розовой, от смытой крови, водой. – Сейчас бы выпить.
– И я про то же, блин горелый.
Переглядываясь, мужчины стряхивали снег с брюк, из-под дубленок, перестукивали друг об дружку обувь.
Жора продолжал настаивать, решив не упускать случая остаться рядом с Машей.
– Показания все равно давать придется… и холодно. Я бы выпил, деньги есть. Только как я потом за руль сяду?
Облегченно вздохнув, Колян закурил «Союз – Аполлон» из мягкой пачки и затараторил:
– Мужик, да ты ж помог женщину от смерти спасти… надеюсь. – Он перекрестился. – Не оставь нас в милости своей, Господи… А тут такой случай… Короче… мой это кабанчик, на развод держу. И надо его срочно отвезти с дороги, иначе и я, и жена моя, и кума – все пойдем под статью с этими… с отягчающими. Ты, Жора, как видно, нормальный мужик. Ты это, заночуй у нас. Мы тебя как родного встретим-приветим… если ты не спешишь никуда.
– Не спешу, – твердо ответил Жора. – Какая помощь нужна?
Им навстречу нетвердой походкой брел кабан Борька. Колян поманил его и погладил по загривку.
– Выжил, Борька-скотинка. Жора, я свою машину буду разворачивать херову тучу времени, а времени как раз-то в обрез. Не успеваю, блин горелый. Короче, увезти Борьку надо. Тут недалеко, – Колян возбужденно замахал руками, показывая, куда именно везти. – С полкилометра будет, за крайним в деревне домом направо.
Колян обжег пальцы скуренным бычком и тут же достал новую сигарету. Жора пошевелил мокрыми пальцами, и Коля выдал ему сигарету. Закурили. Жора сделал две затяжки, откинул бычок.
– Поехали. Грузи своего хряка в багажник. Не выскочит?
– Не должен.
Проезжающие мимо аварии машины снижали скорость. Коля, вертя руками, показывал им, чтобы проезжали, что все нормально. И водители, сочувствующе улыбаясь, с легким сердцем ехали дальше.
Но одна из машин в шашечку, с желтым гребешком на крыше, ехала целенаправленно к ним и тормознула рядом.
Коля обернулся. Из такси вышла молодая женщина такой красоты и обаяния, что он невольно выкинул в снег дымящуюся сигарету, вытер руки о дубленку и поправил шапку. Женщина протянула руку:
– Здравствуйте, я Анна, мы с вами разговаривали по телефону. Видите, успела доехать за пятнадцать минут. Где Маша?
– А тама. – Колян махнул рукой в сторону поля. И откуда только слова взялись? Он заговорил быстро, захлебываясь слюной: – В «Лексусе». Жена моя, Ирка, и кума Полина с подругой вашей рядом. Подруга живая, только ранена… И как такое случилось, ума не приложу. Мы идем, а она, то есть машина, р-раз и подпрыгнула на кочке, а тут свинюшка машину боднула, и автомобиль полетел туда, в снег. Хорошо, что снег, хорошо, что не насмерть. Мы все так переживаем, так переживаем…
Анну, уставшую от перелета, от волнения за Машу, чуть пошатнула волна отчаянного вранья, исходящая от нервно говорящего мужчины.
– Что она жива, я знаю. Скажите, Коля…
Аня, видя его растерянность и непонятную причастность к произошедшему, чуть приподняла руку, добиваясь полного внимания.
Коля впервые в жизни ощутил, как морозный воздух обтек его лицо, постепенно нагреваясь от теплого к горячему. Но это еще было ничего, не так страшно, с похмелья и не такое бывает, а вот глаза, глаза красивой барышни, улыбающейся так понимающе, так приветливо… Твою мать! Не соврешь ей ничего!
– Скажите, Коля, а как все на самом деле случилось?
– Гадом буду, простите нас, дураков грешных! Мы виноваты. Мы все! – Воздух у лица и вокруг горла стал чуть прохладнее, и появилась возможность вдохнуть полной грудью. Коля заговорил спокойней и искренней: – Виноваты, но не напрямую. Короче, свадьбу мы сегодня свинячью делали, а они, скотины здоровенные, взяли да и на дорогу сиганули. Сбили они подругу вашу, то есть машину, сволочи хрюкающие.
Анну «отпустило». Коля говорил правду, и теперь Машу, которую бил холод там, в машине, стало легче спасать.
Анна спускалась в снежное поле, увязая по колено, а местами проваливаясь в междурядья по самую середину бедер, не придерживаясь глубоких следов людей, спасавших Машу. Она спешила.
А Коля, стоя на дороге, кричал вслед:
– В общем, «Скорую» и ГАИ мы вызвали! Первую помощь, как смогли, оказали! Вы уж извините, за ради Бога, я на десять минут отъеду. Мы договорились с Полиной, это у которой невеста свинюшка, виноватой будет только ее Хавронья, а мы своего жениха Борьку спрячем!
Аня не слушала, ее беспокоил только черный автомобиль с кровавым пятном на ветровом стекле. Она отмахнулась на ходу.
– Делайте как хотите…
Жора, пережив минуту откровенного страха, взбодрился, поправил на себе дубленку. Коля тут же почувствовал смену его настроения.
