скачать книгу бесплатно
– Хенри, не так ли?
Темноволосый мужчина в худи снова улыбнулся.
– Да, Хенри, – подтвердил я.
– Сами, – сказал мужчина и протянул руку.
Мы скрепили знакомство рукопожатием.
– Моя дочка, Элла, – подруга Туули. Они много общаются. Классно, что ты сразу включился в работу.
Сначала я не понял, что имеет в виду Сами, но потом решил, что он, видимо, подразумевает сегодняшнее мероприятие, родительское собрание и то, что я пришел сюда вместо Лауры Хеланто. Это было важно и для меня самого.
– Да, рад включиться в работу, – согласился я.
– Наверняка тебе понравится, – кивнул Сами.
У него были глубоко посаженные карие глаза и пухлые щеки с небольшими ямочками. Эта комбинация стала возможной благодаря сочетанию широких скул и общей полноты, которая не обошла и лица, сровняв углы и смягчив общий облик. Сами все еще улыбался и собирался что-то сказать, как вдруг резко повернул голову.
– Туукка, – позвал Сами, – иди, поздоровайся с Хенри.
Я проследил за взглядом Сами. Похоже, Туукка и был тем светловолосым викингом, с которым я уже успел обменяться взглядами. Туукка протянул мне руку еще быстрее, чем Сами.
– Только не ведись на все, что тебе будет навешивать на уши Танели, – сказал Туукка.
– Почему? – спросил я.
Вокруг нас началось движение; многие родители уже встали со своих мест.
– Туукка у нас любит пошутить. Танели – рекламщик, а Туукка – специалист по продажам. Он уверен: все, что он продает, должно соответствовать обещаниям Танели, – сказал Сами, а Туукка почти незаметно кивнул в знак согласия. – Сам-то я изучал социальную антропологию.
– А я…
– Страховой математик, – сказал Сами. – Звучит солидно.
Сами засмеялся, снова опустил руку мне на плечо, и тут я осознал, что мы стоим почти вплотную друг к другу.
– Прости, это было необходимо.
– Что?..
Сами перестал смеяться.
– У нас тут такой неофициальный Dads Club[1 - Отцовский клуб (англ.).], – сказал Сами. – Поскольку наши дети проводят вместе много времени, играют, и все такое. С этого все и началось, как говорится. Так что вливайся в коллектив.
Я опять не понял, что Сами имеет в виду, и снова заметил, что мне пора обсудить математические проблемы с Танели, тем более что тот как раз направился к нам. Каштановая борода с рыжими подпалинами вблизи выглядела еще более внушительно. У Танели были голубые, слегка навыкате глаза и пучок рыжеватых вьющихся волос на макушке. Если сравнивать с бородой, то на голове у него волос считай что не было. Танели тоже пожелал пожать мне руку.
– Добро пожаловать в нашу компанию, – сказал он. – Мы стараемся дарить нашим детям незабываемые впечатления.
– Я уже рассказал про наш Dads Club, – сообщил Сами.
– Рад пополнению нашего коллектива, – отозвался Танели, посмотрев мне в глаза долгим и, пожалуй, несколько интимным взглядом. – Наверное, стоит предупредить, что мы тут, в самом сердце Херттониеми, пожалуй, немножко странные. Кто-то называет нас хипстерами, кто-то бузотерами, некоторые – прибабахнутыми, но как по мне – нам просто нравится тусить вместе. И цели благие, как вот сейчас, например.
Не сказать, что я вполне его понял. Но в новую тему решил не углубляться, предпочитая вернуться к первоначальной.
– И в чем же заключается… – начал было я, но не успел договорить.
– Лыжи и бег трусцой, йога, купание в проруби, – принялся перечислять Туукка, и в его голосе появились нотки нетерпения, как будто он, не откладывая, сию минуту собирался заняться всеми этими увлекательными вещами. – Ну, это сейчас, зимой. Летом – футбол, стритбол, пляжный волейбол. И это как минимум.
– У нас тут очень дружная компания, – добавил Сами, – и правда очень много таких совместных занятий.
– В общем, есть кое-какие мыслишки насчет того, как все это дело профинансировать, во всяком случае, на начальном этапе, – сказал Танели. – Давай встретимся на следующей неделе вдвоем, скажем, перед обсуждением поездки в Париж. Кстати, насчет Парижа мне тут пришло в голову…
В руке у Танели появился смартфон.
– Я тебя добавлю в нашу группу в Вотсапе, – продолжал Танели. – Там и потолкуем о бюджете.
Ситуация развивалась стремительнее, чем мне хотелось бы, но я сказал себе, что обещал Лауре помощь, а не просто формальное представительство. Я назвал Танели номер телефона и заметил, что Сами тоже записал его в свой смартфон.
– Так, добавил тебя в нашу группу, Dads Club, – сообщил Сами. – Не удивляйся, если получишь сообщение или приглашение прямо сегодня вечером, и уж во всяком случае, не позднее завтрашнего утра. Мы все тут живем в сотнях метров друг от друга – дети выходят погулять или чем-нибудь заняться, и мы с ними. Туукка уже сказал, что мы часто вместе играем. Но у нас бывают и свои мероприятия – пицца-вечеринки, походы на спортивные матчи, обсуждение книг. Осенью мы ездим на сбор овощей.
– С лыжами у тебя как – классический или коньковый ход? – спросил Туукка.
– Что?.. – услышал я собственный голос.
Такой допрос был совершенно не в моем вкусе. Переключаясь с темы на тему, я оказался совершенно сбит с толку.
– Йога? – спросил Туукка.
– Туукка обалденно преподает йогу, – кивнул Танели.
– Нет, вообще-то я не занимаюсь… Я присоединился, потому что я математик…
– Так, все понятно, – воскликнул Сами, поворачиваясь к Туукке и Танели. – У нас в выходные день граффити. Туули тоже придет, Элла мне говорила. То есть соберется весь клуб в полном составе. А что, если нам вместо турнира по большому теннису, который у нас что-то подвис, провести турнир по пинг-понгу?
– Точно! – воскликнул Туукка.
– Game is on[2 - Игра продолжается (англ.).], – поддержал его Танели.
– Я выложу правила участия в турнире, чтобы и Хенри с ними ознакомился, – сказал Сами и с поразительной ловкостью принялся тыкать пальцами в телефон. – Приступим в полдесятого, когда начнется вся эта тема с граффити, да? Ну и отлично! Так. Теперь вы все знаете место, время, правила, участников, турнирная таблица тоже тут. Супер!
Я решил не обращать внимания на спонтанные восклицания Сами – если возникнет необходимость, в чем я лично очень сомневался, к ним можно будет вернуться позднее, – и попытался еще раз выяснить у Танели, какое отношение мои знания в области математики имеют к столице Франции.
– Так вот насчет Парижа, – начал я. – Если я правильно понял, речь идет о какой-то совместной поездке в Париж.
– Культурное мероприятие для детей, – кивнул Танели. – Мы хотим организовать им незабываемое путешествие, из серии, так сказать, once in a lifetime[3 - Единственный раз в жизни (англ.).].
– И вы составляете бюджет…
– Составим, когда деньжат на него подсоберем. На данном этапе мы надеемся, что кто-нибудь нам их подкинет, – сказал Танели. – Пополнит кассу. Ну, и нужно составить такой бюджет, чтобы через год можно было поехать.
Я подумал секунду.
– Относительно бюджета… А сколько в кассе денег на текущий момент?
– С прошлой весны мы провели уже три небольших мероприятия – две мини-ярмарки и одну лотерею, – ответил Танели. – Начальный капитал составляет тысячу девятьсот евро.
Я подумал еще несколько мгновений.
– Учительница говорила, что в классе двадцать девять учеников, – сказал я. – Самый дешевый билет на одного ребенка стоит порядка двухсот пятидесяти евро, самый бюджетный отель – вероятно, от ста евро за ночь. И вряд ли в Париж имеет смысл лететь с одной ночевкой. Предположим, мы планируем самую короткую поездку, то есть минимум с двумя ночевками. Тогда общий бюджет, не считая питания, транспорта, билетов в музеи и прочих необходимых расходов составит, если быть точным, тринадцать тысяч пятьдесят евро. Если вычесть имеющийся в кассе начальный капитал, дефицит бюджета на данный момент составляет в общей сложности одиннадцать тысяч сто пятьдесят евро. Если исходить из того, что недостача будет покрываться проведением упомянутых лотерей и ярмарок с указанной периодичностью, то в этом году необходимо провести восемнадцать ярмарок. Я, разумеется, округляю.
Мужчины посмотрели друг на друга, потом на меня. Я объяснил, что расчеты носят достаточно грубый и приблизительный характер и отметил, что сбор средств путем проведения школьных ярмарок раз в две недели мне представляется крайне неэффективным. Более того, такая периодичность может оказаться контрпродуктивной. Я подчеркнул, что следует понимать, на каком шатком основании пока что базируется проект, и что привлечение к нему дополнительных исполнителей – я подразумевал, разумеется, себя, – на данном этапе не представляется оправданным. Как ни странно, Танели стал улыбаться, Сами тоже засветился улыбкой, а Туукка едва заметно кивнул.
– Великолепно, – сказал Сами. – Наконец-то нашелся подходящий человек, который воплотит эти мечты в жизнь.
– Это действительно будет событие из серии once in a lifetime, – поддержал его Танели.
Туукка ничего не сказал. Только смотрел на меня не моргая.
4
– Прекрасно, просто прекрасно! – воскликнула Лаура Хеланто, войдя в прихожую и снимая куртку. – Место замечательное, им понравились мои эскизы, все прошло даже лучше, чем я ожидала. В начале следующей недели они сообщат, получу ли я эту работу. А как прошел твой день? Первый день семейного человека, как ты сам сказал утром?
Я успел подготовиться к этому моменту и не забыл своего утреннего решения не говорить дома о работе, не приносить сюда, в это жизненное пространство, дел, которые к нему не относятся. Радость и энтузиазм в голосе Лауры заставили меня снова задуматься, какими новостями с ней стоит поделиться. Я встал с дивана в гостиной, прошел мимо закрытой двери в комнату Туули и у вешалки в прихожей обнял Лауру Хеланто – с холодными щеками, но в целом теплую. Должен признать, что эти объятия были лучшим из того, что принес мне сегодняшний день.
– Суматошный денек, – сказал я честно, – но на родительское собрание я успел.
Лаура стояла вплотную ко мне, я чувствовал ее дыхание, когда она говорила.
– И что было на собрании?
– Я пообещал сделать кое-какие расчеты. В связи с возможной поездкой в Париж.
– Ого! – воскликнула Лаура. Мне показалось, что она удивлена. – Про поездку когда-то был разговор, но я думала, это пустая болтовня. Похоже, они сумели где-то раздобыть денег.
Я ничего не ответил.
– Не ожидала, честно говоря, – сказала Лаура, помедлив.
– Чего?
– Что ты так сразу… Примешь такое активное участие.
– С удовольствием приму, – ответил я, вдыхая запах волос и кожи Лауры, который притягивал меня все больше и больше.
В тот момент я и представить себе не мог, что после всех событий богатого на неожиданности дня самый большой сюрприз у меня еще впереди.
Это произошло за ужином.
Пока остальные члены семьи сидели за столом, Шопенгауэр устроился в укромном уголке на полу между кухонными шкафчиками и стеной. Он выглядел довольным, что может спокойно и, главное, без посторонних глаз поесть. Туули, в свою очередь, выглядела довольной, что я подружился с папами ее подруг. Судя по всему, сыграло свою роль и мое намерение пойти с ними на день граффити в субботу. Я на это мероприятие не записывался, но меня зарегистрировали Туули с Эллой при участии Сами. Такой поворот событий привел Лауру в полный восторг, чего я совершенно не ожидал. Мне вдруг пришло в голову, что семейная жизнь – это и есть участие в бесполезных занятиях, сопряженных с разными неудобствами, чего раньше я бессознательно или вполне осознанно избегал.
Однако все оказалось не так просто.
Данный, сам по себе обыденный совместный ужин заставил меня почувствовать и заметить нечто, о существовании чего я раньше не предполагал. Когда я увидел радость Лауры и услышал смех Туули, то почувствовал, как внутри у меня поднимается какое-то новое, неведомое теплое чувство – смесь счастья, гордости и торжества от того, что все мы вместе. Мы сидели за одним столом, даже Шопенгауэр расположился неподалеку и занялся вечерним умыванием. Мягкий свет из-под знакомого абажура согревал нас, словно наше собственное маленькое солнце, поа за окном завывал зимний ветер. С математической точки зрения то, что я сейчас скажу, не выдерживает никакой критики, тем не менее этот момент многократно окупил все неприятности уходящего дня. Позже, когда я прибрался, загрузил посудомоечную машину, протер обеденный стол, столешницу и раковину салфеткой, увлажненной рекомендованным в инструкции количеством моющего средства, – да, именно в таком порядке! – я понял, возможно, яснее, чем когда-либо прежде: если я правильно рассчитал все факторы с достаточным количеством переменных, то мне досталось то, чего ищут и к чему стремятся практически все люди, которых я знаю. Мне выпало счастье.
Потом я долго лежал с открытыми глазами рядом с уснувшей Лаурой.
Так вот они какие, эти самые отношения между людьми, с вытекающими из этих отношений сложностями.
Я был мужем лишь в течение полутора суток и за этот короткий период успел оказаться в ситуации, вынуждающей меня скрывать сразу несколько вещей. Диапазон моих тайн простирался от внезапно упавшей посещаемости парка приключений до стремительно надвигающейся катастрофы, которой чреват бюджетный кризис, выявленный на родительском собрании. Отвечать за него каким-то сложно объяснимым образом взялся я. Не говоря уж о том, что я очутился в клубе, на членство в котором не претендовал. Случается ли такое с другими людьми? И если проблемы возникают с такой поразительной частотой, то каково это – оставаться женатым на протяжении тридцати лет? Я попытался объяснить себе, что не собирался ничего скрывать и выбрал такую тактику, чтобы защитить свой дом от неприятностей, не допустить повторения того, что случилось раньше; с этой точки зрения я, как супруг и член семьи, просто обязан соблюдать осторожность и кое о чем помалкивать. И в этот момент я понял, что ступаю на путь, о котором знал только по фильмам и книгам, – на кривую дорожку лжи.
Я старался выровнять дыхание, расслабиться. Но это было трудно.
Даже в момент засыпания в голове у меня крутились когда-то где-то виденные заголовки, они вращались и мелькали, как безостановочная карусель.
«Семейные отношения – это умение давать и принимать».
«Семейные отношения нужно беречь».
«В основе здоровых семейных отношений лежит открытость и откровенность».
Такие вот беспокойные сны.
5
– Вы хотите, чтобы я пошел подежурить в вестибюле? – спросил Кристиан, появившись в дверном проеме.
Я встал со стула и выглянул на улицу.
Солнце уже взошло, и было светло так, как бывает светло в январе: будто откуда-то издалека пробивается свет тусклой матовой лампы. Снег на парковке перед входом в парк приключений убрали, и сверкающее пушистое покрывало сменилось коричневым с белыми разводами. То тут, то там, в местах, где грейдер скреб по асфальту, чернели пятна. Для ответа было достаточно мимолетного взгляда.
– Если на парковке никого нет, значит, никто не придет за билетами, следовательно, нет смысла торчать в вестибюле…
– Ну, вдруг сразу много народу набежит…
Я снова посмотрел на Кристиана. Он мучительно подыскивал слова:
– Вдруг они вспомнят, как им тут было… хорошо… классно… что это все-таки лучший парк приключений и что…
На этом его внутренний ресурс иссяк. Таким я его никогда не видел. Даже накачанные мышцы будто сдулись. И я понял кое-что важное – он боится. Это был не тот Кристиан, которого я знал. А ведь не так давно он вместе со мной участвовал в рискованном предприятии, когда мы ночью поехали добывать наш самый новый и самый большой аттракцион «Прыжок лося», действуя способом, далеким от математики; в той операции Кристиан показал себя как человек бесстрашный и инициативный. А теперь паниковал настолько, что это было видно невооруженным глазом. Поэтому я спросил:
– У тебя какие-то новости?
На лице Кристиана отобразилась мука.
– «Мистер Фитнес-Финляндия», – сказал он тихим голосом.
Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы это осмыслить. Я не знал, что ответить, поэтому взял паузу.
